http://rksmb.org/get.php?5009

Н.О.Архангельская

О некоторых причинах реставрации капитализма в СССР

Производственные отношения в СССР в 1960-1980 гг.

В истории нашей страны XX век ознаменовался рядом крупнейших событий, к которым, прежде всего, относятся кардинальные изменения социального строя в начале века в результате Великой Октябрьской социалистической революции и в конце века после перестройки и разрушения СССР. Оба эти события оказали воздействие на жизнь многих стран и народов мира. Существование Союза ССР на протяжении почти 70 лет было одним из определяющих факторов экономической, социальной и политической жизни человечества, что заставляет обратить внимание на особенности социального строя СССР. При этом следует учитывать, что попытки рассматривать социальный строй советского общества как нечто неизменное со времени Октябрьской революции до начала 1990-х гг. явно не состоятельны, ибо в действительности он претерпел ряд существенных изменений. Утверждения об однотипности производственных отношений, которые существовали в 1930-1980-х гг., достаточно распространенные в политической литературе и публицистике, побуждают рассмотреть социально-экономические основы советского общества в их движении и на этой основе делать выводы об их сущности. Прежде всего, следует определить характер производственных отношений в советском обществе в различные периоды его истории, выделив основные: период нэпа, 30-50-х гг. и период 60-80-х гг., непосредственно предшествовавший распаду СССР.

Различие между этими периодами связано с изменением системы производственных, а вслед за ними и всех остальных отношений в обществе. Период нэпа характеризуется многоукладностью, т.е. сосуществованием производственных отношений, относящихся к разным типам. Период 1930-1950-х гг. - это период строительства основ социализма, когда осуществлялся переход к одному типу отношений, строившихся на основе общественной собственности на средства производства. 1960-1980-е гг. связаны с переходом к собственности, близкой к групповой, и изменением на этой основе типа производственных отношений. Формально его начало - реформа 1965 г. (фактически изменения начинаются на рубеже 50-60-х гг.), а конец совпадает с перестройкой и распадом СССР. Последний из них и рассматривается в данной статье.

Следует остановиться на вопросе, действительно ли наша экономика так нуждалась в подобной реформе. Некоторые авторы и сегодня пропагандируют точку зрения, получившую распространение в период перестройки, согласно которой реформа потребовалась, поскольку производственные отношения стали "все менее эффективными по мере роста экономики и усложнения ее структуры1. Однако показателен будет тот факт, что это положение не доказывается на примерах, показывающих, что развитие производительных сил действительно тормозилось и что реформа способствовала их развитию. Для проверки этой версии, обратимся вначале к официальной статистике. Важнейшим показателем динамики развития является показатель темпов роста производительности труда.

Темпы роста производительности труда в промышленности СССР в 1940-1990 гг. по пятилетиям, %2

1945 к 1940 -- 114
1950 к 1945 -- 127
1955 к 1950 -- 148
1960 к 1955 -- 138
1965 к 1960 -- 126
1970 к 1965 -- 132
1975 к 1970 -- 134
1980 к 1975 -- 117
1985 к 1980 -- 117

Как следует из таблицы, наивысшие темпы роста производительности труда были достигнуты в 1950-е гг. Конечно, следует иметь в виду, что официальная статистика вела учет в стоимостных показателях, поэтому данные о росте производительности труда могут быть завышены.

Интересные данные о развитии нашей промышленности приводит Г.И. Ханин. На основе пересчета данных о темпах и факторах ее развития, опирающегося не на стоимостные, а на натуральные показатели, он приходит к следующему выводу. До 1950-х годов ведущими в развитии промышленности были экстенсивные факторы. "Лишь в 50-е годы рост производительности труда в промышленности набирал быстрый, темпы, и производительность труда стала не менее (а временами и более) сильным фактором, чем рост численности рабочих и служащих"3. В 1960-е годы вновь преобладали экстенсивные факторы, прежде всего рост численности рабочих и служащих. "При этом решающий поворот к экстенсификации произошел как раз в восьмой пятилетке"4. Вывод Г.И. Ханина: "Период 1951-1960 годы явился самым успешным в развитии советской экономики"5.

К аналогичным выводам приходит и сторонник рыночной экономики В.М. Кудров: "С конца 1950-х годов темпы экономического роста СССР стали снижаться, а через 20 лет рост практически прекратился". "Темпы роста производительности труда в СССР снижались, начиная с 60-х годов, значительно быстрее, чем по неофициальным данным"6. Неофициальными данными здесь называются оценки, дававшиеся специалистами из ЦРУ.

Причины успешного развития экономики в 1930-1950 гг. следует видеть в существовании единого народнохозяйственного комплекса.

"Являясь крупнейшей в мире корпорацией, советская экономика умело использовала присущие любой крупной корпорации сильные стороны: возможность планировать и осуществлять долгосрочные планы, использовать колоссальные финансовые ресурсы для развития приоритетных направлений, осуществлять крупные капвложения в короткие сроки, тратить больше средств на научно-исследовательские работы и т.д.".7 Интересы общества и коллективов в этот период в основном совпадали: и коллектив, и общество были заинтересованы в экономии затрат труда (живого и овеществленного), поэтому и развитие производства осуществлялось высокими темпами. Снижения темпов развития экономики, которое свидетельствовало бы о необходимости смены производственных отношений, не было. Возникавшие проблемы могли быть разрешены в рамках существовавших производственных отношений.

Следовательно, в этот период производственные отношения способствовали скорейшему развитию производительных сил, и подлинные причины изменения производственных отношений следует искать в иных обстоятельствах.

Тем не менее уже на рубеже 1950-1960-х гг. происходит заметное их изменение. Начинает возрастать внимание к получению предприятиями прибыли, растет и ее роль в формировании доходов государства. За изменившимися показателями стояло изменение производственных отношений. Если в период 1930-1950-х гг. экономика страны представляла собой единый комплекс, работавший на общий результат, то в 1960-1980 гг. этот комплекс перестал существовать, уступив место массе обособленных предприятий и их коллективов.

Начавшиеся в этот период изменения были закреплены реформой 1965 г. Она привела к распаду единого хозяйственного комплекса на части из-за стремления обеспечивать доходность не только народного хозяйства в целом, но получать прибыль на каждом предприятии в отдельности. Соответственно и огромная общность работников этого комплекса разделилась на отдельные коллективы. Это изменение было обусловлено рядом решений, и в значительной мере - постановлением ЦК КПСС и Совмина от 4 октября 1965 г. "О совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства".

Прежде всего, общество и коллектив были противопоставлены друг другу введением платы за фонды. Платеж вносился планово-прибыльными предприятиями за основные и нормируемые оборотные фонды. Введение этого платежа свидетельствовало об изменении отношений между коллективом и государством. В предшествующий период исходили из того, что коллектив предприятия является частью народа, владеющего средствами производства, и может использовать их без всякой платы. Теперь получается, что коллектив должен платить за используемые фонды, следовательно, он рассматривается не как часть собственника средств производства, а как своеобразный их арендатор. Происходит своеобразное "отчуждение" собственности от непосредственного производителя, противопоставление последнего государству. Коллектив и общество противопоставлены друг другу как собственник средств производства и субъект, ими пользующийся. Коллектив не является собственником предприятия и не может полностью им распоряжаться, следовательно, массы отдельных собственников еще нет, но одновременно коллектив уже не является частью более многочисленного собственника. Такое положение вряд ли могло быть стабильным, оно должно было привести к дальнейшим изменениям, что и произошло на рубеже 1980-х-1990-х гг.

В гораздо большей степени к противопоставлению общества и коллектива привело стремление получать прибыль на отдельном предприятии вместо предшествующего положения, когда рассматривалась только доходность народного хозяйства в целом. В результате произошло экономическое обособление коллективов, которое привело к формированию принципиально иных, по сравнению с предшествовавшими, производственных отношений в обществе. Если раньше интересы коллектива и общества в основном совпадали, то теперь они вступают в противоречие друг с другом8.

Курс на увеличение прибыли был взят на рубеже 1950-1960-х гг., но особенно ярко эта тенденция проявилась после принятия постановления от 4 октября 1965г., где было указано: "изменить методы планового руководства промышленностью в следующем направлении: оценивать результаты деятельности предприятий по реализованной продукции, полученной прибыли (рентабельности производства) и по выполнению заданий по поставкам важнейших видов продукции; поставить оплату труда работников промышленности е непосредственную зависимость не только от результатов их индивидуального труда, но и от общих итогов работы предприятий"9. Изменение, прежде всего, заключалось в том, что до реформы одними из важнейших показателей работы предприятия были себестоимость продукции и ее снижение, другими словами, учитывались затраты живого и овеществленного труда Предприятия поощрялись за снижение трудозатрат что выражалось в снижении себестоимости по сравнению с плановым заданием, при этом значительная до ля сэкономленных средств оставалась коллективу. Таким образом, заинтересованы в снижении себестоимости были не только коллективы, но и общество в целом, поскольку оно могло получить больше разнообразных продуктов с теми же затратами труда. Это формировало общность экономических интересов общества и коллектива, что во многом обусловило успешное экономическое развитие страны, формирование коллективистской психологии.

Реформа вначале вовсе отменила показатель себестоимости, а когда он был позднее восстановлен, то решающей роли уже не играл. За изменением показателей стояло изменение экономических отношений в обществе. К. Маркс подчеркивал: "...экономия времени, равно как и планомерное распределение рабочего времени по различным отраслям производства остается первым экономическим законом на основе коллективного производства"10. Очевидно, что закон экономии времени соблюдался в нашей промышленности в 1930-1950-е годы, затем, стремясь "заинтересовать" коллективы, руководство страны ввело в качестве важнейшего показатель полученной прибыли. Погоня за прибылью характерна для капиталистического типа производственных отношений, но не для социализма. Превращение прибыли в цель производства, а фактически именно это изменение принесла реформа, свидетельствовало о том, что сделан шаг по направлению к сближению с капитализмом, с тем вариантом капиталистического общества, который основан на групповой собственности.

В нашей стране обособление предприятий в частности проявилось:

1. Средства на расширение производства брались из фонда развития предприятия, который каждое предприятие формировало самостоятельно из полученной прибыли. Соответственно, чем больше прибыль, тем больше и этот фонд, но как уже отмечалось, "отнюдь не обязательно, чтобы в развитии производства больше нуждались наиболее рентабельные предприятия с наилучшими денежными результатами. Здесь вообще нет какой-либо прямой зависимости"11. Следует заметить, что указанной зависимости нет в том случае, если считать, что предприятие производит продукт для удовлетворения каких-либо потребностей населения. А если в основе производства будет лежать стремление получить максимальную прибыль, то, конечно, нужно развивать наиболее рентабельное производство независимо от того, какой продукт конкретно производится, лишь бы обеспечить сбыт. Проблема решается в точном соответствии с особенностями функционирования капиталистических предприятий и свидетельствует о том, что стремление получить больше прибыли ставит во главу угла денежные доходы, а не интересы людей. Здесь наблюдаются черты, присущие законам капиталистического рынка, а не планового производства. Последнее должно исходить из интересов населения, следовательно, эта сторона обособленности предприятий способствовала развитию не социалистических, а капиталистических черт в производственных отношениях.

Сущность экономических преобразований проявилась и в том, что из полученной прибыли формировались фонд материального поощрения и фонд социально-культурных мероприятий и жилищного строительства. Первый использовался для премирования работников предприятия. За счет второго осуществлялись строительство и ремонт жилья, детских садиков, столовых, клубов, домов отдыха, санаториев, пионерских лагерей, спортивных баз12.

Оба фонда шли на улучшение материального положения работников данного предприятия, и они были заинтересованы в росте этих фондов. Согласно указанному положению фонд материального поощрения вычислялся в процентах от фонда зарплаты, а фонд социально-культурных мероприятий и жилищного строительства - в процентах от фонда материального поощрения, но оба формировались из полученной прибыли. Более того, размер ФМП увеличивался или уменьшался в зависимости от полученной прибыли и связанной с ней рентабельности. Следовательно, чем больше будет прибыль, тем лучше смогут работники предприятия удовлетворять свои потребности. Образуется непосредственная связь между потребностями, возможностью их удовлетворения за счет названных фондов и пополнением последних за счет прибыли. В создавшейся ситуации коллектив улучшает свое материальное положение независимо от других членов общества, и стремление получить прибыль на данном предприятии ведет к его экономическому обособлению, превращает коллектив в изолированную единицу, стремящуюся, прежде всего, обеспечить собственную выгоду.

2. Погоня за прибылью подрывала планомерное ведение хозяйства. Коллектив предприятия был заинтересован в том, чтобы план по прибыли был перевыполнен (от этого зависела сумма выплат из ФМП), и в этих целях стремился обеспечить себе выгодное плановое задание. Предприятия стремились занизить плановые задания с тем, чтобы их можно было легко выполнить и получить премии, при этом могла сложиться ситуация, когда предприятие работало в данном году хуже, чем в предыдущем но плановое задание выполнило и премии получило13. Разработка ненапряженного плана соответствовала интересам коллектива, обеспечивала получение им премии, но не отвечала интересам общества, конкретная экономическая ситуация побуждала коллектив действовать в духе группового эгоизма, не считаться с общественными интересами14.

Еще один способ получить премию - "корректировка" плана, т.е. его снижение. В течение года, а чаще в конце его, представители предприятий приезжали для этого в министерства и Госплан15. Такого рода корректировки становились регулярными. Например, в 1975-1979 гг. 15 министерств и ведомств Азербайджана корректировали план 98 раз. В итоге первоначальные задания часто выполнялись, но считалось, что план значительно перевыполнен и работники получали дополнительные премии16. Корректировки планов также были проявлением приоритета групповых интересов над интересами общества. Коллектив получал премии за то, что работал менее интенсивно, чем первоначально рассчитывалось, а значит, получал незаработанные дополнительные премии независимо от того, что общество в результате этих корректировок могло недополучить необходимую ему продукцию. Корректировались планы не только предприятий, но и бригад, если последние их имели. По данным В.В. Бронштейна, на предприятиях Иркутской области только 10,5% рабочих трудилось в бригадах, имевших четкий и стабильный план. В остальных бригадах планов или не было, или они корректировались по факту17.

Стремление получить большее вознаграждение приводило к тому, что коллективы производили больше выгодной продукции и меньше невыгодной. Подобное деление было связано с тем, что разные виды изделий давали разные отчисления в фонд зарплаты и разную прибыль. Последнюю можно было увеличить изменяя ассортимент продукции, что коллективы и делали, не считаясь с плановыми заданиями. В итоге предприятие получало экономические выгоды, нарушая плановые задания по ассортименту продукции, перевыполняя задания по выгодным ее видам и недовыполняя по невыгодным. Выгодной для предприятия была та продукция или те виды работ, которые при меньших фактических затратах труда давали большие суммы в фонд зарплаты, последний с 1979 г. стал исчисляться не в зависимости от трудоемкости работ, а в виде процента к сумме произведенной продукции или работ. В литературе можно найти массу примеров того, как предприятия стремились реализовать групповой интерес в ущерб общественному18. Тем самым обеспечивалось выполнение плана по стоимостным показателям, прибыль, а, следовательно отчисления из нее в фонды материального стимулирования, а общество не получало в необходимых объемах нужную ему продукцию только потому, что она недостаточно выгодна для предприятия.

Невыполнение планов или их "корректировка" свидетельствовали о свертывании социалистических отношений в стране, поскольку социализм предполагает плановое ведение хозяйства. План представляет собой предварительное распределение работников но конкретным видам работ до начала процесса труда с целью максимально удовлетворить важнейшие потребности общества и избежать необоснованных затрат труда, дублирования работ. Если же такого рода распределение постоянно корректируется исходя из интересов отдельных коллективов, то оно уже нэ может полностью выполнить свою функцию. Социалистическое распределение работников по видам труда в зависимости от потребностей дополняется капиталистическим распределением, исходящим из выгодности продукта для данного коллектива. Складывается система отношений, которая стремится сочетать черты двух типов обществ.

Меняется и сам характер труда коллектива. Пока он подчинял свою деятельность общим интересам и общему плану работ, его труд носил непосредственно общественный характер. Как только коллектив перестает считаться с общественными интересами и производит то, что выгодно ему самому, его труд теряет непосредственно общественный характер и становится частным трудом. Теперь только после завершения процесса производства можно определить, нужен ли был его труд обществу, и часто оказывается, что произведен продукт, который не является особенно необходимым для общества, по крайней мере в данный момент (например, долгострой). Вместо готовых объектов общество получало нецелесообразно израсходованный труд19, предприятия, строившиеся 13-14 лет, устаревали уже к моменту ввода их в строй20. Из этих примеров видно, что между коллективом и обществом складывались противоречия, которые с течением времени только обострялись и не находили разрешения в рамках существовавших экономических отношений. Тем самым подрывалось единство общества, вместо него появлялась масса разрозненных коллективов, каждый из которых действовал только в своих интересах. Собственность, превращающаяся в групповую, вела к расколу общества, превращению его в конгломерат коллективов, не связанных общими интересами.

В конкретной ситуации советского общества 60-80-х гг. труд коллектива не утратил до конца непосредственно-общественный характер, но все более приобретал черты частного, а это значило, что общество постепенно отходило от социалистического типа и приближалось к капиталистическому.

3. Стремление коллективов к частной выгоде проявилось и в завышении цен на свою продукцию. С начала 60-х гг. XX в. наблюдался быстрый рост прибыли предприятий и организаций. С 1960 по 1980 г. прибыль выросла в 4,6 раза, а производительность труда, по официальным данным, в промышленности - в 2,6 раза, в сельском хозяйстве и строительстве еще меньше21. Это говорит о том, что в основе роста прибыли лежало вовсе не повышение производительности труда. Медленный рост цен был характерен для всего хозяйства, но были отрасли, где он проявлялся в большей степени. "В 10-й пятилетке прибыль ... Минстанкопрома возросла более чем в 2,5 раза, что, разумеется, никак не означало роста эффективности. Зато означало, что предприятия данного министерства здорово обирали потребителя, тормозя технический прогресс"22. "Обирали потребителя" равносильно тому, чтоони присваивали себе труд других людей путем неэквивалентного обмена, остается выяснить, чей же труд присваивается. Предприятия, получившие станки, перенесут их стоимость (а в данном случае цену) на свой продукт, так что в конечном счете этот рост цен ляжет на плечи потребителей, или всех членов общества, которые фактически и обеспечат рост прибыли станкостроителям. Таким образом, по отношению к остальным труженикам эти коллективы выступают как своего рода групповой капиталист, присваивающий их труд. Налицо элементы эксплуатации одних коллективов другими. Одни отрасли и предприятия (прежде всего машиностроительные) оказывались в более привилегированном положении, т.к. цены на их продукцию постоянно росли, другие не могли это делать. Прежде всего, в невыгодном положении оказывались предприятия, не получающие прибыль, и непроизводственная сфера, в которой работники не могли произвольно повышать себе зарплату за счет прибыли, т.к. она отсутствовала. Тем самым различные коллективы ставились в неодинаковые условия, и материальное положение человека в значительной степени зависело от того, к какому коллективу он принадлежал. Общество оказывалось той социальной средой, за счет которой коллектив мог обеспечить себе более высокий уровень жизни, не улучшая при этом свой труд. Подобные общественные отношения нельзя назвать социалистическими, т.к. они содержали элементы эксплуатации одних людей другими. Тем более, подобные отношения не могут быть названы "развитым социализмом", разговоры о котором были призваны прикрыть процесс перехода от сотрудничества между коллективами, характерного для периода, когда они работали на единый конечный результат, к отношениям, построенным на неравенстве коллективов и элементах эксплуатации.

4. Стремление к частной выгоде толкало руководство предприятий к фиктивному завышению объемов производства: "расширение повторного счета стоимости сырья, полуфабрикатов, а зачастую и готовой продукции., повышение материалоемкости изделии и удорожание продукции; вымывание дешевого ассортимента, приписки... - к таким ухищрениям прибегало руководство предприятий"23. Первые три способа не считались недопустимыми, хотя наглядно свидетельствовали о пренебрежении интересами общества со стороны коллектива, стремящегося к групповой выгоде. Последний открывал дорогу развитию теневой экономики, но даже Уголовный кодекс не становился препятствием в том случае, если реальные экономические отношения заставляли коллектив действовать исходя только из своих групповых интересов.

5. Сложившиеся отношения препятствовали формированию коллективизма по отношению ко всему обществу. Стремление отдельных коллективов трудиться в интересах всего общества ставило их в невыгодное положение по сравнению с другими. Возможна была ситуация, когда, выполнивдоговорные обязательства и задания по номенклатуре, предприятие считалось не выполнившим план, т.к. не хватало величины стоимости произведенного продукта, соответственно это сказывалось и на оплате труда работников. Но стоило только выполнить план по стоимости продукции и прибыли, как росли все показатели, даже если смежники не получили столь необходимую им продукцию24.

Большими неприятностями для коллектива могло обернуться и желание работать с полной отдачей, использовать все резервы для роста производства, т.к. при сложившейся в то время практике задания устанавливались "от достигнутого", поэтому, использовав все резервы можно было не справиться с новым повышенным планом. В лучшем положении оказывались те, кто не использовал до конца имевшиеся резервы. В такой ситуации коллективы стремились не раскрывать до конца резервы производства, чтобы всегда их иметь и справляться таким образом с предложенным планом. Подобная ситуация складывалась во всех отраслях хозяйства. Например, директор совхоза "40 лет Казахстана" Целиноградской области Н. Кузнецов утверждал, что "действующая система стимулирования заставляет не вскрывать, а скрывать резервы"25.

Можно сделать вывод, что, провозглашая в официальной идеологии единство общества, единство интересов всех трудящихся, на практике руководство страны делало все, чтобы такое единство разрушить, приучить коллективы думать только о своих интересах, не считаясь с интересами других коллективов. Практикуя повторный счет и обманывая общество, повышая материалоемкость продукции, предприятия встречали терпимое отношение государства, поскольку оно получало отчисления от прибыли, на деле являвшейся частью затрат.

Реально сложившиеся экономические отношения свидетельствуют, что собственность, официально считавшаяся общенародной, фактически использовалась в интересах отдельных коллективов, которые вступали в противоречие с интересами общества. Поэтому собственность не могла считаться действительно принадлежащей всему народу. Нельзя ее назвать и групповой, поскольку коллектив не мог ею полностью распоряжаться и, действуя в рамках плана, в определенной степени следовал и общенародным интересам. Получается, что "государственная собственность" в указанный период не являлась ни общенародной, ни групповой, а сочетала в себе черты двух форм. А эти формы собственности связаны с двумя различными типами общественных отношений, поэтому в жизни сочетались их черты. Причем тенденция развития вела к тому, что черты групповой собственности постепенно начинали преобладать. Это связано с тем, с что все большее число показателей плана уже не спускалось сверху, а рассчитывалось самим предприятием, исходя из своих интересов; нарушение плана, его корректировка становились постоянным явлением; увеличивался объем долгостроя. Подобные явления свидетельствуют, что коллектив все меньше считался с обществом и все больше стремился действовать исходя лишь из собственных интересов.

Изменение формы собственности на средства производства, происходившее в 1960-1980-е годы, исследователи того времени трактовали как приближение колхозной собственности к общенародной. На самом же деле происходил обратный процесс. Рассмотрим аргументы сторонников первой точки зрения. М.Н. Руткевич утверждал, что к сближению форм собственности вели следующие моменты26:

Происходило укрупнение колхозов и передача им техники. (Следует возразить, что укрупнение не оказывает влияния на форму собственности, а передача техники колхозам ведет к расширению колхозно-кооперативной собственности, а не к сближению ее с государственной, эти факты не могут рассматриваться как свидетельство сближения форм собственности).

Колхозы вместе с государственными предприятиями входили в Агропром. (Вхождение в межхозяйственные объединения вместе с государственными предприятиями, конечно, способствовало сближению форм собственности по их функционированию в рамках существовавшего хозяйственного механизма и может рассматриваться как один из аспектов сближения.)

Механизация труда, повышение квалификации колхозников. (Этот аргумент относится скорее к сближению по характеру труда, а не по формам собственности. Изменение характера труда действительно происходило во всем народном хозяйстве и способствовало сближению различных групп трудящихся, что справедливо отмечается автором, но неоправданным будет распространение этого положения на сближение форм собственности).

Происходило сближение по формам оплаты труда с введением в колхозах гарантированной системы оплаты труда и введением такого же социального обеспечения, как и в государственном секторе. (С этим положением следует полностью согласиться.)27.

К указанным аргументам А.П. Тюрина добавляет следующие:

Около трети основных производственных фондов и оборотных средств колхозов было создано за счет кредитов, полученных в государственных банках, и являются по существу общенародной собственностью28. Можно возразить, что использование заемных средств говоритскорее о взаимодействии, чем о сближении разных форм собственности.

Часть слабых колхозов в 1954-1974 гг. (около 26-х тыс.) была объединена в 8 тыс. совхозов29. В данном случае речь идет не о сближении форм собственности, а о чисто волевом решении, связанным с изменением формы собственности.

Таким образом, указанные аргументы либо нельзя рассматривать как свидетельство сближения двух форм собственности, либо они фиксируют не главные стороны этого процесса. Главными же чертами этого сближения стали следующие:

Общественный характер колхозно-кооперативной (групповой) собственности придавала ее включенность в систему плановых отношений, что отмечалось в советской литературе. Однотипность двух форм собственности "проявляется в плановой организации общественного производства, единстве цели, закреплении за колхозами земли в бесплатное и бессрочное пользование, планомерном обеспечении движения материальных и финансовых средств между государственным и колхозным секторами производства"30. Включенность труда колхозников в общий труд по единому плану превращала его в труд непосредственно общественный, не отличающийся в этом отношении от труда рабочих. Без включенности в планомерно организованный процесс труда деятельность колхозников носила бы совершенно иной характер и собственность на средства производства была бы групповой. Собственность колхозов, как и государственных предприятий, стала превращаться в групповую только с 1960-х гг., когда планирование становилось все менее строгим, все легче планы изменялись в интересах отдельных коллективов.

Сближение форм собственности происходило не путем большего обобществления колхозно-кооперативной, а путем приближения общественной собственности к групповой. Эти формы собственности действительно стали сходными через развитие групповых черт в общенародной собственности, что послужило основой для сближения рабочих и служащих государственных предприятий, с одной стороны, и колхозников - с другой. Сближение вело к тому, что деление на традиционные социальные группы играло все меньшую роль, особенно в распределительных отношениях, а на первый план выдвигалась принадлежность к определенному коллективу.

Приближение общественной собственности к групповой сопровождалось развитием товарно-денежных отношений, которое началось в 60-е годы. Обособление производителей, приоритет групповых интересов по отношению к общественным, ориентация на получение прибыли в отдельном звене народного хозяйства приводили к тому, что распределение труда между отдельными видами работ происходило не в соответствие с планом, отражавшим общественные потребности, а в соответствии с интересами групп. Утрата единства народнохозяйственного комплекса, погоня за прибылью меняли характер общественных отношений, поскольку решающую роль играет не формальная собственность на средства производства, а обособление производителей. Их труд из непосредственно общественного превращается в частный, а сами они - в обособленных производителей. Их независимость не была полной, но отдельные элементы ее были налицо. Причем элементы независимости постоянно нарастали в связи с изменениями в планировании и ростом числа нарушений плана. Дальнейшее развитие товарного производства вело к изменению социального строя, т.к. развитое товарное хозяйство - это хозяйство капиталистическое.

Товарно-денежные отношения в нашей стране старались сочетать с плановыми, не обращая внимания на то, что эти способы распределения трудящихся по разным видам работ относятся к разным типам производственных отношений, причем отношений прямо противоположных друг другу. Следовательно, их сочетание может говорить о наличии в реальном обществе черт двух типов этих отношений, что возможно лишь в течение короткого периода перехода от одного типа общества к другому.

Второй стороной обособления коллективов и стирания прежних социальных различий будут отношения распределения произведенного продукта. Распределение возможно либо по труду, либо по прибыли, что опять-таки связано с разными типами обществ, на практике в указанный период наблюдалось сочетание этих черт. Те суммы, которые трудящиеся получали на руки, могли состоять из нескольких частей: основная зарплата, премии и др. выплаты. Прежде всего, это было характерно для сферы материального производства. Размер зарплаты, а следовательно, и материальное благополучие работника во многом зависело не столько от качества и количества труда, сколько от принадлежности к определенному коллективу. В частности, размер зарплаты зависел от значимости предприятия. "Наша экономика привела к тому, что любой работник предприятия, производящего оборонную продукцию за одинаковый труд получает значительно большее денежное вознаграждение, чем рабочий, производящий предметы потребления"31. Влияние на размер зарплаты принадлежности к определенной отрасли и коллективу свидетельствовали о несоблюдении важнейшего принципа распределительных отношений при социализме - распределения по труду.

Отрывала размер фонда зарплаты от реальных затрат труда реформа 1979 г. С 1931 г. до 1979 г. фонд зарплаты рассчитывался исходя из численности работников и средней зарплаты, и объем его устанавливался сверху.

Постановление ЦК КПСС и Совета Министров от 12 июля 1979 г. "Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работы" вводило норматив заработной платы на рубль продукции. Тем самым фонд зарплаты увязывался не с трудоемкостью выпускаемых изделий, а с их ценой. Это привело к тому, что изменение цены вело к изменению отчислений в этот фонд, следовательно, коллектив был заинтересован в том, чтобы цена была выше. "При нормативном планировании рост объема производства только за счет повышения материалоемкости изделий или нарушения планового ассортимента автоматически увеличивает размеры фонда заработной платы"32. Естественно, в создавшейся ситуации коллектив реализовывал свой интерес, невзирая на то, что это шло вразрез с интересами общества в целом и его членов, как потребителей продукции данного предприятия.

Особенности распределительных отношений вели к незаинтересованности работника трудиться с полной отдачей. Это было связано с практикой ежегодного пересмотра норм, который на многих производствах производился без учета изменения технологии. Например, на машиностроительных предприятиях Иркутской области 65-80% пересмотров норм не были связаны с совершенствованием технологии и сам пересмотр, прежде всего, касался лучших бригад33. Различный подход к пересмотру норм давал разнонапряженные нормы и приводил в случаях необоснованного пересмотра их к нежеланию рабочих выявлять все резервы. Кроме того, необоснованные пересмотры норм подрывали принцип распределения по труду.

На размер зарплаты влиял рост производства в денежном выражении (рост производства в натуральном выражении гораздо меньше). Подобное положения приводило к тому, что "в машиностроении фиктивный рост производства составляет как минимум 5 процентов в год. За такую прибавку полагается увеличить фонд зарплаты процента на 3, что и делают"34. Получается зависимость роста зарплаты от роста цен и прибыли: чем больше денежный результат, тем больше зарплата. Аналогичное положение дел сложилось и в снабжении при создании посреднической конторы35. И в данном случае зарплата зависит от фиктивной работы, что никак не соответствует распределению по труду. Рост зарплаты опережал рост производительности труда (в натуральном выражении). Экономисты отмечают это как один из факторов, способствовавших развитию черного рынка. А с точки зрения типа производственных отношений, следует отметить потерю связи размера зарплаты с трудовым вкладом работника и, наоборот, связь зарплаты с ростом прибыли и денежного объема производства на данном предприятии. Разрыв размера зарплаты с количеством и качеством труда свидетельствует об ослаблении черт социализма в обществе. Увязка зарплаты с денежными объемами производства приводила к незаинтересованности коллектива в росте производительности труда (в натуральном выражении), что означает торможение развития производительных сил.

Связь между оплатой труда и принадлежностью человека к определенному коллективу проявлялась и в той роли, которую играли премии. Из фонда зарплаты выплачивалось около 80-85 % тех сумм, которые реально получали работники36. Следовательно, 15-20% полученных денег шло из различных фондов, в частности до 10% из фонда материального поощрения, который формировался из полученной прибыли.

Причина существования подобных распределительных отношений кроется в том, что они зависят от остальных компонентов производственных отношений, и если последние приближаются к групповым, то и отношения распределения будут соответствующими, а значит, обособленность предприятий проявится в распределении. Через распределительные отношения осуществляется связь отдельного труженика и коллектива, человек осознает интерес своего коллектива как свой собственный, поскольку от успеха его коллектива зависят его личные премии, жилье и т.п. Успех других коллективов нисколько не влиял на доходы отдельного труженика, поэтому с материальной точки зрения был ему безразличен. Связь между отдельными предприятиями была слишком слабой для того, чтобы успех отрасли или хозяйства в целом оказывал заметное влияние на материальное положения членов данного коллектива. Этим ситуация 60-80 гг. радикально отличалась от предшествовавшего периода, конца 40-х -начала 50-х гг., когда все жители страны были заинтересованы в успехе любого предприятия, поскольку это непосредственно влияло на их материальное положение через снижение цен. На рубеже 50-60-х годов произошло коренное изменение в отношениях между коллективами, сказавшееся через распределительные отношения на положении труженика.

Подобная система распределительных отношений формировала и определенные качества работника. Он старался не выкладываться на производстве, чтобы всегда быть в состоянии справиться с очередным повышением норм. Он был заинтересован в том, чтобы план был легко выполнимым, чтобы его предприятие выпускало выгодную продукцию, поскольку это давало большую зарплату и премии. Он не чувствовал непосредственно на себе эффективность работы других коллективов и ощущал себя не представителем рабочего класса или трудящихся в целом, а именно членом коллектива данного предприятия.

Большую роль в изменении производственных отношений в СССР в последний период его существования сыграла теневая экономика. В последнее время ее изучению уделялось значительное внимание, поэтому в данном случае можно отметить только то, что многие исследователи считают, что именно с 60-х гг. начинается ее рост. Например, А.А. Сергеев: "теневая экономика резко активизировалась в стране без малого 30 лет тому назад"37. Аналогична позиция А. Гурова38, В.И. Сигова и А.А. Смирнова39, А.М. Еремина40. Теневая экономика - характерное явление современного капиталистического общества. И.Н. Вавенко и И.А. Кузин подчеркивают, что теневая экономика существует в любом обществе, где есть частная собственность41. Но в этом случае не будет различия между типами социальных отношений, складывающихся на основе легальной и теневой экономик, общество будет однородно. Иная ситуация сложилась в советском обществе, где господствовавшие социальные отношения не были капиталистическими, а лишь приближались к ним.

Развитие теневой экономики, капиталистической по своей сущности, приводило к изменению социальных отношений в стране. Наряду с собственностью, сочетавшей черты групповой и общественной, все большую роль играла частная собственность. Соответствующим образом изменялись и остальные части производственных отношений, развивались товарно-денежные отношения, распределение, связанное с занятостью в теневой экономике. Подавляющая часть "черного рынка" связана с эксплуатацией, прежде всего за счет неэквивалентного обмена и ведет к появлению новой социальной группы, которая в значительной степени или полностью строит свое благополучие путем присвоения труда других людей. Тем самым формируются группы крупных и мелких дельцов, составивших влиятельную часть общества за счет сращивания с чиновничьим аппаратом, к чему приводила коррупция. Развитию коррупции способствовали и господствовавшие в стране экономические отношения. Дело в том, что получить выгодный для предприятия план, добиться его корректировки можно было при помощи чиновников, действовавших далеко не бескорыстно. Таким путем теневые отношения проникали в государственный аппарат42.

Связь криминальных и официальных экономических отношений имела несколько аспектов. Один из них - приписки, распространившиеся с конца 50-х гг.43

Приписки помогали фиктивно выполнять и перевыполнять план, а образовывавшиеся излишки материалов списывались. Например: колхозы и совхозы Тюменской области в 1977 г. продали на сторону 637 т дизельного топлива и 2830 т бензина44. На этом примере виден механизм, дававший возможность развития теневой экономики на основе легальной. В условиях, когда предприятие могло получить прибыль за счет дополнительного расходования материалов, было выгодно увеличивать их количество не только фактически, но и фиктивно, эти материалы становились основой для развития подпольного рынка. Происходило "взаимодополнение" официальной и нелегальной экономик, что ускоряло процесс возникновения капиталов, а вместе с тем и процесс расслоения общества. Фактически господствовавшие экономические отношения способствовали росту криминальной экономики, т.е. были питательной средой для развития нового класса собственников. Криминальное происхождение капиталов накладывало отпечаток на проводившиеся в стране в конце 80-х гг. реформы, первым шагом которых, по признанию специалистов, было отмывание подпольных капиталов, для того чтобы они могли участвовать в приватизации и "законно" получить в собственность наиболее выгодные производства.

Сложившаяся в 1960-1980 гг. система производственных отношений, содержала противоречия как внутри господствовавшей их формы, связанной с переходом от общественной собственности к групповой, так и между этой собственностью и частной собственностью дельцов теневой экономики.

В Советском Союзе процесс превращения общества, основанного на собственности, близкой к групповой, в общество капиталистическое занял длительный период времени (примерно 30 лет), поскольку:

Можно сделать следующий вывод. Реально сложившиеся экономические отношения были связаны с собственностью, официально считавшейся общенародной, а на деле носившей двойственный характер, сочетая черты групповой и общественной. Фактически она использовалась, прежде всего, в интересах отдельных коллективов, которые вступали в противоречие с интересами общества. Нельзя ее назвать и групповой, поскольку коллектив не мог ею полностью распоряжаться и, действуя в рамках плана, в определенной степени следовал и общенародным интересам. Две формы собственности (государственная и колхозно-кооперативная), существовавшие в нашем обществе в предшествовавший период и различавшиеся по степени обобществления средств производства действительно сближались между собой, но не на основе приближения колхозно-кооперативной собственности к государственной, а, напротив, на основе приближения последней к первой, государственная собственность стала использоваться, прежде всего, в интересах коллектива. Причем тенденция развития вела к тому, что черты групповой собственности постепенно начинали преобладать

Гибридный характер собственности был связан с изменением всех сторон производственных отношений (обмена, распределения), в которых также сочетались черты двух типов отношений. В распределении работников и средств производства между различными видами работ сочетались отношения плановые и товарно-денежные. Распределение произведенного продукта осуществлялось по труду и по полученной прибыли. Нарушался закон планомерного развития, характерный для социализма, он заменялся законом стоимости, присущим досоциалистическому обществу. Подобная ситуация вела к разрушению коллективистских начал в обществе, формировала групповой эгоизм. Более того, одни группы частично присваивали себе труд других, поэтому не было единой общности работников.

Производственный коллектив был не только основным элементом экономической структуры общества, но, благодаря возрастающему обособлению, коллектив все больше становился важным элементом социальной структуры общества. Это было связано с распределительными отношениями и выражалось в том, что в оплате труда важная роль принадлежала ведомственной подчиненности предприятия, значимости выпускаемой продукции, возможности дополнительного поощрения работников за счет полученной прибыли.

Собственность, близкая к групповой, и товарно-денежные отношения вели к развитию теневой экономики, что в свою очередь сближало советское общество с капиталистическим и являлось основой процесса повторного классообразования. Происходило разделение общества на растущую и укрепляющую свои позиции группу дельцов теневой экономиэкономики, связанную с чиновничеством и партийной верхушкой, - на одном полюсе. На другом - находилась масса тружеников, материальное положение которых было достаточно близко в силу уравнительной оплаты труда. Они могли бы составить единую мощную группу, если бы не были расколоты на отдельные коллективы с различными интересами. Положение этих коллективов было различным, они составляли, пусть и не очень ярко выраженную, иерархию, место в которой определялось тем, какое количество прибавочного труда других членов общества удавалось присваивать членам данного коллектива. Причем различие между этими двумя группами постоянно углублялось. Все эти процессы и привели к развитию буржуазии и реставрации капитализма.

Сноски

  1.  Ф. Клоцвог. Социализм: теория, опыт, перспективы. -М., 2005. - С. 59.
  2.  Подсчитано по: Народное хозяйство СССР в 1975 г.; -С. 112. Народное хозяйство СССР в 1985 г.-С. 37.
  3.  Ханин Г.И. Динамика экономического развития СССР. - Новосибирск. 1991. -С. 148.
  4.  Там же. - С. 149.
  5.  Там же. - С. 184.
  6.  Кудров В.М. Советская экономика в ретроспективе: опыт переосмысления. - М., 1997. - С. 174,182.
  7.  Ханин Г.И. О триумфе советской экономики и причинах относительного замедления ее развития. / Марксизм: прошлое, настоящее, будущее. - М., 2003. - С. 46.
  8.  Проблема обособления предприятий рассматривалась Р.И. Косолаповым и А.А. Сергеевым, см.: Косолапов Р.И. К вопросу о диалектике товара при социализме. - М., 1961 Сергеев А.А. Структура производственных отношений социализма. - М., 1979.
  9.  Решения партии и правительства по хозяйственным вс просам. Т.5. - М., 1968. - С. 659.
  10.  Архив Маркса и Энгельса. Т.1У. - М., 1935. - С. 119.
  11. Еремин А.М. Проблемы политической экономии социализма и управление экономикой./ Политэкономические вопросы руководства производством. - П., 1986. - С. 22.
  12.  См. Основные положения об образовании и расходовании фонда материального поощрения и фонда социально-культурных мероприятий и жилищного строительства на 1971-1975 гг.-М., 1972.-С. 17.
  13.  См. Коровина З.П. План, технический прогресс, стимулы. - М., 1986. - С. 34-35,40-41.
  14.  Могла сложиться ситуация, когда коллектив получал премии, не выполнив плана. Например, размер премий, выплачивавшихся строителям, составлял 3% от сметной стоимости работ, причем премия выплачивалась и при задержке ввода объекта, пусть и в уменьшенных размерах. См. Сопов О. Совершенствование хозяйственного механизма и организация премирования в строительстве. / Социалистический труд. 1980. №1.-С. 18-19.
  15.  См. Парфенов В.А. Люди и цены в зеркале справедливости. - М., 1990.-С. 134.
  16. См. Джабиев Р. Спасительные корректировки. / Социалистический труд. 1980. №11.-С. 119.
  17.  См. Бронштейн В.В. Бригада в зеркале социологии. -М., 1988. - С.9.
  18.  См.. напр.: Валовой Д.В. Экономика в человеческом измерении. - М., 1990. - С. 173, 132.
  19.  О том, как пренебрежительно относились к затраченному человеческому труду, свидетельствует Н.Н. Смеляков (заместитель министра внешней торговли): "Если сравнить количество кирпича, произведенного на заводах с уложенным в стены домов, то разница... составит... минимум 25-30%". В качестве одной из основных причин называется небрежная транспортировка, что свидетельствует о том, что погоня за прибылью поощряла бесхозяйственность, поскольку такая бесхозяйственность вела к удорожанию объектов, следовательно и к росту отчислений в фонд зарплаты. См.: Смеляков Н.Н.Уроки жизни. - М., 1988. - С. 150.
  20.  Парфенов В.А. Указ соч. - С. 130.
  21.  Посчитано по: Народное хозяйство СССР в 1970г. М.,1971. - С. 703; Народное хозяйство СССР 1980 г. - М., 1981.-С. 38, 503.
  22.  Еремин А.М. Собственность - основа экономики, всего общественного строя. / Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. - М., 1990. - С. 159.
  23.  См. Валовой Д.В. От застоя к развалу. - М., 1991. - С. 112.
  24. См. там же. - С. 387.
  25.  Цит. по: Тюрина А. П. Социально-экономическое развитие советской деревни 1965-1980.-М, 1982.-С. 39.
  26.  См. Руткевич М.Н. Становление социальной однородности.-М.. 1982. - С. 90-91, 113-116.
  27.  Руткевич М.Н.Становление социальной однородности. -М., 1983. С152-153.
  28.  См. Тюрина А.П. Указ. соч. - С. 137.
  29.  См. там же. - С. 144.
  30. Общественный характер производства и социалистическая собственность. - М., 1985. - С. 227. См. также: Моисеенко Н.А., Попов М.В. Управление социалистической экономикой (политэкономический аспект).-П., 1981.-С. 14-15.
  31.  Римашевская Н.М., Римашевский А.А. Равенство или справедливость? - М., 1991. - С. 48.
  32. Стеклова А., Гольдман А. Нормативное планирование фонда заработной платы. Преимущества. Проблемы. / Социалистический труд. 1983. №3. - С. 56.
  33.  Бронштейн В.В. Бригада в зеркале социологии. М., 1988.-С. 48.
  34.  Селюнин В., Ханин Г. Лукавая цифра. / Новый мир. 1987. №2.-С. 187.
  35.  См. там же.
  36.  См.: Коровина З.П. План, технический прогресс, стимулы. М, 1986. -С. 216.
  37.  Сергеев А.А. Пир состояться не должен! /Альтернатива: выбор пути. Перестройка управления и горизонты рынка. -М., 1990.-С. 63.
  38.  Гуров А. Организованная преступность в СССР./ Погружение в трясину. - М. 1991. - С. 177.
  39.  Сигов В.И., Смирнов А.А. Теневая экономика. - СПб. 1999. - С. 37, см. также: - С. 40-42.
  40.  Еремин А.М. В дебрях реставрации капитализма (от перестройки к деградации экономики). Изм. № 2 (13). 1997. - С. 37.
  41.  См. Вавенко И.Н., Кузин И.А. Теневая экономика и государство. - М.,2002. -С. 6.
  42.  См Есипов В.М. Теневая экономика. - М. 1997. - С. 17.
  43.  См. Валовой Д.В. Экономика в человеческом измерении. -М., 1988. -С. 256.
  44.  См.: Славкина М.В. Триумф и трагедия: Развитие нефтегазового комплекса СССР. - М., 2002. - С. 176.
  45.  Как показало исследование М.В.Славкиной, за 1976-1985 гг. доходы от продажи нефти составили не менее 107 млрд. долл. На эти средства закупались зерно, овощи и фрукты, предметы потребления (главным образом одежда и обувь). Только очень незначительная часть их шла на закупку оборудования - на вычислительную технику тратилось менее 0,5% выручки. См.: Славкина М.В. Триумф и трагедия: Развитие нефтегазового комплекса СССР. - М., 2002. - С. 126, 133-144, 155.

 20/12/2011