§7. Выводы по главе семь

Я НЕ БУДУ ТУТ КОММЕНТИРОВАТЬ, ВСЁ ЕСТЬ В КОММЕНТАРИЯХ К ТЕКСТУ ГЛАВЫ РАНЕЕ.

Не вижу смысла писать "бред" в разных вариациях повторно.

В этой главе удалось выяснить связь рационального и чувственного опыта свидетельствующую о неустранимости из чувственного опыта рационального, который как дополняет и раскрывает первый, так и искажает его в ходе познания. В то же время рациональный опыт показал возможность своего существования в отрыве от опыта чувственного, но оба вида опыта подходят для познания специфических для них объектов и предметов, соответственно материальной природы для чувственного опыта и имматериальной для рационального. А также исследование подтвердило имматериальную природу разума тем, что при познании материального вещественного мира опытом чувственным этот самый разум не может избегнуть использования опыта рационального, а рассмотрение последнего как продукта чувственного опыта в форме теоретических знаний обнаружило ряд контраргументов делающих такое рассмотрение сомнительным. То есть разум и его рациональный опыт в том числе в форме теоретических знаний не продукт культуры и накопленного чувственного опыта человечества, и последние являются инструментами разума в его познании, а непосредственным продуктом является рациональный опыт полученный, в том числе средствами опыта чувственного в той сфере, которая относится к познанию материальной природы. Эксперимент наследует те же тенденции и взаимосвязи и может приобретать форму как вещественно-практической реализации, так и интеллектуально-теоретической.

Исследование абсолютной истины поставило под сомнение её познаваемость на данном этапе состояния разума и его познавательных способностей. Последнее приводит к развитию понятия истина на несколько видов по критерию их познаваемости. Исследование вело понятие истины от непознаваемой на данном этапе совершенствования разума абсолютной истины к ноуменальной предстающей в разных формах от такой же непознаваемой как абсолютная к познаваемой по её продуктам к познаваемой только рациональным опытом ноуменальной истине. Затем изучение этого предмета привело меня к истине феноменальной в своей познаваемости наиболее близкой к современному научному знанию, но с известными допущениями.

Следуя логике исследования я перешёл к изучению знания и сразу отделили научное знание от художественного, мифического и религиозного, которые не удовлетворяли интересующей меня связи знания и истины – отражения первым объективной реальной действительности, то есть какой-либо истины, например, феноменальной. Таким образом, исследование я продолжил с рассмотрения научного знания.

Изучение знания привело к отвержению позиции агностицизма заявляющего о принципиальной непознаваемости абсолютной истины. Так как, не располагая достаточными сведениями и не имея возможности разрешить данную проблему о познаваемости абсолютной истины с точки зрения разума и научного знания предпочтительнее продолжать исследования допуская возможность познания истины – при прочих равных продолжение исследований лучше, чем отказ от них, это принцип движения в науке и совершенствования разума. Но не имея возможности разрешить проблему познаваемости истины помимо продолжения исследований на данном направлении следует признать то, что непознаваемость может обуславливаться состоянием разума на данном этапе его совершенствования, а также апеллирует к позиции скептицизма утверждающей, что нет знания соответствующего истине и потому любое знание постоянно нужно ставить под сомнение, проверять и уточнять, а главное, что итак понятно не рассматривать его как истинное.

Помимо уточнения знания не как некоего истинного, а адекватного, то есть приравненного и соответствующего действительности в рамках модели и известных условий – границы применимости, мне пришлось задаться вопросом типичным для гносеологии – о критериях знания и его соответствия истине. В параграфе о знании я не делал финальные выводы по его теме, а оставил это на данные выводы по главе для гармоничности, поэтому здесь сведу финальные выводы параграфа о знании с сказанным выше для гармоничности системы.

Исследование главы постепенно вело мысль от условно непознаваемой абсолютной истины к одной из видов истины максимально познаваемой средствами культуры, возможностями организма и разума – феноменальной, к которой стремится научное знание, а в некоторых случаях возможно стремление в исследовании к истине ноуменальной. Но в общем научное знание это некая форма систематизированной информации стремящейся к какому-либо виду истины и проявляющая интересный характер связи с разумом, в том числе по его усвоению и применению. Я выяснил, что знание это модель с границами применимости и известными допущениями, хотя это и не являлось тайной для науки или квалифицированного мыслителя, но это приводит к связи веры и самого знания в восприятии разума даже не смотря на полную практическую применимость (функциональность) какого-либо знания, так как это может и скорее всего проявляет себя так лишь в определённых рамках условий и теоретической модели. То есть знание даже весьма устойчивое теоретически и подтверждённое практически находит взаимосвязи с верой, но я сразу отмечаю, что вера бывает различной. В итоге, знание хоть и стремится к истине, но пока лишь имеет степень адекватности (соответствия) действительности в определённых рамках, и помимо других интересных следствий знания с низкими степенями адекватности или достоверности имеют тесную связь вплоть до тождественности с какой-либо верой.

И это ведёт исследование от темы знания к теме веры. Разные трактовки веры адекватно отражают формы общественной и индивидуальной психической деятельности, но потребовали уточнения и раскрытия. Так существенные и содержательные различия показали религиозная (слепая) и другие веры, а наиболее близкая к знанию вера имеет тонкие различия с ним. То есть в научном знании имеется определённая степень этой особой веры ещё более отстраняющем знание от истины. Если истина классифицирована по степени познаваемости разумом, то вера делится на виды соответствия знанию как достоверности, то есть от самой простой и практически безосновательной веры (слепой) не требующей никаких признаков знания для своего принятия, к вере почти тождественной знанию. В этих видах веры особое место для сатанизма занимает элементарная вера или элемент веры, который приобретает форму информации с каким-либо недостатком (элементом) не позволяющем соответствовать такой вере знанию, например, из-за недостаточной подтверждённости в силу осложнённой или принципиальной непознаваемости одного из признаков или качеств исследуемого предмета. Следствия и сама эта элементарная вера будет показана на примерах и дополнительно раскрыта далее в этой книге неоднократно, а с выводами по данной главе всё.

Прошу запомнить: далее в книге многое будет неоднократно обосновываться на этом вот бреде.

Знаете, уже какой-то когнитивный диссонанс: с одной стороны -- а чего я на эту хрень время трачу-то? Но с другой интерес: это до каких выводов можно дойти с таким вот вывихом мозгов?