Андрей Борцов (Warrax)

1. Серое братство

Когда выдают черное за белое, торжествует серость.

Недавно все средства массовой информации облетела новость о майоре Евсюкове, который из незарегистрированного пистолета Макарова убил трех человек в супермаркете и ранил еще несколько. А уж в интернете по этому поводу высказался чуть ли не каждый второй.

Что ж, хороший повод имени жареного петуха задуматься о том, что представляет собой МВД в РФ в настоящее время.

Милицейские хроники

Давайте зайдем на новостной сайт, скажем, newsru.com, и зададим поиск на тему преступности среди милиционеров. Например, за последние пару лет.

В Забайкалье милиционер, избивший дубинкой школьника, получил 3 года колонии; Суд Казани оправдал двух милиционеров, которые по ошибке убили человека; Нижегородские милиционеры пытали мужчину и старались утопить его в Волге; Милиционер — водитель BMW X5, из-за которого в ДТП погибли 3 человека, повышен в должности; Вынесен вердикт по делу банды милиционера, расстрелявшей сотрудника ДПС в центре Москвы; В Москве милиционер, подозреваемый в кражах, открыл стрельбу по коллегам; Пьяный милиционер, мчавшийся на Mercedes, снес двух маленьких детей. 10-летняя девочка погибла на месте; В Приморье задержан милиционер, подозреваемый в изнасиловании 13-летней падчерицы; В Москве на праздновании 8 Марта начальник милиции отсек руку подчиненному; На Дону майор милиции сколотил 2 банды и грабил ветеранов ради роскошной жизни; На Урале милиционер-убийца отказался платить компенсацию за задавленного насмерть первоклассника; В ХМАО милиционер подстрелил человека, отказавшегося платить ему 30 тысяч рублей за розыск вора; В Иркутске милиционер вышел на пенсию и стал торговать героином; Милиционер, стрелявший в нелегальных стритрейсеров, признан потерпевшим, а сами гонщики — нарушителями; Пьяный полковник милиции в Татарстане едва не устроил расстрел рабочих на местном предприятии; В Петербурге вторично отменили приговор экс-милиционеру, расстрелявшему двух студентов; Милиционер, пьяным сбивший 4 человек на остановке, получил полгода колонии; В Москве милиционер, подозреваемый в наркоторговле, ранил офицера УБОП; Краснодарский суд дважды оправдал милиционера, сбившего девочку у школы под знаком «Дети»; Пьяный милиционер избил и ограбил водителя «Жигулей», отказавшего дать взятку в полном размере; В Москве пьяный милиционер на джипе протаранил пассажирский автобус и скрылся; В Москве банда милиционеров, расстрелявших сотрудника ДПС, изобличена в 13 убийствах; Второе за сутки ДТП с участием пьяного милиционера в Свердловской области: трое пострадавших… et cetera.

Список можно продолжать и продолжать. Понятно, что сейчас пресса ищет «жареные» факты, тем не менее — это все же факты!

В прошлом году в России к уголовной ответственности были привлечены около тысячи трехсот милиционеров; именно работники МВД возглавили список взяточников среди должностных лиц.

Статистика по уголовным преступлениям  среди милиционеров за текущий год не опубликована, но на официальном сайте ГУВД столицы есть данные, что за срок с января по апрель 2009 года 3193 сотрудника московской милиции привлечены к административной ответственности за различные правонарушения. За этот период были наказаны 654 руководителя МВД разного ранга за «ослабление контроля за дисциплиной в подразделениях».

Но, позвольте, что это за представители закона, которых нужно контролировать, чтобы они не нарушали этот самый закон?!

Характерное

В Москве 13 мая текущего года иномарка сбила на пешеходном переходе беременную женщину, переходившую дорогу в районе дома № 10 по Ясеневой улице. Совершив наезд, водитель синего внедорожника даже не остановился. Вдавив в пол педаль газа, лихач скрылся с места ДТП. Случайные прохожие, ставшие свидетелями инцидента, смогли запомнить номера его машины. Сотрудники столичной автоинспекции в эти минуты ведут поиск автомобиля «Субару Форестер» с госномером «Т 747 МХ 199 RUS».

Пострадавшая умерла в то же утро.

Материалы дела были собраны отделом разбора ДТП Южного округа. Их передали в следственное управление при УВД ЮАО. Выяснилось (точнее — заявлено), что за рулем был не владелец машины. Он — сотрудник милиции Южного округа. Материалы передали в следственный комитет Нагатинской прокуратуры (они занимаются делами сотрудников милиции), которая передала их даже не в окружное управление, а просто в районный (его «родной») ОВД, потому что он был не «при исполнении».

Дело было возбуждено только десять дней спустя после ДТП — после того, как муж погибшей Алексей Шумм обратился за поддержкой к общественности, и началисб публикации в интернете и бумажной прессе.

Как сообщила «Газете.Ru» пресс-секретарь Следственного комитета при прокуратуре России Виктория Цыпленкова, в настоящий момент уголовное дело, возбужденное по части 2 статьи 264 УК — «нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшее смерть человека» — передано в ведение СКП. Однако «По итогам допросов и установления обстоятельств ДТП, повлекшего смерть потерпевшей, будет решен вопрос о предъявлении обвинения. После предъявления обвинения подследственному будет назначена мера пресечения. В том числе, возможно, и арест. Однако это не дело одного дня».

Пользуясь случаем: если кто-либо видел это ДТП, напишите мужу погибшей на e-mail: [email protected]

Что в этом деле характерного? Сразу два пункта.

Во-первых, стремление к неподсудности. Точнее — даже к «милиционер виноват не бывает». Не подумайте, я не против корпоративной этики, и прекрасно понимаю, что «на земле» сложно действовать строго по УК и УПК. Вспомните хотя бы задержание Кирпича из «Место встречи изменить нельзя».

Но одно дело, когда некое нарушение формального закона стратегически служит установлению правопорядка, и совсем другое дело, когда идет прямое покрытие «своих».

Во-вторых, степень благосостояния работников МВД. Помните старый анекдот «Еще и зарплату платят? А я думал, что пистолет выдают, а дальше — крутись сам»?

Буквально на неделе мой знакомый рассказывал о ДТП в районе Раменского, которое видел сам: «Ауди А6» «поцеловалась» с фурой. Как выразился товарищ: «Все, что ехало в Аудях, благополучно сдохло».

Откуда такое неуважение к мертвым, спросите вы?

А очень просто: вокруг аварии образовалась пробка, и, медленно проезжая мимо, было легко разглядеть, что за рулем «Ауди» находилось тело в милицейской форме с погонами младшего лейтенанта. Представляете, одна маленькая такая звездочка — и позволяет рулить машиной стоимостью минимум в полтора миллиона рублей (в зависимости от комплектации может быть и два с половиной).
Попробуйте смоделировать некую ситуацию, при которой младший лейтенант МВД оказывается за рулем Ауди А6 или другого авто аналогичного класса, не нарушив закон.

Может, у вас получится у кого? А то у меня как-то ничего не выходит… Конечно, может быть вплоть до «покататься дали», но диспропорция между официальным доходом и уровнем жизни в этой среде — отнюдь не исключение.

А если большая звездочка?

Если звездочка на погонах большая, то и дел натворить можно больше.

Вернемся к тому, с кого начали — майору милиции Денису Евсюкову, убившему троих и ранившему шестерых случайных людей.

После события приходилось — от работников МВД, в частности — слышать и мнения о «перегрузке», «помутнении сознания» и прочем. Мол, работа тяжелая, сорвался…

Ладно, пусть так — перестал с головой дружить на время, психологи пролопоушили. Но потом-то должен был понять, что случилось. Думаете, пришел в ужас от сделанного?

Не-а, согласно «Известиям», заявил следователям, что не раскаивается, и добавил: «Вслед за мной паровозиком пойдут мои начальники — Боярышниковы и Агеевы».

Мол, не сможете защитить, сяду  — и вас за собой. А раскаиваться-то и не в чем, переволновался, дело житейское. Каково?

Кстати говоря, еще один бывший сотрудник столичного ОВД «Царицыно» Алексей Сафонов, работавший под руководством Дениса Евсюкова, задержан по факту незаконной продажи оружия.

В распоряжении «КП» оказалась расписка, собственноручно написанная Сафоновым месяц назад. Судя по ней, в 2006 году Алексей получил 750 тысяч рублей за то, что обещал своему знакомому должность начальника милиции Уваровского района Тамбовской области. Должности милиционер не получил, но денег Сафонов не вернул. И вот спустя три года коллега потребовал от Сафонова, чтобы тот написал расписку. На бумаге стоит дата: 2 апреля 2009 года. Через месяц Сафонова задержали.

 «Он знал, что рано или поздно бумага дойдет до ФСБ», — рассказал «КП» анонимный источник в правоохранительных органах. — «Понимал, чем ему это грозит. Но написал. Видимо, считал, что терять уже нечего…»

Антон Беляков, депутат Госдумы, председатель Общественного антикоррупционного комитета:

«Сафонов — человек нашей системы, где не только милиция, а все живут по двойным стандартам. Посмотрите, у нас же все чиновники, устраиваясь на официальные 10-15 тысяч, прекрасно понимают, что они не будут жить на одну зарплату. Особенно это касается милиционеров и сотрудников ГИБДД, у которых зарплата — копейки. Кстати, наши эксперты вычислили, сколько зарабатывает милиция. Коммерческие палатки и выездная торговля (бабушка с укропом) — это доходы для дежурки ОВД и экипажей ППС. Ежедневно с палатки — 500 рублей, с бабушек — 100-200. За охрану “точки” с проститутками — 1500 рублей за ночь. Тот, кто “крышует” путан в УВД, имеет от 5 до 10 тысяч долларов в месяц с “точки”. Магазины, фирмы, кафе и небольшие рестораны — это территория местных оперов. Контрафактная продукция (диски), паленая водка или китайские подделки — вотчина ребят из ОБЭПов. Крупные торговые центры, рынки, раскрученные фирмы — уровень руководства ОВД и УВД.

 Тут виновата вся наша госсистема, заставляющая вкалывать, ничего не обещая взамен. Поэтому многие воспринимают коррупцию как единственно понятные правила игры. Проще отдать гаишнику 100 долларов, чем заполнять протокол и оплачивать штраф в банке. Бороться с этим сложно, но можно. Было бы желание.»

Необходимое уведомление

Я прекрасно понимаю, что везде есть, условно говоря, «хорошие» и «плохие» люди. В любой группе.
Того же Евсюкова задержали четверо сотрудников полка патрульно-постовой службы УВД Южного округа столицы. Старший лейтенант Андрей Бородич, отобравший у убийцы пистолет, досрочно получил звание капитана милиции, а трое старших сержантов — Михаил Калинин, Алексей Контиев и Андрей Монахов награждены медалями «За доблесть в службе».

Милиционеры рисковали жизнью, выполняя свой долг, и я отнюдь не собираюсь юродствовать «они, наверное, все равно взятки брали». И уж точно не собираюсь кликушествовать на тему «нет честных милиционеров», «вся система прогнила» и так далее.

Система не прогнила — она как раз спешно обновляется, реконструируется и усиливается. Вот только на что она направлена, на какие цели?

Не будем гадать о «проценте честных милиционеров», о том, «все ли менты — козлы», и даже о том, надо ли всем честным людям избегать такого общества, или же наоборот —служить в МВД и  там действовать строго в рамках УПК.

Как аналитика меня интересует именно направленность общего вектора развития.

Для начала — еще несколько интересных фактов.

Против экстремизма

Как известно, в прошлом году были расформированы Департаменты по борьбе с организованной преступностью и терроризмом — думаю, это надо понимать как «организованной преступности у нас больше нет» (см. мою статью «Параллельный мир» в мартовском номере за прошлый год).

Зато организованы Департаменты по борьбе с экстремизмом.

Кого же считают экстремистами? Очень иллюстративны в этом плане учения, проведенные в конце апреля в Пскове. Совместные тактико-специальные учения ОМОН и ОМСН органов внутренних дел Северо-Западного федерального округа отрабатывали пресечение массовых беспорядков.

Легенда первого этапа учений такова: около 300 хулиганов с антиправительственными лозунгами устроили несанкционированное шествие у здания администрации и пытались применить насилие к ее сотрудникам. В ходе операции сотрудники милиции взяли «хулиганов» в кольцо, перекрыли их движение, разбили на группы и проводили в автозаки.

Закон восторжествовал и все такое.

Начальник УВД по Псковской области Борис Говорун, подводя итоги, заявил, что граждане могут спать спокойно, зная, что у нас есть такая сила, как участники сегодняшних учений. По его словам, учения прошли на высоком уровне, несмотря на то, что было очень мало времени для подготовки к ним.

«Успешность связана с тем, что сотрудники милиции являются профессионалами, все они не только постоянно участвуют в подобных учениях, но и не раз бывали в «горячих точках», — подчеркнул Б.Говорун.  Он также отметил, что это плановые учения, которые занесены в план МВД.

Но давайте посмотрим на фото этик плановых учений. Против кого планируется действовать, что за хулиганы с антиправительственными лозунгами?

Вот фото (обратите внимание — справа «экстремист» одет в спецкостюм для притравки собак, т.е. травля собаками также отрабатывается).

• Понятно, что в газете плохо видно, поэтому перечислю антиправительственные лозунги:

• Возродим село — накормим Россию!

• Нет долгам по оплате!

• Банкиров на нары!

• Бензину 15 руб. красная цена!

• Сговору нефтяных компаний — НЕТ!

• Сменим власть — спасем Россию!

Понятно же, что всех, кто поддерживает такой оголтелый экстремизм, надо как можно быстрее арестовать и так далее, не так ли?

Некоторые равнее других

Но не все так плохо. Некоторые группы населения тщательно оберегаются от «ментовского произвола».

Например, «Комсомольская Правда» опубликовала статью «Сотрудники ППС отказываются разнимать драки уроженцев Кавказа»

«История началась еще 23 января. Сотрудники патрульно-постовой службы (ППС) УВД ”Митино” приехали на вызов в кафе “Аскар”, чтобы разнять драку. Схлестнулись чеченцы и армяне. Стражи порядка попытались разнять дерущихся, за что один из милиционеров, Юрий Уваров, получил удар по голове бутылкой. А один из чеченцев направил на сотрудников милиции травматический пистолет. Завидев милицию, армяне благоразумно скрылись, а чеченцев доставили в УВД. И, как водится, отпустили. А они возьми да напиши на милиционеров заявление об избиении!»

Всех сотрудников, участвовавших в задержании чеченцев, попытались привлечь по статье «превышение полномочий».

Начальник УВД «Митино» 28-летний Вячеслав Шигин заявил в прокуратуре, что его сотрудники избивали местных чеченцев. Подтвердил, что разглядел это на видеопленке из кафе. При этом эту пленку больше никто не видел, она куда-то оперативно исчезла.

Согласно статье в «КП», сотрудники УВД рассказывают, что Шигин самолично привез своих подчинных на следственный эксперимент в прокуратуру, и туда явилось несколько десятков чеченцев, которые единодушно опознали в милиционерах своих обидчиков.

Через четыре месяца после драки в темном кафе — ну как тут не вспомнить «опознание» по бровям Аракчееева?

«Нет, мы не отказываемся служить обществу», — сказали милиционеры корреспондентам,  — «Но если вызов будет касаться дерущихся уроженцев Кавказа, спешить не будем.»

Действительно, а чего спешить-то?

Вот, скажем, 24 апреля группа вооруженных учеников столичной школы с углубленным изучением языков №1232 (в прошлом спецшкола № 27 на Кутузовском проспекте) напала на своих соучеников. Причина конфликта: подростки отказались выдать своего друга, который якобы оскорбил чеченских «товарищей», толкнув в коридоре.

 «Он был с братом Эльсой, а с ними еще шестеро», — вспоминает один из пострадавших, — «Залаев первым выхватил пистолет…»

 «Толик — парень не из робкого десятка — подобрал валявшуюся неподалеку доску и начал отмахиваться от нападавших. А те палили из пневматических пистолетов “Аникс Скиф A3000”. Дело могло закончиться настоящей трагедией, если бы не проезжавший мимо милицейский патруль. Увидев его машину, нападавшие бросились врассыпную. Раненого Анатолия Тураева и его друга Сергея стражи порядка привезли в отделение. Оттуда Толя попал на операционный стол Боткинской больницы. В его голове было две пули. Одну врачи извлекли, вторую побоялись. Она засела слишком близко к виску. А парень только оправился после тяжелейшей аварии. Так что у него впереди еще одна опасная операция.»

Как не трудно догадаться, сначала директор школы Гия Джелия попытался дело замять. Но родители стали добиваться расследования, привлекли СМИ, и дело взял под контроль сам начальник УВД ЗАО Москвы генерал-майор милиции Алексей Лаушкин.

Генерал-майор — это вам не младший лейтенант и даже не майор, звезда на погоне у него совсем-совсем большая. Может приказом поднять «в ружье» тыщи три милиционеров с автоматами, автозаками, вертолетами и собаками, может подавить бунт районного масштаба.

И тут лично приезжает к школьникам.

«— Как могло такое произойти? Что будем делать дальше? — пытался добиться какого-то вразумительного ответа генерал.

 В ответ — злобное сопение.

 — Родители, а вы что скажете? — с глухой безнадежностью в голосе вопрошал Лаушкин.  — Дело-то очень серьезное!

 Отец Залаева, на вид приятный, интеллигентный мужчина, начал сбивчиво рассказывать, какие у него воспитанные дети. Соседи не нарадуются на отзывчивых и добрых ребят. Откуда пистолет? Да ими везде торгуют! Мальчик, как настоящий мужчина, им и заинтересовался. Почему открыл стрельбу по школьникам? С эмоциями не справился!...»

И совсем уж показательно, что, когда один из чеченских подростков заявил генералу «обвинения ваши — бред», тот лишь буркнул «фильмов насмотрелся».

Встреча завершилась в теплой дружественной обстановке: директор школы Г. Джелия уверил присутствующих, что «этот конфликт не национальный, это обычные подростковые разборки».

Лепота!

И никакого беспредела. Не хухры-мухры, а генерал, лично едет на встречу с чеченским подростком, позорно утирается, и уезжает.

Свежее: 21 мая, на пленарном заседании Законодательного собрания Пермского края вопрос о состоянии преступности в регионе, докладчиком по которому был начальник ГУВД генерал-лейтенант Юрий Горлов, благодаря последовавшему далее выступлению вице-спикера регпарламента Ильи Шулькина, принял неожиданно скандальный оборот. Генерал доложил о снижении преступности в регионе, а Илья Шулькин обвинил милицию в участии в рейдерских захватах предприятий и других злоупотреблениях.

В контексте обсуждаемого показательно, что один из депутатов поинтересовался, почему на службу в милицию в Карагае принимаются лица кавказской национальности: «Я хорошо знаю, что происходит в Карагае, и знаю, что ситуацию там определяет один чеченец, который якобы входит в какой-то совет при начальнике ГУВД. При этом в Карагае недовольство жителей присутствием кавказцев очень велико».

Отгадайте, что ответил Ю. Горлов? Сказал, что все нации в РФ равны и другую привычную риторику?

Не угадали.

Генерал заявил, что выходцы с Кавказа принимаются на службу специально: «У меня существует соглашение с МВД Чечни», и что «господин Канаев, о котором вы упомянули, входит не только в совет при ГУВД, он является официальным представителем президента Чеченской Республики в Пермском крае. Рекомендую вам больше интересоваться общественной жизнью. Таких вещей не знать нельзя».

Отрадно, что хоть какая-то группа надежно защищена не только от злоупотребления служебными полномочиями милиционеров, но и от их употребления. Странно, правда, что преступность национальности не имеет, а безнаказанность — имеет, но это уже мелочи, не так ли?

Недоверие

В мае 2004 г. по заказу фонда «Общественный вердикт» Аналитический центр Юрия Левады провел опрос жителей 12 крупнейших городов России с целью выявить отношение горожан к российской милиции, проблемы, с которыми сталкивается население, обращаясь в органы внутренних дел и т.д. В выборку, представляющую население крупных городов страны по основным социально-демографическим характеристикам, вошли 2013 жителей Москвы, Санкт-Петербурга, Воронежа, Ростова на Дону, Нижнего Новгорода, Самары, Екатеринбурга, Перми, Омска, Новосибирска, Уфы и Красноярска.

Основные выводы исследования:

1. На протяжении последних десяти лет доля россиян, полностью доверяющих милиции, колеблется около 10%, тогда как доля ей полностью не доверяющих превышает 35%, а в большинстве случаев — и 40%. Это недоверие носит массовый, устойчивый и обоснованный характер.

2. Подобная оценка определяется, во-первых, собственным опытом жителей России в их прямых отношениях с милицией: 26% опрошенных испытывали на себе произвол, ущемление их прав и законных интересов со стороны сотрудников милиции и ГИБДД — проявления грубости; волокиту и бездействие; вымогательство; неоправданное задержание; физическое насилие. Во-вторых, свыше 80% россиян стойко убеждены, что милиция у них в городе коррумпирована, 40% уверены, что она связана с криминалом.

3. Однако до двух третей опрошенных горожан все же будут, в случае необходимости, обращаться в милицию. Сознание ее неэффективности, с одной стороны, и неизбежности обращения к ней, с другой, еще усиливает отрицательное отношение россиян к милиции и милиционерам. При этом чаще других обращаться в милицию будут люди «с возможностями» (деньгами, статусом, влиянием) и, напротив, те, у кого любые ресурсы минимальны, но у них нет выбора. На них, со своей стороны, «рассчитывает» и милиция: они — объект ее произвола.

Еще один опрос на эту тему был проведен в июле 2008 года фондом «Общественное мнение» (в 46 регионах России), и ситуация лишь усугубилась.

Уже более половины россиян (61%) уверены, что среди населения сегодня преобладает отрицательное отношение к милиции, тогда как противоположное мнение — о преобладании положительного отношения — встречается втрое реже (19%). Вместе с тем доверяют милиции 39%, не доверяют — 46% (прочие затрудняются с ответом). Такие данные публикует

Высоко оценивают деятельность милиции немногие: 13% опрошенных считают, что она работает хорошо или отлично. При этом треть респондентов (32%) характеризуют ее работу как плохую или очень плохую, а 39% говорят, что она работает удовлетворительно.

Исполнительная власть

Какой вывод можно сделать из сказанного (и не сказанного, но аналогичного и широко известного)?

Очень простой.

МВД сейчас — это вовсе не министерство внутренних дел в том смысле, который вкладывался в это понятие изначально. У него нет полноценной исполнительной власти во «внутренних делах».
Вся структура МВД (здесь не строго в бюрократическом смысле, а вместе с прокуратурой и проч.) направлена сейчас не на соблюдение всеми гражданами Уголовного Кодекса и уж тем более не на профилактику преступлений.

Милиция сейчас предназначена для выполнения круга задач, в чем-то более узкого, чем «по закону», а в чем-то — более широкого. Сама она, понятно, цели и задачи не определяет, оставаясь исполнительной властью.

Вот только кто отдает приказы этой власти?

Наивно думать, что-де неприятности в РФ исключительно от безалаберности народа (понятно, что русских, которых якобы не существует как нации, и de jure не существует в на «правовом пространстве»). Советский Союз в свое время развалился отнюдь не сам, «холодная война» велась — и продолжается вестись — против русских и России.

МВД как общественный институт защищает существующее положение вещей: отношения собственности, когда ради богатства меньшинства большинство живет в нищете. Суть именно в том, что это — единственная функция милиции при современном общественном строе.

Кто-то думает, что есть еще какие-либо функции?

Давайте подумаем.

Конечно, иногда преступления раскрываются, а изредка даже предотвращаются. Нужно же какое-никакое прикрытие а ля «общественная польза».

Ну а если по сути?

Есть мнение: «А куда ты побежишь в первую очередь, если тебя на улице по голове шваркнут или квартиру обнесут?».

Ладно, предположим, меня шваркнули по голове и я вызвал милицию.

Если шваркнувший уже убежал — то искать его будут очень даже безрезультатно. Как найти-то? Это в СССР и мигрантов не было, и участковые за районами следили, и опера агентуру имели для раскрытия преступлений.

Предположим, я его тоже шваркнул по голове и патруль принял нас обоих. А дальше что? А дальше — еще неизвестно, кто окажется виноватым, особенно если любитель шваркать будет принадлежать к тем, кто равнее, чем другие. А уж в том, что за весьма умеренную плату ему продадут мой адрес, телефон и паспортные данные — сомневаться вообще не приходится.

Все это можно расписать подробнее, но суть именно в том, что правоохранительную функцию МВД сейчас выполняет не полностью, избирательно и параллельно с действиями, несовместимыми с таковой.

Милиция сейчас — это слой общества, не занимающий определенного места в системе общественного производства, и при этом обладающий монополией на насилие.

С учетом современной ситуации в РФ, когда борьба с преступностью  на уничтожение бесперспективна, когда черное выдается за белое, когда защищать приходится не народное достояние, а собственность воров в законе и воров от государства, когда общественный контроль отсутствует, правящая партия работает против собственного народа — стоит ли удивляться, что правоохранители  переключились на более интересные для себя виды деятельности?

Получается эдакое «государство в государстве», мотивирующееся тем, кто больше заплатит и тем, что скажет начальство.

2. Реформировать нельзя ликвидировать

и вообще... Что? Да! Нет! Мне вообще ничего не нравится... сэр! капитан Смоллетт

В первой части было наглядно показано, что МВД сейчас практически имеет монополию на насилие по отношению к гражданскому населению. Именно МВД, а не, скажем, спецназ ГРУ или та же «Альфа» — они не работают по гражданским, по своему населению.  Это дело именно МВД и ВВ, причем внутренние войска большей частью используются именно в местах с военным положением, которые не так давно были «горячими точками» и т.д., а для обычных городов — именно обычные же милиционеры.

Согласен с тем, что государство должно обладать монополией на насилие, но речь идет уже не о государстве, а об отдельной системе внутри такового. Причем дальнейшее развитие ситуации приведет к тому, что милиция будет заниматься лишь подавлением народных выступлений и сдерживанием разгула преступности методом его прямого крышевания.

Однако не буду — как делают многие — заниматься одними обвинениями. Хотите сравнить эффективность? Пожалуйста, В.В. Лунеев «Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции».

Средний уровень раскрываемости зарегистрированных преступлений составлял: Финляндия — 75%, Германия — 50%, Канада — 47%, Австрия — 45%, Франция — 40%, Швеция — 40%, Великобритания — 30%, США — 22%, Бельгия — 20%, Нидерланды — 20%, Норвегия — 20%, Италия — 17%.

В РФ раскрываемость последние 4-5 лет колеблется на уровне менее 65-70%.

Неплохо, если забыть, что в СССР она была существенно более 90%, а сейчас в РФ нередки ситуации, когда граждане не подают заявления либо их убеждают этого не делать — мол, все равно никого не найдем, вы же не хотите нам испортить отчетность?

Также важно то, какие именно преступления не раскрываются: по откровенному хищению госсобственности и т.д., против русских по мотивам национальной розни (это обычно даже не признается) и т.п.

Тенденции, о которых мы говорим, проявляются далеко не только в РФ: граждане так называемых «демократических стран» прекрасно знают, что такое безнаказанность блюстителей порядка и избирательность системы.

В США ежегодно регистрируется свыше 20 тысяч случаев нарушения полицейскими прав человека. Обвинения полицейских в жестокости, необоснованном применении оружия, избиении и даже убийствах задержанных — до четырех тысяч дел в год в любом штате. Естественно, далеко не все из них доходят до суда или дисциплинарки.

Аналогичная картина в Западной Европе. Как пример: в ФРГ ежегодно прекращается от 85 до 99% всех расследуемых дел против сотрудников правоохранительных органов, а  заканчиваются обвинительным приговором от 1 до 6% таких дел.

Что же касается избирательности, то достаточно вспомнить беспорядки во Франции пару лет назад, когда банды цветного населения громили город, а полиция старалась лишь не пускать их в «приличные» кварталы, не утруждая себя своими непосредственными обязанностями.

Еще нагляднее. Свежее, от Inopressa.ru:

«Полиция незаконно задерживает белых жителей, чтобы уравновесить "расовый баланс" статистики задержаний и обысков, утверждает The Independent, ссылаясь на ежегодный доклад члена верхней палаты британского парламента лорда Карлайла. Так как террористическая угроза в Британии исходит в основном от исламистских экстремистов, цифры показывают, что число мусульман, а значит, азиатов, подвергаемых обыску, значительно превосходит число белых. Лорд Карлайл, который занимается анализом антитеррористического законодательства, считает, что полиция должна прекратить попытки уравновесить эти показатели.

Лорд Карлайл сообщает, что знает несколько случаев, когда полицейские задерживали граждан, не имея никаких свидетельств или подозрений против них, нарушая тем самым их гражданские права и расходуя лишние средства.

"Я прекрасно понимаю обеспокоенность полиции, стремящейся освободиться от подозрений в предвзятости, но не стоит впустую использовать ценные ресурсы для проведения явно необоснованных обысков", — пишет лорд Карлайл.

Данные, представленные в этом году, свидетельствуют о значительном увеличении числа обысков по статье 44 закона 2000 года о борьбе с терроризмом.

В Англии и в Уэльсе полицейские обыскали 124687 человек в 2007-2008 годах, тогда как в 2006-2007 годах — только 41924. При этом лишь в 1% случаев обыски приводили к арестам, отмечает автор статьи Роберт Веркейк.»
Таким образом, проблема «полиция против собственного народа» вполне себе международная. Полиция (у нас, по недоразумению, название звучит по-старому, «милиция») — это именно силы подавления собственного народа в чужих интересах, как ни странно на первый взгляд. Функции милиции — защиты народа от преступников выполняются «для галочки» и энтузиастами-идеалистами.

 

О чем все это говорит?

Существует очевидная корреляция между либерализацией общества и ростом организованной преступности в современном мире.

Зависимость проста.

У милиции, полиции и пр. имеется огромная власть над собственным народом и de facto монополия на насилие. Помните, как появившиеся у милиции резиновые дубинки тут же назвали «демократизаторами»? Вы себе «дядю Степу» с «демократизатором» представляете? Или Жеглова с Шараповым? У меня не получилось.

Власть без контроля неизбежно приводит к коррупции. Вспомните советские времена: везде было две «вертикали власти»: профессиональная и партийная (а для многих профессий и профсоюзы были весьма значимы). Если некто злоупотреблял служебными полномочиями, то подавать жалобы можно было не только его начальству, которое, возможно, и покрывает действия подчиненного, но и по партийной линии. Конкурирующие организации, осуществляющие контроль и никак не связанные между собой — залог успеха.

Организованная преступность (см. старую статью «Параллельный мир» за март 2008 года) давно уже не бегает на гоп-стопы, а занимается солидным бизнесом. Который куда легче идет, когда имеются «подмазанные» органы, которые и должны, по идее, контролировать преступность.

В результате не просто появляется взаимовыгодная дружба между преступниками и органами правопорядка в виде отдельных коррумпированных представителей, но и вся система меняется под такую схему.  Вследствие чего на работу в милицию/полицию поступают те, кто понимает и принимает сложившийся порядок, а честные работники являются «белыми воронами», которых стоит выживать для собственной безопасности.

Конечным результатом является парадоксальная ситуация: органы защиты правопорядка становятся опасны для собственного народа, причем такая система обладает устойчивостью и самовосстанавливаемостью.

И это не случайность, не флуктуация в некоей отдельной стране, а системное же свойство либерализма.

 

Радикально улучшать криминогенную обстановку можно лишь тоталитарными методами (собственно говоря, еще ни один кризис не преодолевался либеральными и демократическими методами, что характерно).

Пример: операция с решительным отстрелом уличных бандитов была проведена в послевоенном Львове. Вспоминает Василий Рясной (в 1945-1949 гг. народный комиссар  внутренних дел УССР):

«…во Львове не было покоя. Днем и ночью бандиты врываются в квартиры, грабят, убивают. Наших солдат режут, офицер сидит в парикмахерской — ему по горлу бритвой… После революции во Львове со всей России скопились воровские силы, да еще из Польши и Украины добавились. Меня вызывает Хрущев (тогда — партийный руководитель советской Украины — прим. ред.):

— Ну, что будем делать?

— Глаза закройте, я сам все сделаю, — отвечаю ему.

А что я сделал? Отобрал, сколько нужно, своих людей, мужчин и женщин, вооружил их, мужчин одел в великолепные пальто и макинтоши, а то и в кожаные регланы, женщин — в самые что ни на есть норковые шубы. И вышли они вечерком на львовские тротуары. Подходят бандюги к такой дамочке: “Снимай шубу!” А она — р-раз! — в лоб из пистолета…

К утру трупы убирали и составляли рапорт, сколько шлепнули. Демьян Сергеевич Коротченко, второй секретарь республиканского комитета партии Украины, меня поддерживал в этом деле. Очень быстро я избавил Львов от подобной сволочи…»

(Из интервью Василия Рясного, цит. по Ф.Чуев. «Солдаты империи» — «Ковчег», 1998, стр. 185)

 

Но не будем сейчас отвлекаться от РФ — живем-то мы здесь. Кстати — обратите внимание, что «реформы» армии гробят обороноспособность России все больше и больше, между тем как МВД оснащается все новыми средствами подавления народных выступлений.

Но давайте все разберем системно и последовательно.

Ельцинский подход

Отношения междy веpхyшками МВД и ФСБ всегда были сложными — противостояние начинается еще с 80-х, со времен Юpия Андpопова, попытавшегося навести порядок в стране (интересно, как бы мы жили сейчас, если бы он не умер так рано?).

«Спецназ России», июнь 2001 года, Павел Евдокимов:

«Ветераны МВД хорошо помнят, что такое “Андроповский набор”. Эпоха благоденствия закончилась для милиции вместе с выстрелом, унесшим жизнь Щелокова. Со смертью Брежнева в 1982 году наступило новое время. В массовом порядке в систему МВД направлялись чекисты, чтобы заменить разложившиеся, коррумпированные кадры.

После августа 1991 года ситуация резко изменилась. Образно говоря, милиция взяли реванш. КГБ прекратил существование. На Лубянку пришел бывший партийный функционер, а затем союзный министр внутренних дел Вадим Бакатин. Пришел, чтобы ”исполнить волю президента” — разрушить “оплот тоталитаризма”. Интересам государства был нанесен огромный, колоссальный урон. Зато милицейские начальники получили полную свободу действий. Россия вступала в период криминальной демократии. Спустя почти двадцать лет ситуация повторяется…»

 

В бандитских 90-х влияние МВД увеличилось.

Во-первых, конфликт вышел на политический ypовень: в нем как в зеpкале отобpазилась боpьба pазличных гpyппиpовок за власть в стpане. Даже внyтpи МВД цаpила атмосфеpа двоевластия — постоянно возникало напpяжение междy ГУБОП, ГУВД и УБЭП, они настyпали дpyг дpyгy на пятки и лезли в чyжие коpмyшки. Спецслyжбисты стали ощyщать, что МВД обpетает слишком большyю власть, становится слишком состоятельным ведомством и неyмеpенно pасшиpяет «зонy своей ответственности».

Во-вторых, МВД стремительно сращивалось с криминалом и бизнесом (который в то время был неизбежно связан с криминалом). Специалисты уходили из МВД в коммерческие структуры, оставались лишь новички и те, кого не взяли бы в другое место по причине, скажем так, невеликой компетентности.

Логично пояснить, как устроена система комплектования личного состава.

Некий школьник, скажем Вася Пупкин, с трудом заканчивает школу на тройки и, никуда не поступив, отправляется в армию. Там дух Васька постепенно превращается в дембеля Пупкина. Набравшись солдафонщины (напоминаю, что Вася по уровню развития не сможет практиковать в армии «осознанную глупость» имени Кастанеды, и будет имено что пропитываться казарменным духом), он выходит на гражданку. Куда деваться, что делать?

Пропьянствовав несколько месяцев, Пупкин вспоминает, что в армии его научили держать автомат и бить морду, и это все знания/навыки, которые у него имеются в наличии. Как-нибудь он натыкается на объявление «требуются сотрудники, отслужившие в армии» (кто-либо может сказать, зачем требование службы в армии? Задачи солдата и милиционера — разные, стрелять можно научить и на гражданке; а, судя по откормленности многих милиционеров, о физической подготовки тоже речь не идет), и идет в ОВД писать заявление о приеме на службу.

Его отправляют в учебный центр, где читают курс правоведенья в сокращенной форме. Усваивает он это на уровне троечника, причем давно забывшего, что такое учеба. А иногда и аттестовывают просто так.

И вот этот Вася возвращается в ОВД с мнением, что он супер-мент с Полномочиями. Как он будет работать — думаю, представляете, а некоторые и убеждались на личном опыте.

Среди множества таких Вась у нескольких есть перспектива — при соблюдении некоторых условий кадровик его может послать получить бесплатно высшее образование в учебных заведениях системы МВД. Представим, что кое-как он с этим справился (отношение к учебе в таких вузах соответсвующее). И вот получаем «на выходе» среднестатистического милицейского начальника среднего звена — неотесанного салдафона, отнюдь не отличающегося интеллектом, кругозором и прочими атрибутами цивилизованного человека.

Пока в милиции низкая зарплата (думаю, это делается специально), такое отношение к сотрудникам, то все нормальные люди из нее будут бежать, а алкаш Вася, который раньше подрабатывал грузчиком, но его выгнали даже с такой работы, будет работать в милиции. И никто его увольнять не будет — все равно придет точно такой же Федя.

Обращаю внимание, что все сказанное верно и по настоящее время.

А ведь когда-то милиционеров «ментами» называли только урки, слово не было распространено среди обычного населения. А сейчас — даже положительные герои предстают перед нами в сериале «Менты»…

 

3 июня 1996 года президент Ельцин подписал нашумевший указ №802 «О поэтапном формировании муниципальных органов охраны общественного порядка» и дал правительству три месяца на подготовку законопроекта по этой теме. Но приказы Ельцина исполнялись далеко не всегда, что хорошо.

Указ Ельцина фактически разрешал регионам создавать собственные структуры правопорядка, разрабатывать свои положения, программы, планы, готовить на контрактной основе кадры, предоставлять своим служащим социальные гарантии, которые могут быть более существенными, чем федеральные. И весь этот «парад суверенитетов« (помните  — «берите суверенитета, сколько хотите»?) региональных правоохранительных структур должен был пройти вне системы МВД РФ и без пересечения с функциями федеральных служб правопорядка. Последние, по замыслу авторов плана, должны были взять на себя исключительно борьбу с коррупцией, расследование преступлений против государственной власти и осуществление контроля над деятельностью милиции в российских регионах.

Результатом такой реформы к 2010 году должно было стать полное структурное и содержательное разделение МВД на федеральную полицию и муниципальную милицию. Что означало  бы «царьков» на местах со своими вооруженными силами, тесно повязанными между собой круговой порукой.

 

Хотя указ Ельцина и был «засунут под сукно», к 1999-2000 годам был окончательно завеpшен pаздел сфеp влияния. Бандиты — в паpе с милицейской «кpышей» нижнего ypовня — пpодолжали кypиpовать тоpговлю наpкотиками, пpоститyцию, незаконнyю тоpговлю оpyжием. Бизнес легальный, но связанный с отмыванием денег, незаконным обоpотом денежных сpедств, попал под непосpедственный контpоль сотpyдников МВД — из самых pазных депаpтаментов: от УБЭП до УБОП и Вневедомственной охpаны.

Органы МВД, помимо организованной преступности, срослись с бюрократическим аппаратом. Возник чудовищный монстр, который занялся даже «профильной» коммерцией. Поразительно, но факт: государственное ведомство, призванное обеспечивать правопорядок и получающее для этих целей деньги налогоплательщиков, активно работает на рынке охранных услуг. Сотрудник милиции, в форме и с автоматом в руках, охраняющий частный банк или казино, — один из символов России 90-х.

XXI век — попытка реформ

В 2001 году министром внутренних дел был назначен Борис Грызлов, и пресса наполнилась пафосными речами.

Говоря о главной задаче МВД, новый министр подчеркивал, что «в результате всех реформ хотелось бы прийти к тому, чтобы граждане не боялись человека в форме, а сами приходили в милицию за помощью». Были призывы к реализации лозунга «Моя милиция меня бережет» и т.д.

«Если нам удастся восстановить доверие к человеку в милицейский форме, будем считать, что реформы удались», — говорил Б. Грызлов. — «Надо сосредоточить основные усилия МВД именно на обеспечении общественной безопасности, защите институтов гражданского общества и собственности. Нужен прозрачный бюджет МВД, чтобы люди знали, куда тратятся их налоги в системе правоохраны. Общественная безопасность — не узковедомственная задача, а общенациональная цель».

В то же время была проведена эффектная операция по изобличению «оборотней в погонах» — хорошо продуманная PR-акция, которая была поддержана практически всеми печатными СМИ, телевидением, радио.

Душу обывателя грели кадры оперативной съемки, где наручники защелкивались на запястьях полковников и генерал-майоров, а Грызлов бодро заявлял о начале целой кампании по очистке своего ведомства от коррумпированных элементов, о всеобщем равенстве перед законом и т.д.

Что же было на самом деле?

Первым серьезным деянием Грызлова на посту министра стало расформирование РУБОПов —  он счел их неэффективными. В результате реформы структуры, отвечающие за борьбу с преступностью, были лишены собственной вертикали и стали подчиняться местным органам внутренних дел. И опять курс на местничество…

Впрочем, думаю, что все было проще: итогом преобразования стало резкое ослабление в министерстве позиций соратников предшественника Грызлова Владимира Рушайло, которые контролировали систему РУБОПов, так что, возможно, суть была лишь в переделе власти.

С другой стороны, не так давно отделы по борьбе с организованной преступностью были расформированы (ее уже, наверное, нет), зато были созданы отделы по «борьбе с экстремизмом» (об этом чуть далее).

 

Но оставим в стороне подковерные игры и обратим внимание на попытку реформ начала XXI века.

После того как в 2001 годy Б. Гpызлов сменил на постy министpа внyтpенних дел В. Рyшайло, в МВД фактически было введено внешнее кpизисное yпpавление, реформа «сверху».

Во главе ведомства был поставлен  гpажданский, формально не принадлежащий ни к одной группировке, а настоящие «чистильщики» были назначены заместителями и  pyководителями депаpтаментов. Так, заместителями Гpызлова были назначены генеpал-полковник Евгений Соловьев (в пpошлом заместитель диpектоpа ФСБ по оpганизационно-кадpовой pаботе), генеpал-полковник Рашид Hypгалиев (еще недавно заместитель диpектоpа ФСБ), которому было поpyчено кypиpовать Слyжбy кpиминальной милиции (создана на базе ГУБОП и ГУБЭП). Hа базе Hалоговой полиции была создана Федеpальная слyжба по экономическим и налоговым пpестyплениям (ФСЭHП), котоpyю возглавил еще один выходец из ФСБ и еще один заместитель Гpызлова Сеpгей Веpевкин-Рахальский. Госyдаpственный комитет по контpолю за обоpотом наpкотических сpедств и психотpопных веществ (ГККHП), котоpый создан на той же базе pасфоpмиpованной Hалоговой полиции, yшел под Виктоpа Чеpкесова (в пpошлом заместитель Пyтина на постy диpектоpа ФСБ). Главное yпpавление собственной безопасности МВД возглавил генеpал-майоp ФСБ Константин Ромодановский.

Однако такое «усиление» все равно не могло привести ни к чему особо результативному, даже если предположить, что все делалось искренне и назначенцы хотели честно и благородно навести порядок в МВД (во что, честно говоря, я ни разу не верю).

Результативной реформа МВД может быть только в случае одновременного воздействия «сверху» и изменению подхода к «низу». Как говорится, тут не трубы надо менять, а всю систему.

Тем не менее, Грызлов озвучивал весьма разумные предложения. Давайте их рассмотрим.

 

Первое. По словам Грызлова, в структуре МВД должны быть устранены параллельные структуры. «Это приводило к дублированию функций, то есть на деле подразделения попросту мешали друг другу работать. Так, в системе управления региональными органами до сих пор были три вертикали: министерство — РУВД, ГУБОП — РУБОПы, Комитет федеральной криминальной милиции МВД — службы криминальной милиции в регионах. И порой начальник РУВД не знал, что делает на его территории РУБОП».

Логично. По плану, на территории региона должен быть остаться один руководитель — начальник УВД, которому должны быть даны широкие полномочия, но вместе с ними и вся ответственность за положение дел. Я бы сказал, что особо важна ответственность, которая в случае дублирования обязанностей распределяется между всеми и в результате у всех отсутствует. «У семи робототехников робот без смазки»…

 

Второе. До тех пор МВД было вынуждено согласовывать кандидатуры руководителей с региональными гражданскими властями. Такое согласование приводило к двойному подчинению местных органов внутренних дел, а на практике — «столица далеко», да и не доходили у нее руки до каждого из 89 регионов — подчиняло милицейских генералов на местах губернаторам и президентам национальных республик.

Создавались главные управления МВД при федеральных округах: между министерством и 89 руководителями местных ГУВД и МВД национальных республик возникают еще 7 (по числу федеральных округов) центров. Таким образом, укрепляется единая вертикаль власти, с помощью которой Москва предотвращает угрозу распада страны на «удельные княжества» (но, к сожалению, делает не только это).

 

Третье: в рамках министерства должны быть созданы службы, которые объединят подразделения по функциональному принципу: криминальной милиции, общественной безопасности и тыла. В состав криминальной милиции должны были войти Главное управление по борьбе с оргпреступностью, Главное управление по борьбе с экономическими преступлениями, уголовный розыск и другие оперативные службы. В службу общественной безопасности включались управления обеспечения общественного порядка, ГИБДД, противопожарные и паспортно-визовые службы. Служба тыла должна была заниматься материально-техническим обеспечением министерства.

Весьма логичная реформа…

 

В декабре 2003 года Владимир Путин освободил Бориса Грызлова от должности министра внутренних дел. Грызлов ушел в Думу на должность спикера «Единой России».

Не знаю, хотел ли Грызлов довести реформы до конца, и было ли у него такое задание «на самом деле». Суть в том, что начавшись с помпезного пиара, реформы быстренько так заглохли. Реально прошел лишь передел влияния в некоторых структурах и укреплялась вертикаль власти — структура, необходимая в такой большой стране, как Россия, но используемая сейчас Кремлем отнюдь не только на благо народа.

 

Показательно, что количество уволившихся из рядов столичных правоохранителей в 2004 году, после того, как Грызлов ушел на повышение, увеличилось вдвое по сравнению с 2003 годом. Причем люди уходят не только из-за низкой зарплаты. В основном милиционеры снимали погоны потому, что не видят смысла работать в разваливающемся ведомстве.

Но последствия такой ротации кадров не только в том, что не хватает личного состава. При «косметических» чистках возникают горизонтальные и вертикальные связи между действующими и уволившимися сотрудниками правоохранительных органов, многие из которых уходят в адвокатуру. Из-за того, что этот уход не есть плод сознательного выбора еще на студенческой скамье или хотя бы разочарования в профессии, в адвокатуре оказывается огромное людей не по призванию, имеющих исключительно мотивацию выгоды.  Адвокаты из бывших милиционеров частенько действуют именно при помощи своих старых связей. Поезжайте к Бyтырке и почитайте расклеенные там объявления: «Адвокат такой-то, телефон такой-то, бывший офицер милиции, решает дела с гарантией, использует свои связи…». Все совершенно открыто.

Добавлю, что после принятия новых УК и УПК (изменения в которых, понятно, делались с определенной целью), стало сложнее посадить преступника, если у него есть умелый адвокат, а подход к делу чисто «по букве» закона — это тоже относится к роли МВД в обществе.

Подавление инакомыслия под видом борьбы с экстремизмом

Использую материалы выступления на Круглом столе «Россия сегодня: наступление на свободу мысли» (25/05/2009) Александра Севастьянова.

«В июле 2007 года прошла объединенная коллегия Генпрокуратуры, на которой присутствовали представители администрации президента (для контроля), МВД и ФСБ. Прокурор Чайка заявил там, что политическим противником номер один сейчас является русский национализм. И отныне все помыслы карательных органов должны быть устремлены именно в эту область. На тот момент за весь 2007 год было совершено примерно 3 000 000 преступлений вообще. Из них только 300 с небольшим были преступления, связанные с этническими конфликтами. То есть, в реальности указанная Чайкой опасность составила ровно 0,01% всех общественно-опасных деяний. Но именная эта одна сотая (!) процента попала на острие атаки репрессивных органов.

Через полтора года, уже в начале текущего 2009 года Чайка, отчитываясь о произведенной работе Генпрокуратуры, заявил, что в 2008 году прокурорами различных уровней было сделано 4600 представлений о признании различных материалов экстремистскими.»

Напомню, что недавно были расформированы отделы по борьбе с организованной преступностью — понятно, что за ненадобностью. Вот только не понятно, то ли она уже искоренена, то ли объединилась с чиновничеством, и поэтому законодатели не желают бороться с собой. Как думаете, какой вариант верен?

 

Думаю, не надо объяснять, что в экстремизме обвиняют в подавляющем большинстве именно русских. Это — еще полбеды, куда показательнее, за что предъявляют обвинения. Предоставляю слово Александру Никитичу:

«Только что нам удалось восстановить срок кассации по характернейшему делу в Советском районном суде города Иванова. Это такое захолустье, окраина: до суда на такси по городу от вокзала почти час езды. Там некую брошюру признали экстремистской по представлению прокурора Ивановской области, которого зовут Мурат Азраилович Кабалоев… А экспертизу давала профессор-лингвист Фарахутдинова из Ивановского Университета. В ее заключении есть гениальная фраза: брошюра-де “носит ярко выраженный прорусский (!) характер”. Эта формулировка перекочевала из экспертизы в обвинительное заключение прокуратуры, а потом в решение суда.

Вдумайтесь в формулировочку! “Ярко выраженный прорусский характер”! Вот что теперь у нас, оказывается, криминал!»

МВД сейчас имеет право определять — как, кто, что и почему является экстремистским в России. Нетрудно догадаться, в какой правовой беспредел, в какую вакханалию произвола, в какой триумф полной полицейской безнаказанности все это выльется…

Впрочем, за примерами ходит не надо. В Новороссийске уже прошел судебный процесс над Сергеем Путинцевым, главным редактором газеты «За Русь!».

Через свою газету Путинцев (в прошлом, между прочим, майор КГБ) вел борьбу с наркодельцами, сделавшими Новороссийский порт транзитным для наркотиков. В течение 2005–2006 гг. он бескомпромиссно высвечивал проблему распространения наркотиков цыганами на центральном рынке Новороссийска.

Путинцев проводил пикеты, собирал мнения простых русских людей о происходящем в городе и публиковал слова русских людей в своей газете. Ему удалось добиться реальных результатов, и властям города пришлось открыть глаза на проблему наркотиков.

И тогда Путинцеву вменили в вину высказывания горожан, которые он размещал в своей газете! Цитаты легли в доказательную базу по делу, нарушая все действующие законы: прокуратура обвинила редактора в возбуждении вражды к нациям цыган и армян, а также вражды по отношению к социальной группе «милиционеры Новороссийска» (!).

Обратите внимание: сам Путинцев и авторы публикаций в его газете критиковали милицию Новороссийска именно за бездеятельность по отношению к этнической преступности, приводя конкретные факты и фамилии. Но разве критика определенных должностных лиц является разжиганием вражды по отношению ко всей социальной группе? Однако издатель был признан виновным.

Под экстремизм будет подогнано не только любое инакомыслие, но и любая критика!

Не менее наглядно

Очень показательный пример избирательности действия судебной системы (речь идет не только о судьях, но и о следователях и т.д.), происходит на слушаниях по делу азербайджанцев, с ножами и травматами под вопли «Аллах Акбар!» и «Русские-свиньи!» напавших на русских пассажиров московского метро. Нападение произошло 6 мая прошлого года в московском метро на перегоне между станциями «Киевская» и «Парк Победы». Цитирую «Известия»:

«…в вагон метро зашла толпа молодежи. Кавказской наружности. "Человек двадцать их было", — вспоминали потом ребята.

— Когда поезд тронулся, один из кавказцев подошел к нам, — продолжает Федор. — И внезапно ударил Пашку кулаком в лицо. Нас били ногами по голове и телу. Истошные вопли "русские свиньи!" и "аллах акбар!" не смолкали ни на секунду.

Всю сцену избиения нападавшие снимали на камеру мобильника. Сначала кадры появились в интернете как доказательство "доблести", а затем — и в уголовном деле. Как главная улика.

— В какой-то момент я убрал руки, которыми защищал голову, и тут же в лицо мне начали стрелять из пневматического пистолета, — продолжает Марков.

Одна из пуль так и осталась в правом виске. После, на очной ставке, Марков узнает имя "стрелка" — Рашад Мамедов.

— Когда у Мамедова закончились пули, я попытался подняться, — от волнения голос Федора дрожит. — Глаза заливала кровь, ничего вокруг не видел и почти ничего не соображал. Услышал только, как кто-то закричал: "Он еще жив, его надо добить!" И в грудь мне ткнули ножом.

Федору фантастически повезло — лезвие всего пару сантиметров не дошло до сердца. Когда поезд подъезжал к станции "Парк Победы", пырнули ножом и Пашу. Потом бесчинствующая стая вывалила из вагона, а Рашад Мамедов бегал по платформе с пистолетом, пугая людей.

Кто-то из пассажиров связался с машинистом. Сотрудники милиции попытались задержать хулиганов, но удалось поймать лишь одного из них — Дильгама Гусейнова. Именно в нем Федор опознал парня, который едва не зарезал его. Вот только ножа у задержанного при себе уже не было. Через Гусейнова вышли на еще шестерых участников побоища — Гранта Арутюнова, Чингиза Арифуллина, Рашада Мамедова, Шахина Худиева, Ага Рагима Сыдыхова и Расула Халилова. …

Гусейнов… единственный из всех не россиянин, гражданин Азербайджана. Хуциев, Сыдыхов и Мамедов — тоже азербайджанцы, но в Москве обосновались давно и уже получили российское гражданство. Арутюнов и Арифуллин — коренные москвичи. Халилов — тоже москвич. Еще свыше десятка человек, участвовавших в избиении, проходят как "неустановленные лица". …

Большая часть подсудимых — студенты-юристы: некоторые из них учатся в Российской правовой академии при Министерстве юстиции, другие — в юридических колледжах.»

Перечитайте последний абзац еще раз. Это — будущее россиянской юстиции.

Однако статья 282 («Возбуждение ненависти или вражды по национальному признаку») в деле не фигурирует. Лишь Гусейнова обвиняют в нанесении тяжких телесных повреждений по мотивам национальной и религиозной вражды. У остальных только статья 213 — обычное хулиганство.

«Не было достаточных оснований», — лаконично объясняет следователь Павел Щербинин. Несмотря на «русских свиней» и «аллах акбар».

Зал суда, что характерно, был превращен в нахальный азербайджанский балаган.

Представители восьмерых подсудимых присутствовали в явном избытке. Помимо восьмерых адвокатов, у каждого из азербайджанцев был законный представитель и, естественно, родственники. В итоге, когда единственный потерпевший зашел в зал судебных заседаний, ему просто не хватило места.

Наглядно, не так ли?

 

Но и это еще не все, как некогда говорилось в рекламе.

Помните статью в «Комсомольской правде» (30/06/2008) «В Москве появились кавказские боевые группы», в которой говорилось о том, что Российский конгресс народов Кавказа объявил о создании Штаба оперативного реагирования для борьбы с нарушением прав кавказцев? Тема тогда продолжения не получила, но…

Буквально пока верстался номер, 22 июня, состоялось заседание Совета по делам национальностей при Правительстве Москвы (бывший Межнациональный консультативный совет). На нем было объявлено о создании «Союза Студенческих Земляеств». Было принято решение создать новую организацию при Комитете межрегиональных связей и национальной политики г. Москвы, а руководителя ССЗ ввести в Совет по делам национальностей.

Кроме того, начальник управления по реализации национальной политики Комитета межрегиональных связей и национальной политики Москвы Боков В.Х. выступил с докладом о дополнительных мерах по профилактике ксенофобии и экстремизма в молодежной среде, принимаемых Правительством Москвы, а, главное, рассказал, что правительство Москвы выступает с инициативой создания рабочих групп при префектурах административных округов по вопросам межэтнических отношений, противодействия экстремизму и формирования гражданской солидарности в обществе. Для обеспечения деятельности рабочих групп, на базе Московского дома национальностей будет создан «Московский центр интеграции».    

Как не трудно догадаться, все «дела национальностей» решаются без участия русского большинства. Интересы этнических меньшинств выражены национальными организациями, интересы власти представлены чинушами, а интересы русских очень не хочется учитывать, поэтому зарегистрированных русских организаций в РФ не существует — вспомните историю с регистрацией партии «Великая Россия», например.

Ах да — спросите, при чем тут МВД?

Все просто: на заседании заместитель мэра Москвы С.Л. Байдаков выразил благодарность руководителям и членам национальных общественных объединений, которые в составе Общественного оперативного штаба дежурили совместно с представителями ГУВД и Правительства Москвы в местах массового скопления молодежи во время праздничных мероприятий. Он отметил, что это реальная работа, важность которой невозможно переоценить.

Повторю: члены национальных объединений дежурят вместе с МВД под патронажем Правительства Москвы. Естественно, в это же время проводятся репрессии против «русских фашистов».

Тенденция, думаю, понятна.

Вневедомственная охрана как кормушка МВД

Некогда я писал статью про Петра Великого и упоминал там, что бояре были очень недовольны тем, что Петр I отобрал у них так называемое «кормление». Если обратиться к современности, то подобным кормлением является для МВД служба вневедомственной охраны.

Не все знают, что в систему МВД входит вневедомственная охрана (УВО-ОВО). Которая охраняет по договорам объекты различных форм собственности и квартиры граждан. В ОВО есть следующие виды охраны: милицейская постовая, пультовая (это когда мобильные группы выезжают по сработке сигнализации на объект или квартиру), сторожевая, и военизированная (ВОХР).

Возникает интересный вопрос: вроде бы милиция и так должна обеспечивать охрану общественного порядка, а тут ОВО берет с граждан и организаций деньги. Каким хитроумным способом уживается в государственном силовом ведомстве коммерция с тем, что они обязаны делать по основному Закону, то есть — Конституции?

Насколько я помню, идея превращения ОВО в некую охранную структуру без функций охраны правопорядка обсуждалась еще с конца 90-х годов, но так и не была реализована. В результате имеем как бы две милиции — «коммерческую» и «бесплатную». Видели на некоторых магазинах этикетку «Охраняется милицией»? А что — остальные не охраняются?

Пульты охраны, охрана объектов и т.д. — дело необходимое, но я не пойму, почему этим должна заниматься милиция? По логике, функцией МВД должен быть сыск и профилактика преступлений, обеспечение правопорядка во время общественных мероприятий и т.д. Я согласен с тем, что зарплата у служителей правопорядка мала и это — неверный подход, но в обсуждаемой теме важно именно разделение МВД на части, которые странным образом раздельны и едины одновременно. Сразу вспоминается анекдот про Брежнева, который не успел разделить Министерство путей сообщения на «туда» и «обратно», а также объединить ванну и унитаз.

Все вообще чудно: социальная значимость ОВО не только в том, что они охраняют имущество граждан, выезжая на срабатывание сигнализации или по тревожной кнопке. Как и прочие сотрудники милиции, они обязаны пресекать преступления и правонарушения. У них даже есть план по этому делу! Как вы это себе представляете? Ведь по идее их работа — это именно выезд по сигналу, и если нет вызовов…

Да, не раз слышал мнение, что пультовая охрана квартир всегда была для ОВО убыточна и является социальной нагрузкой, а затраты на нее покрывались за счет средств от охраны коммерческих объектов. И что чем больше платят за охрану, тем больше экипажей может выезжать и тем безопаснее. Но, во-первых, понятно, что кол-во экипажей зависит от кол-ва охраняемых объектов, и на безопасность это не влияет — пропорция-то сохраняется. Во-вторых, как ни крути, не понятно, каким образом МВД может оказывать коммерческие услуги. Может, еще придумать цены на раскрытие преступлений?

При этом — думаю, читателям это известно — постоянно ведется прессинг против ЧОПов, которые, по идее, и должны оказывать услуги по охране. Чего стоит одно только запрещение на виды оружия, которые ранее были разрешены — причем его требовалось именно приводить в негодность, а не продавать. А чем прикажете охранять?

Конечно, дело и в рынке охранных услуг. Но, как уже говорилось, немаловажно и то,  что МВД стремится всеми способами сохранить монополию на применение силы в гражданском обществе, именно служащие МВД очень часто выступают против легализации короткоствольного оружия — мол, зачем гражданам пистолеты/револьверы, если есть милиция?

«Людям различных провинций строго запрещается владеть мечами, короткими мечами, луками, копьями, огнестрельным оружием и другими видами оружия. Такое владение оружием затрудняет сбор налогов и пошлин и способствует зарождению восстаний» — сегун Тойотоми Хидеоши (1588 год)

Впрочем, причины прогибиционизма в РФ — отдельная тема.

Давайте сейчас подумаем, что нужно и что можно бы сделать в МВД.

Реорганизация МВД

Регулярно приходится читать крики на тему «Разогнать милицию!».

Ломать — не строить, как давно известно. Также не секрет, что анархия еще ни к чему хорошему не приводила. См. мою старую статью «Вертикаль или горизонталь власти?» по этой теме.

Вообще говоря: все недовольным рекомендую поработать в милиции «на земле», т.е. обычным опером или участковым. Я лично не работал, но знакомые оттуда есть, и, знаете ли, я бы в современном МВД работать бы не смог.

Но давайте посмотрим на ситуацию аналитически, а не на эмоциях.

 

Не секрет, что по «психологическому профилю» милиционеры и преступники схожи, просто находятся по разные стороны баррикад. Дело даже не в том, что область деятельности выбирают в соответствии с характером, но и в том, что происходит так называемая профессиональная деформация личности. Скажем, медики профессионально являются циниками (в бытовом смысле слова). «— Доктор, мы его теряем! — Не страшно, у нас таких еще целая палата!» Если врач будет сочувствовать каждому пациенту, то лечить он будет крайне неэффективно и свалится с инфарктом лет в 30-35.

Сотрудник же силовых органов далеко не всегда может действовать строго по УПК. Помните знаменитую фразу Жеглова из «Места встречи изменить нельзя»? «Вор должен сидеть в тюрьме!» И заодно вспомните первую реакцию прекранодушного Шарапова.

Когда человек еще только учится «на милиционера», то он уже ходит в форме и курсу ко второму начинает себя чувствовать представителем власти. По мере срока службы, когда сотрудник милиции несколько раз убеждается, что если ты и прав, то все равно даже за подзатыльник преступнику можно получить реальный срок, то изначальное ощущение вседозволенности само по себе проходит. Зато начинают изобретаться (и перениматься) способы, как к жулику применить недозволенные средства физического воздействия, но при этом не оставить следов.

Так вот — если человек уволится из МВД, подобный подход у него все равно останется. И, как не трудно догадаться, будет уже работать отнюдь не на соблюдение правопорядка. Даже если бывший сотрудник не пойдет в преступники непосредственнно.

Другая часть уволенных (и достаточно значительная) сопьется, поскольку не сможет найти себя «на гражданке» — не забывайте, что у людей в погонах менталитет отличается (не лучше/хуже, просто имеет особенности).

 

С другой стороны — ладно, уволили. А кто придет на смену?

Это раньше в МВД шли в том числе и те, кто реально хотел сделать общество лучше. В 90-х же энтузиастов, а заодно и профессионалов значительно проредили. Работа тяжелая, неблагодарная, нервная, и вообще никогда за всю историю не оплачивалась действительно достойно.

Но если даже не учитывать, что пойдут именно что злоупотреблять властными полномочиями, то люди, которых наберут после операции «разогнать хором», неизбежно пройдут следующие стадии отношения к работе:

1.  Ничего не понимают, ничего не делают, всего боятся.

2.  Ничего не понимают, делают всё-всё-всё, пока ещё боятся.

3.  Ничего не понимают, ничего вообще не боятся, делают работу только за долю малую.

Результат представляете?

 

Понятно, что нет смысла менять только структуру МВД. Это, кстати, стандартный подход: представить дело как «только это вот меняем», и, получив «на выходе» ситуацию еще хуже, чем существующая, торжественно заявить, что менять ничего не надо и даже опасно. А менять-то надо именно систему.

Я понимаю, что не могу это сделать «по щучьему велению». Но чем больше народу задумается о том, что это надо делать — тем лучше.

Причем не просто «что-то надо делать!!!», а — что именно. Хотя я и не люблю давать советы такого рода (хотя бы потому, что не обладаю всей полнотой информации), есть «вешки», которые имеет смысл расставить.

Палочная система

На систему учета в МВД есть множество нареканий. Как со стороны, так и от самих милиционеров. Она устроена так, что цель работы в милиции — отнюдь не борьба с преступностью. Основная цель — борьба за показатели. При этом если целью высших чинов является постоянное повышение показателей, то на уровне начальников отделений и отделов целью является стабильность, т.е. не надо лезть «выше головы», надо стабильненько прийти к тем же показателем, что и прошлый год, с отклонением 1-2%.

Мол, «в Багдаде все спокойно». Точнее, как всегда.

Понятно, что улучшать раскрываемость не выгодно: на следующий год спросят же, почему она упала. Логика бюрократа проста и незатейлива, и ее не волнует, что милиция должна заниматься и профилактикой преступлений. Что должно снижать их количество, автоматом — кол-во «палок».

Что важно — нет альтернативы.

Те, кто протестует, не понимает работы системы. Давайте предложим что-нибудь взамен.

И тут приходит понимание: что бы мы не предложили, изначально будет только хуже. Просто потому, что люди так привыкли, и хоть какая-то эффективность заточена именно под «палки». Личный состав, который работает сейчас, ориентируется и умеет жить только палочной системой. В случае ее отмены личный состав расслабится и результатов работы попросту не будет.

Если сейчас начальник требует раскрыть, например, Х преступлений за определенное время, то это хоть как-то подстегивает. Если не выдвигать требовать — то смысл работать? Милиционер спит, служба идет…

Предположим, что начальник будет раздавать дела — не «раскрыть Х преступлений до конца недели», а «раскрыть вот это и вот это». Если срок не ограничивать — то понятно, к чему приведет. А ограничивать тоже нельзя — по горячим следам раскрывается далеко не всё, и раскрытие преступления часто требует получения оперативной информации, которая может поступить гораздо позднее.

Если измерять работоспособность каждого отдела степенью удовлетворенности запросов населения (такое часто предлагают наивные идеалисты) — также ничего хорошего не выйдет. Население в целом и так недовольно милицией, причем уверено, что милиция должна отвечать за вообще все, а также обладать навыками телепортации и телепатии. Как не организовывай работу — население всегда будет недовольно, причем именно эта часть будет высказываться, а те, кто доволен, промолчат — чего беспокоиться, если все нормально?

Может быть и того хуже. Выше я приводил пример того, что творят некоторые студенты юридических вузов. Если сделать показатели «от населения», то вполне вероятно появление этнических кварталов (к чему уже имеется тенденция), где все-все довольны всем-всем, и в особенности уважаемой милицией, а что там будет твориться на самом деле — попробуйте представить сами.

Сделать зависимость показателей от процента раскрываемости — тоже не выход. Неизбежно будет стремление раскрывать «легкие» преступления, а вот сложные для следствия будут никому не нужны.

Вот и получается, что при всех своих недостатках для МВД еще ничего лучше палочной системы не придумано.

Конечно, это не означает, что нет вообще никаких альтернатив. Просто я их не знаю, и не хочу заниматься изобретательством, не имея достаточно данных. Но проблема — обозначена.

Впрочем, одна мысль есть, и ее обязательно надо претворить в жизнь, если реформа МВД будет осуществляться. Суть в том, что, хотя переход от «палок» к процентам вызывает побочные эффекты, о которых мы только что говорили, очень важно — за что именно выставляются «палки». В нынешней системе они ставятся за заведение уголовного дела. Которое потом может развалиться на суде и т.д., но раз пошло делопроизводство — «палка» проставляется. В результате куда выгоднее, чем искать преступников и тратить кучу времени и сил, быстренько оформлять бомжей по статье, заставлять брать на себя дополнительные эпизоды тем, кто попался по одному и т.д. Куда выгоднее становится изображать работу, чем делать ее.

Надо же «палки» ставить не за открытие дела, а за результат — преступник осужден судом. Тут и мухлевать сложнее, и материал предварительного следствия оформлять придется тщательнее, и вообще работать более квалифицированно. И, главное, отчетность будет именно по результату, полезному обществу.

Однако замечу, что речь идет именно о полной реформе всего МВД, так как сейчас уже сложилась система, при которой прокуратуре крайне не выгодны оправдательные приговоры, и их сейчас выносится куда меньше в процентном отношении, чем при «сталинских репрессиях». Понятно, что для судей «плана по осуждению» быть не должно, а должна быть колоссальная ответственность за несправедливый приговор, предвзятое отношение и т.д.

Как заставить милицию работать?

За тысячелетия, которые существует человечество, был выработан один универсальный рецепт — кнута и пряника. Примечательно, что одно без другого не работает и неизбежно приводит к вырождению соотв. системы.

Начнем с пряника. Обычно все рассуждения сводятся к «надо много платить, тогда будет меньше коррупция, а денег нет, поэтому ничего не получится». Рассуждения в корне не верны, начиная с того, что еще нигде увеличение доходов не уменьшало коррупции. Наоборот, суммы взяток увеличивались. Причины понятны, расписывать их смысла не вижу.

Суть не в «много денег», а в «достаточно денег». Для полноценного безбедного существования.

России сейчас интенсивно навязывается либеральная модель, акцентированная исключительно на деньгах. Но даже если мыслить в парадигме денег, то есть как минимум две категории людей, мыслящих по-разному. Одни любят риск и готовы пытаться получить много денег рискованным способом (либо рисковать получить много сейчас, а потом остаться без копейки), другие же предпочитают иметь стабильный доход. Оба подхода нет смысла сравнивать в виде «лучше/хуже», они просто разные. Причем именно те, кто предпочитает стабильность, способны к кропотливой сыскной работе — в жизни милиционера рутины куда больше, чем «романтики», которую показывают в фильмах. Так что ориентироваться имеет смысл в основном на них (в основном, а не исключительно, понятно дело).

А что надо человеку для пресловутой уверенности в завтрашнем дне? Да все то, что у него было гарантировано в то время, когда использованное словосочетание было привычным. А именно: жилье, образование, медицинское обслуживание.

Вопрос с образованием не должен составлять особой трудности, так как имеется в виду именно повышение квалификации. А также льготы для рядового и сержантского состава в случае желания получить высшее образование и офицерское звание. Конечно, уровень соотв. вузов надо поднять, но это отдельный разговор.

Медицинское обслуживание. В современных условиях — это хорошая страховка, причем давать ее необходимо не только на сотрудника, но и на семью (супруга и детей). Кроме того, необходимы ведомственные  — и качественные! — больницы и т.п., в том числе и с учетом специфики от ранений до квалифицированных психологов.

Сложнее, но ничего невозможного.

А самое главное — это именно жилье. Что показательно, тут опять же легко применяется советская система. Все просто: новичок получает комнату в общежитии, через два-три года — однокомнатную квартиру (если женится — то раньше), с появлением детей квартира меняется на бóльшую. В современных условиях за такое будут цепляться руками, ногами и зубами — главное, чтобы зарплата все же позволяла нормально существовать без взяток с учетом описанных социальных гарантий, причем имела развитую систему доплат за звание и выслугу лет.

Важно: квартира является именно служебной и никакой иной. После определенного количества лет службы остается за служащим по советскому же принципу: не в собственность, но позволяет жить и быть прописанным и самому, и детям впоследствии.

Да, это не просто сложно осуществить, но в современной эРэФии при компрадорской буржуазии — невозможно. Но в том-то и дело, что систему надо менять.

В чем же «кнут», спросите?

А очень просто: в случае совершения правонарушения соотв. «калибра» самим сотрудником он не просто увольняется.

Во-первых, он лишается этой самой служебной квартиры. Причем вместе с семьей (которой может быть выделено социальное жилье по минимальным нормам). Скажете, несправедливо? Очень даже справедливо, если составить определенные критерии — сильнее всего должна караться именно коррупция и подобные преступления, направленные на обогащение противозаконными способами. В этом случае жена не может не знать, что муж приносит «левые» деньги — и должна идти практически как соучастник. В общем, это вопрос тактики, а мы сейчас говорим про стратегию.

Во-вторых, конфискация имущества. Причем «а это записано не на меня, а на тещу» работать не должно (а тещу — привлечь за соучастие).

В-третьих, в паспорт ставиться соответствующий штамп (понятно, с занесением во все базы данных). Запрет на любую государственную службу за этим должен следовать автоматически. Совершил преступление против государства — больше на него не работаешь (кстати, такую «черную метку» полезно ставить вообще всем, совершившим преступления против государства). Нанимайся к эффективным собственникам™.

Обобщенно: честно работая на государство, служащий МВД (впрочем, не только — подобный подход целесообразен для всех силовых структур) должен иметь возможность безбедно жить, заводить детей и давать им образование, не иметь проблем с жильем и медициной. Однако в случае, так сказать, неоправданных надежд, льготы заменяются «волчьим билетом».

Конкретный баланс между «пряником» и «кнутом» нуждается в разработке, но принцип именно такой: правоохранительным органам нужны честные трудяги, а обманывать государство должно быть очень  и очень невыгодно.

Если же исходить не из «как лучше», а из «как можно хоть как-то улучшить сейчас», то милиционеры должны получать денежное вознаграждение за проделанную работу, именно что «от принесенной государству пользы». Раскрыл отдел хищение на столько-то рублей — получил процент на премии. Если бы преступление не было бы раскрыто — то деньги все равно были бы потеряны, а так — возвращаются, логично поделиться на премиальные. И сразу появляется стимул работать, причем копать многомилионные дела, которые при «палочной» системе трогать не особо выгодно — «палка»-то все равно одна будет.

Конечно, требуется очень хорошо продумать, за что именно платить премии и т.д, но я лишь обращаю внимание на сам принцип. Не должно быть выбора между «работать честно» и «чтобы было на что кормить семью».

Альтернативная служба

Когда я разрабатывал тему, то наткнулся на весьма полезные рассуждения (причем «изнутри») ЖЖ-юзера red-smith. Некоторые мысли я использовал в рассуждениях, но одну важную идею хочется рассмотреть отдельно.

До текущего времени и, очевидно, в обозримом будущем не стоит ждать закона о возможности проходить службу в милиции в качестве альтернативной гражданской службы.

Что бы это дало?

Для начала — быстрое пополнение кадрового состава органов милиции. Причем важно как количество для патрулей ППС, так и то, что гражданское высшее образование куда более разностороннее, и позволит на многое смотреть в нестандартном для МВД ракурсе. Иногда полезно, знаете ли.

«Альтернативщики» еще не будут подвержены действию профессиональной деформации и будут смотреть на мир «гражданскими» глазами и вести себя соответствующим образом. Что, в свою очередь, одернет и кадровый состав от излишнего применения незаконных средств воздействия.

Важно то, что некоторое количество гражданских будет очень хорошо осознавать, что именно из себя представляет служба в милиции, принципы ее работы. И, соответственно, познают тяготы и лишения на своей шкуре.

Пройдя службу в милиции, они будут гораздо уважительнее относиться к самим сотрудникам милиции, а при случае — с достаточно большой вероятностью окажут помощь. Как говорится: «бывших милиционеров не бывает».

Таким образом, автоматически увеличится добровольная агентурная сеть, милиция станет куда ближе к населению и т.д.

В общем, куда ни глянь — одни плюсы. Однако никому из правящих кругов такая элементарная мысль и в голову не пришла. Это же будет становление милиции народной! А народ у нас статистически все еще русский в большинстве. Так что — нельзя такого допустить!

Меняем систему

Как уже говорилось, надо не просто исправить оплату или же систему отчетности, но и сменить систему целиком. Давайте расставим «вешки».

 

Требуется сквозной «табель о рангах». Точнее, о зарплатах и льготах. А то сейчас не один дзен-буддист становится в тупик перед коаном — почему следователь прокуратуры получает больше, чем следователь в милиции, хотя у них некоторые учетные дела вполне общие.

При этом надо четко разграничить, кто за что отвечает, чтобы не было «воровства дел» между разными службами, но ни в коем случае не отрывать следствие от оперативного состава «на земле».

 

Разделить (но сохранив объединяющее подчинение и пр.) милицию общественной безопасности — патрульно-постовую службу, участковых, инспекцию по делам несовершеннолетних и т.п., которые требуют кропотливой и системной работы или же наоборот — быстрого реагирования по горячим следам, от профессионального следствия, которое будет «копать», пока не выкопает. Понятно, что критерии успешности/отчетности у них должны быть разные. Как и профессиональные требования.

Упрощенно: работа с населением и работа с преступниками должна быть разделена.

 

Уже сейчас некоторые виды преступлений требуют чрезвычайных мер, и требуются особые отделы с чрезвычайными полномочиями (но и такой же ответственностью за их превышение не по делу). С моей точки зрения, «ЧК» должно заняться следующим:

Коррупция. Не мелкая, а в особо крупных размерах. Помните ельциновские времена, когда деньги носили коробками из-под ксерокса? Это, конечно, не просто особо крупный, а особо оборзевший размер, но принцип ясен. Чтобы нельзя было украсть миллиард, поделиться и спокойно жить дальше.

Наркодельцы. Не мелкие пушеры, а именно лаборатории, оптовики и так далее.

Этнические преступные группировки. Точнее, речь идет просто об организованной преступности (и еще раз напомню, что отделы по борьбе с таковой недавно расформировали, что показательно), но de facto в России большинство ОПГ — именно этнические, и именно они занимаются наркоторговлей.

Причем тут должна быть как неотвратимость, так и жесткость применяемых мер и методов. Скажем, опыт борьбы с наркомафией можно позаимствовать у Китая.

А, главное, надо четко разделить обязанности подразделений. Это во «внешних» структурах надо налаживать оперативное взаимодействие между, скажем, разведкой и контрразвведкой, а во внутренних делах у каждого должна быть четкая область ответственности, за которую он действительно будет отвечать.

Говоря об «особых отделах», я имею в виду именно что разные отделы, а не общий, который будет заниматься всем подряд. Т.е. по организованным преступным группировкам, которые неизбежно связаны с коррупцией и в подавляющем большинстве случаев с наркотиками, должны работать все три отдела. Некое взаимодействие на конечном этапе следствия, понятно, необходимо, но доказательная база должна собираться независимо — так вероятность сговора минимизируется.

При этом крупные дела неизбежно затрагивают государственную безопасность и тем самым попадают в сферу деятельности ФСБ, что еще более усиливает взаимный контроль.

 

Необходимо уделять значительно больше внимания профилактической работе, для чего требуется нормализовать работу участковых (причем особо следить, чтобы они не были ставленниками диаспор и т.д.), и, пожалуй, вернуть институт городовых. Или объединить их в одно.

Главное, чтобы, помимо патрулей ППС, на каждой небольшой территории имелись представители закона, которые знали бы все, что на этой территории происходит. Вот вы лично — когда последний раз видели своего участкового?

Работа МВД «на земле» при этом должна контролироваться «от земли». Не отзывами жителей, понятно — объяснено выше. Но должны существовать именно органы контроля «снизу», причем — параллельные структуре МВД. Им не надо тянуться до «верха» (там пусть надзирают УСБ, прокуратура и ФСБ), но вот «низы» должны чувствовать на себе взгляд не только «старшего по званию брата», но и другие.

Кстати говоря, на эту роль вполне попадают Добровольные народные дружины, если их нормально организовать (и частично — те, кто будет на альтернативной службе, см. выше). Главное — это «взгляд со стороны», что подразумевает наличие доступа к «что делается», пусть и без служебных секретов, а с другой — независимость.

Кроме того, «низовая» работа должна быть связана же с «низовой» народной властью — если в Государственной Думе ведется отчетливая антинародная политика, проводимая «партией власти», которая имеет автоматический выигрыш при любом голосовании, но районные и т.п. депутаты бывают и теми, кому действительно хочется заботиться о своем районе. Но влиять они по сути ни на что не могут — маловато полномочий, и если запросы депутатов Госдумы нередко вызывают лишь отписки, то районный масштаб вообще не принимается во внимание.

Вот тут оптимально подходит система тесного взаимодействие районных депутатов с местными отделениями МВД. При этом жители района вполне могут общаться со своим депутатом, и через него воздействовать на местные же отделения МВД, в плане как жалоб, так и предложений.

Разумеется, я не говорю, что вышесказанное — это идеальная и проработанная система. Кроме того, требуется одновременное наведение порядка в остальных силовых структурах, в депутатской системе и т.д.

Но, думаю, направление мысли понятно.

 

Проблемы есть во множестве и везде — и в ГИБДД, и ВВ нуждаются в реформировании (и не таком, которое любят проводить гражданские «министры обороны»), и ОМОН и ОМСН выполняют свои задачи далеко не идеально (при этом часто занимаясь не своими). Надо продумать все, вплоть до того, что СИЗО необходимо забрать из Министерства юстиции оттуда и вернуть в МВД, так как после передачи СИЗО в МЮ оперативная работа там завалена полностью. Для оперов СИЗО главное, чтобы в СИЗО был порядок. Раскрытие же преступлений, совершенных арестованными, их не волнует.

То, что надо бы нормально проработать УК и УПК, очевидно любому, кто их открывал. Про то, что представляет собой сейчас судейская коллегия, надо писать отдельный трактат.

Но у нас все же газета, так что ограничимся упоминанием проблем.

Резюме

В отличие от большинства хулителей МВД я не буду писать о «плохих милиционерах» и т.п. Это стандартная русофобская практика — вбивать клин между разными частями русской нации. По точно такой же схеме при Ельцине внушали отношение к армейским офицерам, которые выполняли свой долг в Чечне, как к «убийцам» и пр.

Безотносительно личностным качествам служащих МВД, среди которых, как и в любой группе, есть «хорошие» и «плохие» по разнообразным параметрам на все вкусы, считаю необходимым сказать, что в России сейчас специально делается следующее:

Милицию «отрывают от народа». Ни одно действие, которое могло бы сблизить, не выдвигается даже в проекте; все действия идут на обособление МВД от народа, который, по идее, и надо бы защищать.

МВД имеет собственную систему «кормления», дающую доход начальству.

МВД (в расширительном смысле — вплоть до судов) последовательно занимается репрессиями русских, при этом демонстративно лояльно относясь к некоторым нерусским национальностям.

В юридических учебных заведениях сейчас обучается множество нерусских, которые имеют явно русофобские настроения, а впоследствии станут, например, прокурорами и судьями.

Расформирование отделов по борьбе с организованной преступностью и создание  отделов по борьбе с экстремизмом (см. п. 3) наглядно указывает направление реформ МВД.

Явление «полиция против собственного народа и за мигрантов» не является уникальной, а в той или иной мере реализуется во всех странах белого мира, что указывает на глобалистскую направленность таких действий.

 

Настоятельно требуется ликвидация сложившейся системы, когда МВД имеет «эксклюзивное право на насилие»:

Разделение на подсистемы «по профилю»;

Особые отделы по важным преступлениям, в данный момент — это коррупция, организованная преступность, наркоторговля;

Организация тесного взаимодействия «низовых» структур МВД с народонаселеним;

Создание систем взаимного контроля.br>Вопросы же вида «сколько надо платить», «какие льготы давать», «какие показатели требовать» и прочие — важны, но вторичны. Главное — требуется законодательство, которое бы переориентировало правоохранительные органы именно на защиту прав граждан, и ни на что иное.

Сохранение имеющейся системы МВД ведет лишь к дальнейшему росту коррупции, снижению эффективности и сращению с организованной преступностью.

Приложение

http://www.police-russia.ru/showthread.php?t=29475 

Реформа милиции (от рядовых милиционеров)

Сколько раз брались за предложения по поводу реформы МВД те, кто в этом абсолютно не разбираются. Да многократно.

Понимают чего хотят изменить? НЕТ!

Понимают вообще как милиция работает? НЕТ!

Чего своими предложениями наделают, понимают? НЕТ!

 

Но все прекрасно понимают, что милицию надо менять. Все хотят эффективности работы. Все хотят жить спокойно.

Итак. Предложения именно от сотрудников милиции. От кадровых. Достаточно коллективное.

 

Мы, действующие сотрудники милиции, а также пенсионеры МВД, обеспокоены состоянием дел в правоохранительной системе России. Мы считаем, что проводимая реформа будет не в состоянии кардинально изменить работу ОВД и вернуть доверие граждан, как к сотрудникам милиции в частности, так и к власти в общем.

Нами разработаны предложения, которые могут заставить систему МВД работать более результативно. Мы считаем, что в создавшейся ситуации опыт и знания практических сотрудников нужны как никогда.

Данные предложения позволят оптимизировать расходы ресурсов государства на правоохранительную деятельность.

Мы предлагаем трехзвенную систему управления ОВД: МВД России на федеральном уровне; МВД, ГУВД, УВД на уровне субъектов России; ЛУВДТ и третье звено ОВД на муниципальном уровне. Сложившиеся в процессе практической деятельности подразделения низовых ОВД достаточно работоспособны, главное - не мешать им работать.

Вышестоящие органы, по отношению к нижестоящим, должны выполнять только функции управления, а именно:

- анализ /на практике ОВД направляют данную информацию в вышестоящие органы/

- планирование

- всестороннее обеспечение /на практике ОВД не получают необходимое материальное, ресурсное обеспечение, данные недостатки вышестоящее руководство старается решить за счет самих же ОВД/

- контроль /контроль должен осуществляться по основным направления деятельности, абсолютное контролирование всего лишь увеличивает бумагооборот и лишает рядовых исполнителей инициативы/ и т.д.

Руководитель ОВД по муниципальному образованию на практике отвечает за состояние правопорядка на обслуживаемой территории. Вместе с тем на данной территории работают иные правоохранительные органы, а так же вышестоящие подразделения. Если мы хотим спрашивать за работу руководителя, то он должен иметь и соответствующие полномочия. На практике руководителю ОВД может дать обязательные для исполнения указания начальник МВД, ГУВД, УВД субъекта РФ, его заместители, начальники служб и отделений вышестоящего уровня. А это более 20 субъектов управления и, зачастую, одно указание может противоречить другому.

ОВД на всех уровнях злоупотребляют такими действиями как анализ, планирование, проведение совещаний. Данные перегибы отвлекают от фактической работы большое число сотрудников, значительно увеличивают документооборот, мешают работать тем, кто непосредственно осуществляет практическую деятельность по раскрытию преступлений и охране общественного порядка.

Система ведомственного образования фактически осуществляет подготовку кадров для иных правоохранительных органов, адвокатуры, коммерческих и иных организаций. Мы считаем, что в ВУЗах системы МВД должны обучаться действующие сотрудники милиции.

Система оценки деятельности ОВД не выдерживает никакой критики. Она привела к искажению информации о работе милиции, состоянии правопорядка. Пресловутый АППГ, который должен расти из года в год, заставляет милиционеров составлять административные протоколы на умерших, на бомжей и алкоголиков десятками штук и т.д.

Мы сомневаемся, что высшее руководство, благодаря существующей системе оценки, владеет достоверной информацией о краховом положении дел с кадрами ведомства.

Милиции просто необходима «амнистия», чтобы мы могли получить достоверные сведения. В течении года должна собираться информация о реальном положении дел на территории субъектов, без принятия мер дисциплинарного плана в отношении руководителей. Наказание должно быть только за утаивание достоверной информации, т.к. информация, не отражающая действительность, ложится в основу неправильных управленческих решений.

Деятельность милиции не должна оцениваться по показателям, не зависящим от работы ОВД. Такие оцениваемые показатели, как, например, количество зарегистрированных преступлений (общее и по видам), количество административных правонарушений, количество рассмотренных заявлений и т.д. должны использоваться только для определения нагрузки, с последующим принятием решения о перераспределении личного состава.

Мы понимаем, что отказаться от оценки количественных показателей невозможно, но данная оценка не должна строиться на бесконечно растущих показателях. Мы считаем, что вполне возможно выработать усредненные нормы для сотрудников различных служб и подразделений.

Чрезмерно завышенные требования к работе и их фактическая невыполнимость влечет за собой привлечение к ответственности любого сотрудника милиции. Исходя из этого, система ОВД наполняется сотрудниками лояльными к руководству, карьерное продвижение осуществляется с помощью родственных или иных связей, что неоспоримо порождает коррумпированность и деление сотрудников на «своих и чужих».

Практическая реализация контрольной функции вышестоящими подразделениями привела к забюрокрачиванию работы низовых подразделений. Именно поэтому мы наблюдаем формализм и равнодушие со стороны сотрудников милиции к гражданам, нуждающимся в помощи, а также руководителей к подчиненным. Каждый милиционер понимает, что его будут оценивать по вороху исписанной бумаги, а не по реальным действиям. Мы считаем, что проверки должны касаться не планов, справок и отчетов, а работе сотрудников на месте происшествия, работе с доставленными, с заявителями и т.д. Только зная, что может подвергнуться проверке, допустим, качество проведенного подворно-поквартирного обхода, а не справка о проведении данного мероприятия, сотрудник милиции действительно начнет работать с гражданами, а не писать отписки, не выходя из кабинета.

Очень важен вопрос нормативного регулирования деятельности милиции. Мы уже имеем пример чрезмерной перестраховки законодателя от милицейского произвола в виде действующего УПК РФ. Усложнение процедуры не позволит защититься от нарушений со стороны милиции, но сделает процесс чрезмерно дорогим и неэффективным. Доказательством несостоятельности действующего УПК РФ стали более чем 1600 внесенных в него поправок. Процесс, как уголовный, так и административный, нуждается в упрощении. В новом, более простом виде он будет понятен гражданам, позволит делать больший объем работы, меньшим числом сотрудников ОВД.

В последние время МВД РФ издает большое число нормативных актов. Чрезмерная регламентация действий сотрудников милиции лишает их инициативы, а также позволяет привлечь к ответственности любого милиционера за нарушение порой и не столь важной процедуры. Количество приказов отрицательно сказывается на их качестве. Ранее действующие инструкции не отменяются, приказы противоречат друг другу. На практике деятельность одного подразделения регулируется множеством приказов.

Длительное время существует необходимость в принятии закона «О правоохранительной деятельности».
Мы считаем нецелесообразным создание новых, узконаправленных государственных органов, таких, как ГНК. В данной ситуации необходимо либо переводить данную службу в состав МВД, что более логично, либо не спрашивать результатов работы в данном направлении с милиции.

Ликвидация подразделений по борьбе с организованными преступными группами было серьезной ошибкой. Теперь этим должны заниматься подразделения уголовного розыска, которые не могут делать это качественно, в связи с загруженностью работой по общеуголовным преступлениям. Создание подразделения по борьбе с экстремизмом – непозволительная роскошь. Проблема организованных преступных групп более важна чем борьба с экстремизмом, кроме того направление экстремизма могло отрабатываться подразделениями УБОП. В будущем, отсутствие подразделений УБОП может повлечь всплеск преступлений, совершенных преступными группировками.

Необходимо навести порядок во взаимоотношениях между милицией и иными правоохранительными органами, в частности с прокуратурой. Действующая система, когда у милиции фактически остаются только обязанности, а у прокуратуры права, приводит к серьезным перегибам на местах. Фактически, сотрудники милиции находятся в зависимости от прокуратуры, которая делает на милиции показатели работы, такие как количество нарушений сотрудников милиции, количество привлеченных сотрудников к уголовной или дисциплинарной ответственности и т.д. При оценке работы прокуратуры вышестоящими прокурорами, негласно действует система АППГ. Мы предлагаем, чтобы была введена система сдержек, при которой милиция имеет право привлекать к ответственности прокуратуру, и наоборот. Две структуры смогут обеспечить взаимный контроль друг друга.

Вопрос о денежном содержании сотрудников милиции рассматривается давно, однако в последние годы положение милиционеров работающих «на земле» не улучшается. Дополнительные выплаты руководству только усугубили ситуацию и создали отрицательный психологический климат в коллективах.

Помимо увеличения денежного содержания за счет сокращения численности сотрудников милиции и более рационального расходования денежных средств, было бы целесообразно выплачивать сумму, равную пенсии, сотрудникам, продолжающим службу в ОВД после 20 лет. Это позволит уменьшить отток сотрудников, проработавших более 20 лет, т.е. профессионалов. Уход такого сотрудника фактически расценивается как потеря готового специалиста. Государство вынуждено платить и пенсию ушедшему, и заработную плату новому сотруднику, не имеющему опыта и знаний предыдущего.

И в заключении хотелось бы озвучить проблему закрепления за милицией несвойственных ей функций. Необходимо провести полную ревизию закрепленных за милицией обязанностей, а также рассмотреть вопрос о возможности материального обеспечения ОВД через организации, не входящие в состав МВД РФ. Это позволит отказаться от огромного аппарата тылового обеспечения и направить высвободившиеся денежные средства от его содержания на закупку необходимой техники, горюче-смазочных материалов и т.д.

Мы постарались кратко обозначить основные направления реформирования системы ОВД. Разумеется, что данная работа должна проводиться только после глубочайшей проработки и детализации проблемы. Оставлять же более данный вопрос без рассмотрения невозможно.

 

С уважением.
Клуб сотрудников милиции.