Христианская религия, по её собственному признанию, основана на религии евреев, основоположником которой считается Моисей. Поэтому христиане, в согласии с евреями, рассматривают этого человека как посланника божьего, как боговдохновенного святого. Утверждают, что приписываемые ему произведения продиктованы самим богом. Однако некоторые критики осмелились усомниться в том, что Моисей действительно автор Пятикнижия, то есть первых пяти книг Библии. Свои сомнения они основывают на том, что в этих книгах упоминаются города, ещё не существовавшие в эпоху Моисея. Там рассказывается о царях задолго до того, как у евреев они появились. Наконец, в этих книгах говорится о смерти и погребении самого Моисея.
На этом основании некоторые ученые, у которых, по-видимому, не хватало достаточной дозы веры, нашли, что вовсе не видно, чтобы Моисей был автором приписываемых ему книг. Они утверждали, что произведения, приписываемые Моисею, написаны разными людьми в разное время. Однако верующие, привыкшие набожно закрывать глаза на неудобные для религии спорные вопросы, упорно продолжают рассматривать Моисея как действительного автора Пятикнижия и уверяют, что оно не содержит ничего такого, что не было бы внушено ему богом.
Но допустим, что Моисей действительно автор приписываемых ему пяти книг Библии. Так как для христианской религии очень важно подтверждать божественность писаний, на которые опирается и последующая миссия Иисуса Христа, рассмотрим вкратце, в какой степени можно доверять Моисею. Эта проверка даст возможность судить о том, как мы вообще должны оценивать всех прочих религиозных героев Ветхого и Нового завета и даже авторитет самой церкви, которая, как известно, объявляет себя богом установленной.
Если мы спросим, каким образом можно удостовериться в боговдохновенности Моисея, нам сейчас же укажут на множество чудес, которыми бог якобы доказал божественность миссии этого "законодателя". А если мы спросим, чем же засвидетельствованы эти чудеса, нам ответят, что сам Моисей свидетельствует, будто "он видел бога лицом к лицу", общался с ним, "как с другом", принял закон из собственных рук бога, действовал всегда по его точным приказаниям. Словом, сам Моисей сообщает, будто он совершал чудеса, доказывающие его боговдохновенность.
Отсюда мы видим, что "боговидцам" предоставляется право быть судьями в своем собственном деле, что их свидетельство в свою пользу считается достоверным; ведь основной принцип религии состоит в том, что надо верить, то есть нельзя сомневаться в правдивости тех, кто уверяют нас, будто они вдохновлены богом, и в доказательство этого совершают чудеса. Очевидно, что такого рода доказательства и столь подозрительные свидетельства приемлемы лишь для людей, у которых легковерие подавило всякую способность рассуждать.
Чтобы устранить эти затруднения, нас уверяют, что Моисей не был единственным свидетелем тех чудес, о которых сообщает Библия. Нам говорят, что они происходили на глазах целого народа. Но откуда же мы знаем, что весь еврейский народ видел чудеса Моисея? Опять-таки этот "божий человек" сам говорит, что "шестьсот тысяч человек" были свидетелями его чудес. Нам говорят: никто не доказал подложности Моисеевых чудес. Но, спросим мы, откуда известно, что никто не опротестовал этих чудес? Частый ропот евреев и их постоянные отпадения в идолопоклонство дают основание подозревать, что чудеса Моисея либо не имели места, либо не всегда внушали доверие этой толпе, обычно столь легковерной и столь глупой. С другой стороны, при гневном характере Моисея для людей проницательных было далеко не безопасно заявлять о подложности чудес. Возможно, что жрецам, полновластным владыкам евреев, стоило не мало труда скрыть истинные причины возмущений евреев в пустыне.
Итак, для подтверждения бесчисленных чудес, сотворенных Моисеем в Египте и в еврейском лагере, единственной порукой служит тот же Моисей.
Тут недоверчивые люди спросят, по какому праву Моисей претендует на то, чтобы в вопросе о столь невероятных вещах, превосходящих силы природы, полагались единственно на него. Они спросят, не был ли этот избранник божий бесстыдным лжецом, честолюбивым мошенником, практиковавшим, подобно многим другим, чародейство или мнимые чудеса, чтобы поразить легковерную толпу, не знающую этих искусных хитросплетений? Наконец, спросят они, может быть, Моисей, как и многие фанатики, был жертвой самообмана и принимал за божественные внушения свой бред, свои сны, причудливые порождения больного мозга?
Богословы разрешают все эти вопросы, заявляя, что Моисей был святым человеком, лицом весьма просвещенным, не способным на самообман и на веру в химеры, ещё более не способным на ложь и на обман своих сограждан. Они скажут нам, что все поведение Моисея говорит в его пользу и что его суждения обнаруживают в нем глубокие познания.
Что касается его столь святого нрава, то мы опять-таки имеем только свидетельство самого Моисея, и, хотя он заинтересован в том, чтобы показать себя с наилучшей стороны, того, что он сам говорит, достаточно, чтобы убедиться в отсутствии у него всех тех качеств, которые делают человека достойным уважения в глазах разума. В самом деле, его книги рисуют нам его с чертами абсолютно плохого человека. Начинает он с убийства египтянина. Этот поступок вынуждает его бежать. Через некоторое время он возвращается, чтобы поднять евреев против их государя, и объявляет ему открытую войну. Многочисленными казнями он губит миллионы египтян и, наконец, уводит евреев в пустыню, где они сотни раз стоят на краю гибели. Как только они восстают против его распоряжений, Моисей именем бога совершает над ними самые ужасные жестокости. Он убивает их тысячами и массовыми избиениями приводит в покорность своим прихотям, связывает их по рукам и ногам и отдает на произвол тирании и вымогательства жрецов, то есть его собственного семейства и племени. Под флагом религии он внушает израильтянам ядовитую ненависть ко всем прочим народам; он обязывает их быть бесчеловечными, человеконенавистниками, кровожадными, предписывает им воровство, измену, вероломство, приказывает им захватить земли ханаанеян, внушая им, что бог обещал эти земли их отцам. Этот бог, от имени которого всегда говорит Моисей, предписывает лишь насилия и убийства. Чтобы даровать своему избранному народу обетованную землю, этот бог не находит другого средства, как истребление целых народов, хотя он мог бы, не прибегая к столь жестоким средствам, даровать евреям более удобные земли, чем каменистая Иудея. Несмотря на свое всемогущество, этот бог оказывается то победителем, то побежденным в тех войнах, которые ведутся по его распоряжению. Этот бог, столь щедрый на чудеса по всякому случаю, упорно заставляет евреев устраиваться только путем преступлений. Одним словом, бог Моисея - существо столь же злое, как и неразумное. А Моисей, который сам о себе говорит, что он был "кротчайший из всех людей", (Числа, 12, 3) наделил себя, если признать его автором Пятикнижия, чертами честолюбивого плута, не стесняющегося никакими жесточайшими преступлениями, чтобы добиться цели, и имевшего дерзость отнести на счет божества все злоумышления своего честолюбия против самого забитого из народов, из которого ему удалось сделать самый свирепый, самый бесчеловечный народ на земле.
Что касается возвышенных знаний Моисея, то, за исключением магических фокусов, которым он мог научиться у египетских жрецов, славившихся в древности своим шарлатанством, мы в писаниях еврейского законодателя не находим ничего, что свидетельствовало бы об истинном знании. Множество ученых справедливо отмечают ошибки, которыми этот вдохновенный писатель наполнил свою космогонию, или историю сотворения мира. Из его рук вышла лишь сказка, от которой покраснел бы в наши дни самый скромный физик.
То же самое относится к его рассказу о сотворении человека. Он говорит, что бог сотворил человека "из праха земного". Это представление он, несомненно, позаимствовал в Египте, где считали, что человек создан из праха, или ила реки Нила. Что касается первой женщины, то, по Моисею, она вышла из ребра первого человека. Созданных таким образом супругов он помещает в саду, орошаемом реками, которые никак не могли оказаться в одном и том же месте. Этот сад, который евреи называют Ган-Эден, или Ган-Адонай, а христиане - земным раем, долго тщетно занимал умы богословов, которые производили глупые изыскания, чтобы узнать его настоящее местоположение. Эти ученые-географы сберегли бы много бессонных ночей, если бы у них хватило здравого смысла, чтобы понять, что сад этот существовал лишь в воображении автора сказок, украсившего по-своему известные ему понаслышке сведения о "садиках Адониса", бывших предметом культа в Сирии.
Как бы то ни было, из писаний Моисея видно, что, несмотря на его близкие отношения с богом, никто никогда не имел более нелепых, обидных и смешных представлений о божестве. Не успел этот бог создать человека, как он уже замышляет его гибель; он подставляет ловушку этому простаку; он запрещает ему есть от древа познания; он угрожает ему смертью за неосторожное прикосновение к этому дереву, но разрешает дьяволу искусить женщину; последняя искушает своего мужа, и бог, который благодаря своему всеведению должен был предвидеть, что отсюда произойдет, осуждает на смерть наших прародителей за проступок, который совершен, по крайней мере, при его попустительстве. Не довольствуясь тем, что столь жестоко наказал их за съеденное яблоко, бог несправедливо распространяет свое осуждение на все их потомство, которое тогда ещё не существовало и не могло, следовательно, участвовать в прегрешениях первых людей.
В результате греха Адама все человечество стало грешным и несчастным. По мере того как оно размножалось, оно все более и более развращалось, сделал любимца бога, отца верующих, основателя еврейской нации. Не более поучительна история его племянника Лота. Господь посылает к нему ангелов. Эти посланцы всевышнего, по примеру демонов, искушают жителей Содома и возбуждают в них нечистые желания. Чтобы защитить целомудрие этих ангелов, Лот предлагает своим согражданам на поругание своих двух девственных дочерей. Бог посылает с неба огонь на город, название которого стало означать позорную страсть. Лот и его семья спасаются от гибели. Лишь жена его превращена в соляной столб, только за то, что оглянулась, - преступление, весьма незначительное для любопытной женщины, интересующейся к тому же участью своих бывших друзей. А муж - очевидно, чтобы утешиться по поводу метаморфозы жены и запустения дома, - напивается вместе со своими двумя дочерьми и вступает с ними в кровосмесительную связь, за которую он не был наказан господом, хотя тот так жестоко наказал женское любопытство. Бытие, 19.
Исаак, сын Авраама, имел от Ревекки двух сыновей. Исав родился на свет первым, а за ним последовал Иаков, имя которого, по мнению некоторых комментаторов, означает "выживающий". Действительно, Иаков, изображаемый Моисеем как предмет благоволения бога, который предпочел его уже во чреве матери старшему сыну, постоянно играет роль плута и "выживателя". За какие-то овощи или чечевицу он откупает у брата его первородство. При содействии матери он обманывает своего слепого отца и ухитряется выговорить себе лучшую долю в отцовском наследстве. Справедливо опасаясь мести столь жестоко обиженного брата, наш патриарх бежит из дому. Но бог, освящающий его плутни, посылает ему видения и возвещает о будущем величии народа, который от него произойдет. Благочестивый Иаков женится на двух сестрах и, не довольствуясь двумя женами, вступает в связь со своей рабыней Валлой. Скоро он поссорился со своим тестем, которого сумел провести. Тогда он втихомолку улизнул от него, захватив с собою все что мог, и вернулся к отцу своему Исааку. Его более честный старший брат при встрече с ним великодушно простил ему все его проделки. Словом, бедный, отвергнутый богом Исав всюду играет лучшую роль, а святой человек Иаков-роль гнусного мошенника. Бытие, 25, 27, 28.
Иосиф, один из сыновей Иакова, проданный своими завистливыми братьями, попал в Египет и был куплен жрецом Он прославился искусством толковать сны. Когда ему посчастливилось истолковать некоторые странные сны фараона, этот государь назначил его первым министром и управляющим финансами. На этом высоком посту он, вместо того чтобы работать на благо населения и для облегчения его тягот, придумывает для своего господина способ завладеть всем имуществом подданных, повергнуть их в величайшую нищету и превратить в рабов. Вот какими гнусными подвигами этот патриарх прославил свое правление. Надо полагать, что он стал предметом всеобщей ненависти и что египтяне не имели поводов радоваться правлению этого набожного еврея, ужасная политика которого предала их самих и их имущество во власть тирана. Бытие, 45.
Таков нравственный облик патриархов, сказочных героев иудаизма. Таковы те личности, которых Моисей представляет как угодников бога, а христиане почитают как великих святых. Если эти великие люди казались достойными уважения боговдохновенному законодателю и являются предметом поклонения для людей, ослепленных верой, то тем, кого разум научил отличать добро от зла, преступление от добродетели, они должны казаться гнусными и презренными.
Впрочем, подобные герои были достойны Моисея; они соответствовали его взглядам и характеру плута, тоже незнакомого с элементарными нравственными принципами. Об этом можно судить по тому портрету, который мы уже нарисовали, пользуясь исключительно приписываемыми ему писаниями. Помогал этому святому законодателю в его проектах старший брат Аарон, которого он сделал первосвященником народа, во главе коего он поставил себя самого. Исход, 4. Левит, 8. Брат помогал ему в совершении чудес и был его толмачом, или пророком; Моисей был косноязычен и не получил от бога, творившего ради него столько чудес, способности внятно говорить. В своих неисповедимых целях бог избрал своим орудием человека, не владевшего даром речи, так что слова, которые принимал от бога Моисей, передавал народу Аарон. Мы видим, однако, что этот пророк Моисея изменил ему. Будучи нетвердым в правилах религии, первосвященник в отсутствие брата поддается настояниям израильтян, никак не желавших, несмотря на столько чудес, отказаться от египетского идолопоклонства. Угождая их вкусу, Аарон сотворил им золотого тельца, или Аписа, которому они с его согласия стали поклоняться. Исход, 23. Моисей, спустившись с горы, где он имел беседу с Богом, удовлетворился выговором брату за совершенный грех. К народу же он оказался менее снисходительным и приказал левитам истребить двадцать пять тысяч израильтян, чтобы искупить преступление их кровью.
Хотя Моисей именем бога строго запретил израильтянам сходиться с женщинами неверных, он, как и все деспоты, не стесняющиеся законами, которые они издают для других, сохранил жену - мадианитку, или эфиопку, по имени Сепфора. Исход, 2-4. Аарон и Мария, сестра Моисея, воспользовались этим случаем для выступления против своего святого законодателя. Но бог, имеющий две мерки и не желающий, чтоб его святых судили, как прочих людей, дал Моисею чудесную силу поразить свою сестру проказой. Это наказание открыло глаза Аарону. Он признал свою вину и получил прощение. Мария выздоровела и помирилась с братом, проявившим мягкость в отношении Аарона, который был ему нужен.
В отношении тех израильтян, которые имели неосторожность вступать в связь с мадианнтскими женщинами, бог не был столь снисходителен. И действительно, мы видим, что внук Аарона Финеес, воспламенившись святым рвением, убил Зимри, одного из вождей Израиля, за то, что тот вступил в связь с туземной женщиной. Это убийство настолько понравилось богу, что Финеес и его потомство удостоились за это сана первосвященников своего народа. Числа, 25. Хотя Моисей, как мы видели, сам уверяет нас, что он был "кротчайшим из людей", но эта кротость исчезает и уступает место самой неумолимой мстительности всякий раз, как кто-нибудь осмеливается воспротивиться ему. В таких случаях бог никогда не отказывается сотворить великое чудо, чтобы отомстить за своего слугу. Когда Корей, Дафан и Авирам восстали против тирании Моисея и Аарона, бог воспылал гневом против бунтовщиков и разверз землю, которая поглотила их со всеми их семьями, а двести пятьдесят их сторонников были в то же время уничтожены огнем. Мало того, так как народ роптал по поводу смерти стольких знатных лиц, бог, не знающий никогда пределов своей ярости, если речь идет о мести за друзей, послал с неба огонь, который истребил четырнадцать тысяч семьсот человек. Числа, 16-26.
Этих фактов, взятых из писаний Моисея, кажется, достаточно для доказательства того, что этот боговидец был одним из самых дурных людей, какие когда-либо существовали на земле. А если нам скажут, что его поступками руководил бог, то мы на это ответим, что приписывать ему, исполненному благости и мудрости, образ действий, который заставил бы краснеть самого жестокого тирана,-значит сочетать шарлатанство с богохульством. Если будут указывать, что правосудие божие не похоже на правосудие людское, мы скажем, что в таком случае внушаемые нам представления о правосудии божьем способны только окончательно заглушить представления о человеческом правосудии, столь необходимом для общества.
Наконец, если нам скажут, что бог властен делать со своими творениями, что ему угодно, и доводить свою месть до любых пределов, как ему заблагорассудится, то на это мы ответим, что такие речи представляют еврейского бога самым гнусным тираном, менее всего достойным любви подданных.
Таким образом, представления, какие Моисей дает о своем боге, - явное богохульство. Нравы, которые он приписывает своим сказочным героям, делают их ненавистными или презренными. Образ действий, каким он награждает самого себя, делает из него врага рода человеческого, в котором только сумасшедший или преступник может видеть орудие божества, желающего людям добра. Словом, святость Моисея и патриархов нисколько не доказана писанием, автором которого его называют.
Warrax Black Fire Pandemonium™ http.//warrax.net e-mail. [email protected]