В чем причины распада СССР?

Неблагодарная это тема. На сей счет высказано столько мнений и суждений, что их самый беглый обзор займет немало места и времени. К ней обращались немыслимое количество раз, что, в общем, совершенно неудивительно. Этот вопрос затрагивает всех, и без четкого ответа на него невозможно двинуться дальше. В самом деле, как можно обещать построить коммунизм, если не объяснить, почему провалилась предыдущая попытка? Объяснение должно быть простым, понятным и убедительным.

Всевозможные "перерождения", "заговоры", "информационные войны" и "манипуляции сознанием" я сразу исключаю из рассмотрения. Совершенно очевидно, что эти надстроечные явления не могли привести к столь глубокому изменению в хозяйственном базисе, который мы и наблюдаем. И вообще, утверждать, что Союз рухнул по причине промытых или непромытых мозгов - это значит впасть в махровейший идеализм.

Все надстроечные явления появились тогда, когда основные перемены в базисе уже произошли, они их обозначили и сделали явными и видимыми. Потому, причины надо искать в базисе, в хозяйстве, и связанных с ними производственных отношениях, как учит единственное верное марксистско-ленинское учение.

Для начала в самом кратком виде надо сказать о том, что планировалось к постройке изначально. В соответствии с планами ГОЭЛРО и его доработками, в соответствии с планом первой пятилетки, все народное хозяйство строилось и развивалось как совокупность комбинатов, то есть производств, тесно связанных между собой энергетическими и технологическими связями, без какой-либо "рыночной стихии" и "свободного обмена".

Если смотреть панорамно, то хозяйство довоенных пятилеток очень походило на электронную плату, в которой отдельные предприятия были чем-то вроде микросхем, резисторов, диодов, конденсаторов и тому подобных деталей, между которыми шли потоки энергии, сырья и продукции.

Внутри этой системы человек советскими плановиками воспринимался в энергетическом разрезе, через живую энергию труда. Собственно, на той технической базе, без участия людей вся эта производственная система была безжизненной. Соответственно, базой производственных отношений внутри этой системы был технический норматив и связанная с ним производственная дисциплина. Социальная система, построенная до войны, в основном была нацелена на то, чтобы наилучшим возможным образом обеспечить работников всем, что необходимо для жизни и полноценной работы, то есть, в генерализованном виде, для воспроизводства живой энергии труда.

Конечно, найдется немало людей, которые скажут, что это какая-то антигуманная система, "человек - придаток машины" и так далее. В некотором роде так и было. Однако, уже с первых лет реализации плана ГОЭЛРО, плановики серьезно говорили об автоматизации труда и мечтали о том, что когда-нибудь живой труд в производстве будет не нужен. Потому они вполне сознательно строили такую систему, "пеше по-машинному", понимая, что никакого другого варианта у них на данный момент нет. Эпоха электроники и компьютеров - первых управляющих машин, настала несколько позже.

Про политэкономическое устройство советского хозяйства я уже не раз писал. Напомню, вкратце, что социалистический сектор жил и развивался за счет всей прибавочной стоимости, создаваемой рабочими, которая поступала в распоряжение государства и расходовалась в централизованном порядке на реализацию плановых задач. Вместе с тем, плановики не уповали только на живой труд, и всеми силами старались его механизировать и автоматизировать, добиваясь огромного роста этой прибавочной стоимости, шаг за шагом приближаясь к своему идеалу. Непосредственно перед войной уже появлялись первые разработки в области автоматизации производства и строились планы создания целых заводов-автоматов.

Победа Советского Союза во Второй мировой войне была связана именно с этой комбинатной системой, позволяющей резко увеличить производство, что самым благотворным образом сказалось на ходе боевых действий и оснащения армии. СССР "зажевал" всю европейскую коалицию, созданную Гитлером вооруженной силой, которая превосходила Союз почти по всем хозяйственным параметрам. У Гитлера было больше населения, было больше угля и стали, была мощная промышленность, но это ему не особенно помогло в схватке с индустриально-комбинатным монстром.

Теперь же стоит сказать о том, о чем говорится мало. Во время войны комбинатная структура в СССР перенесла огромный урон. Гитлеровцы, к примеру, почти совершенно разрушили украинский индустриальный комбинат, бывший перед войной, пожалуй, наиболее развитым и современным. Серьезный урон понес лениградский комбинат, хотя его индустриальное ядро сохранилось. Были сильно разрушены и повреждены основы комбинатов на Северном Кавказе и в Нижнем Поволжье. В сущности, более или менее нетронутыми остались только три комбината: Центральный (вокруг Москвы), Поволжский и Урало-Кузнецкий. Не был достроен Северный комбинат или Северная угольно-металлургическая база, и его в полурабочем состоянии запустили ближе к концу войны.

Многие хвалят эвакуацию промышленности. Это действительно была беспрецедентная транспортная операция. Однако, эвакуация происходила хаотически, бесплановым порядком. Эвакуированные заводы побросали где придется на Урале, в Сибири, в Казахстане. Они не были соединены в комбинатную структуру, не были налажены производственные и энергетические цепочки, они не были обеспечены рабочей силой и так далее. В годы войны сгодилось и так - лишь бы работало и производило.

Однако, плановое развитие уральского и сибирского комбинатов, было нарушено. Закладываемые в годы третьей пятилетки казахстанский, ангаро-енисейский комбинаты фактически превратились в совокупность разрозненных предприятий. Потом, уже после войны, из самых основ ангаро-енисейского комбината и эвакуированных заводов удалось смастерить что-то вроде "ракетного комбината", то есть комплекса производств, занимавшихся производством ракетного оружия. Но по сравнению с довоенными планами (включавшими развитие черной металлургии и тяжелого машиностроения, химической переработки угля, древесины, гидроэнергии), он так и не вырос в полноценный комбинат, сопоставимый хотя бы с Днепрокомбинатом времен второй и третьей пятилетки.

Восстановление разрушенного хозяйства так же велось в спешке, и сплошь и рядом без восстановления старой или закладки новой комбинатной структуры. Не было средств, не было времени, стояли задачи быстрейшего восстановления и усиления военно-промышленного потенциала в свете начавшейся Холодной войны.
Впрочем, эта тема еще требует своего исследования, но пока что можно сказать, что после войны идея развития народного хозяйства как комбината была фактически заброшена.

Уже в хрущевские времена, когда началась перестройка хозяйственной структуры, развитие промышленности определенно пошло не по комбинатному принципу. В Сибири открыли море нефти и газа. В рамках комбинатного подхода, эти месторождения, скорее всего, привязали бы к югу Сибири, как машиностроительному и химическому комплексу, и к усть-енисейскому району, как комплексу цветной металлургии. Пошло бы развитие нефтехимии, вовлечение в разработку ресурсов усть-енисейского района, его многочисленных рудных богатств, а также пристегнули бы к нему огромное Бакчарское железорудное месторождение в Томской области. Была бы возможность создать новую металлургическую отрасль на основе прямого восстановления железа (в этой технологии используется природный газ, как раз проклятые капиталисты в конце 1950-х годов разработали такую технологию). При таком развитии северосибирский комбинат был бы огромным, сияющим бриллиантом в системе комбинатов с колоссальной производственной мощью.

503-я стройка была просто невероятным предвидением этих возможностей, особенно в свете того, что в момент разработки проекта никто не знал о нефти и газе в Сибири, и сама возможность открытия там этих запасов геологами отрицалась.

Хрущевские экономисты все это перечеркнули и превратили сибирские месторождения в источник топлива для Европейской части СССР, что привело к захирению и разрушению комбината по переработке местного угля, торфа, нерудного сырья, который строили все довоенные годы.

Аналогичная судьба постигла и ангаро-енисейский комбинат, который мыслился изначально, в проектах проф. Александрова, как комплекс глубокой переработки сырья на основе гидроэнергии, как новый металлургический и машиностроительный центр в СССР, по своим возможностям превосходящий даже Урал. Но его хрущевские экономисты превратили в район монопроизводства алюминия.

Возобладала идея, что Сибирь должна была давать дешевое топливо, сырье и полуфабрикаты, которые вывозились в Ервопейскую часть для конечной переработки. Снова возникло длинное транспорное плечо, в 4000 км, от чего до войны всеми силами старались уйти. Для довоенных плановиков плечо в 2000 км из Донбасса до Ленинграда было серьезнейшей проблемой, которую решали сразу несколькими способами (улучшением транспорта - электромагистрализацией по идее плана ГОЭЛРО; созданием местной энергетики на угле и торфе, строительством целого гидроэнергетического комплекса на Волге). При Хрущеве и позднее такие перевозки стали восприниматься как должное и даже как "выгодное дело".

Фактический отказ от комбинатной системы привел к раздроблению производственного комплекса на отдельные объединения и даже предприятия. Ведомственная система управления, которая до войны была вынужденной мерой и работала, в основном, в сфере технического управления производством, то есть играла вспомогательные роли, при Хрущеве и Брежневе стала основной и базовой. Между ведомствами и производственными объединениями возникла своего рода торговля. Конечно, план все еще сильно тормозил эту "свободу обмена", но зерно разрушения уже было посеяно.

Насколько можно судить, фракция сторонников хозрасчета (то есть работы на прибыль, или чисто капиталистического подхода) среди советских хозяйственников была всегда. При Сталине виднейшим представителем этой фракции был Вознесенский, который этот самый хозрасчет всячески проповедовал. И пострадал за это - его расстреляли. Впрочем, грехов у него было достаточно, в числе их утрата секретных документов Госплана.

При Хрущеве эта фракция подняла голову и стала активно насаждать свои идеи. В этом направлении работали Канторович и Либерман. Ползучее разрушение комбинатной системы объективно усиливало их позиции и они предлагали свои "улучшения" в виде усиления капиталистических принципов. Наконец, в середине 1960-х годов им удалось одолеть последнего активного представителя прежних идей - Глушкова, который предлагал коренную модернизацию комбинатного принципа и создание ОГАС. В это же время умерли Кржижановский и Струмилин - авторы комбинатной концепции. В начале 1960-х годов было окончательно задавлено марксистское движение среди рабочих, а Суслов со своими подручными почистил библиотеки от литературы, в которых описывались принципы довоенного советского хозяйства, в том числе и комбинатная идея. И все. Потом была косыгинская реформа, которая окончательно утвердила принцип прибыльности. дальнейший окончательный перевод советского хозяйства на капиталистические рельсы был уже вопросом времени и подходящих обстоятельств.

В сущности, базисные основы последующей контрреволюции и ликвидации социалистического строя, были заложены еще в 1960-х годах. Не хватало только общественной силы, способной эту контрреволюцию совершить. Она вызревала все 70-е и 80-е годы в разнообразных институтах экономики, откуда потом и вышли завлабовские кадры "реформаторов". Они имели доступ к иностранной литературе, оттуда взяли на вооружение идею конвергенции систем (в ее антисоветской и подрывной сущности не сомневались и тогда, а для любого нормального марксиста-ленинца она была совершенно абсурдной).

Им нужно было лишь дождаться какого-нибудь серьезного политического провала, чтобы выступить открыто. И такой момент настал в середине 80-х годов. Во-первых, обещанный Хрущевым коммунизм к 1980 году не наступил, и это было сильнейшее поражение, огромная брешь в стене советской системы. Во-вторых, не удалось установить социалистический строй в Афганистане, и приход к власти афганских коммунистов превратился в затяжную войну. После этого под лозунгом "обновления" и "перестройки" они приступили к слому советской системы и открытой капиталистической контрреволюции.

После политического распада СССР требовалось лишь обратить государственное хозяйство в частную собственность и растащить по кускам.

22/05/2012