Елена Трубицына

Непрощённый

Цвет души твоей — светло-чёрный,
Как рубин, твоя кровь красна.
Непрощённый, живи непрощённым,
И не знай ни покоя, ни сна!

Да, в плеяде красавцев лощёных
Никогда ты не сможешь блистать.
Непрощённый, живи непрощённым,
И не надо себя продавать!

В этом мире спокойных и сонных
Вряд ли сможешь ты долго прожить,
Непрощённый, умри непрощённым,
Лишь тогда тебя буду любить!

И среди оборзевшей кодлы,
Для которой вся жизнь — звон рубля,
Где законы суровы и подлы,
Там теперь непрощённая — я!

Непонятый

Улетающих бьют влёт,
Для плывущего есть сеть,
Даже если заткнут рот,
Ты попробуй про всё спеть.

Спеть про то, как зовет ввысь
Неземной красоты храм,
И как трудно лететь вниз,
Изумляясь, что был там.

А внизу тебе вслед смех,
А в лицо только ложь, лесть,
Не упал бы — послал всех,
А сейчас-то ты кто есть?

Не становишься ты злей,
Только давит тоска грудь,
Хоть бы кто-то сказал: "Эй,
А какой видел ты путь?".

Ты сказал бы, где ты был,
И кого и зачем звал,
И куда ты летел, плыл,
И чего для чего ждал.

Но ведь ты для людей — псих,
Что пытался крутым быть,
Да и ты не поймешь их,
Но тебе среди них жить.

Все же спой, как зовет высь,
Где построил ты свой храм,
Всё же легче лететь вниз,
Если знаешь, что был там.

***

Нежеланный ребенок волчихи больной,
Ты живешь, разрушая свой собственный храм,
Да от жизни такой — хоть завой, хоть в запой,
Да от жизни такой лучше сдохнуть к чертям.

Ты — один из последних волков на Земле,
Ты — один из последних Хранителей Слов,
И рвануться бы вдаль, только шея в петле,
На блестящем ноже запекается кровь.

Умирают друзья на горячем снегу,
Их загнали в углы, затравили толпой,
Первый Волчий Закон — смерть оскалом к врагу,
А "беги, пока жив" — это только второй.

Так беги, пока жив, ты остался один,
Попытайся спастись, если нужен кому,
Только пуля в груди, только боль впереди,
Да последние проблески скрылись в дыму.

И тогда ты оставишь последнюю весть,
И Слова, что хранил, лягут кровью на лист,
Может, глупый волчонок, играющий здесь,
Их прочтёт, осознает и вновь возродит.

Ты — последний из ныне живущих волков,
Ты отбросишь трусливый девиз "Не смогу".
Оглянись, посмотри, ко всему ли готов?
Первый Волчий Закон — смерть оскалом к врагу.     

Благовест

Стекленеющий мрак белоснежной зимы
Тупо бьет по глазам и звенит на клыках.
Если что-то нашел, то приди и возьми,
А с потерей смирись от мечты в двух шагах.

Ты пришел за проклятьем во веки веков,
Только где же ты сможешь его получить —   
Все грехи — преимущество божьих рабов,
Если бога не знаешь, не можешь грешить.

Позапрошлую нить не страшась, оборви.
И когда всё, что было, завяжешь узлом,
То в своей поначалу умойся крови,
А потом уж чужую попробуй клыком.

Не жалея о тех, кто не вспомнит тебя,
Сам себя не забудь и уйди навсегда
От того, что, великою злостью любя,
Ты нашёл и унёс, не оставив следа.

Вытри сопли обрывками крепкой петли,
Окропи теплой водкой рассохшийся крест,
Уходящим — дороги платком застели,
И рвани за канат — пусть звучит Благовест.

Пусть звучит Благовест по тому, кто ушёл
И не смог обернуться за крайней чертой,
Кто поставил на карту забытую боль —
Пусть звучит Благовест за его упокой.

Окрести топором корневища свои,
Стекленеющий мрак отразится в глазах.
Так от века решали герои твои —
Хуже рабства в Аду только трон в Небесах.

***

На оборотной стороне Креста
Засохла кровь, пролитая во Имя.
Там — отсветы священного костра
Из мыслей, что посмели быть другими.

Там — крестоносца острое копье
И вопли изнасилованных женщин,
Шло по земле коварное зверьё,
Тела и души нехристей калеча.

Там еретик под пытками хрипит,
Там — выжившие подлецы и трусы
И золотом награбленным горит
Святая надпись: "Орден Иисуса".

На оборотной стороне Креста
Те, кто отдался добровольно в рабство,
Все те, кого рождала нищета,
Покорная законам христианства.

"Не смейте выделяться из толпы,
Вы все должны идти одной дорогой"—
Кричат с амвона сытые попы
И кормят паству мыслями о боге.

А ну, рабы! Подайте-ка на храм!
Да сохранит вас, грешных, божья сила!
Навек изгнанье — ищущим умам,
Зато живут слюнявые дебилы.

Ярка души поповской красота,
И какова она — давно известно.
И, сняты с тайной стороны Креста,
Воняют кровью деньги духовенства.

Перевод песни "Slave to the cross" (Deicide)

        Раб — на крест.

В смертоносном ярме иллюзорных богов
Вы всю жизнь проживете рабами.
Но кровавая надпись на ризах попов
Скажет нам: "Берегитесь обмана!"

Проповедуя, вас у себя украдут
И растопчут под благословенье,
А для нас в темноте ясно видет маршрут
В мир без бога ведет Отреченье.

Отреченье во имя своё от всего,
Этот бог — небольшая потеря.
И прощения путь убивает того
Кто не будет безропотно верить.

Раскрошить божий мир за кровавым стеклом,
Уничтожить, не чувствуя боли.
Не пугаем незнающий бога крестом...
Раб — на крест. Только вольному — воля.

Посмотрите на блики святого костра,
Утопая в крови по колено.
Это всё принесло воцаренье креста,
Это дело заразы священной.

Раскрошить этот мир с вечной мудростью лжи,
Уничтожить оковы религий.
Проповедник наврал, будто ты ещё жив
И принес незаметную гибель.

Так иди, поклоняйся, невольник креста,
Мудрость мира тебя схоронила.
Правда только одна, это правда проста —
Раб — на крест. Только вольному — сила.

***

Как подохну — эй, друзья! Попляшите на могиле,
Пейте водку из горла, только не за упокой.
Сын, отец и дух святой, всемогущие посильно,
Тёмной ночью в небесах бойтесь встретиться со мной.

От земли и до звезды не пойду дорогой вечной,
Просто сгину навсегда в заколоченном гробу.
Хоть услышать не смогу смех ваш пьяный, бессердечный,
Но посмейтесь надо мной — те, кого сейчас люблю!

Я из гробы да в гробу все обычаи видала,
Прикажите за версту некрофилов отогнать.
Их высокие слова — словно тявканье шакалов,
Уходите, мудаки, вам тут нечего сказать.

Небо синее, как лёд, да вороны разорались,
Не жалейте обо мне — к черту ханжескую грусть,
С облаками облака синевою повенчались,
В это небо я уже никогда не поднимусь.

Посмотрите — скоро ночь звезды по нему рассыплет,
Приходите на шабаш бесшабашною толпой!
Завещанье коротко: поглядим, кто больше выпьет!
Пейте водку за меня, пейте за неупокой.

Выродки мессии

    Вольный перевод Глена Бентона (Deicide)

Безжалостным крестом вбивается бессилье,
И кажется, что мир пред библией падёт.
Я знаю, что умрут все выродки Мессии,
Что сеют божий страх, зовя его приход.

Но он вас не спасёт, и смерть не даст отсрочку
Поклонникам Креста, что Истину попрал.
Всё то, что он для вас в агонии пророчил
Неверно для того, кто веру распознал.

Его слова влекли восторженное стадо,
Во мне они — навек, водою в решете.
Вас, возжелавших рай посмертной наградой,
К убийству призывал вид суки на кресте.

В войне за веру лжи убили ради бога
А те. кто победил, замучили себя.
Не видите пути, но ищите дорогу —
За истинный обман безумная борьба.

Вы думали, что бог действительно всесилен,
Над вами божий смех, и вами правит страх.
Изжившие себя, вы — выродки Мессии,
Встречайте вашу смерть, покаявшись в грехах.

Вы верные рабы умелого обмана,
Я — изначальный враг кровавого креста.
Строка священной лжи скрутила вас арканом,
Нечто вас не спасет. Неправда не чиста.

Умалишенный бог играет вашей жизнью.
Он держит дураков безжалостной рукой.
Вы бродите в дерьме святого мазохизма,
Боится ваш господь вступить в игру со мной.

Для вас победы нет — вы путь перекрестили.
Довольно путать мир сетями паука.
Я знаю, что умрут все выродки Мессии.
Встречайте вашу смерть. Она недалека.

***

Вмоем семисвечнике — чёрные свечи,
На храме моем — перевёрнутый крест.
Восславят меня, проклиная навечно,
За мой упокой — по церквам благовест.

Серебряный узел — кольцо Отреченья,
В забытой бутылке — остатки вины,
По воле своей принимаю решенье —
Прожить без вмешательства со стороны.

Задача по силам — жить вечно до гроба,
Увидите сами — не к праху мой прах.
У всех, приходящих по воле недоброй
Приму похвалу в совершённых грехах.

А если останусь один среди стада,
Среди преклонённых ничтожных рабов —
Я буду собою. Иного не надо.
Меня не поймать в сети ласковых слов.

И в мертвенном холоде, ночью бессонной,
Замерзшей рукою я свечи зажгу.
Останется только исход предрешённый
И тихое, жесткое слово "Могу".

Так жить или нежить? На миг или вечно?
Себе говорю: "Если можешь — реши!".
В моем семисвечнике — чёрные свечи
И чёрное пламя на месте души.

***

Да будет свет" — сказал господь с похмелья,
Не совладав с упрямой дрожью рук.
Он, видимо, испытывал веселье,
Реализуя сей кошмарный глюк.

Разлегшийся на месте небосвода,
Уж было прошептал: "Да будет так",
Но на второе утро создал воду —
Долбал его безжалостный сушняк.

И внутреннему голосу не внемля,
Он дальше глюки знает наперед,
И вот на третий день увидел землю,
А также всё, что из неё растет.

Он слишком долго пил — не те уж силы,
Но сам себя всесильнейшим считал.
На день четвёртый разный светила
Он увидал и реализовал.

Да, он непьющий из посуды мелкой,
Запас иссяк — пора и на покой.
На пятый день словил не только белку,
Но кучу всякой живности другой.

И дальше — продолжение знакомо.
К нему явился всех людей отец,
Господня абстинентного синдрома...
Пардон! Его творения венец.

Ну, хватит сказок! Ишь ты, разошёлся!
На деле был короткий разговор.
"Да будет свет" — создатель прикололся
И тотчас жопу фосфором натер.

Поскольку эта версия известна,
Её запомнишь, хочешь или нет.
Подумай над вопросом интересным —
К чему идут идущие на свет?

***

Гепард ужасно быстро бегает —
Догонит он автомобиль.
Жрут все подряд термиты белые,
Радар имеет нетопырь.

Дельфины меж собой общаются
И знают, как людей спасать;
У кашалота получается
Быть под водою три часа.

Регенерация для ящериц —
Банальность, только и всего;
А муравей свободно тащит вес
Раз в десять больше своего.

Верблюд водою запасается,
Хамелеон меняет цвет;
А крокодил не затрудняется
Дожить до пары сотен лет.

Как всё Господь придумал здорово!
Венец творенья, погляди!
И знай, что срать себе на голову
Способен только ты один.