Сферический конь в экономическом вакууме

В последнее время всё чаще натыкаюсь в блогосфере на результаты какого-то опроса богатых и бедных о необходимых условиях для того, чтобы разбогатеть. У богатых это трудолюбие и образование, у бедных — стартовый капитал, связи, везение и неразборчивость в средствах. И апологеты Св. Экономикс™ немедленно делают на этом основании вывод о том, что бедные сами виноваты в бедности: вместо того, чтобы трудиться и учиться, они-де ждут, пока кто-то принесёт им на тарелочке с любого цвета каёмочкой миллион на обзаведение и походатайствуют за них в нужных местах.

Тут, конечно, упускаются психологические мотивы, по которым и богатые, и бедные вообще взялись отвечать на вопросы социологов. Если бы таких мотивов не было, то социологи были бы посланы по общеизвестному адресу.

Богатым важно показать — хотя бы самим себе — какие они хорошие, поэтому они выбирают ответы, наиболее ценимые общественным мнением. Неважно, что помимо образования и трудолюбия (которые не следует исключать) были и другие факторы: например, бизнес был унаследован, имелся блат в налоговой, что позволяло серьёзно экономить на этой статье расхода, клиентская база была украдена у прежнего работодателя, благодаря знакомствам отца удавалось получать госзаказы в обход конкурса, наконец, есть и путь к богатству через августейшую койку — особенно часто это встречается в шоу-бизнесе, но может иметь место где угодно, вплоть до сельскохозяйственного машиностроения. Это не значит, что тот, кто пробился, ленив и малограмотен. Но он имел преимущества перед другими (и отнюдь не в сфере способностей, трудолюбия, обучаемости и т.п.) и во многих случаях они и стали решающим фактором успеха.

Бедные, как ни странно, оценивают ситуацию более реалистично. Поддерживать существующий бизнес проще, чем начинать его с нуля, а делать карьеру, устроившись на низовую должность в корпорацию — чем проникнуть в корпорацию на любую должность после завершения обучения. Невозможно проявить себя, не находясь внутри той среды, где это проявление происходит. Этот принцип аналогичен общеизвестному явлению из обычной физики — коэффициент трения покоя во многих случаях выше, чем коэффициент трения скольжения (см. таблицу, там, где для одной и той же пары поверхностей приведены 2 коэффициента трения, коэффициент трения скольжения обозначен звёздочкой, без звёздочки — коэффициент трения покоя, и всюду, где есть оба коэффициента, величина без звёздочки выше величины, отмеченной астериском).

Уже работающего в системе знают, ему не нужно очаровывать HR-менеджеров, в большинстве случаев не имеющих понятия о том, что составляет основной предмет деятельности компании, из-за чего им приходится для оправдания собственной занятости играть в подоночные игры подлавливания на «неправильном языке тела», задавать идиотские вопросы, любой ответ на которые (и отказ от ответа тоже) может быть использован против соискателя, и искать скрытые смыслы в форме узла галстука или степени отглаженности шнурков на ботинках; его оценивают люди той же профессии, что и он сам, на основании достигнутого. Действующему же бизнесу проще получить кредит или привлечь стратегического инвестора, поскольку ему уже есть, что предъявить в доказательства собственной состоятельности.

Теперь о везении. Гейтс, несомненно, заслужил свои миллиарды, но трудно сказать, состоялся бы он или нет, если бы в 80-х у компании IBM не возникли заморочки с субподрядчиком, традиционно писавшим для неё операционные системы. Образовалась дырка в монолите рынка, куда Гейтсу удалось проскочить со своим DOS'ом. Да, заслуга Гейтса и Аллена, помимо создания удобной и эффективной ОС, ещё и в том, что они предложили IBM форму оплаты в виде отчислений от каждого проданного компьютера с установленной DOS, что позволило им заработать намного больше, чем готова была заплатить IBM при однократном выкупе операционной системы, но всего этого могло бы и не быть, если бы IBM договорилась о цене со своим традиционным кодописцем. А без сотрудничества с таким гигантом едва ли удалось бы быстро и эффективно раскрутиться, и «Майкрософт» вполне мог зачахнуть, как это происходит с подавляющим большинством подобных «гаражных стартапов» (которые, вполне возможно, создают вполне интересные и работоспособные продукты, просто не находят денег на развитие и внедрение).

Играет роль даже географический фактор. Скажем, если кто-то создаст стартап, основанный на работоспособной идее, в Израиле, у него в разы больше шансов продать патент гигантам индустрии за крупную сумму, чем если за реализацию той же перспективной идеи возьмётся, скажем, румынский или македонский IT-шник. Потому что у Израиля уже есть репутация кузницы стартапов, и крупные фирмы активно ищут там интересные проекты для выкупа патента (а то и всего предприятия), а румыну, чтобы его заметили, понадобится очень серьёзный маркетинг, на который у него тупо не хватит денег.

Стартовый капитал также имеет важное значение. Форд был бы никем по имени никак, если бы ему не удалось найти инвесторов под свой бизнес-проект: денег на строительство собственного автозавода у него в начале не было (кстати, в процессе поисков инвестора или кредитора и кристаллизовался его лютый антисемитизм и ненависть к финансовому капиталу: еврейские банкиры не были достаточно технически грамотными, чтобы оценить его затею, и раз за разом посылали его на).

В идеальном сферическом и вакуумном мире «Экономикс» любая стоящая идея быстро найдёт желающего вложиться в её реализацию. Но если заполнить вакуум воздухом, а коню придать форму лошади, а не шара, то видим нечто иное. Никто не станет сомневаться в том, что ксерокс — это очень нужная и полезная оргтехника, имеющая обширнейший рынок сбыта. А его изобретатель Чарльз Карлсон искал инвестора в течение 17 лет. К счастью, по основной профессии он был адвокатом, так что с голоду за это время не помер. Ему также повезло, что по сей день принципиальная схема электросветового копирования не претерпела кардинальных изменений, лишь была по мелочи усовершенствована. А ведь иное изобретение за это время могло бы и протухнуть. Если бы изобретателю компакт-кассеты пришлось бы тратить такое же время на поиски инвестора, то в пролёте оказались бы оба — и технарь, и буржуй: они бы только приступили к выпуску кассет и соответствующих им магнитофонов, как на рынке появились бы CD, DVD и флеш-плееры...

Поступая в соответствии с постулатами «Экономикс», человек, вступающий в жизнь, может — при отсутствии дополнительных факторов, на которые указывают бедные, и о которых предпочитают умалчивать богатые — со свистом пролететь, как фанера даже не над Парижем, а над Талды-Курганом.

Допустим, Вася Курицын и Ваня Петухов заканчивают школу и ищут, куда бы пойти учиться. На рынке в этот момент огромный спрос на юристов. Вася хотел бы стать инженером-конструктором, а Ваня — диск-жокеем, но оба опасаются, что не найдут себе применения, выбрав профессию по душе, и ведут себя как homo oeconomicus, то есть, человек разумный в понимании авторов «Экономикс». И поступают на юридический, где все 5 лет добросовестно учатся и выходят — оба — с красным дипломом.

Но в одну и ту же реку дважды вступить нельзя, а чтобы знать, какой будет река через пять лет, надо обладать способностями Ванги (которыми не обладала и сама Ванга, это — просто удачный маркетингово-мошеннический проект). За то время, пока они учились, рынок насытился. Нет, объявления о том, что требуются юристы, есть, но в большинстве приписка «со стажем от 5 лет и выше в крупной организации».

Вася добросовестно пополняет мусорные корзины отделов кадров своими резюме и в конце концов ему удаётся устроиться. Раздатчиком гамбургеров и чипсов в «МакДоналд'с», там стаж ни к чему, а высшее образование и вовсе лучше скрыть, чтобы не отбортовали как overqualified.

Нет, процентов 5 шансов устроиться по специальности у него есть: допустим, в каком-то бизнесе владелец желает купить на грош пятаков и иметь собственного стряпчего с окладом, как у хирурга в Усть-Задрищенске, то есть, 5,500 руб. в мес + клятва Гиппопотама о готовности не щадить живота своего во имя благополучия работодателя. Вася идёт туда нарабатывать стаж, пока родители живы и помогут с деньгами, но через пять лет требования к соискателям мест в приличных фирмах вырастают до 10 лет стажа, а когда он вырабатывает необходимый четвертак, то упирается в возрастные ограничения для кандидатов.

С той же проблемой сталкивается и Ваня. Но звёзды располагаются так, что его мамаша, мадам Петухова, ходит в один и тот же фитнес-клуб с маникюршей, которая делает холю ногтей любимой дочери самого Смбата Аристакесовича. Они становятся подружками, которых объединяет интерес обогнать Твигги по худобе, и маникюрша обещает замолвить словечко за сына мадам. Нет, Смбат не бандит и не коррумпированный чиновник. Последний раз он держал палец на гашетке АГС-17 «Пламя» на стрелке с дагестанцами в 1996 году, и с тех пор действует исключительно в рамках легального бизнеса, а взяток он отродясь не брал, только сам платил. Он обычный крупный предприниматель в сфере ресторанного и гостиничного дела, уважаемый в бизнес-сообществе города.

Самому ему юрист сейчас не нужен, но он хочет сделать дочке приятное и поднимает трубочку к Фёдору Степановичу, Михаилу Абрамовичу и Рашиду Джавад-оглы. У Михаила Абрамовича есть вакансия, рисковать он не хочет, но раз хорошие люди просили, готов взять на пробу их протеже: не справится — сразу коленом под зад, зарплату-то он ему платит из своих, а не Смбатовых, денег.

Тем самым Ване удаётся проскочить мимо гестапо HR, там его оформят без мозго**ства по указанию владельца лавочки. И вот только с этого момента всё начинает зависеть от самого Вани: докажет, что стоящий специалист, останется в штате и даже сделает карьеру, не докажет — рано или поздно присоединится к Васе в «МакДоналд'се».

Но если ему удастся доказать свою ценность как специалиста, то через 10 лет он ответит на вопрос социолога, что к успеху его вели упорство, трудолюбие и постоянная работа над собой. И ничего более. Какое дело этому ботанику с его дурацкой анкетой до мамаши, маникюрши и покойного Смбата Аристакесовича, мир его праху?

10/02/2012