Андрей Борцов (Warrax)

Дело Аракчеева

Постигая зло, заложенное в природе, преисполняешься презрения к смерти; постигая пороки общества, научаешься презирать жизнь. Никола Шамфор

 

В наше время средства массовой информации уже поделились на бумажные, телевизионные и интернетные. Радио еще есть, но оно актуально разве что для водителей, и то только для тех, которым все равно, что слушать. Аудитория этих СМИ существенно отличается, также разнится как подача информации, так и обсуждаемые факты.

Примером может служить тема, которую мы сейчас обсудим — дело Аракчеева. Честно говоря, я сам в названии допустил неточность: было бы точнее написать «Дело Аракчеева-Худякова», так как судили двоих офицеров. Аракчеев стал широко известен благодаря интернету (в интернет-среде), Худяков же остался «за кадром». Тем не менее подробная фактология имеется только по Аракчееву, поэтому будем анализировать именно ее.

Поскольку вне интернета о деле Аракчеева пишут крайне мало и скупо, понятно, что не все читатели в курсе дела. В связи с этим — вводная.

Слово предоставляется адвокату

Адвокат Дмитрий Владимирович Аграновский, «Дело Аракчеева и Худякова. Как это было.»

27 декабря 2007 года к 12.00 самый большой зал Северо-Кавказского военного суда был полон — присутствовали сочувствующие и множество журналистов. Впрочем, чего скрывать, журналистов тоже смело можно записать в сочувствующие. Многие остались на улице, так как места в большом зале не хватило. Именно в этом зале слушалось дело Эдуарда Ульмана, здесь же провозглашался ему приговор.

В 12.05 судья Цибульник Владимир Евгеньевич, выйдя из совещательной комнаты, открыл судебное заседание. Цибульник В.Е. спросил о явке у секретаря, увидел, что в зале отсутствует Евгений Худяков. В связи с его отсутствием судья объявил перерыв на час — до 13.00 и ушел обратно в совещательную комнату!

На наш взгляд, эти его действия никак не согласовывались с положениями ст.ст.295, 298 и 310 УПК РФ, предписывающими оглашение приговора непосредственно после подписания приговора в совещательной комнате, во время, объявленное судом перед удалением для постановления приговора.

Мы считаем, что эти действия стали нарушением тайны совещательной комнаты. Что за этот час изменилось в приговоре? Как отразилось на нем отсутствие Худякова?

В 13.00 оглашение обвинительного приговора ранее дважды оправданным офицерам все-таки началось в отсутствие Худякова. Где он, мы не знаем.

Сергей Аракчеев в судебное заседание явился, причем сделал свой выбор сознательно, после основательных размышлений, изложил свои мотивы накануне в интервью газете «Завтра». Никаких иллюзий мы, в том числе Сергей и Евгений, не питали, несмотря на то, что в суде невиновность Аракчеева и Худякова была убедительно доказана — доказательств невиновности хватило бы на всю дивизию им. Ф. Э. Дзержинского. Когда процесс только начался, судья Цибульник Владимир Евгеньевич сразу показал свою «объективность», арестовав Аракчеева и Худякова 20.12.2006 безо всяких причин прямо в зале суда. Вышестоящим судом это решение было отменено.

Итак, с 13.00 до, примерно, 18.30 мы слушали этот приговор, выдержанный точно в духе решения от 20.12.2006. Анализ приговора я сейчас приводить не буду — позже мы обязательно это сделаем.

Скажу только, что на наш взгляд, этот документ не имеет ничего общего ни со справедливостью, ни с объективностью, ни с беспристрастностью. За весь процесс Цибульник В.Е. не удовлетворил ни одного нашего сколько-нибудь значимого ходатайства, не удовлетворил даже ходатайства, обязательные к удовлетворению — такие, как допрос специалиста, явившегося в зал суда по инициативе стороны (ст.271 ч.4 УПК РФ). При этом противоположная сторона находилась в режиме наибольшего благоприятствования, и ни о какой реальной состязательности сторон не могло быть и речи. Всего защитой было 5 отводов Цибульнику В.Е.

Складывалось впечатление, что еле дышащую версию обвинения защищают от малейшего «сквозняка».

Тем не менее, даже в этих крайне неблагоприятных условиях, мы считаем, что невиновность Аракчеева и Худякова совершенно очевидна и однозначно доказана. Они невиновны.

По нашим прикидкам, примерно 95 (я не преувеличиваю) процентов времени в приговоре было посвящено «анализу» доказательств защиты и только процентов 5 в самом начале было уделено тому, что считают «доказательствами» обвинения. Обычно все наоборот.

Отмечу, что, как видно из приговора, никто и никогда не показывал, что видел, как Аракчеев или Худяков кого-то убивали. Максимум, о чем говорили на следствии солдаты (в суде от своих показаний отказавшиеся), так это о том, что слышали выстрелы.

Извините за интимную подробность, но из песни слова не выкинешь — в середине чтения этого документа, естественно, некоторым из присутствующих необходимо было в туалет. Нам пришлось чуть ли не кричать об этом, а Сергею даже встать — в течение минут двадцати на наши поднятые руки не обращали никакого внимания. Интересно, унижение в данном случае, являлось обязательной частью процедуры?

Суд «проанализировал» показания «свидетеля» обвинения Цупика, почти 30 свидетелей защиты, показывающих об устойчивом алиби Аракчеева и Худякова, баллистические экспертизы, говорящие об их непричастности, журнал выхода машин, приказы на 15.01.2003, журнал боевых действий на этот день — из этих и других документов алиби Аракчеева усматривалось совершенно однозначно.

Собственно, около пяти часов прошли в выслушивании тихой речи судьи и только в последние минуты началось явное оживление: судья начал зачитывать квалификацию и сроки (язык не поворачивается назвать это «наказанием»). Судья исключил корыстные мотивы убийства, так как от них отказалась прокуратура, сам, по своей инициативе отказался от мотива убийства из национальной ненависти.

Таким образом, убийство стало совсем безмотивным. Причиной убийства, стало, по мнению судьи, алкогольное опьянение. Надо ли говорить, что кроме всего прочего, ни Аракчеева, ни Худякова, никто и никогда не освидетельствовал на состояния алкогольного опьянения.

Ну ладно. Аракчеева оправдали по эпизоду с Юнусовым, по подрыву «КАМАЗа», исключили, как я уже говорил предварительный сговор и какие-либо мотивы и оставили вместо ст.ст.105 ч.2 п.п. «а, ж, з, л», 162 ч.3 п. «б», 35 ч.2 – 286 ч.3 п.п. «а, б» УК РФ только ст.105 ч.2 п.п. «а, ж» УК РФ.

Зачитывая сроки и другие негативные последствия (еще раз подчеркну, я не называю это «наказанием», так как невиновных наказывать не за что), судья заметно оживился. Более того, нам показалось, что он просто улыбается. Знаете, как оратор, поднимает градус своего выступления: «Назначить… 15 лет!.. колонии строгого режима!!... ЛИШИТЬ! ГОСУДАРСТВЕННЫХ НАГРАД!!... ВОИНСКИХ ЗВАНИЙ!!!... ВЗЯТЬ ПОД СТРАЖУ В ЗАЛЕ СУДА!!!»

Судья спросил у подсудимого и стороны защиты, понятен ли им приговор. Все, как один, ответили: «Нет, непонятен». Некоторые женщины в зале заплакали. Человек в мантии, на вид явно в хорошем расположении духа, стремительно покинул зал.

Да, кстати. Как говорится, до кучи, суд вынес представление в адрес адвокатов Кузнецовой и Дулимова. Я лично считаю, что оба этих представления абсолютно беспочвенны и вполне укладываются в то психологическое давление, которое оказывалось в ходе процесса на сторону защиты, включая «странный» наезд машины на адвоката Дулимова.

Наступило всеобщее смятение. Люди не скрывали своих чувств. Судебные приставы и милиционеры с явным смущением и плохо скрываемым сочувствием подошли к Сергею. Сергей, у которого в ходе чтения приговора не раз прорывалось возмущение (поверьте, более, чем обоснованное), был в этот момент внешне совершенно спокоен. «Я невиновен» — сказал он многочисленным камерам.

Единственное, что выдавало волнение — это сильно красные глаза, последствия контузии, которую Сергей получил в Чечне, спасая чужие жизни и рискуя своей. Более 25 взрывных устройств им было обезврежено. Интересно, что об этом думал тот, кто лишал его наград?!

Мы потом делились впечатлениями — вот этот бодрое «лишить воинских званий и государственных наград» произвело еще более тягостное впечатление, чем чудовищный срок.

Остальная часть вечера у нас была посвящена поискам Сергея и передачам. Мы с его женой Людмилой и адвокатом Алексеем Григорьевичем Дулимовым поехали по магазинам закупать еду и вещи. Много времени ушло на поиски Сергея. Нашли его в одном из райотделов милиции. Еду и вещи у нас взяли. Отнеслись к Сергею адекватно. «Сегодня его, а завтра всех нас», — сказал один из нерядовых сотрудников.

На следующий день нам отказались выдавать копию приговора и копию протокола судебного заседания. Объяснили, что приговор еще не готов и будет выслан по почте, а протокол еще не изготовлен. Говорил он с нами крайне нелюбезно. Мы — защита в полном составе — оставили заявления на выдачу копий протокола и приговора.

Также сегодня нами были поданы кассационные жалобы. После ознакомления с протоколом и приговором к ним будут поданы большие дополнительные жалобы.

Личное мнение: Я знаю, что Аракчеев и Худяков невиновны. Надеюсь, любой беспристрастный наблюдатель имеет возможность в этом убедиться. Добавлю к тем доказательствам, которые мы исследовали в суде (доказательственная база защиты — и свидетельская и документальная — существенно выросла с последнего оправдательного приговора), я хорошо узнал Аракчеева. С февраля месяца я общался с ним больше, чем со своими друзьями и родственниками.

Этот человек просто не мог совершить того, в чем его обвиняют, потому что он спокойный, разумный и уравновешенный. А главное — добрый. Я повторяю это за всеми имеющимися в деле характеристиками. То, что именно сапер Сергей Аракчеев назначен главной жертвой за всю Чеченскую кампанию — огромная несправедливость. Уверен, ее не поздно исправить.

Наши действия: Мы подали кассационную жалобу. Наша жалоба в Европейский Суд подана год назад (спасибо адвокату Анне Ставицкой). Мы подадим к ней дополнения. Полагаю, кто-то надеется, что этой жалобе не будет придан приоритет только потому, что она в защиту наших военных. Не согласен с этим мнением. Обстоятельства лишения наших военных суда присяжных столь вопиющи, а ход третьего процесса столь несправедлив, что наша позиция для Европейского Суда (и для Верховного) сильна. Будут и другие действия.

Я вообще считаю крайне несправедливым то, что военные, участвовавшие контртеррористической операции в Чечне, защищавшие всех нас, оказались в роли людей второго сорта. Любой уголовник в нашей стране имеет право на рассмотрение его дела судом присяжных — и это правильно! Но почему же только военные, рисковавшие жизнью в Чечне, этого права лишены?

Спасибо всем, кто помогал Сергею и Евгению отстоять справедливость. Могу засвидетельствовать, что они эту поддержку очень ощущали и ощущают, и что она особенно нужна сейчас.

Слово предоставляется обвиняемому

Точнее — и к сожалению — уже осужденному.

 

Интервью Сергея Аракчеева газете «Завтра». Накануне суда.

— Скоро пять лет, как ты из сапера, лейтенанта Аракчеева, стал сначала подозреваемым Аракчеевым, потом обвиняемым Аракчеевым, потом дважды оправданным Аракчеевым. Пять лет тянется нескончаемая чреда судов. Пять лет страна следит за «делом Худякова–Аракчеева». Что изменилось в тебе за эти годы? Кем ты был, кем ты стал?

— Конечно, я уже никогда не буду тем лейтенантом Серегой Аракчеевым, которым был до семнадцатого марта две тысячи третьего года. Что я тогда понимал? Тогда понятия «Долг», «Честь», «Родина» казались мне незыблемыми высокими категориями, на которых строится жизнь. А еще была служба, которую я любил, были друзья, мечты о будущем. Была война, на которой я воевал, мои враги — фугасы, мины, «ловушки». Тысячи километров дорог. Мои солдаты, которых я должен вернуть их матерям. Была места о службе, о военной карьере. Радость от честно заслуженных офицерских звездочек.

И я совершенно не знал, что в мире есть еще прокуроры, «следаки», камеры, параши, допросы и этапы. Что словом под словом «честь» у некоторых прокуроров понимается «дело чести — посадить любого, на кого укажут», что слово «долг», может означать лишь то, что ты должен сидеть «при любом раскладе», а «интересами Родины» могут прикрывать любую прокурорскую подлость и низость, а тебе при этом будут ласково объяснять, что «как офицер и гражданин» ты из «интересов Родины» должен взять все на себя…

С другой стороны, я совершенно не представлял, что за меня, обычного «летеху», мальчишку, будут бороться совершенно незнакомые мне люди самых высоких званий и должностей, что тысячи людей будут слать мне письма и выражать свою поддержку, что в России так много порядочных честных и совестливых людей.

Мое дело не просто всколыхнуло страну, оно даже привело к тому, что в государственной думе России был принят специальный закон, запрещающий депутатам участие в суде в качестве общественных защитников. Фактически лишил их конституционных прав. Это было сделано после того, как Дмитрий Олегович Рогозин включился в процесс на моей стороне и до конца прошел его рядом со мной. И мой низкий поклон ему за этот мужественный поступок. Он настоящий мужчина! Храбрый и сильный человек.

Поверьте, этот опыт изменяет человека навсегда.

Я не смогу уже вернуться в тот мир, где был раньше. Со всем тем, что я пережил, уже невозможно снова выйти на грозненскую улицу с миноискателем. Не потому, что я забыл свое ремесло. Нет. Если когда-то Родине будет нужно мое мастерство сапера, я без колебаний одену форму. Но сегодня я другой. У меня отобрали то будущее. Теперь я совсем иначе вижу мир, иначе его чувствую. Я хочу приносить пользу людям и буду это делать, но уже не со щупом сапера в руках…

...Я не в чем не виновен. На моей стороне правда. На моей стороне десятки свидетелей, документов, экспертиз. Мое дело от начала и до конца сфабриковано и высосано из прокурорского пальца. В этих обстоятельствах бежать — значит полностью реабилитировать должностное преступление тех, кто это дело «сшил». Дать им возможность почувствовать себя победителями. Снять с них моральную и юридическую ответственность за все то, что они сделали. Я им этого не дам.

Я не могу подвести многие тысячи тех, кто поверил в меня, в мою невиновность. Тех, кто мне все эти годы помогал и был рядом. Поэтому завтра я буду в зале суда. Это мой выбор.

 

А вот — обращение Сергея. Задолго до приговора, но уже после двух оправданий судом присяжных.

«Меня зовут Аракчеев Сергей Владимирович. Я родился 6 июля 1981 года во Владимирской области в рабочей семье. С детства я мечтал стать офицером. Для меня такие понятия, как любовь к Родине, честь, достоинство, самоотверженность и готовность к самопожертвованию во имя своего народа никогда не были просто словами.

В марте 2002 года я закончил Северо-Кавказский Военно-командный Институт, мне было присвоено звание лейтенант. В июне того же года я был командирован в г. Грозный ЧР в составе инженерно-саперной роты в в/ч 3186 второго полка Оперативного Назначения отдельной дивизии им. Ф. Э. Дзержинского. Подразделение, которым я командовал, занималось разминированием дорог. За время командировки я обезвредил и уничтожил более 25 взрывных устройств, спасая тем самым жизни мирного населения. Был награжден медалью Суворова, медалями “За воинскую доблесть”, “За ратную доблесть”; правда, не все награды я получил. Впрочем, меня лишили не только наград.

Мой полк вернулся в Москву 3 марта 2003 года, а 17 марта меня вызвали обратно в ЧР в прокуратуру. С тех пор моя жизнь изменилась. Я был обвинен в убийстве мирных жителей и подрыве автомашины КАМАЗ. Более года я находился в тюрьме, меня освидетельствовали в Институте им. Сербского. Сейчас я нахожусь в распоряжении командира полка, т.е. у меня нет должности, есть только оклад — чуть более 6000 рублей, работать я не могу. Меня судят уже четвертый год за то преступление, которого я не совершал.

Доказательная база обвинения строится на показаниях солдат-срочников, данных ими в подвале прокуратуры ЧР, от которых практически все они отказались. Взрывотехническая экспертиза показала, что следов взрывчатого вещества не обнаружено, хотя взрыв был. Вскрытие тел погибших, согласно национальным традициям, не проводилось (хотя в одном из них есть слепое ранение, т.е. находится пуля), было проведено только наружное исследование. Эти и другие “неопровержимые доказательства” моей вины настолько абсурдны, что во время судебного процесса присяжные иногда не могли сдержать смеха, хотя, конечно же, все это совсем не смешно. Мое железное алиби подтверждают двадцать человек, причем они уже не служат в армии, а живут и работают в разных городах России. Несколько баллистических экспертиз показывают, что выстрелы были произведены не из моего оружия.

Дважды суд присяжных меня оправдал, но Герой России Р. Кадыров сказал, что “первопричиной оправдания… послужило недопонимание присяжными по данному уголовному делу воли моего народа”. На основании решения Конституционного суда от 25 апреля 2006 года Военная Коллегия Верховного суда отменила второй оправдательный вердикт, и теперь дело будет рассматривать военный суд в составе трех профессиональных судей. Учитывая настойчивость военной прокуратуры и волю чеченского народа, думаю, моя судьба уже решена.

Я хотел честно служить своей Родине, создать семью и иметь детей, но вместо этого я должен понести наказание за то, чего не совершал. Практически все СМИ называют меня “убийцей мирных жителей”, формируя таким образом вполне определенное общественное мнение. К сожалению, у нас есть военная прокуратура, но нет военной адвокатуры. Я вынужден сам искать и оплачивать адвоката, ездить в г. Ростов-на-Дону — и все это на те деньги, которые мне платят в части.

Но я уверен, что соотечественники, русские люди не оставят меня один на один с российским “правосудием”, потому, что настало такое время, когда мы все должны осознать: чтобы наш народ не исчез с лица земли — русский должен помогать русскому.

С уважением, Аракчеев С.В.

Фактология дела

Те, кто никогда не слышали ранее об Аракчееве, возможно, могут подумать, что «дыма без огня не бывает». Мол, Чечня — мало ли что было... Ведь офицеров приговорили к длительным срокам тюремного заключения: Сергея Аракчеева — к 15 годам лишения свободы, Евгения Худякова — к 17. Неужели действительно ни за что?

Давайте обратимся к фактологии. Которую суд — обратите внимание — отнюдь не опровергает. Он просто не обращает на нее внимания. Если факты противоречат нужному приговору — тем хуже для фактов.

 

Краткая справка по делу Аракчеева С.В. от адвоката Аграновского.

Справка действительно краткая. Однако, даже такой справки достаточно, чтобы любой мог убедиться: Аракчеев и Худяков — невиновны.

 

Аракчеев Сергей Владимирович, 6.07.1981 г.р., лейтенант, командир инженерно-саперной роты в/ч 3186 (дивизия им. Ф.Э. Дзержинского, г.Реутов-3, Московская область), ранее не судим, к административной ответственности не привлекался, по службе и по месту жительства характеризуется исключительно положительно, имеет неоднократные поощрения, награжден медалями «За воинскую доблесть», «За ратную доблесть» и медалью Суворова.

Худяков Евгений Сергеевич, 26.01.1978 г.р., старший лейтенант, командир мотострелковой роты в/ч 3186, ранее не судим, к административной ответственности не привлекался, по службе и по месту жительства характеризуется исключительно положительно, имеет неоднократные поощрения.

Приговором Северо-Кавказского окружного военного суда от 29.06.2004 Аракчеев С.В. и Худяков Е.С. по предъявленным обвинениям по ст.ст.105 ч.2 п.п. «а, ж, л», 167 ч.1, 286 ч.3 п.п. «а, б» УК РФ были оправданы в связи с их непричастностью к совершению данных преступлений.

11.11.2004 оправдательный приговор был отменен Военной коллегией Верховного Суда РФ в связи с тем, что в состав присяжных по делу были включены граждане из списков присяжных не только на 2004 год, но и на 2003 год. Внимание на это обстоятельство было обращено только после вынесения по делу оправдательного приговора.

Приговором Северо-Кавказского окружного военного суда от 12.10.2005 Аракчеев С.В. и Худяков Е.С. были повторно оправданы в связи с непричастностью к совершению преступлений.

25.04.2006 оправдательный приговор был отменен Военной коллегией Верховного Суда РФ на основании Постановления Конституционного Суда РФ от 6.04.2006 №3-П (принято через полгода после приговора) суть которого в том, что до формирования в Чеченской республике списков присяжных заседателей уголовные дела в отношении военнослужащих, обвиняемых в совершении преступлений на территории ЧР, должны слушаться не судом присяжных, а профессиональными судьями.

Иных оснований для отмены приговора по делу нет.

Дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд, но рассматривается уже без присяжных заседателей, одним профессиональным судьей.

Военная коллегия Верховного Суда РФ, отменяя уже вынесенный 12.10.2005 оправдательный приговор Аракчееву С.В., нарушила один из основополагающих принципов права, закрепленный как в Конституции РФ (ст.54 ч.1), так и в Уголовном Кодексе РФ (ст.10 ч.1), в соответствии с которым закон, ухудшающий положение лица, не имеет обратной силы.

Кроме того, ст.19 ч.3 Конституции РФ запрещает любые формы дискриминации граждан по признакам социальной принадлежности. Однако из Определения Военной коллегии Верховного Суда РФ от 25.04.2006 следует, что лишь военнослужащие, проходившие и проходящие службу на территории Чеченской республики не имеют права на рассмотрение их дела судом присяжных заседателей в случаях, предусмотренных законом.

Таким образом, в отношении военнослужащих, проходивших и проходящих службу на территории Чеченской республики, допускается дискриминация по социальной принадлежности.

 

По версии обвинения, 15.01.2003 БТР А-226 под командованием Худякова Е.С. следовал по проселочной дороге в сторону аэропорта «Северный» г. Грозный. Экипажу БТР А-226, по версии обвинения, был придан командир саперной роты Аракчеев С.В. в качестве сапера. Аракчеев С.В. и Худяков Е.С. остановили автомобиль «КАМАЗ» с целью его хищения, приказали выйти из автомобиля водителю — Янгулбаеву С.С. и пассажирам Джамбекову А.А. и Хасанову Н.У., после чего из хулиганских побуждений, по мотиву национальной ненависти, выстрелив из имевшихся у Худякова Е.С. автомата АС «ВАЛ» калибра 9 мм и Аракчеева С.В. автомата АКС-74 калибра 5.45 убили Янгулбаева С.С., Джамбекова А.А. и Хасанова Н.У. После этого, по версии следствия, Аракчеев С.В. и Худяков Е.С. взорвали автомобиль «КАМАЗ», положив на бензобак тротиловую шашку с вставленным в нее запалом УЗРГМ-2 от гранаты РГД-5.

Аракчеев С.В. и Худяков Е.С. вину в предъявленных обвинениях категорически отрицают.

Аракчеев С.В. 15.01.2003 никуда с Худяковым Е.С. не выезжал, экипажу Худякова Е.С. не придавался. Приказ об этом в материалах дела отсутствует.

Согласно представленной в суд выписки из приказа командира 2-го Полка Особого Назначения Егорова Е.А. №016 от 14.01.2003 в ПВД (пункт временной дислокации) г. Грозный, на 15.01.2003 Аракчееву С.В. была поставлена задача на выход в качестве командира на инженерную разведку (разминирование) на БТР А-208, с группой прикрытия на БТР А-211 под командованием капитана Берелидзе П.Г.

Согласно протоколу осмотра журнала выхода машин от 18.01.2003 (то есть, задолго до появления в деле Аракчеева С.В.), «15.01.2003 года БТР А-208 и А-211 выезжали три раза в периоды с 7.20 до 9.30, с 10.20 до 12.20 и с 14.20 до 15.25. Старшими являлись Аракчеев и Берелидзе.» То есть, как видно из журнала, Аракчеев в момент описанных в обвинительном заключении событий, был не с Худяковым на БТР А-226, а совсем в другом месте в качестве командира БТР А-208.

В судебном заседании оглашены имеющиеся в деле пять Заключений баллистических экспертиз. Из этих Заключений однозначно усматривается, что все гильзы и пули, найденные на месте происшествия, не имеют никакого отношения ни к автомату Худякова Е.С., ни к автомату Аракчеева С.В., ни вообще к какому-либо оружию в/ч 3186, представленному на экспертизу.

Так, в выводах Заключения баллистической экспертизы №143/03 указано: «Представленные стрелянные гильзы от 7.62 патронов, 9 мм патронов, 5.45 патронов ,обнаруженных на месте происшествия и при дополнительном осмотре места происшествия, стреляны не из ПК №ТГ-158-1995 (пулемет «свидетеля» Цупика — Д.А.), АС «ВАЛ» LE 0259 (автомат Худякова — Д.А.), … АКС-74М №7882965 (автомат Аракчеева — Д.А.)."

 

Проведенные по делу взрывотехническая и медицинские экспертизы не выдерживают никакой критики:

1. Эксперт-взрывотехник Тасуханов Х.И, проводивший взрывотехническую экспертизу автомобиля «КАМАЗ», закончил Грозненский педагогический институт по специальности «учитель труда», на момент производства экспертизы (май 2003 года) имел стаж работы три с половиной месяца.

В Заключении экспертизы никаких расчетов, замеров и иных обоснований своих выводов не привел, однако указал, что следов взрывчатого вещества не обнаружил. В ходе допроса эксперт пояснил, что взорвать тротиловую шашку при помощи взрывателя УЗРГМ-2 практически невозможно — диаметр входного отверстия в шашке намного меньше толщины взрывателя УЗРГМ-2, так что вставить его в это отверстие невозможно. Таким образом, описанная в обвинительном заключении ситуация в части подрыва «КАМАЗА» невозможна в принципе, по техническим причинам.

2. Имеющиеся в деле судебно-медицинские экспертизы по определению не могут считаться таковыми: в связи с тем, что «по мусульманским обычаям вскрытие тел умерших не предусмотрено» (так указано в обвинительном заключении), обязательного в таких случаях вскрытия и внутреннего исследования трупов не проводилось, а проводился лишь наружный осмотр трупов с сильно выраженными гнилостными изменениями в могиле через четыре месяца после захоронения. По этим данным эксперт «устанавливает» огнестрельный характер ранений, последовательность их причинения, причины смерти, калибр (в том числе и в мягких тканях) и вид оружия! Достаточно обратиться к любой медицинской литературе, чтобы убедиться, что это просто невозможно. Кроме того, установление вида и калибра оружия вовсе не входит в компетенцию эксперта-медика, а устанавливается в ходе баллистической экспертизы. То есть, так называемые «выводы» эксперта просто подогнаны под версию следствия.

При первоначальном осмотре трупов на одежде не обнаружено следов огнестрельных повреждений, а в настоящее время одежда уничтожена, что исключает ее исследование по инициативе защиты.

Следует обратить внимание, что в теле Янгулбаева С.С. находится пуля, по которой с точностью можно было бы определить, из какого оружия она выпущена. Эта пуля выпущена не из автомата Худякова и не из автомата Аракчеева. Ходатайства защиты о повторной эксгумации, о повторной судебно-медицинской и баллистической экспертизе суд отклонил. Также суд отклонил все ходатайства защиты о допросе в суде специалистов, явившихся в суд по инициативе защиты. Заключения специалистов суд отказался приобщить к материалам дела.

В судебном заседании алиби Аракчеева С.В. и Худякова Е.С. подтверждают 25 допрошенных в судебном заседании свидетелей. При этом, свидетели Нуждин М.В., Задера А.В., Марчев А.А., Бражников С.А., подполковник Тигишвили Н.Т., подполковник Перпелюк С.М., подполковник Пруссаков М.Н., Степанов В.С., Никифоров С.М., Юдин В.А., Свиридов Э.И., Айкин Н.С., Милов Д.А., Головин А.А., Чурин А.А., Искалиев Е.А., Макарченков С.М. были допрошены как в настоящем судебном заседании, так и ранее.

А свидетели Зайцев Р.А., Стрелец Д.В., Матвеев А.В., Тимофеев А.Е., Першин О.Н., майор Скачков А.М., подполковник Новик Ю.Е., подполковник Сизов А.В. ранее на следствии и в судебных заседаниях не допрашивались, то есть доказательственная база защиты расширилась по сравнению с последним оправдательным приговором на 8 свидетелей.

Показания пятерых ранее (на следствии и в предыдущих судах) допрошенных свидетелей защиты суд огласить не разрешил (огласив показания неявившихся «свидетелей» обвинения).

 

...свидетельские показания, положенные судьей в основу обвинительного приговора (подчеркивание мое — А.Б.):

 

2.1. Показания потерпевшего Юнусова, согласно которым его машину, в которой ехали он, Умантгериева и еще две или три женщины, личности которых так и не удалось установить, остановили двое военнослужащих в масках, расстреляли его машину, посадили в БТР, долго возили, потом привезли в расположение части, пытали электротоком, трижды прострелили ногу, потом привезли обратно к его же машине. Дальше его показания двояки: сначала он утверждал, что он развязался, сел в машину, на которой ранее были простреляны колеса и радиатор и, выжимая сцепление трижды простреленной ногой, уехал домой. Потом он сказал, что эти показания он давал, будучи еще в шоке от пережитого, и на самом деле все было не так: он развязался, дополз до ближайшего дома (до какого — не помнит), так ему оказали первую помощь, а утром он пришел домой. Также из его показаний осталось неясно, куда же делась его машина: сначала он говорил, что сам на ней уехал, потом сказал, что ее отогнали его друзья, потом сказал, что забрали сотрудники милиции.

Юнусов узнал спустя полгода Аракчеева по бровям, а Худякова по глазам.

Судья Цыбульник счел показания Юнусова последовательными, не противоречащими друг другу и положил их в основу приговора.

 

2.2. Показания Умантгериевой, согласно которым она ехала в машине Юнусова, их остановили двое военнослужащих в масках, забрали Юнусова. Сразу после этого мимо проезжал на машине ее брат, забрал ее, оставив остальных пассажиров (двух или трех женщин) около расстрелянной машины посреди дороги, и они отправились в погоню за БТРом, спасать Юнусова. На ближайшем посту, где располагались военнослужащие, они остановились, все рассказали, один из военнослужащих дал ей посмотреть в бинокль, откуда она увидела, как БТР остановил КАМАЗ. Дальше ей поехать не разрешили.

Умантгериева узнала спустя полгода Аракчеева по бровям, а Худякова по глазам.

Судья Цыбульник счел показания Умантгериевой последовательными, не противоречащими друг другу и положил их в основу приговора.

 

2.3. Показания военнослужащих и сотрудников милиции, которые после сообщения Умантгериевой весь вечер гонялись за неопознанным БТРом: он проезжал мимо них, военнослужащие в масках на БТРе махали им руками в знак приветствия, неопознанный БТР обгонял их по обочине… Ловили-ловили, да так и не поймали.

 

2.4. Показания свидетеля Тагирова, согласно которым он ехал на груженом КАМАЗе перед КАМАЗом, в котором ехали Янгулбаев, Хасанов и Джамбеков. Его КАМАЗ застрял в грязи, и в зеркало заднего вида он видел, как в 100 метрах позади него какие-то военнослужащие остановили второй КАМАЗ, слышал выстрелы, потом увидел, что БТР развернулся и поехал в его сторону, испугался, в долю секунды отцепил груженый прицеп и уехал. Показания Тагирова появились в деле далеко не сразу. По его словам, сначала он ничего не рассказал, т.к. боялся мести со стороны военнослужащих.

Запись о найденном прицепе в протоколе осмотра места происшествия выполнена другим почерком и ручкой другого цвета. В приложенной к протоколу фототаблице фото прицепа заверено другой печатью и другой подписью, в отличие от остальных фотографий.

 

2.5. Показания гражданского истца Р. Дидаева, согласно которым он, как Генеральный директор ООО «Кавказ», отправил Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова в новогодние праздники разгружать вагон со стройматериалами. Он охарактеризовал всех троих как замечательных сотрудников, которые уже несколько лет работают в его организации.

Согласно приобщенным к материалам дела приказам о приеме на работу, Янгулбаев и Джамбеков были приняты на работу в ООО «Кавказ» в январе 2003 года, за несколько дней до убийства. Суд счел это технической ошибкой.

Согласно первоначальным показаниям Дидаева, КАМАЗ, на котором ехали Джамбеков, Янгулбаев и Хасанов, принадлежал ООО «Кавказ» на основании договора безвозмездного пользования, заключенного с компанией ООО «Интерстрой-Холдинг».

В начале третьего судебного процесса Дидаев дал показания о том, что данный КАМАЗ принадлежал ООО «Кавказ» на основании договора аренды, и после его уничтожения ООО «Кавказ» был вынужден заплатить ООО «Интерстрой-Холдинг» всю арендную плату вплоть до 2005 года.

В конце третьего судебного процесса Дидаев предоставил в суд договор купли-продажи данного КАМАЗа от 2002 года, согласно которому ООО «Интерстрой-Холдинг» в лице Р.Дидаева продает КАМАЗ ООО «Кавказ» в лице Р.Дидаева.

Как видно из ответов на запросы Д. Рогозина:

- Компании ООО «Интерстрой-Холдинг» по указанному в договоре адресу нет и никогда не было.

- В ЮВАО ГИБДД никаких регистрационных действий с данным КАМАЗом не производилось.

Кроме того, каким образом КАМАЗ, проданный из одного региона (Москва) в другой (ЧР), спустя полгода ездил с московскими номерами, судья в приговоре не указал.

Судья Цыбульник счел показания Дидаева последовательными, не противоречащими друг другу и положил их в основу приговора.

 

2.6. Показания солдат-экипажа БТР Худякова, данные на предварительном следствии, согласно которым они видели, как Худяков останавливал Волгу с Юнусовым и КАМАЗ, и слышали выстрелы, после чего оттаскивали трупы Янгулбаева, Хасанова и Джамбекова. Свидетель Цупик, кроме всего прочего, видел, как Худяков стрелял в затылок Янгулбаеву. Согласно заключению судмедэкспертизы, в голове Янгулбаева входного отверстия от выстрела в затылке нет.

Все свидетели, кроме Цупика и Кулакова, которых прокуратура лично в сопровождении нескольких человек привозила на все три суда, на первом же процессе от показаний, данных на предварительном следствии, отказались, заявив о том, что эти показания они давали под давлением. Каждому из них угрожали, что они не уедут из Чечни, пока не дадут таких показаний.

Так, из материалов дела достоверно известно, что, в то время, как вся часть уехала в Москву, вышеуказанные свидетели остались в Чечне, без командования, без оружия.

Все эти свидетели находились в статусе подозреваемых.

В деле имеются постановления об отказе в возбуждении уголовных дел по каждому из них, вынесенные сразу после того, как они дали нужные прокуратуре показания. В ходатайстве защиты об оглашении данных постановлений суд отказал.

В деле имеется ордер некоего адвоката Цурова, согласно которому он защищал на предварительном следствии Цупика и Кулакова, подозреваемых по ст. 105 УК (убийство). Зачем нужен был адвокат свидетелям, добровольно дающим показания и сотрудничающим со следствием, Цупик и Кулаков так и не смогли объяснить.

При этом, во всех следственных и судебных действиях эти лица участвовали как свидетели, что не соответствовало их реальному процессуальному статусу подозреваемых по ст.105 ч.2 УК РФ.

Более того, некоторые показания свидетелей, напечатанные на компьютере, совпадают слово в слово, вплоть до орфографических и грамматических ошибок. Суд посчитал данный факт несущественным.

 

Вот из другого описания дела:

«Поначалу эту версию событий подтверждали многочисленные свидетели из числа сослуживцев арестованных и сами подследственные. Но первые же судебные слушания развалили казалось бы “крепкое” дело. Большая часть свидетелей обвинения заявили, что их показания получены под давление следователей.

Рядовой Ермолаев, в частности, показал: “Меня неоднократно избивали, вызывали на допрос ночью, а следователь грозил посадить в клетку с чеченскими боевиками”. Свидетель Чурин рассказал, что его следователи угрожали посадить его самого, предъявили обвинение в убийстве, и для освобождения ему пришлось не только оговорить Аракчеева с Худяковым, но и заплатить взятку в сумме тридцати тысяч рублей. Свидетель Искалиев заявил, что на допросах следователь Командресов избивал его, называл “чуркой”, “плесенью” и угрожал “сгноить в Чечне”. Со ссылками на такие же причины от показаний, данных на следствии, отказались и обвиняемые.»

Однако суд исключил возможность морального и физического давления на свидетелей потому, что все следователи характеризуются своими сослуживцами как добрые, дисциплинированные и порядочные работники, никогда не применявшие подобные меры. Ангелы во плоти с прокурорскими петлицами.

Все ходатайства защиты о признании вышеуказанных протоколов допросов недопустимыми доказательствами, суд оставил без удовлетворения.

 

В довершении всего суд фактически навязывает Аракчееву в качестве адвоката Владимира Кириленко, бывшего следователя чеченской прокуратуры, т.е. коллеги тех, кто вел дело против подсудимых, и близкого друга прокурора Мокрицкого, подписавшего обвинительное заключение. По словам Аракчеева, Кириленко уговаривал его признать, что был на месте преступления, но свалить само убийство на Худякова, обещая в этом случае добиться освобождения. Аракчеев отказался и добился того, чтобы его интересы в суде представлял известный московский адвокат Дмитрий Аграновский.

 

И теперь об основных доказательствах защиты:

 

1. Показания свидетелей, подтверждающих алиби Аракчеева и Худякова. Это солдаты, которые были на КПП и впускали-выпускали технику, солдаты группы Аракчеева, с которыми он трижды в тот день выезжал на инженерную разведку, показания свидетелей, которые в тот день были около того самого памятного знака погибшему Цыганкову, где Худяков с Аракчеевым якобы распивали спиртные напитки. Это показания офицеров, которые видели Аракчеева и Худякова вечером того дня на совещании. Это показания подполковника, который лично отправлял Аракчеева на инженерную разведку.

 

2. Журнал выхода боевых машин, согласно которому инженерная разведка в тот день трижды выходила на маршрут под командованием Аракчеева.

Со сведениями, содержащимися в этом журнале, и согласуются показания свидетелей. Эти сведения, как и свидетельские показания, согласуются с выписками из приказов №№016, 017, с выпиской из журнала боевых действий в/ч 3186 на 15.01.2003.

Этот журнал появился в деле задолго до появления там Аракчеева.

3. Несколько баллистических экспертиз, показывающих, что пули и гильзы, найденные на месте происшествия, выстреляны не из оружия Аракчеева и Худякова и не из оружия в/ч 3186.

4. Показания эксперта Кондратьева (ведущего эксперта-взрывотехника РФ, который проводил экспертизы по Норд-Осту, в Беслане и т.д.), согласно которым, кроме всего прочего, произвести подрыв КАМАЗа способом, указанным в обвинительном заключении, технически невозможно.

5. Выписка из приказа командира 2 пон №016 в ПВД г.Грозный от 14.01.2003 «Об организации проведения разведки путей движения войск, местности и объектов на минирование на участке ответственности 2 пон 15 января 2003 года, в соответствии с которым для проведения разведки по маршруту ТПУ 2 пон – КПП№5 – КПП№8 – КПП№11 – отм.136.3 назначается группа на БТР-208 под командованием Аркчеева С.В. в составе: Марчев А.А., Задера А.В., Филиппов А.В., Бражников С.А., Швечихин В.А., Нуждин М.В. (с собакой Адой), Путилов А.Я. (водитель БТР №208) и Чудаков С.В. Выделяется группа прикрытия на БТР-211 под командованием капитана Берелидзе П.Г.

 

6. Выписка из приказа №017 командира 2 пон на совершение марша колонны полка по маршруту: ТПУ 2 пон – н.п.Петропавловская – н.п.Ханкала в ПВД г.Грозный от 14.01.2003. В части 2 пункта 3 Выписки указано, что «командиру инженерно-саперной роты приказано организовать и провести инженерную разведку и разминирование маршрута выдвижения колонны: ТПУ 2 пон – отм.116.4 – ж/б мост – западная окр. н.п. Петропавловская.

Для выполнения поставленных задач назначить группу разведки и разминирования в количестве 8 чел. на БТР-80, оснащенном генератором помех «Пелена-6Б».

Здесь нужно отметить, что хотя в выписке из приказа №017 фамилии непосредственных исполнителей (и вообще ничьи) не указаны, относился он именно к Аракчееву, так как указанный в выписке маршрут входил в зону ответственности саперов, базировавшихся на ТПУ, других офицеров-саперов, кроме Аракчеева, на ТПУ не было, а «Пеленой» в в/ч 3186 были оснащены лишь два БТРа — БТР Аракчеева А-208 и БТР Зайцева А-207, базировавшийся на значительном удалении, в Октябрьском районе.

При этом, очевидно, что командиру полка не было необходимости в приказе №017 заново формировать группы, сформированные (а фактически, существующие) предыдущим приказом №016. Очевидно, исходя из общих правил делопроизводства, что эти два последовательных приказа надо рассматривать во взаимосвязи.

Таким образом, Аракчееву С.В. в приказном порядке были поставлены задачи на 15.01.2003, не имевшие ничего общего с поездками на БТР-226 Худякова.

 

7. Выписка из Журнала боевых действий войсковой части 3186 №913-С на 15 января 2003 года, в котором указаны выполненные решения командира. В этой выписке указано, что проведен ИРД по маршруту №20 зап.окр. Петропавловское – КПП7-КПП6-КПП8-КПП11-136.3.

То есть, в деле есть сведения о том, что приказ командира поставлен и есть сведения о его выполнении. Объективно уже одни только эти документы подтверждают алиби Аракчеева на 15.01.2003.

 

8. Как усматривается из приобщенного к материалам дела ответа Государственного астрономического института им. П.К. Штернберга МГУ им. М.В. Ломоносова за подписью директора ГАИШ академика РАН А.М. Черепащука, «15 января 2003 года в районе города Грозный заход Солнца был около 16 часов 46 минут Московского времени (время зимнее).

Темнота наступила примерно в 17 часов 53 минуты (конец навигационных сумерек, когда без освещения не видно даже крупных предметов).»

 

Таким образом, объективно подтверждается тот, в самом прямом смысле, очевидный факт, что в темноте темно и ничего не видно.

Не мог Худяков в полной темноте, когда не видно на расстоянии вытянутой руки, в чистом поле заметить, что за 600 метров за ним кто-то наблюдает! Да и его не могли заметить на таком расстоянии в полной темноте. Это как раз и противоречит здравому смыслу. Обращаю внимание, что мотивом взрыва «КАМАЗа», стало, по мнению следствия, как раз то, что в полной темноте Худяков и его группа были замечены с расстояния 600 метров. А «КАМАЗ», опять же в темноте, видимо, надо взорвать и сжечь, чтобы уж точно заметили отовсюду.

 

9. В обвинительном заключении, в постановлениях о привлечении Аракчеева С.В. четко и ясно указан автомат с другим номером, а именно №7982965. Именно из автомата с таким номером, по версии следствия, были убиты потерпевшие. Однако, автомата с номером №7982965 никогда не было ни у Аракчеева С.В. ни вообще в в/ч 3186.

 

Ну и на тему того, что защита строила свою версию только на «технических ошибках следствия и на непроведенных экспертизах». Только самое-самое основное по поводу экспертиз:

1. Выводы взрывотехнической экспертизы КАМАЗа, которую проводил специалист, закончивший Грозненский пединститут по специальности «учитель труда». Главный вывод экспертизы: следы взрывчатого вещества не найдены, но взрыв был.

2. Выводы судебно-медицинских экспертиз эксгумированных трупов. Эксгумация (а точнее — наружный осмотр трупов без изъятия их из могил) была проведена спустя 4 месяца после захоронения. По итогам наружного осмотра эксперты сделали выводы о причинах смерти, прижизненности повреждений и калибре оружия, хотя определения калибра оружия не относится к компетенции медиков, а относится к компетенции баллистов, заключения которых по этому поводу в деле нет.

Более того, как следует из заключения судмедэкспертизы, в трупе Янгулбаева находится неизвлеченная пуля калибра 5,45. Защита неоднократно настойчиво ходатайствовала о проведении повторной эксгумации с целью извлечь эту пулю и сравнить с экспериментально отстрелянными пулями из оружия Аракчеева. Суд по этому поводу устроил целое шоу: привезли автомат Аракчеева и признали его якобы непригодным к сравнительному исследованию, отправили запросы в силовые ведомства Чечни, которые как один ответили, что не могут обеспечить безопасность проведения эксгумации.

Хотя чего стоило извлечь пулю и отправить на сравнительное исследование? Если обвинение настолько уверено в виновности Аракчеева, почему бы не сделать этого?

 

Рассказывает Дмитрий Рогозин, общественный защитник на процессе:

«Офицер-разведчик Евгений Худяков и офицер-сапер Сергей Аракчеев традиционно обвиняются в убийстве чеченских мирных жителей. Если коротко, то обвинение считает, что они остановили “Волгу” с одним мужчиной и женщинами, женщин отпустили, а мужчину забрали с собой, ограбили, пытали, трижды прострелили ему ногу, после чего зачем-то отвезли назад и выпустили. А сами тем временем остановили КамАЗ, троих находившихся в нем мужчин расстреляли, а сам грузовик сожгли. Вот вкратце и все. Уже на основании этого описания можно понять, что что-то тут не сходится. Но это — еще мелочи. В деле не сходится абсолютно все. Свидетели обвинения путаются в показаниях, вещественные доказательства одни исчезают, другие появляются. Причем – неизвестно откуда. Вроде бы идет кто-то где-то, подобрал что-то и принес кому-то. И этот второй “кто-то” оформляет это “что-то” вещдоком, даже толком не выяснив, что это и откуда. Не идентифицированы машины, участвующие в деле, неизвестны даже некоторые женщины, якобы находившиеся в той “Волге”, в общем — полная кунсткамера.

Более — ничего нет. Подчиненные и сослуживцы Худякова и Аракчеева уже в самом начале следствия дали показания, подтверждающие их алиби. Потом следствие занялось свидетелями вплотную — их бросили под арест, следователи угрожали, обещали отдать их самих, или адреса их родных чеченцам, и таким образом вынудили дать “нужные” показания, от которых на первых же заседаниях они, вышедшие к тому времени на “гражданку”, вполне естественно отказались и вернулись к первоначальным. Ни одна экспертиза не подтвердила какой-то причастности Худякова или Аракчеева к этим смертям, наоборот — есть масса документальных свидетельств того, что они в тот момент были совсем в другом месте. А часть экспертиз просто не проведена. Например, в теле одного из пострадавших вроде бы есть так называемое “слепое ранение”, т.е. пуля прошла не “навылет”, а застряла в теле. Казалось бы, судебно-медицинская экспертиза требует проведения эксгумации тел погибших и их вскрытия. Нужно было бы извлечь пулю и установить, из какого оружия она была выпущена. Сравнить с оружием офицеров Худякова и Аракчеева и получить, наконец, свидетельство, подтверждающее правоту той или иной стороны. Кстати, обвиняемые офицеры и их адвокаты настаивают на такой полноценной экспертизе. Однако в деле ее нет. Следствие посчитало это излишними хлопотами. Очень странно. Пугающе странно.»

 

А теперь подумаете сами, виновны офицеры или же нет.

Помимо процитированных выше доказательств невиновности, отмечу, что прокуратуру совершенно не волновали «мелочи». Например — откуда все же взялся «КАМАЗ», что он на самом деле вез и куда ехал.

 

Как раз для подобных случаев есть статья УК:

«Статья 305. Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта

1. Вынесение судьей (судьями) заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта —

наказывается штрафом в размере до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет либо лишением свободы на срок до четырех лет.

2. То же деяние, связанное с вынесением незаконного приговора суда к лишению свободы или повлекшее иные тяжкие последствия, — наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет.»

Вот только на практике эта статья остается «декоративной».

Национальные особенности

Очень нагляден «национальный колорит» в дополнение к прокурорскому произволу.

Продолжу цитату Рогозина:

«Кстати, это ведь именно из материалов дела Аракчеева-Худякова та самая фраза “мирные жители с автоматами”. Эксперт, которому была поручена эксгумация трупа одного из убитых, так и написал, что вскрытие провести не смог, поскольку это противоречит местным религиозным обычаям, а вокруг стояли “мирные жители с автоматами”. Это — оттуда. И это — документ. А эксгумацию, между тем, так и не произвели, и до сих пор непонятно даже, были ли люди убиты из огнестрельного оружия, или причина их смерти была иной.»

Вы себе представляете подобное для русских?

Приведу два показательных документа.

 

«Судье Северо-Кавказского окружного военного суда полковнику юстиции Цибульник В.Е. (так в документе — склонение фамилии как для женщины — А.Б.)

Уважаемый Владимир Евгеньевич!
Сообщаем Вам, что родственники убитых жителей селения Лаха-Варанды Грозненского района ЧР — Янгулбаева С.С., Джамбекова А.А. и Хасанова Н.У. от повторной эксгумации трупов категорически отказываются.

Также сообщаем, что в связи с напряженной оперативной обстановкой, активизацией деятельности НВФ в районе данного населенного пункта проводить эксгумацию нецелесообразно в связи с невозможностью обеспечения полной безопасности всех участников процесса и негативного настроя местного населения на эксгумацию тел погибших.

С уважением, ВрИО Министра полковник милиции А.С. Дакаев.»

Как интересно! Родственники, знаете ли, категорически отказываются. И перед ними военная прокуратура должна делать «три раза “ку”», видимо?

Обратимся к закону. Ст.178 ч.3 УПК РФ:

«При необходимости извлечения трупа из места захоронения следователь выносит постановление об эксгумации и уведомляет об этом близких родственников или родственников покойного. Постановление обязательно для администрации соответствующего места захоронения. В случае, если близкие родственники или родственники покойного возражают против эксгумации, разрешение на ее проведение выдается судом.»

 

Комментарий к ст. 178 УПК РФ профессора А.П. Рыжакова:

«Порядок проведения действий, связанных с производством эксгумации:

1) выносится постановление об эксгумации;

2) об эксгумации уведомляются близкие родственники или родственники покойного;

3) если кто-либо из близких родственников или родственников покойного возражает против эксгумации, следователь, дознаватель, орган дознания, руководитель следственной группы, начальник следственного отдела или прокурор выносит постановление о возбуждении перед судом ходатайства о разрешении эксгумации. Если данное решение принято не прокурором, то у последнего испрашивается согласие на возбуждение такого ходатайства, после чего постановление направляется в суд;

...

Наличие возражений, исходящих от близкого родственника (родственника) покойного, не делает юридически ничтожным вынесенное следователем (дознавателем и др.) постановление об эксгумации. Если близкий родственник и (или) родственник покойного возражает против извлечения трупа из места захоронения, следователь (дознаватель и др.) выносит еще одно постановление — постановление о возбуждении перед судом ходатайства о разрешении эксгумации. К уголовному же делу приобщаются оба постановления.»

Проще говоря, по закону у родственников должны из вежливости спросить разрешения, но, даже если те возражают, то суд выносит постановление «плевать на мнение тех, кто мешает следствию». Но в нашем случае все совсем иначе.

И опять задайте себе вопрос — вы представляете, чтобы в подобной ситуации послушались бы мнения русских родственников?

Ну и «невозможность обеспечения полной безопасности» — вообще песня. Полную безопасность вообще никто дать не может — а вдруг на голову метеорит упадет? А вот то, что невозможно проводить рутинные следственные мероприятия из-за «мирных жителей с автоматами» — показательно, да.

 

Но и это еще не все, как некогда говорилось в рекламе. Прокурор республики, государственный советник юстиции 2-го класса В.А.Кузнецов пишет Цыбульнику еще откровеннее:

«...любые действия вопреки местным обычаям, религиозным убеждениям, канонам и традициям незамедлительно будут использованы деструктивными силами и способны привести к непредсказуемым последствиям».

Никто не подскажет — а что, на территории РФ есть группы населения, в чьи народные обычаи входит эксгумация?

Прямо по Оруэллу — все равны, но некоторые равнее других.

Как пояснила представитель потерпевших Людмила Тихомирова, «больше всего потерпевшие были заинтересованы в том, чтобы офицеров признали виновными в убийстве». Она отметила, что по некоторым вопросам «есть неудовлетворение в части приговора, в частности, частичное оправдание по 167 статье УК, согласно которой подсудимым вменялась порча автомобиля». Но в целом потерпевшие удовлетворены решением Северо-Кавказского окружного военного суда, приговорившего офицеров Внутренних войск МВД России Сергея Аракчеева и Евгения Худякова соответственно к 15 и 17 годам лишения свободы.

 

По словам Тихомировой, потерпевшие также будут настаивать на объявлении в розыск не явившегося в четверг на оглашение приговора Евгения Худякова. При этом за все годы суда ни один родственник потерпевших в суде так и не появился.

Специфика дела

Дело Аракчеева и Худякова на сегодняшний день еще более показательное, чем дела Буданова, Ульмана с товарищами и так далее. В тех случаях факты были, их никто не оспаривал, оспаривались юридические аспекты совершенного. В случае с Будановым — еще дополнительные инсинуации на тему изнасилования и т.п.

Еще во время третьего суда Ульмана с товарищами указывалось, что отмена двух оправдательных приговоров присяжных и вынесение после него обвинительного уже без них — казус, не имеющий аналогов. Второй аналогичный приговор отчетливо показал, что отмена оправдательных, но «политически нецелесообразных» (хотя любое дальновидное государство защищает свою армию, чтобы она потом защитила от чужой) вердиктов присяжных и вынесение уже без присяжных прямо противоположных приговоров, показал, что перед нами не казус, а система. Уже по одной этой причине дело Аракчеева и Худякова будет иметь самые серьезные последствия.

Если вы не в курсе, то сообщаю интересный факт.

Суды присяжных сохранены для террористов и сепаратистов — даже после того, как ранее оправданный местными присяжными боевик был убит в Беслане.

Суды присяжных отменены для военных, рисковавших жизнью в ходе контртеррористической операции в Чечне — и только для них!

 

Процессы, подобные делу Аракчеева, не единичны. Интервью с Аракчеевым 2005 года (Н, Холмогорова, «Беззаконие в законе»):

«— То, что произошло со мной и Худяковым — закономерность, — твердо отвечает Сергей. — Таких случаев, как наш — десятки, если не сотни. Просто о них никто не знает. За полгода в ростовском СИЗО я встретил шестерых солдат, истории которых очень похожи на мою.

— Можете назвать фамилии, обстоятельства?

— Могу. Сашка Жегунов. Разведчик, его часть стояла в Ведено. В нескольких километрах от части нашли захоронение — два трупа с огнестрельными ранениями. Кто убил, когда, почему — неизвестно. Вся вина Жегунова — в том, что в тот день (не в день убийства, а в день, когда нашли убитых!) он выезжал на задание. Другой солдат — рядовой Олег Кузьмин. Приговорен к четырнадцати годам тюремного заключения за “убийство мирного жителя”. “Мирный житель” бросился на него с ножом, что ясно подтверждалось обстоятельствами дела — но на суде это никого не интересовало. Были и другие... И это — только внутренние войска! Я уверен, что это только ничтожная часть. По понятным причинам я часто бываю в военном суде. Так вот: там каждый день судят “федералов” за убийства мирных жителей. И все, что я узнал за эти два года, заставляет думать, что среди этих солдат девять из десяти “виновны” не больше, чем я.

— Но почему такое происходит?

— Думаю, первоначальная причина — деятельность так называемых правозащитников. Несколько лет подряд они кричали на весь мир о якобы чудовищных зверствах российских войск в Чечне. Это вызвало политические проблемы в отношениях с Европейским Союзом, куда Россия в то время очень стремилась попасть. Поэтому власть решила дать понять европейцам, что у нас в этом смысле все изменилось, наводится порядок — и военная прокуратура получила соответствующие распоряжения.

Кроме того, расследовать преступления на территории Чечни вообще очень сложно. Потому что чеченцы, даже вполне “мирные”, никогда не выдают своих — даже не из какой-то клановой солидарности, а просто потому, что очень боятся боевиков. Поэтому они все валят на “федералов”. Предположим, найден труп с огнестрельным ранением. “Кто убил?” — “Какие-то федералы приехали и убили”. Приходит избитый или раненый человек в больницу. “Кто тебя так?” — “Какие-то федералы...”

Так дело попадает к следователю военной прокуратуры. А ему важно одно: не найти истинного преступника, а поскорее отрапортовать о том, что дело раскрыто.»

Дополнительная информация к размышлению.

Захватившие роддом в Будденовске чеченские боевики (на их совести 129 жизней!) отделались сроками чуть больше десяти лет — это меньше, чем Аракчеев и Худяков, честно исполнявшие свой воинский долг. С начала чеченской кампании было объявлено семь (!) амнистий боевикам, которые почему-то не коснулись русских солдат.

 

Еще важный аспект — отношение высшего военного командования. Процитирую из интернета, грубовато, но искренне:

«В то время, как Кадыров с Алхановым вводили в оборот новое юридическое понятие («воля чеченского народа»), ни одна штабная сволочь не заикнулась о воле народа русского. Ни один увешанный орденами генерал не выступил в поддержку ребят, своей кровью заработавших ему, ублюдку, ордена. О них не заикнулась оплакивавшая таджикскую девочку Матвиенко, про них забыл Путин (не забывающий, однако, ежемесячно пугать дорогих россиян ксенофобией и фашизмом). На них фактически наплевало то государство, целостность которого они отстаивали.»

Примечание: я говорю именно о штабистах и проч. К обычным офицерам претензий нет: как раз недавно публиковалась статья «Вертикаль или горизонталь власти?», там этот вопрос расписан. Как и то что «единственной силовой структурой, которая заслуживает тщательнейшей перлюстрации, является прокуратура — в ней (и среди судей) слишком много тех, кто работает против нации откровенно, из политических соображений или за взятки.»

А вот генералы — те да... В день оглашения приговора, 27 декабря 2007, инициативная группа предлагает присвоить нынешнему президенту РФ Владимиру Путину звание «Герой России», а также удостоить его ордена «За заслуги перед Отечеством».

Заявление написано от имени общественных организаций, возглавляемых представителями генералитета: «Международной Лиги защиты человеческого достоинства и безопасности», президентом которой является генерал Валентин Вареников; Всероссийского Комитета ветеранов войны и военной службы, возглавляемого маршалом Александром Ефимовым; Российской Ассоциации Героев под председательством генерал-лейтенанта Владимира Шаманова, и Московского Комитета ветеранов войны и труда, возглавляемого маршалом авиации В.Долгих.

Я не удивлен: что генералам хорошо, то солдатам и младшим офицерам — смерть. Такова реальность эРэФии.

 

Обратите внимание: русских офицеров судили ровно до тех пор, пока не был получен «правильный» результат. Их неоднократно оправдывали присяжные, но процесс возобновлялся снова и снова.

При этом Аракчеев – наихудший вид жертвы, даже если сравнивать со всеми предыдущими, от Буданова до Ульмана.

1 Военный сапер, т.е. представитель одной из благороднейших военных профессий. Никаким боком никогда не участвовавший в «зачистках» и пр. Как показало следствие, он в Чечне вообще не стрелял — не требовалось. А вот взрывных устройств обезвредил столько, что должен был быть предоставлен к Ордену Мужества. Вместо этого его лишили воинского звания и честно заслуженных наград.

2 Дважды был оправдан судом. Что неудивительно — все показания против него шиты белыми нитками, концы с концами не сходятся и т. д.

3 В обоих случаях судили присяжные, т.е. народ, варианты сговора или подкупа аж двух составов практически исключены. Сейчас осудил суд «профессиональный», который в понимании большинства граждан «известно как работает».

3 Сам Аракчеев по внешности и манерам даже слегка не напоминает классического «солдафона». Наоборот – милейший и очень воспитанный человек, сразу вызывающий симпатию.

Но нынешняя власть руководствуется не здравым смыслом, а «волей» вчерашних террористов, попавших под амнистию и отправившихся вместо колонии особого режима в чеченскую администрацию. Русские не нужны.

Моя статья на АПН «Репетиция на лезвии топора»:

«Призрак гражданской войны уже здесь. ...Администрация РФ балансирует на грани. С одной стороны, хотелось бы продолжать грабить и распродавать Россию. С другой — не все скоту масленица.

При этом есть понимание, что грань, на которой приходится балансировать, — это лезвие топора. Того самого, предназначенного для народного русского развлечения “ПогромЪ”.

Вот и идет “разведка боем’ вкупе с “лягушек надо варить медленно, чтобы не выпрыгнули”.

Законы о выборах — а что будет, если проходную планку поднять? а если одномандатников отменить? а если по одним и тем же уставам одни партии регистрировать, а другие — нет? и так далее...

И это касается далеко не только выборов — тестируется все: 282-я на русских, суды над военными, исполнявшими свой долг, “реформы” ЖКХ и так далее, и тому подобное, et cetera…

Идет тестирование русского народа на предел прочности. С одновременным приучением к “не слишком хуже — уже хорошо”.»

Особенность дела

Знаете, какая особенность у этого трагического события?

Оно сплотило людей самых разных убеждений и политических пристрастий: от отмороженных либералов до консервативнейших патриотов-государственников. Общим у этих не переваривающих друг друга обычно людей было только то, что они были не равнодушными андроидами, но людьми. Пусть не русскими, но хотяя бы россиянами, заинтересованными в беспристрастном и справедливом суде, убежденными в своем праве на такой суд.

 

Конечно, находились и мрази, отрабатывающие гранты западных спонсоров. Приведу один пример для наглядности: Александр Черкасов, член правления общества «Мемориал». Для справки: это правозащитное общество имеет в спонсорах такие одизныве организации отчетливо антирусского и проамериканского направления, как Фонд Сороса и Фонд поддержки демократии (США).

Из передачи на радио «Свобода»,февраль 2007:

«Нынешняя амнистия, во-первых, не возвращает боевиков к мирной жизни, а во-вторых, не дает боевикам никаких гарантий. Потому что не амнистируется их участие в боевых действиях. Амнистия, действительно, плохая, я согласен. ..

Но дело в том, что если мы посмотрим общее число преступлений, совершенных против гражданских лиц в Чечне, то там одних похищений людей тысячи. Из них, по оперативным данным, похищений, совершенных боевиками, минимум миниморум, а остальное — это федеральные или профедеральные силовые структуры. ...

Худяков и Аракчеев... я не говорю сейчас об обстоятельствах дела. Опытные адвокаты, которые с этим делом знакомились, говорят о том, что, да, действительно, при том, как это дело было оформлено прокуратурой, в общем, у защиты есть шансы. Но это исключение. Практически полная безнаказанность преступников, с одной стороны, притом, что преступления боевиков достаточно эффективно расследуют. ...

Итак, похищения людей в Чечне, какие у нас есть доказательства, кто это совершает.

...если говорить о том, что происходит в Чечне... Понимаете, нельзя отрицать реальность. Там, действительно, идет нормализация.»

Самое феерическое я подчеркнул. Комментариев, я думаю, не требуется.

Политический аспект

Дмитрий Рогозин на пресс-конференции в ИА «Росбалт-Юг» заявил, что сейчас военные, побывавшие в горячих точках, гораздо менее защищены российским законом, чем обычные граждане.

«Проблема в том, что если вы служили в вооруженных силах или внутренних войсках на территории Чеченской Республики и вас привлекают к суду за совершение или псевдосовершение вами какого-то противоправного действия, то у вас прав меньше, чем у любого другого гражданина РФ.

Дело Аракчеева и Худякова надо воспринимать как дело политическое. Я уверен, что существует определенный заказ со стороны неких граждан, проживающих южнее Ростовской области, которые считают, что они Бога за бороду схватили, что им теперь все можно, они ссылаются на волю своего народа, и воля их народа является определяющей при вынесении тех или иных судебных решений. И потом, я считаю, что в условиях, когда сегодня вокруг России сплачивается кольцо недружественное, в общем-то, общество должно быть, безусловно, на стороне Вооруженных сил, на стороне людей, которые носят оружие, чтобы демонстрировать абсолютную поддержку человеку с ружьем. Потому что только человек с ружьем, который отдает свою жизнь в защиту Отечества, должен пользоваться безусловной поддержкой в условиях, когда стране реально угрожают реальные же опасности. Поэтому мы настаиваем на том, чтобы дело, которое мы ведем, было прекращено, потому что оно в принципе незаконно, потому что ни в одной стране мира не принимается решение отменять дважды выносимые решения коллегии присяжных.»

Чем закончилось дело, вы уже знаете.

 

Еще слова Д. Рогозина: «...общее, я бы сказал, — глобально-политическое, касающееся уже стратегических политических намерений руководства России. Дело в том, что эти два, нами сегодня рассматриваемых, дела — отнюдь не единственные в ряду аналогичных. На самом деле таких процессов много, очень много. Эти просто стали наиболее известны по ряду причин. Но вспомните дело Буданова, — кстати, мы и о нем сегодня упомянем не единожды. Или — дело Сергея Лапина, и много-много других, широкой публике не известных. Это — тенденция, причем сформировавшаяся в рамках так называемой “амнистии”. Вчерашние боевики в большинстве случаев вообще амнистируются вчистую, а то и надевают на себя погоны “сотрудников МВД Чечни”, а вот российские военнослужащие идут под суд. Случаи, когда судят боевиков — исключительно редки, и касаются в основном совершенно уже вопиющих преступлений. Да и то они обычно отделываются заниженными сроками, а то и освобождаются от ответственности. Я вам только один пример приведу — для наглядности. Максимальный срок, назначенный судом за расстрел палаты рожениц в Буденновске — 11 лет! А Ульману запросили 23, — вдвое больше. И то я не знаю, сидит ли в тюрьме тот боевик. Возможно, что он тоже уже амнистирован и ходит в погонах “правоохранителя”, вполне это допускаю.»

 

Сравните с опубликованным «Коммерсантом» 26/01/2007:

«Премьер Чечни Рамзан Кадыров заявил, что намерен добиться пересмотра уголовных дел в отношении выходцев из республики, которые оказались в российских тюрьмах по сфабрикованным обвинениям. Он уже распорядился сформировать в республике специальную группу, которая займется делами осужденных чеченцев, подчеркнув, что намерен привлечь к работе “опытных юристов и адвокатов, которые грамотно и в строгом соответствии с законом будут проводить все процедуры, связанные с пересмотром”.

Таким образом, досрочно на свободу могут выйти более 6 тыс. жителей Чечни — примерно столько, по данным чеченских правозащитников, было незаконно осуждено с начала второй военной кампании.

В частности, Кадыров пообещал добиться пересмотра уголовного дела в отношении жительницы Чечни Зары Муртазалиевой, осужденной и отбывающей наказание в колонии за попытку совершения террористического акта в Москве (взята с поличным, со взрывчаткой — А.Б.). Чеченский премьер выразил сомнение в виновности осужденной.

“Эта девушка обратилась ко мне за помощью, просит оказать содействие и перевести ее для отбывания срока в одну из тюрем на территории Чеченской Республики. Я поручу заняться этим вопросом предметно”, — отметил Кадыров.»

 

Напомню еще интересный факт.

В марте 2007 на встрече в Грозном президент Чечни Р. Кадыров и первый замдиректора Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Минюста Эдуард Петрухин пришли к соглашению, что осужденные чеченцы будут отбывать наказание на территории Чечни. Генерал Петрухин подчеркнул, что ФСИН «готова пойти навстречу руководству Чечни и возвратить осужденных для отбывания наказания в учреждениях уголовно-исполнительной системы республики».

 

А вот еще информация к размышлению.

Та же передача на радио «Свобода», говорит Д.Рогозин:

«Вот Александр [Черкасов] говорит о том, что там [в Чечне] сейчас идет нормализация. Но нормализация, может быть, в Чечне идет потому, что добили последних оппонентов Рамзана Кадырова, и число их становится все меньше и меньше. Но то, что сегодня бандподразделения, бывшие боевики, этнические преступные группы по всей России уже расползлись...

Я вот в Москве пытался в Доме журналистов провести в сентябре “круглый стол” по поводу того, что происходит в Чечне. 80 человек, причем вооруженных, ворвались в Дом журналиста...

Александр Черкасов: Это были люди Рамзана Кадырова?

Дмитрий Рогозин: Да, это были люди из представительства Чеченской Республики. И они мне угрожали насилием и смертью. И когда я обратился в ФСБ с требованием провести расследование, а тем более что у нас налицо были фотографии, пленки, там очень быстро это дело замяли. Это не столь важно было. Это в Москве, в центре, в моем родном городе, где я родился, происходит. Понимаете? И мы молчим, мы говорим: “Ну да, ради замирения Чечни надо закрывать глаза на это...”.

Когда у нас Новый Арбат перегораживается эскортом Кадырова, потому что он остановился то ли плов покушать, то ли еще чего-то, и все остальные москвичи должны смотреть и ждать, потому что любимец Кремля изволит кушать...

И когда после этого... вы правильно сказали, что в Питер приезжает на консервный завод спецгруппа спецназа господина Ямадаева, а его брат, тоже Герой России, сидит во фракции “Единая России” в Государственной Думе... И мы с вами удивляемся, почему все это продолжается. Ну, не бывает такого.

Я могу себе представить, какие кошки скребут по сердцу у Героев Советского Союза, Героев России, когда они видят, что такие же звезды, как у них, которые они заслужили собственной кровью, своим мужеством, героизмом, сегодня и у Кадырова, и у Ямадаевых, и у всех остальных, которые были и по менталитету своему остаются боевиками. Просто сегодня это “правильные боевики”, с которым нужно вести диалог ради того, чтобы в Чечне был мир.»

 

Справка в тему. (информация: «Новая газета», 23/11/2006)

Делимханов Адам Султанович — депутат Государственной Думы Пятого созыва, член фракции «Единая Россия», заместитель председателя Комитета ГД по делам Федерации и региональной политике.

В команде бывшего лидера Чечни Ахмат-Хаджи Кадырова с 2000 года. Его племянник. Многие годы дружил с Рамзаном Кадыровым.

Младшие братья Демильханова — Сурхо и Амхат — также состояли в охране Ахмат-Хаджи Кадырова. Амхат на своих руках выносил взорванного президента Чечни 9 мая 2004 года.

В 2003 году Адам Демильханов был назначен командиром полка вневедомственной охраны (обеспечивал охрану нефтепровода), где прославился тем, что постоянно недоплачивал денежное содержание своим подчиненным.

После того как Рамзан Кадыров стал премьером чеченского правительства, Адам Демильханов получил пост вице-премьера по силовому блоку.

Но был в биографии Адама Демильханова и докадыровский период. В конце 90-х годов во время моих неоднократных встреч с Салманом Радуевым по поводу судеб захваченных заложников Адам Демильханов выполнял при нем функции личного водителя.

....в Чечне решением грозненского суда освобожден из-под стражи заместитель Рамзана Кадырова в правительственной комиссии по компенсационным выплатам населению республики за утраченное жилье и имущество Султан Исаков. В борьбе за своего зама, уличенного в коррупции, Кадыров на настоящий момент выиграл схватку с прокуратурой и УФСБ по Чеченской Республике. Прокурор Чечни Валерий Кузнецов сообщил мне, что это решение грозненского суда прокуратура республики опротестовала в Верховном суде Чечни как незаконное.

 

С такими депутатами и чиновниками не удивительно, что Правительство России внесло в Госдуму законопроект, позволяющий ужесточать наказания по уже вступившим в силу приговорам. Международное право, участником которого является Россия, запрещает пересматривать приговоры по уголовным делам в сторону, ухудшающую положение осужденного — если кто не знает.

Законопроект «О внесении изменений в статью 405 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» был внесен в Госдуму правительством и зарегистрирован в базе данных нижней палаты парламента 19 января, а 21-го уже поступил на рассмотрение профильного комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству.

Как пояснили ИТАР-ТАСС в Госдуме, закон разработан в соответствии с решением Конституционного суда. Приговор может быть пересмотрен, если в ходе расследования были допущены грубые нарушения, или если обнаружились новые обстоятельства, свидетельствующие о том, что обвиняемый совершил более тяжкое преступление.

К грубым нарушениям законопроект относит такие, которые повлекли постановление приговора незаконным составом суда или вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей.

Думаю, понятно, для чего этот законопроект предназначен.

 

Но и это еще не все.

В Госдуме разработан законопроект, который в случае его принятия позволит свидетелям и потерпевшим выступать в роли частных обвинителей на судебном процессе. Об этом сообщил журналистам первый заместитель председателя комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Валерий Гребенников.

Представитель Госдумы сообщил, что в частности, предлагается наделить свидетеля и потерпевшего возможностями обвинения. «Это революционное предложение, которое заключается в том, что если прокуратура отказывается от части обвинения, то свидетель или потерпевший могут поддерживать его в частном порядке.»

Все поняли? Прокуратура может умывать руки — обвинения будут поддерживать свидетели и потерпевшие. «Вах, брови точно его были, да!»

 

Приведу также нестандартное мнение Виктора Имантовича Алксниса.

«Я очень надеялся, что мои слова будут услышаны этой властью. Однако, я ошибся.

В конце октября мне довелось принять участие в 68 семинаре Парламентской Ассамблеи НАТО (ПА НАТО) в рамках “инициативы Роуза-Рота”, проходившем в столице Сербии Белграде. В ходе этого семинара выступала печально знаменитая глава Гаагского трибунала Карла дель Понте. После ее выступления мне неоднократно пришлось услышать от своих коллег из стран НАТО о “преступлениях против человечности”, якобы совершенных Россией в Чечне. При этом они однозначно называли организатором этих «преступлений» Президента РФ В.Путина и говорили мне, что с их стороны уже предпринимались попытки к созданию международного трибунала по Чечне.

И если сегодня В.Путин считает, что он неподсуден, то я хочу напомнить ему, что точно также считали и Слободан Милошевич, и Саддам Хусейн. А как они кончили?

Если В.Путину безразлична судьба русских офицеров, которых он лично послал на войну, то пусть озаботится хотя бы своей собственной судьбой и судьбой своих ближайших сподвижников.

Два года назад в Совете Федерации произошла ”утечка” результатов секретного опроса офицерского состава Вооруженных Сил РФ. Из этих результатов следовало : “...уровень поддержки офицерским составом Верховного Главнокомандующего Президента РФ В.В.Путина крайне низок...”»

Поступок Офицера

Проблема обеих чеченских войн в том, что за это время правительство так и не удосужились оформить правовое поле этой войны.

Военные, которых отправляли воевать, были фактически вне закона.

В Конституции нет понятия «зона контртеррористической операции». Сей юридический эвфемизм, прикрывавший по сути проведение крупномасштабной войны по усмирению мятежной провинции, лишал военных какого-либо юридического прикрытия.

Одно дело вести боевые действия в зоне официально объявленной зоной военных действий и совсем другое пытаться воевать на территории, где не введено даже «чрезвычайное положение», а за все годы войны это положение так ни разу здесь и не было введено...

Вооруженные Силы по умолчанию не приспособлены для решения внутриполитических задач. Их главная функция — защита страны от внешнего врага. Для внутреннего врага есть МВД, Внутренние Войска, ФСБ, наконец.

При прямом попустительстве правительства имеем с одной стороны — «мирных жителей с автоматами», а с другой — отсутствие каких-либо прав у военных.

Нынешние фальсифицированные суды это — это ритуальные жертвоприношения. Они должны умилостивить живущий средневековыми законами кровной мести чеченский народ, для которого совершенно не важно найти конкретного виноватого, а важно отомстить семье врага, то есть —. всем русским. Именно эти объясняется парадоксальность выбора жертв произвола — лишь бы рядом оказался.

Пишет Тимур Алиев:

«Обратил внимание, что комментируя обстоятельства дела Аракчеева-Худякова или же Ульмана, некоторые в той или иной форме говорят о некой заинтересованности в этом деле “чеченцев” как некоего этнического монолита. Или это “молох” — “офицеров принесли в жертву чеченскому обществу”. Или — “коварный убийца” — "чеченцы выкрали Ульмана и убили". И так далее.

Возможно, что такое представление у комментаторов возникло в связи с фразой, которую приписывают Р.Кадырову — “недопонимание присяжными по данному уголовному делу воли моего народа”. Я эту фразу встречал уже в текстах у самих комментаторов, произносил ли ее Рамзан, и если да, то в каком контексте, не знаю. У “Интерфакса” я видел такую фразу — “На мой взгляд, первопричиной этого (оправдательного вердикта) опять послужило отправление правосудия не на территории Чеченской Республики, где было совершено преступление, а также отсутствие в коллегии присяжных жителей Чечни, недопонимание присяжными по данному уголовному делу воли моего народа”. Является ли она безукоризненно точной — не знаю, журналисты тоже люди.

Но не в этом главное. В любом случае “воля народа” состоит не в том, чтобы были осуждены именно Аракчеев и Худяков, а в том, чтобы восторжествовала справедливость и виновные не ушли от ответственности.

…Да, вряд ли кто из чеченцев скажет — “я против того, чтобы военные преступники были наказаны” или “военных преступников оправдали — ну и ладно”.»

 

Худяков исчез непосредственно перед судом. Его не сложно понять — семнадцать лет заключения отбывать можно и не торопиться. Поймают — жизнь потеряет лучшую часть. А ведь могут и не поймать. Сомневаюсь, что его будут искать с усердием: все больше силовиков понимает, что может наступить и их очередь.

Аракчеев же остался осознанно. Вспомним: «бежать — значит полностью реабилитировать должностное преступление тех, кто это дело “сшил”. Дать им возможность почувствовать себя победителями. Снять с них моральную и юридическую ответственность за все то, что они сделали. Я им этого не дам.

Я не могу подвести многие тысячи тех, кто поверил в меня, в мою невиновность. Тех, кто мне все эти годы помогал и был рядом. Поэтому завтра я буду в зале суда. Это мой выбор.»

Мне сложно подобрать слова к этому героическому поступку. Процитирую из интернета. ЖЖ-юзер Джагг:

«Поступок Аракчеева — поступок настоящего государственного человека, а не той связки надувных разрисованных гондонов, которой завзято машет перед телекамерами российская Администрация. Поступок человека, который почему-то надеется на писаный закон до последнего; который выполняет свои обязательства не перед государством уже, а перед обществом, перед нами, отстаивая порядок, когда вся королевская рать это делать отказывается.

Подвигом это можно не называть. Глупостью тоже. Это естественное поведение цивилизованного человека, в сравнении с которым персонал Администрации, вплоть до последнего цибульника — каннибалы с кольцами в носу (не будем забывать, что во многих отношениях цивилизованный человек слабее, глупее и зависимее дикаря, важно — в каких именно). Ну велел один из младших вождей обязательно сожрать вон того, так и сожрем... какие законы? Какой порядок? Какая цивилизация? А чего это такое вообще? Ну ни хрена себе словечки мясное стадо знает... шаманы недоглядели.»

 

От девушки Сергея Людмилы:

«Сергей очень по-боевому настроен. И настроен ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО на полное оправдание.

В интернете распространяется предложение просить о помиловании. Я очень прошу всех, кто об этом писал, удалить эти посты. Я не хочу, чтобы когда Сергей вернется, он увидел, что были такие мысли. Он не для этого боролся все эти годы. Не для этого он пришел 27 декабря в суд на приговор.

Я горжусь тем, что именно Сергей Аракчеев — мой будущий муж.

Я уверена в том, что мы добьемся справедливости.»

Но на данный момент — 17 лет разлуки.

А судьи что?

Можно смело утверждать, что россиянский судья модели «цыбульник» не выносит решение, а озвучивает его. Он ничего не решает вообще. Это, по сути не судья, а так — глашатай на побегушках. Чиновник, зачитывающий ранее вынесенное решение. И таких судей все больше и больше.

 

Но отвлечемся ненамного.

Сейчас многие пишут про слабость власти, про всякоразных пассионариев с гор, коррумпированных чиновников, «кремлядь» и проч. Мол, русские ослабели, и сильные народы из забижают.

Мол, развал начал еще Горбачев, затем продолжил Ельцин... Кстати, получается наглядно: Горбачев запустил процесс развала вооруженных сил Союза, Ельцин продолжил линию уже экономическими методами, так как ресурсов со времен СССР еще хватало, а сейчас армия лишается государственной поддержки.

 

Но дело не в том.

Не стоит думать, что «наверху» способны только на одноходовки.

Да, по отношению к «маленьким, но очень гордым» народам с 91-го года действует принцип «разрешенной крови». Тогда, в 91-м, дудаевцам позволили убить наблюдавшего за зикром (такой местный массовый боевой танец — А.Б.) на площади офицера КГБ, перед Новым Годом кадыровцам принесли в жертву Аракчеева. Между этими событиями — несколько широко известных и множество неизвестных никому, кроме тех, кто попал в «шестеренки системы» и их друзей и родственников.

Проблема в том, что «разрешенной» крови всегда мало. К чему это постепенно приведет — очевидно.

 

Но дела Аракчеева, Ульмана, Буданова и так далее — это вовсе не слабость власти. Помните инсценировку «чистки от грузин»? Конечно, то был фарс, но тем не менее он показал, что проблемы-то нет. Надо только дать команду.

А вот команду никто и не даст.

Потому что такой «прикорм чечен русскими» — это осознанная политика. Чеченам сейчас дается много преференций — см. Приложение. Причем там — только свежее и наглядное, а всякая цифирь типа «сколько денег вбухано в Чечню» легко ищется в интернете.

Задача стоит простая: мат русским в два хода.

Некогда русская правящая «элита» увидела Русского Мужика с Топором. Сначала, в 1917-м и несколько лет позже, мужик топором рубил головы, затем поуспокоился и начал им строить. И оказалось, что «элита» вида «ротанус по Пелевину» как-то и не нужна. Поэтому жиды после смерти Сталина постепенно привели СССР к состоянию, когда, как было очень верно кем-то сформулировано, «страну за джинсы продали», а «элита» как следствие получила возможность т.н. приватизации, выхода на спекулятивные рынки, возможность «сесть на трубу» и так далее.

 

Примечение. «Жиды» — по Мухину. Цитирую во избежание непонимания.

«...человек больше чем животное. Природа дала ему способность подавлять инстинкты в случаях, когда человек служит Великой Цели — той цели, ради которой он готов жить и ради которой готов умереть. Это первый класс людей, это и есть собственно люди, а не человекоживотные, и давайте их так просто и назовем — Люди.

Второй класс — обыватели. Их цель в жизни, как и у животного, — в воспроизводстве рода. Они собственных Великих Целей не имеют и всегда находятся под внешним влиянием: поступают “как все”. ...

Третий класс самый страшный. Это класс людей, у которых цель жизни в удовлетворении своих животных инстинктов. Эти люди страшнее животных, поскольку животное удовлетворяет свои инстинкты ровно настолько, насколько это требуется для его цели — воспроизводства вида. ...

В отличие от животных, люди третьего класса не знают меры в получении удовольствий от удовлетворения инстинктов: они совокупляются, но не имеют детей, т.е. совокупляются только ради совокупления; они ради спасения собственной жизни или даже ради удовлетворения естественных надобностей готовы убить кого угодно; для удовлетворения последнего инстинкта они гребут под себя больше, чем могут усвоить, даже если другие вокруг умирают. Инстинкт лени у них гипертрофирован: они ненавидят работу в принципе и стараются жить за счет других людей. В том, что такие люди есть, сомневаться не приходится, чтобы в этом убедиться, кому-то достаточно посмотреть в зеркало, остальным, в крайнем случае, включить телевизор: сегодня на экране правят бал организмы именно третьего класса.
Как их назвать? Сами себя они называют людьми, но надо ли остальным их так называть? Ведь это вносит путаницу и не дает возможности понять происходящее.

Назвать их животными? Но ведь настоящие животные далеко не такие. Может быть, из-за их стремления взять, но ничего не дать, назвать их халявщиками? Но халявщик не обязательно имеет цели людей третьего класса.

И я решил назвать их жидами.»

 

Так вот — цель жидов очень простая: паразитировать. Но паразит сейчас пошел современный, цивилизованный. И умный — понимает, что на дикарях особо не паразитировать не выйдет. Чтобы слатенько паразитировать, нужно иметь работящего «носителя». Чтобы тот производил в поте лица, да еще изобретал что-нибудь для повышения гедонистичности бытия. Паразиту ведь уже хочется не просто кусок мяса, а какое-нибудь фуа-гра с трюфелями и изподприподвывертом. И гламурный бантик сбоку — всенепременно.

Русские подходят на роль «носителя» идеально — народ работящий, изобретательный и так далее. Была перед новым годом статья на АПН «Придите и володейте нами». Так там эта концепция расписана нагло «в лоб»:

«...есть сферы деятельности, в которых бездарность или неспособность ими заниматься имеет критическое значение. В этих случаях можно говорить о национальной неполноценности народа.

Русские в этом отношении уникальный народ.

Они вполне способны к тем формам социальности, которые позволяют вести научные исследования. Они также способны к высоким проявлениям культуры. Нельзя сказать и того, что русские нравственно неполноценны, хотя есть народы, о которых это сказать можно (избавьте меня от требований привести примеры, я не буду этого делать: всякий компетентный человек знает, что нравственный уровень разных народов сильно отличается; есть безнравственные народы). Русские нравственный народ, хорошо понимающий, что такое добро и зло, хотя и не всегда следующий добру.

Тем не менее у русских есть фатальный дефект, который фактически ставит крест на возможности их самостоятельного развития.

Русские не способны к сколько-нибудь сложной и творческой административной и управленческой деятельности.

Разумеется, я не хочу сказать это о всех русских вообще. Талантливые администраторы и управленцы попадаются и среди них. Просто их количество намного ниже, чем среди прочих народов. ...

Все просто. Необходимо признать организационную бездарность русских и заняться формированием нерусского управленческого слоя, который взял бы на себя все задачи по управлению страной.

... русскими всегда управляли, управляют и будут управлять инородцы. Немцы, евреи, даже кавказцы, то есть любые народы, органически способные к управленческой деятельности...»

 

Итак, простая двухходовка.

Ход первый. Русских надо окончательно сломить, разобщить, сломать хребет. Чтобы работали и не роптали.

Для этого очень хорошо подходит устрашение отморозками-террористами с одной стороны и направленность кривосудия — с другой. Посыл простой: русские, терпите и разобщайтесь! А если кто будет что-то там такое о русских говорить, того — по 282-й немедленно!

 

Из свежего.

В Петербурге вынесен приговор 58-летнему военному пенсионеру, капитану первого ранга в отставке, действительному члену Академии военных наук, автору более 150 научных трудов, профессору, доктору наук Никольскому Владиславу Ивановичу!

Ему вынесли обвинение по статьям 280 УК РФ (покушение на публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя РФ) и 282 УК РФ (возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды) и дали один год колонии-поселения.

Под арест он был взят прямо в зале суда.

«Сотрудниками УБОП из типографии в Парголово был изъят тираж брошюры (500 экземпляров), отпечатанный по заказу подозреваемого (на тот момент). Брошюра называется «Что делать сейчас (Программа-минимум русского народа)».

Вот что написали по поводу содержания брошюры на сайте http://www.jew.spb.ru  :
«В брошюре русским советуют иметь оружие», «Правоохранительным органам советуют действовать не по закону, а по “русской справедливости”. Русская православная церковь упрекается в неагрессивности к врагам веры. Заканчивается брошюра так: “Бесплатно. Прочитал — передай другому”.»

Конечно же, русским нельзя давать оружие. Оружие должно быть у «мирных жителей Чечни», а русские — уже через одного фашисты и националисты.

И очень показателен пассаж про «нельзя по справедливости»! Ага, надо по закону — причем так, как делают всеразличные цибульники. В Питере, кстати, та же модель сидит — адвокату не дали даже копию этой брошюры. Даже адвокат не смог с ней ознакомиться, чтобы хоть примерно себе представлять, за что судят его подзащитного.

 

Сейчас, так сказать, осваиваются суды. Процитирую в сокращении статью Максима Удалова, которая так и называется: «Освоение суда» (опубликована АПН).

«Офицерам вменили три убийства, а не хулиганку и не карманные кражи. Возникает вопрос: а почему дети гор не попробовали достать “виновных” этнически своеобразными способами, исторически развитыми в Чечне?

Храбрые, но пожелавшие остаться неизвестными джигиты; кровная месть по благородному закону гор; падкие на сенсации СМИ, которые “мессаж до пипла донесут”; и несколько десятков килобаксов на обеспечение всей операции, включая получение установочных данных на самих обвиняемых и их родственников до седьмого колена…

Так ведь нет, возились с судом присяжных раз, судом присяжных два, судом без присяжных три — и теперь будут возиться, футболя кассацию. Расходы на обеспечение этой возни и в денежном, и в административном выражениях несопоставимо выше, нежели на упомянутый ранее этнически своеобразный подход.

Выбор столь затратного способа “донесения” говорит по меньшей мере о том, что чаемые выгоды от случившегося эти затраты должны отбить.

 

Место суда в государстве понятно — это обособленное учреждение власти, исполняющее функцию разрешения конфликтов между подданными и их объединениями.

Но что есть суд для самих подданных, для нас с вами?

Изначальная идея суда — задолго до полковника Кольта — заключалась в том, чтобы более или менее уравнять возможности людей в возмездии друг другу. И делалось это не в силу каких-то возвышенных соображений, а в качестве средства рутинной профилактики крупных неприятностей.

Вот представьте себе. Уже не слишком первобытное племя. Крупный мужик чмырит мелкого мужика, отнимает у него еду и всячески затрудняет существование. Мелкий мужик, конечно, может взять дубину, чтобы отмахаться, но крупный, естественно, возьмет дубину еще побольше. В результате мелкий мужик будет вынужден компенсировать свои физические недостатки тактикой. Подстережет оппонента у выгребной ямы и ахнет по затылку в момент раздумий о высоком. А для предупреждения последствий добьет, лишив племя сильного охотника. Племени и лично вождю такое нужно? Не говоря уж о сценариях, в которых излишне фрустрированная жизнью омега бросает в деревенский колодец куски тухлого мяса…

То есть суд, как ритуал, обряд, установление, учреждение был нужен человеческому сообществу для того, чтобы предотвратить крупный ущерб, наносимый неконвенционными средствами. Лишить человека процентов на обиду.

При этом не стоит обманываться словами о “справедливости”, “правосудии” или, смешно сказать, “беспристрастности”, относимыми к суду. Известная русская пословица “Закон что дышло” всегда и везде было и будет более корректным описанием ситуации. Но можно назвать главный признак сколько-нибудь работоспособной судебной системы: ущерб от человека человеку, санкционированный судом, остается намного меньше ущерба, который угрожает в случае отсутствия санкции суда или непризнания такой санкции.

Итого, в сухом остатке: для общества, для подданных, суд — это оружие. Конечно, несколько отличающееся от лома или нагана, но именно что специализированное средство причинения ущерба окружающим.

Кроме того, такое положение, как и было сказано, приносит неоспоримые дивиденды. Например, когда в той же Кондопоге доходит до практики “выдачи чеченской общиной подозреваемых” — это фундаментально отличается от безыскусного “занести денег”. Это уже индикатор положения дел, при котором российское правосудие в принципе не способно нанести вред определенным группам населения. Справедливо заслуженный вред в том числе.

“Дела” Ульмана и Аракчеева показали, что на смену этапу обезвреживания суда как оружия пришли этапы его захвата и освоения.

Раньше условный “гамидов”, нагадив в нашей среде обитания так, что не отвечать было невозможно, просто любопытствовал о прейскуранте. Скажем, убийство русского в городе Н. стоило N зеленых, в городе М. — M евро и так далее. Механика принятия нужного решения “гамидовых” не интересовала.

Здесь же мы имеем дело со скоординированной и продуманной кампанией, направленной не на избежание последствий собственного поступка, а на получение заранее заданного результата.

Хорошо, ответят мне, но все же — мы-то тут при чем? Аракчеев попал под зряшную раздачу на высочайшем уровне: “воля чеченского народа”, особое постановление Конституционного суда

И опять мне возразят: так ведь мы же ходим, потупив глазки, оружия у нас нет, за Ульмана с Аракчеевым — вон сами почитайте! — не вступаемся и даже всецело их осуждаем… нас-то за что?

 

Да за то же, за что и русских в Чечне. За то, что у вас есть, что отобрать, и за то, что вам нечем защищаться.

“Освоение суда” открывает перед местными диаспорами технологии рейдерства, которые в принципе отличаются от нынешнего модуса операнди “купи-продай-откупись”.

У вас, граждане, есть квартиры, приобретенные по закону. Есть машины, приобретенные в кредит. Есть свои бизнесы, от мелких до не очень мелких. Есть “положение в обществе”, что бы под этим ни понимать.

Здесь полагается прозвучать возражению “уж со мной-то этого случиться никак не может”. “Меня нельзя”.

Косовские сербы долго так считали. Русские в Чечне тоже.

Просто прикиньте, за что к вам может прикопаться освоенный волей какого-нибудь народа суд. И даже если “все бумаги в порядке”, все равно подумайте, что у вас можно отобрать, если очень хочется. Потом оцените количество и качество помощи, которую вы в таком случае сумеете собрать. Для себя, любимого, про которого даже в районной газете не напишут.»

 

Правительство эРэФии не «прогнулось» перед чеченцами, они рассчитывают при помощи чеченцев окончательно сломать хребет русским.

А вот вторым ходом будет ликвидация вайнахов и им подобных. Зачем конкуренты? Мавр работу сделал, мавр должен уйти. Тем более, если мавр привносит в уютненький мир какой-то варварский бардак и непредсказуемость.

Отслужили, ребята, — и хватит. Работать-то не приучены, а торговать и управлять «под себя» паразиты умеют и сами (а прибылями делиться не любят),

Заключение

Безрадостная картина нарисовалась?

Не спорю.

 

Однако «элита» уже совершила ошибку. Которую не исправить.

Вспомните русскую историю с древнейших времен — обнаружится интересная закономерность.

Русские всегда плохо выделяли врагов «внутри». Позволяли править инородцам — вспомните хоть бироновщину, хоть засилие неруси среди большевиков в революцию и позже. Увлекались Идеями, инспирированными извне, и шли буквально брат на брата — достаточно вспомнить гражданскую войну, а местами — и Великую Отечественную.

При таких условиях паразитам легко сидеть на шее и время от времени науськивать в нужном направлении.

 

Но ситуация разительно меняется, если враг — внешний. Вот тут он, даже если в начале побеждает, рано или поздно отгребает по полной. Хоть псы-рыцари, хоть шведы, хоть французы, хоть немцы. Хоть кто. И тех же чечен и крымских татар переселяли (все же Сталин был слишком гуманен). И Ермолов с кавказцами нужный язык быстро нашел...

 

Сейчас мы имеем ситуацию, в которой все больше и больше русских считают кавказцев, азиатов и т.д. именно что чужими. Это раньше все были в СССР и русские наивно пытались воспитать «нового советского человека». А сейчас у нацменов есть либо свои государства, либо, формально оставаясь на территории РФ, de facto вытесняют русских со своих мест обитания. Причем — не только с мест своего исконного обитания, но и с русских территорий. Пройдитесь-ка по современной Москве!

Россию умом не понять (с), и если оксюморон «православный атеист» является вполне устойчивым самоопределением, то вариант «нацизм — это плохо, но всех [cenzored] надо [cenzored] отсюда, а кто против — расстрелять» — это вполне по-русски. Причем чем дальше, тем больше русских, даже простых обывателей, становится на эту позицию.

Так что вариантов нет: будущее принадлежит нам!

Приложение

Власти Чеченской Республики имеют очень серьезные претензии к Министерству обороны России

Многочисленные претензии чеченских властей к российским военным cтали настолько обыденным явлением, что никого ими особенно не удивишь. Но сегодня, похоже, вопрос «о российском военном присутствии» в Чечне собираются закрыть окончательно. Дело в том, что согласно сообщениям СМИ, в арбитражном суде Чечни началось рассмотрение дела по иску правительства республики к Министерству обороны РФ, которое обвиняется в незаконном захвате земель. Первое заседание состоялось 15 января, следующее должно состояться 29 января, к его началу стороны обязаны подготовить ряд дополнительных документов.

Интрига данного вопроса заключается в том, что в декабре 2006 года Рамзан Кадыров, бывший на тот момент премьер-министром Чеченской Республики, подписал распоряжение, позволяющее военным занять земельные участки площадью 22 миллиона квадратных метров в Веденском и Шатойском районах республики (населенные пункты Борзой, Ведено, Шали, Ханкала). В начале 2007 года представители Минобороны РФ зарегистрировали право собственности и право бессрочного пользования на эти участки. Но уже в феврале 2007 года Рамзан Кадыров, ставший к тому моменту исполняющим обязанности президента республики, отменил свое распоряжение.

Мотивация чеченской стороны следующая: представители Россвязьохранкультуры по Чечне, выступающие со стороны истца, утверждают, что размещение на указанных территориях полигонов нанесет ущерб сельскому хозяйству, а также историческим и культурным памятникам, расположенным в этих районах. На это ответчики вполне резонно возражают, что им не сообщали, где на территории занимаемых ими участков расположены охраняемые земли, а также отметили, что к таможенникам, находящимся на той же территории, у правительства претензий нет. Более того, военные убеждены, что спор хозяйствующих субъектов умышленно превращен в показательный процесс против Минобороны России. В этакое продолжение и логическое завершение дел Буданова, Ульмана и Аракчеева.

 

Общественность Чечни требует отменить оправдательные приговоры военным преступникам

Чечня, Грозный. (Региональное общественное движение «Чеченский комитет национального спасения».) 19 декабря с 11 до 13 часов в центре Грозного сотни людей, в большинстве своем родственники и близкие убитых российскими военными граждан Чеченской Республики (дело Ульмана, Аракчеева–Худякова и другие), провели митинг. Главное требование собравшихся — недопущение оправдательных приговоров в отношении российских военных, которые ссылаясь на выполнение приказов начальства, по сути совершали военные преступления на территории Чечни.

 

Правозащитникам Чечни необходима поддержка журналистов

В информационном агентстве «Грозный-информ» состоялась пресс-конференция, приуроченная завершению процесса по делу офицеров внутренних войск МВД РФ Евгения Худякова и Сергея Аракчеева, которым было предъявлено обвинение в похищении человека и убийстве троих мирных жителей Чечни. Слушание проходило в Ростове-на-Дону в Северо-Кавказском окружном военном суде.

Слушание, которое на этот раз завершилось обвинительным приговором, проходило уже в третий раз. Дважды военнослужащие были оправданы присяжными, и дважды Военная коллегия Верховного суда РФ отменяла вердикт и возвращала дело в суд на новое рассмотрение. В апреле 2006 года Конституционный суд РФ постановил, что особо тяжкие дела по преступлениям, совершенным на территории Чечни, должны рассматривать военные суды без участия присяжных.

Как отметил в своем выступлении председатель правозащитного Центра ЧР Минкаил Эжиев, именно тот факт, что на этот раз дело рассматривалось профессиональными судьями, и сыграл решающую роль.

— Подобных этому дел у нас тысячи, но получивших общественный резонанс немного. Уверен, что это только начало и в дальнейшем процессы, заканчивающиеся такими вердиктами, станут закономерностью, — сказал М. Эжиев.

Журналистов интересовали вопросы, связанные с ходом следственных мероприятий по делу и ходом самого судебного процесса. Потерпевшие и их представители подчеркнули, что было очень трудно довести дело до логического конца, мало чувствовалось информационной поддержки со стороны республиканских СМИ и почти не наблюдалось общественного резонанса.

— Мы должны понимать, что без поддержки гражданского общества и информирования происходящего в подобных случаях очень трудно, а иногда почти невозможно добиться наказания для преступников. Это в основном связано с тем, что общественное мнение до сих пор предвзято относится к преступлениям, совершенным на территории Чеченской Республики в ходе двух военных кампаний. Есть те, кто продолжает считать, что военные преступления можно оправдать исполнением, якобы, воинского долга. Но приговор военного суда (17 лет лишения свободы для Худякова и 15 лет для Аракчеева) доказал обратное.

В завершение встречи участники пресс-конференции и представители республиканских СМИ договорились о том, что для освещения следующих подобных процессов будут использованы все имеющиеся у журналистов ресурсы.

Пока верстался номер

23/01/2008 РИА Новости

В столице Чечни одну из улиц назвали в честь роты погибших в бою с боевиками псковских десантников, сообщает пресс-служба мэрии города.

«В целях увековечения подвига бойцов 6-ой десантной роты, вставших 29 февраля 2000 года на пути многочисленной банды боевиков, распоряжением главы администрации Грозный улица 9-я линия переименована именем 84-х псковских десантников», — говорится в пресс-релизе.

Бой под Улус-Кертом в Шатойском районе, в котором десантники больше суток сражались с ваххабитами, стал символом воинской доблести, отмечается в документе.

В конце февраля 2000 года 90 десантников 6-й роты 104-го полка Псковской дивизии ВДВ под Улус-Кертом противостояли натиску около двух тысяч боевиков Хаттаба. Всего в бою погибли 84 военнослужащих, в том числе 13 офицеров. Потери боевиков составили, по разным оценкам, от 500 до 700 человек.»

Ну что сказать?

«Вопрос не в том, чтобы в Грозном была улица Псковских десантников, а в том, чтобы в Москве не было улицы Кадырова.» (с) Владимир Тор

И последнее

Если политики сдают армию, то рано или поздно армия пойдет в политику.