Warrax

Последний визит

Zodacare od Zodameranu!

Последний штрих сложного орнамента, обрамляющего пентаграмму, был наконец нанесён. Дархон распрямился и потер затёкшую поясницу. Уже на второй час ползания на коленях у него окончательно сформировалась мысль, что незачем перерисовывать всё с древнего манускрипта; да и вообще дело вовсе не в рисунке, но, поскольку половина работы была уже выполнена, решил всё доделать, как изображено.

Достав флягу с вином, Дархон оглядел получившуюся фигуру. Затем задумчиво перевел взгляд на нарисованную им в центре пентаграмму, которой не было на первоначальном рисунке. Без неё он работать не привык, но её присутствие нарушало чистоту эксперимента.

— Не в первый раз нарушаем обычаи, — подумал про себя маг и пропустил внушительный глоток, после чего  закрутил пробку. Перед ритуалом напиваться не стоило.

---

Близилась полночь. Дархон зажёг свечи, стоящие по углам фигуры, достал из ножен меч и вонзил его в центр пентаграммы. На чёрном лезвии Майлесондира дробились отсветы пламени свечей и играли огоньки. Отступив назад, маг сделал глубокий вдох, которым он всегда начинал сосредоточение при ритуале.

Уже погружаясь в транс, он ощутил пульсацию энергий вокруг пентаграммы и удовлетворенно улыбнулся. Его громкий голос раздался над поляной, выговаривая слова призыва:

— Ка Дархон-а-айлрд ан'моорд а'Дарх ка-таарх мертт а'Дарх. Ка-паан нермаан-о-мерт йонд-ирт. Ка-тоонг-ап-на вайл'ирт йондар-о-валимуун. Ка-вайр Дарх. Ка-таарх Нерм а'Краат.

С каждым словом, произносимым в сложном ритме, огоньки свечей чуть подрагивали; на лезвии меча они отражались узором, гипнотически приковывающим взгляд. Дархон стоял, широко расставив руки — так было удобно управлять потоками энергии, возросшими практически до ощущения их физического присутствия. Если бы кто-то заглянул в глаза мага в этот момент... Впрочем, нет... не стоит туда заглядывать.

Пауза, необходимая для контроля энергии, кончилась, Дархон медленно, почти шепотом, который, тем не менее, отразило эхо, закончил вызывание:

— Ка-варром ма'сун айзах суамарт!

По его глазам ударила вспышка чёрного света. Понятно, что чёрный свет встречается не слишком часто, но ощущение было именно такое. Раздался звон, невнятный возглас и громовой голос, казалось, вызвал небольшое землятресение:

— Сурх-а-ирх?!

Временная слепота прошла, и Дархон увидел стоящую посередине нарисованной пентаграммы фигуру, закутанную в покрывало и, рядом, — упавший Майлесондир. Лицо стоящего существа было бы вполне человеческим, если бы не глаза — в них темнела вечность. Помимо вечности, там было еще недоумение и раздражение, направленное на мага. К этому Дархон был готов, но вот чего он не ожидал — так это того, что вызванный им Властитель Земли будет держать в руке разбитую кружку, причем явно недавно наполненную каким-то напитком, судя по обширному мокрому пятну на одежде пришедшего на зов. Как бы то ни было, надо было отвечать:

— Ка Дархон-а-айлрд ан'моорд а'Дарх.

Стоящий в круге открыл рот, явно намереваясь сказать что-то гневное, но неожиданно поперхнулся и спросил уже с удивлением в голосе:

— Су паан аронт на'аахн?

— Э-э, ну не то, чтобы очень... — у Дархона явно кончился словарный запас. Одно дело — использовать ритуальные фразы, но говорить на аахн... Слишком мало уцелело от языка, и еще меньше осталось тех, кто вообще слышал, что есть такой язык.

Растерянность, отразившаяся на лице мага, который не особо часто позволял эмоциям проявлять себя, тем более, внешне, была слишком неподходящей к ситуации...

Ещё раз подтвердилось старое правило, которое маги обычно узнавали годам к тремстам — девять десятых магических книг с описаниями ритуалов можно выкинуть, так как каждый ритуал — это импровизация с предполагаемыми, но не предсказуемыми результатами.

Ни в одном гримуаре не было описано, что вызванный Властитель явится с разбитой кружкой в руке, которую забросит в кусты и с хохотом откинется в кресло, материализовавшееся за его спиной.

Дархон подождал около минуты, сам непроизвольно улыбаясь, и, махнув рукой, достал флягу из лежащего под деревом мешка. Это вызвало новый приступ хохота у явившегося на призыв, однако, после взмаха его руки прямо на расчерченной фигуре возникло второе кресло и маленький столик между ними.

— Неси вино сюда, заклинатель, — последнее слово было произнесено с добродушным сарказмом.

Дархон с удобством устроился в действительно комфортабельном кресле и разлил вино в два кубка, возникших на столике.

Оба взяли по бокалу.

— Слушай, а как ты умудрился все это проделать, не понимаю, — откинувшись в кресле, произнес Властитель, не этой же ерундой — свободная рука показала на тщательно вырисованные символы. Вот там вообще ошибка... А такой буквы и в алфавите нет. Причем ни в одном.

Дархон, в свою очередь, откинувшись в кресле, промолчал и отпил глоток. Последствия ритуала он себе представлял не совсем так, вернее — совсем не так, но, поскольку изменить что-либо был не в состоянии,  просто наслаждался вином. Волноваться попусту было не в его привычках.

— Сижу, пью пиво, собираюсь с мыслями перед последним визитом на эту планету, и тут — бац! — как под коленку толкают, очутился неизвестно где, разбил кружку, облился пивом... — продолжал разглагольствовать явно пришедший в добродушное настроение Властитель, — ведь расскажешь кому-нибудь, не поверят! Хотя, впрочем... — он слегка сощурился.

Дархон почувствовал, как его сдавила мягкая, но сильная рука, словно проверяя на прочность.

— Гм, теперь понятно... И весьма неплохо, я бы сказал, — тут в голосе послышалось удивление, — тем более для смертного. Да-а, давненько не общался со смертными, кроме как оптом...

Дархон догадался по паузе, что это была шутка, и улыбнулся, хотя и не понял, что она значит.

— Ну, ладно, — фигура в кресле как бы затуманилась и сменила облик, точнее, одежду на чистую.  — Спрашивай, раз уж вызывал. Больше не удастся — этот канал я заблокирую, как вернусь, а больше изъянов в защите нет. Про этот-то я давно знал, только всё никак руки не доходили заделать...

Дархон засомневался, но решил придержать это при себе. Разговаривать так разговаривать...

— А почему последний? — спросил он, хотя перед ритуалом вопросы планировались совсем другие.

— Что последний?

— Визит, сам же сказал ...

— А! Надоело.

Дархон был поражен чёткостью, однозначностью и непонятностью ответа. Видимо, это было заметно для собеседника, и тот ухмыльнулся.

— Действительно надоело. Уже сколько раз тут был, и все без толку... Ну, ты же знаешь, раз до меня дотянулся.

— Не совсем, — Дархона было трудно смутить, но ситуация тому способствовала.

— Гм, а кого же ты тогда вызывал? Бармена с пивом?

— Властителя Земли, ее Ангела-Повелителя, или Аггела, смотря кто как называет, Нерм а'Краат...

— А, ну можно и так сказать. Только появлялся я тут под другими именами...

Дархон выразил на лице любопытство. Вообще-то, относилось он к тому, что, несмотря на выпитое количество вина, уровень его в бокале не понизился, но Нерм а'Краат решил, что это заинтересованность в его аватарах. Впрочем, это тоже было весьма интересно.

— Вот подумай, кто был такой наивный, что пытался сделать добро людям, когда они этого не заслуживали?

Дархон немного подумал, в вопросах истории, если честно, он был не специалист, и предположил:

— Прометей?

— Правильно! — Властитель был явно доволен. — Представляешь, принес им огонь, как идиот, учил их всему... И благодарность? Они испугались знания! Если бы они своим неверием в прогресс не дали силу своим богам, разве они смогли бы меня заковать? Во, посмотри!

Под приподнятой простыней обнаружился плоский мускулистый живот, обезображенный застаревшим рваным шрамом как раз в районе печени. Впрочем, Дархон успел заметить, что тот исчез, как только ткань начала опускаться на место.

— А ещё? Угадай!

Всё это начинало напоминать весьма странную фантасмагорию, но Дархон своими глазами видел подвыпившего Властителя. Известно, что в магических книгах пишут далеко не всё, но такое вот предположить было весьма сложно. Уловив принцип, маг отхлебнул вина (а в бокале его все не уменьшилось), и предположил:

— Люцифер?

— Кто?.. А, слышал. Не, с чего это ты взял... Это вообще какая-то местная сказка, кто-то там против какого-то бога воевал...

— Не было такого? — Дархон изобразил удивление, хотя был в этом уверен почти с самого рождения, образно говоря.

— Что за бред, не было, конечно! Бога вообще нет.

Это была приятная новость, и Дархон отхлебнул сразу полстакана. Вообще-то, он сам так и думал, но сидящий напротив источник информации считал вполне заслуживающим доверия. Как-никак, сам вызвал. Источник информации, кстати, сейчас был курчавым, с могучими мускулами и одетый в тунику.

— А кто же тебя тогда к скале приковывал?

— Боги. Боги — есть. Бога — нет. Непонятно — выпей еще, тут без бутылки не разберешься... но, в общем, почти угадал — Семиаза. Набрал я тогда целую шайку народу, и пошли по девочкам... Ну и заодно знаниями поделились. Не деньги же за любовь платить...

Дархон запутался окончательно. Доверив своему подсознанию решать, стоит ли выпить ещё, чтобы дойти до нужной кондиции, или, может, больше не надо, он осторожно переспросил:

— Так, вроде бы, Семиаза и прочие против воли бога пошли, как я читал в какой-то религиозной книге. Ветхая такая, там дополнения к ней были, не вошедшие в основную часть...

— Тебе же сказано — бога нет, чего непонятного? — повторил Геракл, успевший за это время обзавестись лавровым венком. — Мало ли, кто чего там понапишет. Я, пока тут был в более позднее время, та-акого понаслушался... Вот как думаешь, почему многими считается, что косметика — это плохо?

— Гм...Я читал, что ее изобрел Азазель, как раз из той компании, про которую ты говоришь...

— Именно! — древний грек на миг затуманился, и в кресле сидел уже суровый мужчина семитской внешности, в длинной хламиде, с пейсами и в ермолке. — Вот только он изобрел косметику качественную! И доверил её делать людям. Они попробовали — а результат ты видел, думаю, сам. Азазель изобретал косметику, а не штукатурку! Ещё угадаешь?

Дархон задумался. В процессе думанья, почувствовав стакан у рта, почувствовал решение, принятое подсознанием, и сделал глоток.

— Не знаю, — честно сознался он.

— Локи, слышал? — в кресле уже сидел высокий, но худой субъект с огненно-рыжей шевелюрой, перекинув одну ногу через подлокотник кресла.

Дархон поперхнулся и уставился на фигуру, явно напомнившую кое-какие приключения с одним случайным попутчиком, с которым они регулярно где-нибудь да пересекались.

— Алый?!

— Нет, не он, и вообще первый раз о таком слышу, — без малейшей запинки раздался ответ.

Дархон все еще смотрел с подозрением.

— Асгард... — мечтательно потянул Властитель, - во было времечко! Все люди простые, душевные, помочь просят... Только шуток не понимают!

— Но тебя там же вроде приковали опять, змея и все такое...

— Меня?! — с удивлением, почти искренним, воскликнул рыжий, — эта змея, что ли?

На вытянутой вверх ноге красовался невысокий сапог из змеиной кожи.

— Сразу и сбежал, тоже мне проблема, там же только кулаками махать горазды, а любителей подумать совсем нету, — лицо его преувеличенно посерьезнело, и он поднял бокал. — Выпьем за упокой, бедная гадюка умерла у меня на руках...

— А как же землетрясения, которые случаются, когда на тебя яд попадает и ты рвешься из цепей? — Дархон дошел уже до нужного состояния отрешенности и тоже откровенно веселился.

— А это вовсе и не я! Это Тор, как мимо идёт, видит, что цепи пустые, и в раздражении своим молотком — бац! - в скалу. А молоток большой и тяжелый, вот и трясется...

— А ещё?

— Что ещё?

— Кем был здесь, конечно!

— А-а... этим... как его... Крианном.

Дархон впал в ступор.

— Я, конечно, не историк и не спец по религиям, чего в них разбираться, ни в одной ничего хорошего...

— Эт правлна.. пра-вильно, — поправился заплетающимся языком собеседник, — давить их всех. Ни от одной ничего хорошего не видел, сколько веков не смотрел... А ты и знать не мог, кстати. Я Крианном как сюда пришел, так зашел сначала в один бар... Ну и посидел, подумал, и решил поступить на этот раз концыц... кон-цен-тупально! В смысле, а чего пытаться исправить, раз всё равно не так поймут и опошлят? Как выпивка в баре кончилась — вернулся назад и всё тут...

Дархон, в очередной раз приложившийся к бокалу, почувствовал, что больше в него не лезет. Стало обидно.

— Ну л-ладно, пошел я... Благодарю за компанию, приятно было пообщаться... в общем, это, на, вдруг пригодится. Позовешь, если что.. Только учти — одноразовый... — Дархон скосил глаз на столик, потом — другой глаз, и сфокусировал их на амулете. Он был точь-в-точь похож на его собственный, только несколько меньшего размера.

— А, давай совмещу, — Нерм взял амулет со столика, поднес к висевшему на шее мага и зажал оба в ладонях. Через мгновение разжал руки — на цепочке висел один амулет, так привычный Дархону, но теперь внутри ощущалась скрытая сила.

— В общем, до встречи, может быть... Но не бойся, я теперь тебя узнаю! — Властитель, принявший не столь четкие очертания (или это Дархон потерял способность четко фокусировать зрение?) встал, махнул рукой по направлению на юг, и там открылся портал. Встав с кресла (кресло исчезло), собеседник мага неожиданно ровной походкой направился к светящемуся овалу.

— А я и не боюсь, с чего бы? — несколько запоздало, уже в спину уходящему буркнул маг, одновременно судорожно пытаясь вспомнить, что же он хотел, но забыл спросить...

— Чуть не забыл! А как теперь тебя зовут, во время последнего визита?

Нерм а'Краат, уже занесший ногу, чтобы вступить в портал, медленно опустил её и обернулся. Он был одет в костюм совершенно неизвестного Дархону покроя, из строгой черной ткани, под ним виднелась белоснежная до голубизны рубашка, на шее висела странная полоска ткани с неясным узором, уходящая под жилет. Владетель поправил чёрные очки на бледном лице с резкими чертами, и произнес тихим, но очень четким голосом, от которого Дархон почти протрезвел:

— Абаддон.

Повернувшись, фигура в чёрном исчезла в портале. Дархон кубарем полетел на землю — под ним пропало кресло.

Он встал, отряхнулся и подобрал лежавший на земле Майлесондир, после чего оглянулся в поисках бокала.

Задумчиво повертев в руке разбитый при падении и теперь уже пустой сосуд, Дархон закинул его в те же кусты, куда Властитель выбросил свою кружку, и не спеша отправился по направлению к городу, где он сейчас жил.

Лицо его было безмятежно и спокойно.

Warrax, 03 & 18 October XXXIV A.S.        
Редакторская правка 22 April XXXVI A.S.