http://pms.orthodoxy.ru/sovet/ofiz/00011.htm
Комментарии Центра детеизации будут выделены этим цветом.
Московский Патриархат
ЦЕРКОВНО-ОБЩЕСТВЕННЫЙ СОВЕТ
ПО БИОМЕДИЦИНСКОЙ ЭТИКЕ
Возникновение проблемы эвтаназии
А в чем проблема? Зачем таким термином называть? Устанавливаем ассоциативный ряд?
нашем обществе непосредственно связано с "мировоззренческим плюрализмом", признающим существование разных типов ценностных ориентаций,
Не должно быть такого. Все должны ходить православным строем.
включая позицию, допускающую убийство и "право человека на смерть".
У нас плюрализм и двух мнений быть не может (с) Горбачев
По мнению сторонников легализации эвтаназии, это "право" должно быть защищено законом и включать соответствующее организационное обеспечение, используя возможности современной фармакологии и и социального института здравоохранения. Церковно-общественный Совет по биомедицинской этике Московского Патриархата считает необходимым в связи с этим заявить следующее.
Помните старую пословицу "...кто не может - учит"? Вот и здесь - сами в медицине и биологии не разбираются, зато пытаются приплести какую-либо "этику", чтобы не пущщать и запрещать. Хобби такое.
Признавая ценность жизни каждого человека, его свободу и достоинство как уникальных свойств личности,
А кто только что возмущался против существования разных типов ценностных ориентаций?
созданной по образу и подобию Божию,
За доказательствами того, что Бог, создавший человека по образу и подобию Своему, существует - сюда.
православные священнослужители, ученые, врачи,
Православный священнослужитель - это я понимаю. А вот остальные - либо ученые и врачи, либо православные. Одно к другому не относится.
считают недопустимым реализацию любых попыток легализации эвтаназии как действия по намеренному умерщвлению безнадежно больных людей, рассматривая эвтаназию как особую форму убийства (по решению врачей или согласию родственников), либо самоубийства (по просьбе пациента), либо сочетание того и другого.
Ну, убийство. И что? Это типа аргумент? И больше доказывать ничего не надо?
Совет выступает против эвтаназии в любой форме, поскольку ее применение неизбежно приведет:
Неизбежность надо доказать, знаете ли. А то по такой логике и пересадка органов приведет к тому же, а что-то не все так плохо.
Если жизнью этот комитет называет такую, при которой требуется эвтаназия, то я желаю всем биоэтикам такой долгой счастливой жизни.
Болтология. Профессиональный долг врача - помогать больным. Все.
Оригинально. Логически цепочки, разумеется, были такие: прыщ вскочил - на эвтаназию!
Писали бы честно: приведет к затруднению насаждения православия. А то, знаете ли, циник - это такой редкостный гад, который видит мир таким, каков он есть, а не таким, каким хотелось бы, чтобы он был.
"к снижению темпов развития медицинского знания"? Так что же, в таком случае, возражаете против клонирования? Против репродуктивных технологий? Против генной инженерии? Это ведь тоже медицинское знание? Может, потому, что речь не о науке, а об идеологии? Что, России мало лысенковщины и нужно добавить ридигеровщину?
"соблюдения заповеди "не убий""? А как насчет освящения в армии оружия?
Квалифицированный врач должен учитывать, что просьба больного об ускорении его смерти, может быть обусловлена состоянием депрессии, лишающим его возможности правильно оценивать свое положение.
Именно, что должен учитывать. А что, кто-то агитирует за эвтаназию по первому требованию?
Нельзя забывать и об особенностях человеческой личности, до последней минуты жизни обладающей свободой выбора и правом на изменение решения.
Интересно, как биоэтики думают: некто подал заявление на эвтаназию и его посадили в камеру смертников, из которой нет обратной дороги? И сколько бы он не вопил, его не выпустят?
Квалифицированный врач это и сам знает. Неквалифицированный врач заслуживает пинка под зад и полета с билетом в один конец от медучреждения до биржи труда. А чтобы не попался квалифицированный жадный врач, служит суд. Почему-то мы доверяем суду убивать здоровых мерзавцев, но не можем - убивать больных. Странно.
В свете этих факторов Совет считает эвтаназию неприемлемой в нравственном отношении
Сколько угодно. А при чем тут законодательство?
и категорически возражает против рассмотрения законодательных проектов, пытающихся юридически оформить возможность ее применения и тем самым внедрить в общественное сознание допустимость убийства или самоубийства с помощью медицины.
СОПРЕДСЕДАТЕЛИ Церковно-общественного Совета по биомедицинской этике:
Гнать. По крайней мере на пересдачу экзамена по нейрофизиологии. А еще лучше - в хоспис. На должность помощника санитарки.
Утверждено на заседании Совета 03 мая 1999 года
http://www.crimea.com/~creation/text/48.htm
Факультет философии Джорджтаун Колледж и Московская Богословская Семинария
Перевод: Турлак Олег
Эта работа рассматривает проблему эвтаназии, обобщая и оценивая некоторые важные особенности, выделенные философами, и раскрывает христианскую перспективу этого вопроса.
Обратите внимание: даже не "общечеловеческую", как это любят писать, а честно признались, что христианскую. А почему от этого должны страдать не-христиане?
Она написана американским философом, имеющим опыт работы в области медицины США. Имеющие опыт работы в сфере медицины в России и Украине приглашаются к обсуждению сходств и отличий. Цель этой работы состоит не в обсуждении вопросов законности эвтаназии, но в анализе проблемы со стороны личной нравственности.
Опять же - если бы личной. А то свою личную всем навязывают как общеобязательную.
Обычно люди, выступающие против практики эвтаназии, обращаются к принципу священности жизни. Этот принцип утверждает, что человеческая жизнь настолько уникальна, что мы никогда не должны прерывать ее. Эммануил Кант выступает с философской защитой этой уникальности путем применения своего категорического императива.
И, спрашивается, это его изобретение? Вовсе нет. Моисей выдвинул категорический моральный императив куда раньше. Не надо нарушать копирайты.
Сформулированный простыми словами, его принцип гласит, что мы должны всегда рассматривать разумные существа как конечную цель, а не как промежуточный этап. Я никогда не должна прерывать Вашу жизнь только потому, что она затруднительна для меня. Кант мог бы продолжить, говоря, что Вы не можете покончить со своей жизнью потому, что она невыносима для Вас. Данный поступок употребит волю для того, чтобы положить конец воле, что он считает противоречивым и, следовательно, противоречащим нашей разумной природе.
Да ты пиздишь!!! Извини, я хотел сказать, что ты говоришь, как схоласт. (с)
Знаете, как надоели эти "отсутствие догм - тоже догма" и т.п....
Людей, которые одобряют принцип священности жизни, мы называем "пацифистами". Очень трудно, правда, найти истинных пацифистов, то есть людей, которые последовательно бы отвергали убийство. Например, существуют те, кто отвергают убийство "невинного" человека, но не против уголовного наказания убийц. Существуют и те, кто выступают против убийства вообще, но говорят, что это разрешено в случаях самозащиты. Существуют даже и те, которые допускают убийство в целях защиты другого, но не в ситуации самозащиты.
Существуют, конечно, истинные пацифисты, которые считают, что убийство неправомерно.
Можно предъявить? Хотя, впрочем, религиозная "мысль" заводит и еще дальше - достаточно вспомнить джайнизм.
Но, как отметил философ Жан Нарвесен, даже такой последовательный пацифист непоследователен сам по себе. Это так, потому что пацифист заявляет, что жизнь настолько священна, что мы никогда не должны отбирать ее. Тем не менее жизнь не настолько священна, что он может защитить ее путем прекращения другой жизни, если это необходимо.
Правильное замечание.
Те, кто применяют принцип священности жизни к вопросу эвтаназии, очевидно придерживаются точки зрения, что прекращение жизни по любой причине нравственно неправильно. Люди, считающие так, должны тщательно проверить последовательность своей позиции.
Второй вопрос, который затрагивают философы в отношении эвтаназии, - это различие между убийством и позволением умереть. Иногда в связи с этим используются термины активная и пассивная эвтаназия. Некоторые авторы утверждают, что пассивная эвтаназия не является эвтаназией вообще, но данный подход - это только отталкивание проблемы в сторону. Даже если позволение умереть не является эвтаназией, необходимо показать, почему это позволение нравственно и допустимо, тогда как убийство непозволительно, следуя подобному раскладу вещей.
Словоблудие. Вопрос стоит так: некто хочет покончить с жизнью - помогать ему или нет? В случае, если некто не находится в здравом уме и твердой памяти, вопрос стоит как "при каких обстоятельствах можно применять эвтаназию?"
Кодекс Американской Медицинской Ассоциации, касаясь вопроса эвтаназии, гласит, что врачи никогда не должны прерывать жизнь. Но, несмотря на это, врачи не обязаны продлевать жизнь, руководствуясь сверхъестественными усилиями, когда восстановление здоровья невозможно. Таким образом, представляется, что АМА делает два различия. Первое - между убийством и позволением умереть - заключается в том, что убийство запрещено законом, а позволение умереть разрешено. Второе - это отличие сверхъестественных усилий от обычных. В этой работе не ставится акцент на втором отличии, но ему следует коротко уделить внимание.
Если мы зададим вопрос, что подразумевается под сверхъестественными и естественными усилиями, ответ, скорее всего, будет дан в терминах расходов и частоты использования. Так, например, использование дорогой системы поддержки жизни для тяжелого коматозного пациента считается сверхъестественным, тогда как недорогие антибиотики, предписываемые некоторым пожилым пациентам, больным пневмонией, считаются обычными. Глядя на эти примеры, можно с готовностью согласиться, что пациенту, страдающему пневмонией, должны прописываться антибиотики, тогда как система поддерживания жизни не должна использоваться для поддержки безнадежного коматозного пациента. Но не ясно, является ли стоимость или частота использования причиной нравственного разделения.
Обратите внимание: логику автор даже и не пытается использовать. Давит на нравственность.
Действительно, первоначальное нравственное отличие состоит в силе лечения, а не в его стоимости или обыкновенности. Сила и эффективность- полезные соображения, которые могут быть применены, если принимать во внимание утилитарный подход к нравственности. Но они беспомощны в попытках показать, что врачи никогда не должны убивать, а в некоторых случаях позволить умереть.
Именно потому, что большинству населения логика недоступна, приходится принимать законы, которые позволяли бы хоть как-то действовать логически, но при это не вызывали возмущения у моралистов.
Поэтому мы должны вернуться к рассмотрению вопроса о противопоставлении: убийство - позволение умереть. Джеймс Рахелс в своем классическом труде о данном различии утверждает, что оно не должно содержать нравственного бремени, которое АМА и другие возлагают на него. Он приводит пример утопления ребенка с целью овладения наследством в контрасте с позволением ребенку утонуть тогда, когда его легко можно спасти. Рахелс полагает, что если намерение и вытекающие последствия сходны между собой, то и действия равно достойны порицания.
Если, в отношении эвтаназии, намерение состоит в том, чтобы пациент умер без дальнейшего медицинского вмешательства, то почему активная эвтаназия запрещена, а пассивная разрешена? Неужели не может быть ситуаций, когда активная эвтаназия, полагающая конец страданиям быстрее, более гуманна?
Обратился к логике. Но не для того, чтобы к ней свести, а чтобы ее совсем отменить. Что характерно.
Нет необходимости доказывать, что убийство иногда более гуманно, чем позволение умереть, чтобы отвергнуть различие, указанное АМА. Жизненная поддержка может быть включена или выключена. Лечение может продолжаться или завершиться. Если намерение в обоих случаях состоит в том, чтобы пациент умер, то тогда одно действие нельзя считать более приемлемым нравственно, чем другое.
Совершенно верно. Но почему потом делается вывод "эвтаназию низзя!"
Такой подход будет доминировать до тех пор, пока мы не станем рассуждать как пацифист, который утверждает, что не вправе отнимать жизнь, хотя и не обязан также пытаться сохранить ее. Конечно, если врач утверждает, что намерение его заключается не в том, чтобы позволить умереть, но только в сбережении препаратов, то он обращается к следующему принципу, который мы и рассмотрим.
А здесь манипуляция читателем: переводим проблему от "помочь или нет больному" к "экономить на медикаментах для больных для врача неприемлемо".
Третий вопрос, который уместен в случае рассмотрения эвтаназии - это принцип, который получил название "Доктрина двойного эффекта". Он гласит, что если обдуманное действие будет иметь более одного последствия, оно является намеренным результатом, несущим нравственный вес. Например, известной практикой в области медицины является применение болеутоляющих препаратов для неизлечимо больных пациентов. Конечно, большие дозы морфия могут не только облегчить боль, но и ускорить смерть пациента. Доктрина двойного эффекта, примененная в данном случае, может утверждать, что если намеренный эффект заключается в облегчении боли, то действие нравственно позволительно, даже если этот акт вызывает "убивающий" эффект.
Во время прохождения докторской практики в области клинической медицинской этики у меня была возможность наблюдать за работающими врачами в различном окружении. Я помню одного молодого пациента из онкологического отделения. У молодого человека семнадцати лет был рак кости и несколько ампутаций на ноге. Он находился в конечной стадии заболевания. Перед тем, как я навестила его, врачи предупредили меня, что хотя он и был в сознании, но не испытывал боли, потому что они дали ему много морфия. Когда я слушала, мне стало ясно, что они дали ему морфия больше, чем положено для облегчения боли. Они хотели ускорить его смерть. Я предполагаю, что подобное происходит многократно каждый день в больницах США и, возможно, во всем мире.
Какой ужас! Разумеется, семнадцатилетний пацан должен оставаться в полном сознании и как можно дольше думать над тем, что у него скоро отрежут очередной кусок и он все равно умрет через годик-полтора на больничной койке. Ведь, может, это приведет его к богу!
Намерение важно. Последствия также важны. Но каждый должен быть осторожным, применяя подобный принцип, как двойной эффект, удостоверяя себя в абсолютной честности в отношении обоих. Если доктор знает, что определенные дозы морфия ускоряют смерть, то, прописывая их, она не может говорить, что это не является ее намерением. Это отчетливая часть ее намерения, которую она присовокупила к намерению облегчить боль. И если врач прописывает дозу, превышающую болеутоляющую, то она должна признать, что ее первоначальным намерением было ускорение смерти.
Вот могут же логику включать. Однако, делают это только тогда, когда нужно как-то обосновать уже готовый этический принцип, но ни в коем случае не ранее.
Ранее я попыталась обобщить и оценить некоторые важные различия в вопросе эвтаназии, обсуждавшиеся философами. Как и следовало ожидать, философы настаивают на том, что мы должны проверять последовательность принятых нами оппозиций и принципов.
В общем, я не буду спорить, можно ли христианам кончать жизнь эвтаназией. Хотя в Библии ничего против самоубийства не написано, это все равно личное дело христиан. Если бы они не пытались распределить его на всех - то и проблем бы не было.
Далее я бы хотела проверить следующее: несет ли христианское учение с собой некоторый дальнейший путеводитель для нас? У христиан существуют разногласия по многим вопросам, но большинство согласится с двумя следующими утверждениями. Первое - что Иисус Христос является их Учителем и примером для подражания. Второе - что источником их познания о Его примере и учении является Библия. Разногласия возникают тогда, когда Библия отвечает молчанием на некоторые вопросы или представляет возможность более чем одного толкования.
Иисуса часто называют Великим Врачом, потому что Библия повествует, что Он исцелил множество людей. Слепым Он давал зрение, глухих делал способными слышать, хромые снова могли ходить, даже в умерших Он вдыхал дыхание жизни. Христос дал Своим ученикам власть распространять это служение исцеления. Сегодня мы видим врачей и работников здравоохранения, использующих достижения современной медицины в области христианского служения исцеления.
В Писании мы находим принципы учения Иисуса, которые тесно соприкасаются с утверждениями философов. Золотое правило "Как Вы хотите, чтобы с Вами поступали, так и Вы поступайте" или "Возлюби ближнего твоего как самого себя" - это, в сущности, то, что Кант хотел сосредоточить в этике своего категорического императива.
Кстати говоря, это вовсе не изобретение Иисуса.
Многие еврейские мудрецы предпринимали попытки в сжатой форме выразить сущность и основополагающие принципы иудейской религии. Очень часто они выражали эту суть одной мыслью, иногда даже одной фразой. Многим известен ответ р. Гилеля Старшего (законоучитель времен Танаев, 20 г до н.э.) одному язычнику, просившему объяснить ему все еврейское учение за то время, пока он будет стоять на одной ноге. Ответ знаменитого мудреца был краток: "Не делай другому того, чего себе не желаешь, в этом суть Торы. Все остальное - лишь комментарии к ней. Иди и учись".
Другой мудрец, раби Акива (рабби Бен-Йосеф (15 - 135 гг. н.э.) - современник раби Гамлиеля 1 Старшего, учитель рабби Шимона Бар-Йохая, написавшего книгу "Зогар". Один из самых выдающихся духовных лидеров еврейства. Раби Акива собрал и систематизировал все темы "устного учения" (Тора ше-бэал-пе) - Талмуда, создав то, что называется Мишна раби Акивы), видел суть Торы в заповеди "люби ближнего своего, как самого себя". Эта заповедь часто встречается в его блестящих комментариях, в которых он показал всю ее глубину и фундаментальность. Традиция была продолжена мудрецами средних веков и завершена великим мудрецом ХII века Рабби Моше бен Маймоном, известным под именем Рамбам, а европейцам - как Маймонид.
Всем рекомендую замечательную книгу "Иисус - еврей из Галилеи".
Полезный принцип "Помоги, но не обижай" также содержится в учении Иисуса.
А-а, помню, помню... От Матфея, 15:
22 И вот, женщина Хананеянка,
выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня,
Господи, сын Давидов, дочь моя жестоко
беснуется.
23 Но Он не отвечал ей ни слова. И
ученики Его, приступив, просили Его: отпусти
ее, потому что кричит нам вслед.
24 Он же сказал в ответ: Я послан
только к погибшим овцам дома Израилева.
25 А она, подойдя, кланялась Ему и
говорила: Господи! помоги мне.
26 Он же сказал в ответ: нехорошо
взять хлеб у детей и бросить псам.
Являя этику добродетели, христианство четко указывает на Иисуса Христа как на пример добродетельной личности. Более того, Его действия неукоснительно следуют принципам Золотого правила и благотворительности, которые Он провозглашал.
Говорит ли Иисус что-либо о трех утверждениях, которые мы обсудили ранее: священности жизни, убийстве в сравнении с позволением умереть и о доктрине двойного эффекта?
Ветхий Завет содержит в списке Десятисловия заповедь "Не убивай".
Читайте оригинал. На иврите это слово обозначает что-то типа "не убивай на большой дороге", "не разбойничай", а вовсе не "нельзя убивать ни в коем случае".
Тем не менее, существуют случаи в Ветхом Завете, когда Бог повелевал израильтянам убивать различных людей. В Новом Завете Иисус обобщает заповеди, говоря: "Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всем разумом и всей душой твоей, и ближнего твоего как самого себя", определяя своим ближним ненавистного самарянина.
Читайте свою инструкцию, наконец. Ближний - не потому, что самаритянин, а потому, что помог.
Иисус также учил, что мы должны подставить другую щеку, если нас кто-то ударил. Он сказал: "Нет большей любви, если кто положит душу свою за друзей своих".
А, тоже помню, как Петр три раза от Христа отрекался за день :-)
Далее Иисус разъясняет, со ссылкой на Свою смерть, что Он отдал Свою жизнь; она не была отнята.
Какая картина рисуется перед нашими глазами? Человеческая жизнь священна, это так. Но должна ли она быть сохранена во что бы то ни стало и никогда не отниматься или не отдаваться? Кажется, что нет. Понимающая любовь может призывать к отдаче моей жизни или даже отнятию ее, но подобные действия очень серьезны.
Хоть какая-то умная мысль. Вот на этом и остановились бы.
Что можно сказать о различии между убийством и позволением умереть? Существует ли нравственное различие? В любом случае пациент умирает (предполагается, что поддержка состояла в том, чтобы поддерживать состояние "жизни").
Ага, сами в кавычках написали! :-)
В любом случае намерение состоит в том, чтобы прекратить поддержку, то есть позволить или создать предпосылки для смерти. Проверка Писанием может состоять в вопросе: помогаю ли я или приношу вред, делая то или другое, и люблю ли я моего ближнего как самого себя?
Что же можно сказать о доктрине двойного эффекта? Обычно жизнь преподносит нам смешанные благословения. Редко наши действия выражаются только в хороших или только плохих последствиях. Мы должны подходить с подозрением к доктрине, которая позволяет нам отрицать плохое, утверждая, что только доброе определяло наше намерение. Самые сильные слова осуждения, которые произнес Иисус, были направлены в адрес лицемеров, например, тех, которые прилюдно молились ради того, чтобы их заметили.
А как насчет тех, кто прилюдно возражает против эвтаназии?
Для Иисуса намерения, несомненно, важны, но каждый должен быть осторожен в своем суждении о них. Даю ли я чрезмерную пропорцию морфия из-за того, что чувствую себя неудобно при виде страданий пациента или потому, что это необходимо ему? Отказываюсь ли я давать сверхнормативный морфий из-за моей щепетильности в исполнении нравственного закона или потому, что это не является действием любви? Я должен спросить себя: не делаю ли я пациентов невольными мучениками за свои собственные чувства или принципы?
Вот именно. Вроде бы логично, но дальше-то полный бред написан:
Практиковал ли Иисус, Великий Врач, эвтаназию когда-либо? Библия не содержит сведений о том, что Ему приходилось делать подобный выбор.
Это следует понимать как "запрещено все, что не разрешено"?
Она свидетельствует о многочисленных случаях Его исцелений и даже воскрешений из мертвых. Мы не можем привести факта, когда бы Он умертвил кого-либо, хотя Он не исцелил всех больных и не воскресил всех мертвых. Ни один рассказ не может представить нам полной картины, но существует один случай, который, возможно, прольет свет на нашу проблему. (Ев. от Марка 3:1-6) Фарисеи искали случая, чтобы уловить Иисуса в творении неправедных дел. Поэтому они последовали за Ним в синагогу в субботу, чтобы посмотреть, не исцелит ли Он кого-либо и таким образом обвинить Его в нарушении Закона, который воспрещает работать в субботу. Иисус знал их намерения, так что он вызвал человека с парализованной рукой на середину комнаты. Затем Он повернулся к народу и спросил, что Закон разрешает творить им в субботу - "Помочь или причинить вред? Спасти человеческую жизнь или погубить ее?" Конечно, сам метод постановки вопроса обрек на неудачу план фарисеев и разъярил их так, что они не захотели отвечать. Иисус затем исцелил руку человека, а фарисеи составили заговор с целью предать смерти Иисуса.
Что за дебилизм? Иисус просто попросил вытянуть руку - и та исцелилась. А теперь скажите, какой конкретно субботний запрет был нарушен. Нельзя просить вытянуть руку? Это не работа. Сам Иисус как-то ее лечил? Нет (кстати, в евангелиях он неоднократно подчеркивает, что все чудеса не от него, а от бога-отца). Все, какие проблемы?
Я выбрала именно эту историю, потому что она показывает приверженность Иисуса духу, а не букве Закона. Она демонстрирует заботу Иисуса о благополучии личности. Рассказ также раскрывает лицемерие фарисеев.
Скорее - незнание евангелистом законов Торы и желание привить ненависть к иудеям.
Конечно, ясно то, что медицинские работники и другие люди должны заботиться о спасении жизней, а не об их разрушении, о помощи, но не о причинении вреда.
Так как все же быть в случае, когда сохранение жизни - это и есть причинение вреда?
Но так же, как Иисус отошел от буквы Закона о субботе, Он, возможно, воспринял бы возможность определенных обстоятельств, в которых спасение жизни причинит вред человеку, а прекращение жизни поможет ему. В таких необычных обстоятельствах эвтаназия, возможно, будет правильным образом действий.
Фарисеи не заботились ни о человеке с парализованной рукой, ни о Законе Божием. Они думали лишь о собственном благополучии и о возможности избавиться от Иисуса, который доставлял им немало хлопот. И они были неправы так же, как люди, практикующие эвтаназию или воздерживающиеся от нее во имя собственного благополучия.
Точно так, как Иисус не оставил четких правил о работе в субботу, так же и данный доклад не предусматривает точных правил в отношении дозволенности или нравственного запрета на совершение эвтаназии. Это значит, что он не принесет большой пользы инициаторам законов. Тем не менее, для тех, кто ищут руководства в индивидуальных нравственных поступках, он предусматривает по крайней мере два утверждения. Первое - мы должны помогать, а не приносить вред, всегда проявляя к нашему ближнему такую любовь, которую мы проявляем к себе. И второе - мы должны всегда избегать лицемерия, особенно когда мы проверяем мотивы наших действий.
Вот-вот. Так как быть тем, которые поддерживают эвтаназию именно потому, что хотели бы, чтобы ее могли применить к ним, если потребуется?
Ладно, это хоть как-то похожая на относительную непредвзятость статья про эвтаназию, написанная христианином. Единственная, которую я видел. Остальные... Ну, читайте дальше сами.
http://www.crimea.com/~creation/text/46.htm
перевод Головко Г.
В последнем выпуске журнала Human Life Review Уэсли Дж. Смит отметил: "эвтаназия и ассистируемый суицид (самоубийство, осуществляемое с помощью другого человека) запрещены на протяжении большей части мировой истории.
Причем ненавязчиво опущено, кем и почему запрещено.
Конечно, эвтаназия практиковалась в нескольких заблудших обществах: в Древней Греции младенцев с родовыми травмами и дефектами оставляли на холмах умирать, и такая практика была принята, чтобы обойти нравственный закон, запрещающий прямое убийство.
И где же это откопали в Древней Греции нравственный запрет убийства? Оставляли на холмах для того, чтобы кто-то другой мог подобрать, если захочет, поскольку оставляли там и просто здоровых младенцев - отец имел полное право отказаться и от здорового ребенка. Историю учить надо, прежде чем приводить из нее примеры.
Во времена не столь отдаленные Германия подвергла эвтаназии 200 000 человек (в основном калек, стариков и умственно отсталых); их первыми принесли в жертву кровавому безумию нацизма, известному под названием Голокауст ("Всесожжение").
Транскрипцию оставим на совести переводчика, но с каких это пор концлагеря и т.д. стали заниматься эвтаназией?
Наконец, сегодня есть Нидерланды, где - хотя формально это по-прежнему считается преступлением - на практике разрешены эвтаназия и ассистируемый суицид. Согласно исследованию, проведенному датским правительством в 1991 году и известном под названием Доклада Реммелинк, почти 9% всех смертей датчан спровоцированы докторами. Затем в Орегоне вышел указ 16. И, что действительно можно рассматривать как историческое событие, 8 ноября 1994 года 51% орегонских избирателей отдали свои голоса в поддержку меры, которая впервые в США формально легализовала смерть, спровоцированную врачами (32 000 голосов)". Заинтересованность Орегона в ассистируемом суициде не случайна, так как Орегон также известен тем, что является национальным штабом общества Хемлок, знаменит своими так называемыми "либертарианскими тенденциями" (тенденциями борьбы за максимальную индивидуальную свободу) и отличается низкой посещаемостью церквей.
Жуть какая :-) Как всегда, подставились сами, признав, что посещение церквей ограничивает индивидуальную свободу.
Попытки легализовать эвтаназию в Соединенных Штатах Америки привлекли к себе внимание недавно как непосредственная реакция на книгу Дерека Хамфри "Последний выход", которая, как сообщают, разошлась тиражом более 300 000 экземпляров. Эта книга превозносит "добродетель" эвтаназии и ассистируемого суицида, живо описывая методы осуществления таких летальных исходов.
Сами видите - народ, общественность, так сказать, поддерживает эвтаназию.
В журнале First Things за декабрь 1991 года была опубликована передовая статья в ответ на признание книги "Последний выход". Она выразила опасения христиан следующим образом:
А христиане против.
"Кампания эвтаназии принимает вид еще одной правовой акции прогресса, вопроса, чье время пришло. Эта кампания руководствуется идеями, которые цивилизованные люди оставили в варварском прошлом.
Как всегда - идет ассоциация прошлого с варварством. И как всегда - без единого обоснования.
Последний выход - последнее оправдание нежеланию проявлять заботу об обременительных больных.
Стандартное передергивание, при котором христианам наплевать как на желание самих больных, так и на их страдания.
Это возрождение давно отмененного права убивать.
Иллюстрация, наглядно показывающая отношение х-н: не "люди давно сочли убийство нецелесообразным", а их просто формально лишили такого права. Прогресс, однако :-)
Питер Бергер пишет: "Все цивилизации и все религии представляют собой человечество, размахивающее флагами неповиновения перед лицом смерти".
А толку? :-)
Книга "Последний выход" опустила эти флаги".
Как практикующий врач, я заинтересовался специфическими и вызывающими беспокойство аспектами спора об эвтаназии. Поддержка обывателями эвтаназии происходит из всепоглощающей кампании по обеспечению полного самоопределения или, если хотите, автономии как высшего блага. Однако часть растлевающего влияния эвтаназии кроется в том факте, что к решению о ее осуществлении может привести ряд факторов, совершенно неконтролируемых пациентом, и, что должно более всего беспокоить медицину, эвтаназия может быть мотивирована главным образом лечащим врачом.
А что, запретили собирать по важным поводам консилиумы? Или врач имеет право делать с больным вообще все, что захочет?
Специалисты в области медицины твердо верят, что если применение эвтаназии легализовать, то она, соответственно, будет безопасна и гарантирована, и поэтому если пациент лично просит смерти, то она будет осуществлена в хороших санитарных условиях и будет лишена насилия.
Разумеется. Точно также запрет на аборты приводит к росту криминальных прерываний беременности,
Однако, пациенты должны знать: складывается впечатление, что здесь кроется лазейка для каких-то других, коварных сил, провоцирующих применение эвтаназии. Пример тому мы видим в Нидерландах. Карлос Гомез в своей книге "Регулирование смерти: эвтаназия и Нидерландское дело" пишет: "Меня мучило чувство, что действовал не аргумент свободной воли пациента, а какой-то другой. Мне казалось, что кто-то думал, что определенным пациентам лучше бы умереть, и убить их будет проявлением гуманного акта по отношению к ним."
Аргумент, однако - кого-то начали чувства мучить. Это, конечно, куда значительнее физической боли умирающего.
Гомез продолжает:
"Если директивные указания (относительно эвтаназии) обращены к опасности насилия в этих вопросах, они также намекают на другой аспект этого согласия, то есть решение осуществить эвтаназию должно быть не только добровольным, но должно также исходить из хорошего знания фактов истории болезни. Хотя сами "факты", в большей степени, зависят от знаний лечащего врача, его квалификации, опыта и определенного стиля работы. Они также зависят от того, как лечащий врач посчитает нужным изложить их пациенту. Другими словами, если согласие пациента зависит от того, как он воспринимает свое собственное реальное положение, то тогда его восприятие неизбежно подвержено влиянию лечащего врача... Реальность применения эвтаназии кажется таковой, что только лечащий врач может действительно открыть ей дверь, и в некоторых случаях он же четко указывает пациенту, где находится дверь, если он сам не может ее разглядеть... Это наводит на мысль, что согласие пациента на эвтаназию зависит от того, как он понимает медицинские факты своей истории болезни - а его понимание в большей или меньшей степени зависит от квалификации, опыта и умения лечащего врача сообщить эту информацию."
Итак, возражения строятся на обвинении всех врачей оптом в некомпетентности и в стремлении убедить больного в необходимости эвтаназии во что бы то ни стало.
Очевидность самостоятельного ввода информации лечащим врачом как основной движущей силы для применения эвтаназии в Нидерландах привела меня к важному вопросу: в западном обществе, где лечащие врачи такие же плюралисты и пост-модернисты, как и их пациенты, вероятно, отношения врачей, убеждения и предпочтения также мотивируют характер заботы об умирающем, несмотря на признание за пациентом подразумеваемой свободы выбора. Так как меня никогда не обвиняли в приступах красноречия, я выбрал эмпирический путь познания и решил изучить мнение нефрологов - группы лечащих врачей, которые по роду своей работы поставлены перед необходимостью заботы об умирающем - рассматривая их чувства относительно смерти, эвтаназии, ассистируемого суицида, директивных указаний и права пациента на свободный выбор в случае принятия решения о прекращении жизни.
Необходимо с самого начала объяснить причину выбора именно нефрологов для такого исследования. Три причины выдвигают на первый план целесообразность такого выбора.
Прежде всего, нефрологи - это та группа врачей, которые лечат пациентов от болезней, характеризующихся очень высоким процентом смертности. Ежегодно умирает около 20% хронически зависимого от гемодиализа населения США. Во-вторых, в этой группе пациентов уникальная форма ускорения смерти - отсоединение от диализа - в 2/3 случаев является основной причиной смерти пациента. И наконец, Национальный Почечный Фонд держит под прицелом пациентов с конечной стадией почечного заболевания, то есть пациенты, зависящие от диализа, подвергаются энергичной обработке директивными указаниями. Обсуждение директивных указаний, которое происходит между докторами и пациентами по три раза в неделю во время диализо-распределительных заседаний, постоянно концентрирует их внимание на неизбежности смерти.
Пункт 34 вопросника, содержащий вопросы, касающиеся заботы об умирающем, был составлен автором и опробован на группе нефрологов из северо-восточной части штата Огайо, включая медицинский институт Северо-восточных университетов Огайо (NEOVCOM), университетские больницы, Кливлендский клинический фонд и Государственную университетскую больницу Огайо (n=63/85).
Так как термин "эвтаназия" имеет так много разных значений, настоящее исследование не использовало этот термин, но рассмотрело его основное значение: проведение мероприятий с целью ускорения смерти. Если назначенное пациенту мероприятие осуществляется с помощью другого, такое действие является ассистируемым суицидом.
Несмотря на то, что ассистируемый суицид поднимает уникальные этические вопросы, здесь мы берем во внимание только те его характеристики, которые присущи и другим способам ускорения смерти. Это исследование направлено на то, чтобы выявить, могут ли субъективные мнения нефрологов относительно неизбежности смерти (их собственной или пациента) оказывать влияние на решение о прекращении жизни. Мы рассмотрели, как часто не использовались меры по спасению жизни с согласия или без согласия пациента; изучили этические рамки, которыми руководствовались нефрологи при принятии решения прекратить подачу диализа; качество восприятия жизни с разных точек зрения; а также дали оценку тому, как изложение этого оказывало влияние на уход за умирающим; кроме того, изучили осуществление директивных указаний в отношении к эвтаназии и ассистируемому суициду.
Более того, вопросник включал ряд исследований, которые были предварительно стандартизированы, с целью определить качество отношений врачей к их собственной смертности, а также уровень их чувства комфорта рядом с обреченными больными. Сделаны были демографические срезы, включая возраст, ранее полученное этическое образование,
Это что, простите?
религиозные взгляды, стаж работы и место работы. Вопросник был строго конфиденциальным.
После завершения опроса количество опрашиваемых нефрологов было увеличено через почтовую связь с отобранными медицинскими центрами, в которых практикующие нефрологи были лично знакомы с автором. К тому времени, когда набралось 125 опрошенных, вопросник заполнили в Огайо, Висконсине, Миннесоте, Северной Каролине, Канзасе, Флориде, Миссисипи и Луизиане.
88% опрошенных нефрологов признались в допущении летального исхода, характеризуемого как "пассивный" с согласия пациента, тогда как 38% признались в подобных допущениях без ведома и согласия пациента. Этические рамки, которыми руководствуются при отключении диализа Границы зависели как от достижений медицины, так и от критериев жизнеспособности. 48% нефрологов использовали в качестве критерия для оправдания отключения диализа наличие рака, 84% - многосторонние осложнения, 79% - слабоумие.
82% сочли бы возможным отключить диализ, если с точки зрения пациента качество его жизни плохое; 40% - с точки зрения лечащего врача. Так как депрессия может быть использована в качестве критерия для продолжения лечения, прекращения его или применения мер по ускорению смерти, был задан определенный вопрос об отключении диализа при наличии депрессии. Нефрологи использовали бы депрессию в качестве критерия для отключения диализа всегда (2,5%), часто (5,7%), иногда (22,1%), нечасто (41%) и никогда (28,7%). Возраст в качестве критерия для отключения диализа широко не использовался.
Итак, выводы на поверхности: большинство опрошенных врачей считают целесообразной эвтаназию в случае неизлечимой болезни, ведущей к страданиям (рак, множественные осложнения) и в случае слабоумия; необоснованный личный пессимизм (депрессия) больного является значительно менее важным фактором. Вполне разумная картина, особенно, если учесть, что депрессия как фактор не была оговорена по силе воздействия на пациента.
25% опрошенных нефрологов признались, что они с трудом соблюдают директивные указания, если они в решении вопроса расходятся с личной системой убеждений.
Если бы изменение настроений в юридической области было направлено на либерализацию эвтаназии и ассистируемого суицида, нефрологи признались, что они применили бы меры по ускорению смерти: всегда -; часто (7,4%); редко (27,3%); никогда (43%).
Ни разу не поверю, что вопрос формулировался так, как преподнесено - т.е. "врач назначает эвтаназию часто". Ненавязчиво пропущено "в безнадежных случаях".
Субъективные портреты лечащих врачей (взято из 1. Смерть Тревога Шкала Средства, Стандартное Отклонение и Внедрение. Психологические доклады 1971; 28; 173; 2. Изменяющиеся отношения врачей к продлению жизни. Американского Гериатрического общества, 1977; 25 (10); 470; 3. Разница в отношениях к обреченным больным (пациентам) среди отобранных медицинских специальностей лечащих врачей. Медицинская забота 1979; 17(6): 682) продемонстрировали, что нефрологи, которые больше всех испытывали тревогу рядом с умирающим пациентом, были значительно менее склонны игнорировать меры по продлению жизни обреченных больных пациентов (р меньше .02) и значительно менее склонны к применению активной эвтаназии (р меньше .04).
Логично, поскольку такие врачи чувствуют необходимость в наличии больных - они им нужны для повышения собственной самооценки.
Результаты ряда эмпирических исследований, рассматривающих нефрологов, лечащих врачей и их участие в движущих силах при принятии решений прервать жизнь, кажется, дают основание к проверенной гипотезе, а именно, что американские врачи, как их коллеги в Голландии, могут угрожающе способствовать исключению согласия пациента из аспектов ухода за умирающим. Я хотел бы подробнее остановиться на полученных результатах, находящихся в этих материалах, путем сравнение своего исследования со следующей информацией: специализированный обзор датского опыта (книга Гомеза и доклад Реммелинк); Ненужная трагедия: ассистируемый суицид приходит в Орегон Уэсли Дж. Смита, опубликованный в Human Life Review весной 1995 года; и, наконец, подробные исследования, доступные в литературе, обращенные к современным тенденциямбласти этики ухода за умирающим. Такое сопоставление источников информации раскрывает ряд потенциально опасных тенденций в современной медицинской практике США.
Для сравнения наших результатов воспользуемся информацией из ряда источников. Австралийские лечащие врачи (n=200) - 29% опрошенных уже применяли активные меры по ускорению смерти (с согласия пациента?); 60% высказали желание легализовать активную эвтаназию. Ситуация среди австралийских врачей стала крайне угрожающей в мае 1995 года, когда Северные Территории Австралии первыми легализовали эвтаназию, издав акт о правах обреченных больных. Опрос датских врачей показал, что 54% уже применяли активную эвтаназию, 34% считают, что она "допустима" при чрезвычайных обстоятельствах; 12% говорят, что они никогда бы активно не ускорили смерть пациентов, но 2/3 этого меньшинства обратились бы к врачу, который бы активно ускорил смерть. Врачи из Висконсина (терапевты, семейные врачи, врачи, занимающиеся гериатрией; n=740) - 30% хотели бы применять активную эвтаназию, 70% сказали, что они никогда бы ее не применили. Данные из Висконсина (США) очень сходны с нашими (30% да визави, 29,7% часто/иногда; 70% нет визави; 70,3% редко/никогда).
После первого опубликования мною этих данных было подсчитано количество голосов врачей в Орегоне, и процент в поддержку легализации ассистируемого суицида составил 46% - самый высокий показатель в США. Однако возможность принятия актов прекращения жизни без четко выраженной просьбы больного вызывает больше беспокойства, чем сами по себе отношения врачей к факту смерти. Доклад Реммелинк документально подтверждает, что приблизительно 1000 случаев эвтаназии, совершенных в обозреваемом году, были произведены без четко выраженного согласия убитого пациента. Не так давно убедительно подтверждено документами, что датских пациентов подвергали эвтаназии, когда они даже не было безнадежно больными!
И где эти самые документы?
Действительно, таким людям даже необязательно быть физически больными.
А-а, понятно. Больше дебилов - здоровых и накачанных...
Например, недавно датский Верховный Суд постановил, что психиатр действовал правильно, когда он "содействовал" смерти своего физически здорового пациента, обосновывая это тем, что действия врача были оправданы глубокой депрессией пациента, вызванной разводом и смертью двух его детей.
Мое мнение: если кого-то очень сильно клинит от жизни, то зачем, собственно, ее продевать? Дураков меньше будет. Даже физически здоровых.
Младенцев, родившихся умственно отсталыми или с врожденными дефектами, педиатры убивают прямо в детских кроватках.
Кошмар просто. Разумеется, надо тратить деньги на их воспитание и способствовать тому, чтобы они были социально адаптированы и размножались дальше.
Действительно, в настоящее время Датская Педиатрическая Ассоциация разрабатывает основные положения для применения эвтаназии младенцев.
Сопоставление этих фактов с нашим исследованием показывает, что 38% опрашиваемых пренебрегают перспективами ухода за умирающим без согласия пациента; 40% при принятии решения об отключении диализа использовали бы критерий качества жизни с их собственной точки зрения, а не с точки зрения пациента (даже несмотря на то, что предыдущие исследования продемонстрировали значительное расхождение в определениях качества жизни с точки зрения пациента и доктора); 25% испытывают трудности при необходимости руководствоваться выбором пациента согласно предписанным директивным указаниям, если этот выбор противоречит их собственной системе убеждений. Такие отношения совместно с либерализацией законов о ассистируемом суициде предсказывают поведение американских врачей, которое будет подобно поведению их датских коллег, в результате чего в значительном ряде случаев решение о прекращении жизни пациента будет главным образом зависеть от медицинского работника. Желание и согласие пациента могут быть совершенно исключены из такого процесса.
Итак, что мы видим? А видим искусственный перенос проблемы с вопроса "при каких заболеваниях надо применять эвтаназию" на "а пациент не хочет!". А если пациент умственно отсталый, ему мешают религиозные убеждения или он вообще в коме - тогда что?
Необходимо провести дальнейшее исследование, рассматривающее депрессию в контексте эвтаназии. Очень большое количество пациентов будут настаивать на мерах по ускорению смерти под влиянием неустановленной и непролеченной депрессии. Примут ли лечащие врачи во внимание психическое состояние их пациентов и его влияние на просьбу о применении мер, ведущих к прекращению жизни?
А хотя бы и не примут - то человечество лишится экземпляров, излишне склонных к депрессии. Это что, плохо?
Орегонская мера 16, как самый яркий пример, очень коварна относительно депрессии и ее негативного влияния на принятие решений. Для лечащего врача не требуется иметь предварительных отношений с пациентом, а впоследствии он может стать "специалистом" только в области ассистируемого суицида. Психическая оценка, необходимая, чтобы установить депрессию, осуществляется лишь тогда, когда это требуется "по мнению" лечащего врача. Безопасная эвтаназия невозможна по причине ее растлевающего эффекта, оказываемого на любую из сторон медицинской практики, когда докторам разрешают убивать.
Т.е. всех медиков оптом записали в маньяки. Кстати, это вообще характерно для верующих - позиция "ой, что будет, если не запретить!". Эт ов психологии называется "проекция". Выводы делайте сами.
Абсолютную истину можно найти только в Божьем откровении, а не в эмпирических исследованиях.
Вот где собака зарыта.
В конечном счете, эвтаназия не потому таит в себе зло, что не гарантирована от ошибочных решений, а потому, что она является ужасным нарушением Божьей воли!
Пошли самые весомые аргументы :-)
Однако последние критические статьи о пост-модернистской культуре свидетельствуют о том, что гуманность вне Христа испытывает недостаток присущего верующим видения. Свидетельствуя в ходе полемике о святости жизни, сегодня верующие могли бы представлять эмпирические данные как повод для представления Евангельского послания.
В конечном счете победа в споре об эвтаназии будет основана не на лозунге "Нет настоящей гарантии безопасности!", а скорее, на умении различать истину, возможном только при духовном возрождении и новом рождении во Христе.
Все поняли? Вот только не ясно, а зачем было что-то писать перед этими доводами с претензиями на знание медицины?
Как сказал Нигель Камерон, биоэтика действительно охватывает самые важные проблемы, перед которыми стоит человечество.
Этика имеет ровно ноль отношения к науке...
Это проблемы касаются ни больше ни меньше как статуса и достоинства людей. Когда Запад застыл, скованный ужасом, перед лицом трагических событий в Боснии, это напомнило нам, как хрупки опоры вежливости
Даже не смешно.
и как тонка паутина гуманности даже в той Европе, которая является наследницей вековой традиции, основанной на доктрине человечности, утверждающей, что человек несет в себе образ и подобие Божьи.
Что касается гуманности и Европы, то гуманизм там возник как массовое явление именно во время безбожного Просвещения.
Причина того, почему вопрос об эвтаназии столь важна, прост: ничто другое так красноречиво не характеризует наше представление о человеческой природе, как те условия, которые считаются достаточными, чтобы отнять у человека его жизнь.
Определение человека, как обычно, никто приводить не счел нужным...
http://www.crimea.com/~creation/text/45.htm
перевод Головко Г.
В настоящее время медицина связана с решением основного, но болезненного вопроса, ответ на который определяет границы самой жизни. Говоря упрощенно, какими характеристиками необходимо обладать, чтобы сохранять полную принадлежность к роду человеческому? Помимо неизбежного онтологического подтекста, присущего такого рода дискуссии, определение "человека" наибольшим образом влияет на то, как медицина реагирует на нужды индивидуума. Так, медицина может отказать в лечении младенцев с некоторыми очевидными уродствами или явно умалишенных людей на основании того, что они находятся "ниже" уровня человеческого развития. Гораздо же печальнее, что современная медицина может отказать в помощи и при менее очевидных сходных обстоятельствах. Ослабление способности медицины проявлять заботу обязано привлечь наше внимание.
Какое еще "ослабление способности"? Никакого ослабления нет. Есть нецелесообразность.
При рассудительном подходе, затрагивающем саму сущность медицины, беспрецедентные достижения бессмысленны, если само лечение оторвано от христианского понимания заботы.
Не относится к христианству - значит, бессмысленно. Ну-ну.
Более того, внимательное отношение к умирающим - людям, весьма слабо связанным с родом человеческим - требует наиболее плодотворного сосредоточения нашего внимания. Именно умирающие, являясь наиболее ранимыми представителями всех живущих людей, сильнее всего страдают от ослабления способности медицины проявлять заботу.
И еще раз давление на нервы - "ослабление способности"...
В своей недавней очень популярной книге Стивен Л. Чартер противостоит мнению обывателей США, практически лишенных религиозного влияния. Он отмечает, что недостаток религиозной основы для смысла оказания медицинской помощи, наиболее остро наблюдается в современном отношении к умирающему. На примере Джозефа Содера Чартер описывает трагическую картину того, как обыкновенный человек встречает смерть в постмодернистском мире. Его болезнь, явно неизлечимая, завершилась необратимой комой. По просьбе семьи мистера Содера и после консультации с лечащим врачом он был отключен от системы жизнеобеспечения. После отключения вентилятора, мистер Содер, несмотря на большие дозы наркотиков, продолжал тяжело глотать воздух, явно страдая от удушья. Свидетелем его агонии была медицинская сестра, которую оставили одну, чтобы она "позаботилась" о нем, пока он будет умирать. Никто из членов семьи при этом не присутствовал, никого из друзей не было рядом, но возмутительней всего было то, что вообще отсутствовал лечащий врач. Не удивительно, что сестра, имевшая лишь восемнадцатимесячный опыт работы в клинике, при виде страданий Джозефа Содера потеряла голову. Результат - намеренное назначение смертельной дозы хлористого калия внутривенно, моментально приведшее к смерти мистера Содера. Медсестру обвинили в превышении полномочий и навсегда отстранили от профессии.
Охренеть можно. Значит, дать возможность помирать в асфиксии - это нормально, а обеспечить быструю смерть - это превышение полномочий. Какая на хуй эвтаназия методом удушья?!
В статье с соответствующим названием "Без боли, но еще в страдании", описывающей печальную кончину мистера Содера, Артур В. Фрэнк, предваряя данное исследование, показал угрожающую скрытую тенденцию, проявленную в случае с умирающим мистером Содером. Он пишет: "... многие врачи оставались бы рядом со своими пациентами до момента их смерти. В каких бы отношениях лечащие врачи мистера Содера ни находились со своими пациентами, они решили, что их задача выполнена, когда смерть пациента стала неминуемой. Больше не осталось никаких нерешенных медицинских проблем в отношении этого больного, а их опыт и знания, несомненно, были необходимы где-нибудь еще. Мистера Содера оставили с медсестрой, лишь 18 месяцев назад получившей диплом. Как показывает городская клиническая практика, обычный факт умирания не является большим событием в медицине."
Это все к чему? Да, знаете ли, люди иногда умирают. И часто - именно в больнице.
В соответствии с афоризмом "лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать", я недавно стал еще сильнее обеспокоен характером кончины мистера Содера. Мне удалось увидеть старую фотографию под названием "Утешение при отсутствии лечения". Лечащий врач, практикующий принятые в XIX веке методы оказания медицинской помощи, склонился над умирающим пациентом, используя только утешающее прикосновение и голос как средство проявления дружеских чувств. Сопроводительная надпись гласит: "Лечащий врач, Джонатан Литтерман, утешает умирающего пациента. Во времена, когда сделан снимок, доктора зачастую ничем не могли помочь умирающему." Действительно, упорно поразмыслив над фотографией, я понял, что ее смысл чужд современной медицине. Я чувствовал себя неловко из-за отчетливой и беспокоящей разницы между прошлым и настоящим. Прошло 150 лет, и я по-прежнему мало что могу предложить обреченному больному в плане лечения. Преобладают ли в моем взаимодействии с такими пациентами утешение, сострадание и забота?
А какое это имеет отношение к лечению, что и должен обеспечивать врач? Если хирург будет сидеть рядом с каждым прооперированным, пока тот не выздоровеет, то кто будет делать операции?
Обоснованное беспокойство по поводу того, как протекала смерть мистера Содера, должно привести к более тщательному изучению затруднительного положения современной медицины. Ужасающий контраст между библейской и традиционной трактовками заботы
Да, жуть просто - не по библии живет кто-то!
на примере Джонатана Литтермана с одной стороны и лечащего врача мистера Содера - с другой, показывает смысловое смещение в современном языке, в результате чего значительно изменилось отношение к умирающему, когда-то - бережное и чуткое. Почему-то забылось, что в течение буквально тысяч лет именно оказание помощи словом, а не лечением, являлось составной частью медицины.
А почему забыли сравнить эффективность современной и средневековой медицины?
Последующее изложение посвящено поиску сущности заботы, в особенности - того, как слово "забота" используется при описании пользы, свойственной медицине. Обстоятельства смерти мистера Содера делают очевидным факт, что пересмотр определения понятия "забота" должен базироваться на Библии и традиционном понимании заботы,
Не вижу ничего очевидного в этом плане.
которое, по-видимому, утратило свое первоначальное значение в отношении умирающего. "Забота", как и многие другие современные слова, связанные с осмысленной деятельностью, претерпели крайние изменения в результате смысловых смещений. Наши усилия будут направлены на сопоставление определений понятия "сострадание" (включающего все толкования заботы) в XIX веке и в настоящее время; затем - на контекстуализацию и изучение библейского описания "заботы".
Влияние так называемого "коннотативного (смыслового) смещения" на слова и поступки в нашем веке стало очевидным для меня после прочтения Мавина Оласки.
Его внимание приковано к двум словам, которые тесно связаны с неотъемлемыми аспектами заботы - состраданием и, что удивительно, скупостью.
Оласки отметил, что в 1834 году первое издание словаря Вебстера определяло сострадание как "страдание вместе с другими или болезненное сочувствие." Однако во втором издании того же словаря определение звучало следующим образом: "чувство или эмоция, возникающие, когда человек движим страданием или несчастьем другого и желанием облегчить их." Совсем недавно, как отражение духа времени, третье издание словаря определило сострадание как "глубокое сочувствие и понимание страданий и сопутствующее желание способствовать их облегчению." Спустя 150 лет сострадание удобно освободили от "совместного страдания" и придали ему "новую" окраску. Теперь сострадание просто оболочка сочувствия, проявляемая внутренними чувствами, которые больше не нуждаются в переводе во внешне значимые действия. Пожалуйста, обратите внимание, что первое издание словаря и его определение сострадания совпадает по времени с медицинской практикой Джонатана Литтермана.
Пожалуйста, обратите внимание, что призыв вернуться к старой трактовке обозначает по сути увеличение страдания в мире, и не более того.
Другая эволюция определения, которая оказывает влияние на наши поступки и отношение к больным и умирающим, прослеживается при рассмотрении слова "скупой". "Скупой" употребляется нашими современниками для описания унизительного отношения к обладанию деньгами или богатством. Однако наши предки использовали слово "скупой", описывая особую черту поведения, которая означала неучастие в том, что было более всего ценным. Оласки поясняет: "Другими словами, мы, вероятно, скупы во всем, что наиболее ценно для нас: возможно, на деньги, но зачастую - на время и улыбки. Священник и левит, которые прошли мимо раненного путника (Евангелие от Луки, гл.10), вероятно, отдавали десятую часть своих доходов церкви, но они были скупыми; только милосердный самаритянин скупым не был."
Джордж Оруэлл однажды сказал, что "слова несут политическую ответственность; слова формируют наши идеи и наше понимание всего". Он как будто обращался к нашему поколению. Ревизионистские определения слов, так широко распространенные сегодня, сильно изменили основы, поддерживающие заботу о тех, кто болен и умирает. Попытки исправить эти неправильные представления, захватывающие границы медицины, должны начаться с помещения заботы и ее воплощения на практике непосредственно в контекстуальные рамки с четко определенными границами. Как раннее заметил Хоервас, "забота является контекстуально зависимым понятием, оно неполно, потому что его значение зависит от дальнейшего приложения в соответствующем контексте."
Хоервас начинает с того. что задает еще один вопрос по существу: "Какой тип сообщества необходим для поддержания долговременной заботы о страдающем и умирающем?" Ответ на этот вопрос может дать общее представление об обществе и неизбежно приведет к мысли о необходимости духовно развитого и требовательного общества. Человек осознает, что медицина в конечном счете должна потерпеть неудачу в своих попытках исцеления.
"Должна непременно". Мило. Даже комментировать не буду. Вообще надо запретить всем ратующим за совместное сострадание и т.д. лечиться исключительно у священников, а не у врачей.
Более того, любая такая неудача влечет за собой необходимость глубокого понимания сообществом сущности неизбежной подавленности, вызванной болезнью или смертью.
Неизбежной?!
Подход Хоерваса позволяет христианам стать составной частью контекста заботы, который передает близость проявляющего заботу с христианской общиной, так как только церковь наделена властью устанавливать необходимые связи между болезнью, страданием, смертью и грехом.
А не-христианам что делать прикажете?
Более традиционный контекст направляет наши поиски значения, так как медицина для Хоерваса становится служением, которое не может уничтожить страдание; облегчение страданий скорее возможно через образование общины, желающей находиться рядом с людьми во время их болезни и смерти.
Ну что я говорю - отменить для верующих анальгетики и заменить их попом. Сами просят.
Тесная связь между медициной и церковью, на которую рассчитывает доктор Хоервас, определяет заботу как обет, который, по крайней мере, должен проявляться в виде присутствия человека перед лицом чужого страдания и смерти. Брэдли Хэнсон далее, обращаясь ко второму посланию к Коринфянам 7:6 и 1:3 и к Евангелию от Матфея 25:31-46 в поисках определения понятия "забота", описывает необыкновенный урок подобного присутствия. Апостол Павел пишет: "Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита" (2 Кор. 7:6). Павлу ясно, что "страдающий не забыт" потому что Бог заботится и часто выражает Свою заботу через утешение, оказываемое другими людьми. Хэнсон также пишет, что установление близких дружеских отношений с больным и умирающим должно пониматься не как обыкновенное рядовое событие, но оцениваться с точки зрения богословия - так как в конечном счете именно Бог утешает больного и умирающего, и Он же одновременно утешает утешающего. Хэнсон утверждает, что помощь, которую один человек оказывает другому, является проявлением через человека сущности Бога. Мы становимся "скупыми" на проявление заботы, когда проявляем ее по отношению к другим как ко второстепенным и безличным предметам. Библейское проявление заботы осуществляется через людей, которые соприкасаются, влияют друг на друга и способны спокойно выслушать тех, кто страдает или умирает. Присутствие Христа в таком проявлении заботы очевидно из Евангелия от Матфея 25,31-46. Оно представляет истинный контекст заботы как духовного убежища, что в сущности сводит присутствие утешающего и утешителя к присутствию одного только Христа. Современное общество вскормлено на рекламе, которая постоянно напоминает слушателям: "Когда вы действительно проявляете заботу, лучшее, что вы можете сделать, -подарить что-нибудь", -цветы, чек или открытку. Напротив, когда христиане действительно проявляют заботу, лучшее, что они могут сделать, это личное, молитвенное присутствие - то есть не скупое, не зависящее от материальных условий. Понятие "забота" с точки зрения традиционного библейского контекста не допускает экономии личного времени и предполагает близкие дружеские отношения, обязательства по отношению друг к другу и улыбки - все, что может проявлять отношение Самого Бога к тем, кто болен или умирает. Такое определение понятия "забота" обращено не только к лечащим врачам и медсестрам, но и ко всей остальной церковной общине.
Помню, как-то читал высказывание христианина на тему, что в обществе нужны калеки и больные - чтобы христиане могли проявлять заботу и сострадание...
Для христиан забота не требует устного напоминания о порядке, установленном Богом, но должна быть выражением этого порядка. Чтобы яснее изложить эту идею, Хоервас рассказывает историю о Джефри, ребенке, который болен лейкемией и находится при смерти. Он просит, чтобы ему почитали книгу "Паутинка Шарлотты" - точнее, ту главу, в которой Шарлотта умирает. В ней говорится: "Никто из сотен людей, посещавших ярмарку, не знал, что серый паучок играл самую важную роль. Рядом с Шарлоттой никого не было, когда она умерла." Какое отношение имеет смерть Шарлотты к Джефри или к рассматриваемому нами вопросу? Хоервас далее продолжает: "... но смерть ребенка не должна походить на смерть паучка. Вполне возможно, что паукам предназначено пожить немного и умереть, но нам, кто был сотворен для общения друг с другом и Богом, невозможно поверить, что это - все. Может быть, паукам суждено умирать в одиночестве, но мы, веря, что предназначены радовать друг друга и Бога, мы не можем позволить себе и тем, кого мы любим, так умереть. Нам не дано смягчить боль нашей смерти и смерти наших детей, но мы верим, что разделяем общую историю, которая позволяет нам находиться друг с другом, особенно, когда мы умираем. Нет другого пути устранить чувство одиночества у умирающих от лейкемии детей, пока они не ощутят уверенность, основанную на близких отношениях с Богом и друг с другом, засвидетельствованную в жизнях тех, кто заботится о них. Вот что в конечном итоге является единственным ответом на проблему смерти наших детей." Как Иов, мы должны наконец понять, что слова никогда не смогут полностью объяснить смерть, но наше присутствие как людей, которые сами нуждаются в поддержке, проявляет нашу верность двум самым важным заповедям. Далее я хочу обратиться к примеру проявления заботы об умирающем, который мы находим в Священном Писании. 2-е Послание к Тимофею 1,1-4; 4,6-13 описывает, как апостол Павел готовится к смерти, и может послужить примером для современной медицины и научить истинному проявлению заботы.
Да уж, библия много чему может научить медицину. Помнится, открывателя круга кровообращения сожгли на костре...
66 год от Р. Х.. В Риме правит жестокий император Нерон. В эти неспокойные времена апостол Павел находится в тюрьме, так как христиан несправедливо обвиняют в связи с недавно вспыхнувшим пожаром. Павел сидит в своей тюремной камере за грубо сколоченным столом, при тусклом свете опускает перо на пергамент и пишет свое последнее послание.
"Павел, волею Божией Апостол Христа Иисуса, по обещанию жизни во Христе Иисусе, Тимофею, возлюбленному сыну... Благодарю Бога, Которому служу от предков в чистой совести, что непрестанно помятую о тебе в молитвах моих ночью и днем, горя желанием видеть тебя - я помню твои слезы - чтобы мне исполниться радости... Ибо я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало. Подвигом добрым я подвизался, бег закончил, веру сохранил. Отныне уготован мне венец праведности, который в День тот даст мне Господь, праведный Судия, и не только мне, но и всем возлюбившим явление Его. Постарайся придти ко мне скоро. Ибо Димас оставил меня, возлюбив нынешний век, и отправился в Фессалонику, Крискент - в Галатию, Тит - в Далматию; Лука один со мной. Марка возьми и приведи с собой, ибо он мне нужен для служения... Когда пойдешь, принеси плащ, который я оставил в Троаде у Карпа, и книги, особенно писанные на коже... При первой моей защите никого не было со мною, но все меня оставили. Да не вменится им!.. Постарайся придти до зимы..."
Павла недаром называли "Великим Львом Божьим". Много раз, находившийся на краю смерти, пять раз получавший по сорок плетей, трижды побиваемый палками, один раз камнями, испытавший голод и жажду, он научился быть умиротворенным вне зависимости от обстоятельств. Он стоял перед царями и проповедовал Слово Божье, сидел с философами и подвергал сомнению их размышления,
А ссылочку можно? :-)))))
путешествовал по многим местам и провозглашал весть о том, что Иисус есть Христос и Господь. И несмотря на все это, он страстно зовет Тимофея: "Попытайся придти ко мне скоро." Павел знает, что он умирает. Нужды Павла, однако, когда он стоит перед лицом собственной смерти, имеют непосредственное отношение к предмету нашего исследования и должны послужить примером того, как Библия отвечает на вопрос, что действительно необходимо умирающему. Павел сознает, что тепло обыкновенного плаща может принести ему утешение. Он также пишет, что близкие дружеские отношения и ответственность в жизни достигаются через установление тесных взаимоотношений. Осознавая, что он приближается к концу своей земной жизни, Павел выражает свою потребность в близком друге.
Несмотря на то, что его оставили так называемые друзья, с ним находится его врач Лука. Может быть, сейчас Тимофей впервые слышит, что его друг говорит о своей нужде в чем-то, именно в тот момент, когда приближается его смерть.
Наконец, Павел учит, что нет ничего, что могло бы заменить чтение Слова Божьего, изложенного в "книгах".
У нас может возникнуть вопрос - умер ли Павел без своего плаща, книг и друзей? Однако такой вопрос лишен смысла и бесполезен, если современная церковь не отвечает на простые нужды тех, кто умирает сегодня.
Это называется "отмазка", а не ответ на вопрос.
Одиночество, связанное со смертью, предусматривает служение, которое остро нуждается в христианском ответе.
Под конец приведем еще два наблюдения, связанных с заботой об умирающем. Однажды лидера тогдашнего Советского Союза спросили, почему никакие преследования не смогли подавить русское христианство. Он ответил: "Потому что христиане никогда не позволяли никому из своих умирать в одиночестве!"
А какой лидер это ляпнул и ссылочку на то, откуда взята цитата - можно? А то я такой вот неверующий, что не могу представить такую фразу в устах любого генсека.
Уильям Мэй, богослов, отметил то же самое: "Смерть - это не только кризис плоти. Это кризис общества. Смерть также полностью и безошибочно отражает особенности сообщества, в котором живет умирающий." Современные сострадание и забота об умирающем могут быть обусловлены двумя диаметрально противоположными подходами. Один поддерживает устранение страданий через устранение страдающего. Это можно наблюдать на примерах эвтаназии в Нидерландах и скрытом подтексте деятельности Хемлок Общества и Джэка Кеворкяна в США. Такой ответ является новой разновидностью "заботы" и "сострадания", которая вытекает из наиболее сильных смысловых смещений. Ответ, обусловленный подобным смещением, таит в себе чрезвычайно опасные последствия в любом плюралистическом обществе, доказывая отсутствие единого нравственного критерия в отношении умирающего. Смерть мистера Содера иллюстрирует именно такой ответ. Другой подход к умирающему демонстрируется движением милосердия, предоставляющим больным приюты, богадельни, монастырские больницы. Это движение обеспечивает благоприятные возможности, позволяющие проявить реальную заботу об умирающем.
Реальная забота заключается в продлении страданий?
Принадлежность умирающего к роду человеческому не должна подвергаться сомнению, также как и христианская способность ответить на нужды умирающего не должна ставиться под вопрос.
Как же :-)
Как профессионал в области охраны здоровья, так и непрофессионал - если они христиане - должны быть готовы проявить образец заботы, абсолютно противоположный тому, который проявляют мирские современники, проводящие все меньше и меньше времени с умирающим. Крест сообщает нам все, что необходимо знать об ответе Бога на грех как причину страданий. Он один возвышается над историей и умоляет нас не быть скупыми. Так как ставки медицины сейчас выше, чем когда-либо, от нас - живого, дышащего Тела Христова - требуется личное присутствие и любовь, когда мы действительно хотим проявить настоящую заботу.
Warrax Black Fire Pandemonium http.//warrax.nete-mail [email protected]