http://ros-sea-ru.livejournal.com/150996.html

Борис Борисов

Как трижды нарушить Конституцию и остаться юристом

5 июня 2008 года коллегия присяжных вынесла оправдательный вердикт группе полковника Квачкова. Радость от этого события несомненно омрачена перспективой отмены Верховным Судом вердикта присяжных по надуманным как всегда обстоятельствам и возвращения дела на новое рассмотрение - с возможным повторным арестом оправданных, которые уже отсидели три года, и, по воле власть придержащих, могут пойти на четвёртый-пятый год тюремного заключения, не имея за собой никакой доказанной вины.

Предполагать такое печальное развитие событий заставляет юридическая практика по предыдущим резонансным делам в отношении наших военных - по делу Ульмана и делу Аракчеева, по которым в совокупности было отменено четыре оправдательных вердикта присяжных.

Станет ли дело Квачкова пятым случаем в этом списке заведомо неправосудных решений - причём вынесенных с участием наших высших судебных инстанций - зависит ещё и от того, насколько решительно мы сможем указать власти на неправовой характер её прошлых решений, насколько решительно всем миром ткнём нашкодивших правоведов мордочкой в собственное засохшее дерьмо. Захотят ли судебные власти после этого оказаться в дерьме и в пятый раз - большой вопрос.

Сегодня самое время напомнить напёрсточникам от права их некоторые собственное решения последних лет и "правовые" основания этих решений.

ВОЛЯ ЧЕЧЕНСКОГО НАРОДА

как источник конституционного законодательства

6 апреля 2006 Конституционный суд РФ по запросу президента Чеченской республики, выразившего суду "волю чеченского народа", вынес знаменитое Постановление N 4-П, перечеркнувшее для воевавших в Чечне военнослужащих право на суд присяжных. Результаты этого решения не заставили себя ждать : по формальным основаниям отменены оправдательные приговоры присяжных по делу Ульмана сотоварищи, отменены оправдательные приговоры присяжных по делу Аракчеева-Худякова, присяжные от дела отстранены, военные приговорены к длительным срокам заключения «профессиональными судьями».

Эти приговоры по-настоящему всколыхнули общество. Вал обвинений в адрес решений Северо-Кавказского военного суда и лично в адрес судьи Цибульника по делу Аракчеева-Худякова и судьи Петухова по делу группы Ульмана удивительным образом объединил самые разнородные течения и силы – от сотрудников прокремлёвского ФЭП до патриотических сил и даже либерально-правозащитных кругов. Однако неправосудный приговор Аракчееву и Худякову, приговор по группе Ульмана - лишь след принятых в Москве неправосудных решений Конституционного Суда и Военной коллегии Верховного суда России. А вот к ним то как раз вопросы если и возникали, то в последнюю очередь.

Там ли, в Ростове-на-Дону, гнездятся главные враги Армии ?

Там ли мы ищем главных виновных ?

Не поискать ли нам их для начала в Москве?

"Конституционный Суд Российской Федерации при разрешении дел о конституционности законов ... принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, придаваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой ... чтобы исключить его применение и, следовательно, истолкование в смысле, противоречащем конституционным нормам."

(Из постановления КС)

Нелишним будет взглянуть, как реализована эта правильная норма в случае дела Аракчеева/Худякова

НЕСКОЛЬКО ОБЩЕИЗВЕСТНЫХ ФАКТОВ.

В законодательстве есть понятие заведомо известных фактов.

По общему правилу, заведомо известным фактом признаётся факт, фактически признаваемый таковым самим судом. Мы вправе заведомо предположить, как граждане одной страны, что Конституционный суд как минимум не хуже своих граждан осведомлён о фактах, касающихся своей страны, и уж тем более о фактах, имеющих юридическое значение.

Конституционный суд заведомо знал что речь идёт о событиях, произошедших на необъявленной войне с неопределённым законом правовым статусом, фактически во внеправовом пространстве, куда властью были направлены сотни тысяч военнослужащих с приказом на применение оружия.

Конституционный суд заведомо знал, что его решение выносится на основании запросов Президента Чеченской Республики и Северо-Кавказского окружного военного суда и касается именно судьбы военнослужащих российской армии, воевавших в Чечне.

Конституционный суд заведомо знал, что речь идет о поиске правовых оснований для отмены вступивших в силу оправдательных приговоров присяжных.

Исключил ли суд, согласно его собственным заявлениям, "применение и, следовательно, истолкование (своего же решения) в смысле, противоречащем конституционным нормам"?

Суд даже не задался подобным вопросом.

Посмотрим на Постановления от 6 апреля 2006 г. внимательнее :

12 : ПРАВО НА СУД ПРИСЯЖНЫХ

Рассмотрев оспоренные Президентом Чечни статьи законов, Суд постановил, что они "нарушают гарантированные Конституцией Российской Федерации права на судебную защиту, на участие в отправлении правосудия и на равный доступ к правосудию, а потому не соответствуют Конституции Российской Федерации ... поскольку граждане, не являющиеся военнослужащими, если они обвиняются в совершении преступления на территории Чеченской Республики, не имеют права на рассмотрение их дела судом с участием присяжных заседателей".

... "Конституции Российской Федерации обвиняемому в особо тяжком преступлении ... должно быть предоставлено право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей. В этих случаях, ... право обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей выступает особой, закрепленной непосредственно Конституцией Российской Федерации, процессуальной гарантией судебной защиты права каждого на жизнь и должно быть обеспечено на равных основаниях и в равной степени всем обвиняемым в таких преступлениях независимо от места их совершения, установленной федеральным законом территориальной и иной подсудности уголовных дел и прочих обстоятельств".

Итак, лишение гражданина права на суд с участием присяжных заседателей - согласно собственному ясно высказанному мнению Конституционного Суда НЕ соответствует Конституции. Точка.

Здесь надо перевести дух, так как дальше начинается необъяснимое.

Итак, что же - установив явное несоответствие закона Конституции наш справедливый суд устранил эту чудовищную несправедливость, отменил действующие ограничения на формирование судов присяжных и распространил гарантированное Конституцией право на суд присяжных на всех граждан страны без исключения?

Как бы не так.

Для начала, в одном и том же постановлении, великий и могучий КС определил что "право обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей выступает особой, закрепленной непосредственно Конституцией Российской Федерации, процессуальной гарантией судебной защиты" и - несколькими абзацами позже, ничуть не смущаясь сформулировал тезис о том, что "То обстоятельство, что, несмотря на значительный срок, прошедший с момента вступления в силу Конституции Российской Федерации, создание суда присяжных в Российской Федерации до настоящего времени не завершено, само по себе не может расцениваться как нарушение требований Конституции Российской Федерации".

Нарушение Конституции Российской Федерации «само по себе» не является нарушением Конституции Российской Федерации.

Я бы даже расширил рамки такого свежего понимания Закона: нарушение закона в Российской федерации «само по себе» не является нарушением закона. Впрочем, примеров именно такого свежего и новаторского понимая закона становится всё больше и больше.

Ставить такие сюжеты рядом, в одном Постановлении, вынесенном в одном составе суда в один день - не с разрывом лет в десять, что было бы хоть как то объяснимо, не разными коллегиями судей, о ровно одними и теми же - позволительно только титанам юридической мысли, разомлевшим от отсутствия хоть какого то спроса за качество их работы со стороны общества.

"При невозможности сформировать коллегию присяжных заседателей - решает Конституционный Суд - соответствующие уголовные дела подлежат рассмотрению окружным военным судом в ином установленном законом составе, без участия присяжных заседателей".

Всё это напоминает юридический парафраз старого советского анекдота:

«Вопрос из зала к лектору: - Имею ли я право .. - Имеете, имеете … А могу ли я на этом основании .. - Нет. Не можете» - и было бы даже смешно, если бы за всем этим не стояли исковерканные судьбы военных.

На самом деле пассаж о порядке рассмотрения дел без участия суда присяжных заседателей кочует из постановления в постановление Конституционного суда в неизменном виде уже много лет. Логика этого пассажа вкратце такова:

Институт присяжных введён законодателем с целью охраны прав обвиняемого в тяжких преступлениях в его праве на жизнь.
Право граждан на суд присяжных прямо прописано в Конституции.
Суд присяжных действует не во всех субъектах федерации в силу "организационно-технических причин" (видимо, к одной из "организационно-технических причин" суд относит и чеченскую войну).
"Само по себе" отсутствие суда присяжных не является нарушением Конституции (то есть право "само по себе" у вас есть, а то что вам не дают его реализовать - по "организационно-техническим причинам", разумеется, - не является "само по себе" нарушением Конституции).
В отсутствие суда присяжных суд производиться "профессиональным судьей", без права вынесения им смертного приговора.
Таким образом ваше право на жизнь как бы защищено.
Следовательно, воля Законодателя полностью соблюдена.

(Заметим на полях. что из текста ст. 20 Конституции, которая трактуется Судом таким противоестественным образом, вовсе не следует, что Законодатель ограничил цель введения института суда присяжных только и исключительно целью защиты права подсудимого на жизнь. Такого закрытого ограничительного списка причин в тексте Конституции не содержится и содержаться не может, так как это не так. Волею судеб я знаком с лицами, непосредственно писавшими и принимавшими тогда эту Конституцию, и уверенно могу заявить, что основное намерение Законодателя здесь чудовищно искажено. Но главное даже не в этом).

Обобщенно это логика такова :

У вас есть право, и оно не оспаривается.
Фактически вы этого права лишены.
Суд выясняет мотив законодателя - с какой целью введено данное право.
Суд предписывает реализовать эту цель (не право, а цель!) иным способом, не тем, что прямо прописан в Конституции, а (якобы) аналогичным.
"Само по себе" это не является нарушением Конституции.

Я не знаю, кто это придумал - наверняка у этого пассажа есть автор - но я не готов ему аплодировать. Это ложная и крайне опасная юридическая конструкция, по существу разрушающее не только Конституции но и всё национальное правовое поле.

Ни одно ваше право - даже прямо прописанное в Конституции - теперь не может быть гарантировано от произвольной коррекции в силу тех или иных "организационно-технических причин". Давайте применим эту логику к статье 21, для примера. Вот эта статья :

1. Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления.

2. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам.

Итак, вы думаете что не должны подвергаться пыткам, насилию или "научным опытам" ? И это ваше право защищено Конституцией ? Как бы не так! Ведь это право введено законодателем не просто так, а с целью охраны достоинства личности (что видно из Ст. 21 ч 2, во взаимосвязи со Ст. 21 ч. 1) "Само по себе" применение к вам пыток (или "научных опытов" например) таким образом – в силу логики нашего Конституционного суда - не является нарушением Конституции, при условии что "достоинство личности" не будет подвергнуто сомнению. Так, по мнению многих бравых милиционеров, пытка удушением в противогазе совершенно не умаляет "достоинства личности", и они широко практикуют таковую. А чем может повредить достоинству вашей личности, например, электрический ток?

Логический сбой у высокоблагородных членов КС произошёл тогда, когда они по неясной причине решили, что действующее право человека можно отменить, если сохранить в правовой практике так или иначе понятую "цель законодателя". Давайте отменим де-факто право, но зато соблюдём цель. Что из этого получается в итоге хороши видно по сюжету с пытками. По существу, правовое сознание живодёра в погонах, пытающего беззащитную жертву током, (во имя торжества правосудия, разумеется!) и правовое сознание людей в черных мантиях в КС, пытающих дважды оправданных солдат третьим пересудом - одного рода. И те и другие решили, что цель важнее права, что цель может заменить право, что право человека можно отменить, если преследуется некая правильная, (в их понимании), цель. От данного решения КС - меньше чем один шаг до принципов "революционной целесообразности". Собственно, нет этого шага, это и есть прямая реализация данного принципа. И если завтра поступит целесообразный политический заказ на отмену любого права - например, права на выборы - то, по этой логике, останется только подробно выяснить: а какую же цель преследовал Законодатель, вводя институт выборов ? И если в силу "организационно-технических причин" выборы затруднены, то это "само по себе" не будет нарушением Конституции, если, например, вместо выборов коллегией состоящей из всего народа выбор будет произведён «коллегией профессиональных судей".

Впрочем, мы и так уже очень близки к этому.

ВОЕННАЯ КОЛЛЕГИЯ ВЕРХОВНОГО СУДА

Во всей красе показал себя в этом деле наш Верховный суд - в лице его Военной коллегии.

В особом мнении данного постановления КС содержится важное указание на то, что, собственно говоря, порядок формирования коллегии присяжных самого Верховного Суда РФ (!) по сути не отличается от отменённого судом порядка формирования коллегии присяжных в военных судах. Коллегии формируется не на основе одного, а на основе нескольких субъектов федерации, а именно этот порядок назван судом противоречащий Конституции, и даже подробно объяснено, почему, по мнению суда, этот порядок Конституции противоречит. Суд усмотрел в нем противоречие с статьями 47 и 118 Конституции Российской Федерации, а также статёй 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьей 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, и статьей 10 Всеобщей декларации прав человека.

"Конституционно-правовой смысл указанных законоположений, выявленный Конституционным Судом Российской Федерации в настоящем Постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике" - витийствует неназванный герой юридического фронта.

Что же Верховный Суд ?

Он этого несоответствия просто не заметил.

Более того - развил и существенно усугубил проблему, по своей инициативе и воле придав решению Конституционного суда обратную силу.

Отсутствие какой либо правой реакции Верховного Суда на данное решение - кроме, разумеется, ожидаемой отмены оправдательных приговоров военным - является доказательством - именно доказательством, а не предположением - что само это решение КС изначально имело не правовой характер, а характер политического заказа, что применение его в отношении кого либо, кроме наших военных, не планировалось и не предполагалось, что, по существу, оно носит не характер толкования Закона и Конституции а характер судебной расправы над заранее очерченным и заведомо известным Конституционному Суду кругом лиц.

Остаётся ли у нас хоть капля уважения к нашей правовой системе, когда наш Конституционный и Верховный Суд действуют как мелкие шавки, поднося тапочки Хозяину и виляя перед ним огрызком своего юридического хвостика ?

Совершенно уверен, что никаких перемен в порядке формирования коллегии присяжный Верховного Суда не произойдёт. Некогда занятым людям заниматься такими пустяками, как устранение «нарушений конституции». Дело сделано, политический заказ выполнен, военные присуждены к огромным срокам заключения.

А закон ...

По существу, решение Конституционного Суда - в том прочтении, как его понял и истолковал суд Верховный - делает нелегитимным, незаконным, противоречащим Конституции и любое решение самого Верховного Суда, буде оно вынесено с участием коллегии присяжных. И все они, разумеется, подлежат немедленной и безусловной отмене. Если, конечно, дёйствовать по закону. Если, конечно, в Верховном Суде не предпочитают жить по знакомому принципу "Закон - что дышло".

Так привычнее ?

ОБРАТНАЯ СИЛА ЗАКОНА

или Как посадить дважды оправданного судом, но совершенно – совершенно! - не ухудшить его положения

В вопросе придания нормативному акту обратной силы в теории права не существует особых разногласий.

"Придание обратной силы закону - исключительный тип его действия во времени, использование которого относится лишь к прерогативе законодателя. При этом либо в тексте закона содержится специальное указание о таком действии во времени, либо в правовом акте о порядке вступления закона в силу имеется подобная норма.

... Обратная сила закона применяется преимущественно в отношениях, которые возникают между индивидом и государством в целом, и делается это в интересах индивида"

(Решение Конституционного Cуда РФ от 1 октября 1993 г. N 81-Р).

"По смыслу Конституции Российской Федерации, общим для всех отраслей права правилом является принцип, согласно которому закон, ухудшающий положение граждан ... обратной силы не имеет; вместе с тем Конституция Российской Федерации содержит и прямые запреты, касающиеся придания закону обратной силы ... Придание обратной силы закону носит, таким образом, исключительный характер и специально оговаривается в законе".

(Определение Конституционного Суда РФ от 3 июля 2007 г. N 747-О-О).

"Вопрос о возможности придания обратной силы нормативным правовым актам неоднократно был предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, ... придание обратной силы закону - исключительный тип его действия во времени, использование которого относится к прерогативе законодателя; при этом либо в тексте закона содержится специальное указание о таком действии во времени, либо в правовом акте о порядке вступления закона в силу имеется подобная норма".

(Определение Конституционного Суда РФ от 25 января 2007 г. N 37-О-О).

Однако это в теории.

В отношении наших военнослужащих нормативному акту была фактически предана обратная сила, то есть его действие распространено на оправдательные приговоры, вынесенные присяжными по делу Аракчеева и по делу Ульмана, вступившие в силу задолго до решений Конституционного суда.

Как верно отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 11 мая 2005 года N 5-П по делу о проверке конституционности статьи 405 УПК Российской Федерации, поворот к худшему для осужденного при пересмотре вступившего в законную силу приговора, за исключением случаев, когда при его постановлении были допущены фундаментальные, имеющие принципиальный характер нарушения, недопустим. Именно это и послужило основанием жалобы защиты направленной в Верховный Суд по делу Аракчеева/Худякова.

Как же ответило наше правосудие на жалобу защиты по этим основаниям ?

По мнению Правосудия, отмена оправдательных приговоров "не ухудшило положения обвиняемых". Запомните: если сегодня вы на свободе, а завтра вас посадят, то, по мнению нашего правосудия, это "не ухудшит вашего положения".

БЕСПРИСТРАСТНОСТЬ СУДА

Чем ближе к центру контр-террористической операции - тем всё беспристрастней и беспристрастней присяжные

Одно из важнейших понятий, вокруг которого фактически простроена логика решения КС есть понятие беспристрастности суда. В общем случае, беспристрастность имеет объективную основу в отсутствие личного интереса в деле у участников судопроизводства, отсутствие родственных, служебных, личных и иных связей со сторонами процесса (как обвиняемыми, так и потерпевшими), отсутствие оснований проявления в ходе процесса религиозной, национальной, социальной, расовой и иной розни со стороны участников процесса, которые может сказаться на положении обвиняемых и вынесенном решении.

Логика суда весьма интересна: оказывается, по мнению КС, право граждан на справедливый и беспристрастный суд реализуемо только в том случае, если присяжные формируются в том субъекте федерации, где и произошло преступление, в данном случае в Чеченской Республике. Если же присяжные формируются по иному, например собраны военным судом со всего Северо-Кавказского военного округа - как в нашем случае - то такой отбор присяжный, по мнению суда "создавал бы опасность произвольного формирования коллегии присяжных заседателей для рассмотрения конкретного дела и тем самым не обеспечивал бы справедливое разбирательство дела беспристрастным судом".

(Вопрос, был ли фактически допущен этот произвол (причём четыре раза подряд) , или на этот раз всё таки обошлось без произвола - ни Конституционный Суд, ни суд Верховный совершенно не заинтересовал. Они отменили оправдательный приговор по существу на основании предположения, что этот произвол мог быть допущен).

Таким образом, как считает КС, коллегия присяжных, сформированная в субъекте федерации в котором произошло преступление, в состоянии строго беспристрастно рассмотреть преступление, а та же коллегия, сформированная в рамках нескольких субъектов, таковым полезным свойством (по мнению КС) не обладает.

При этом –по мнению почти всех практикующих юристов - на самом то делё всё обстоит с точностью до наоборот. Чем ближе к месту преступления, тем больше личного, мотивированного, психологически обусловленного, тем больше этнический, религиозный и родственный фактор.

Как верно пишет КС:

"принимая решение, присяжные заседатели, не будучи профессиональными судьями, основываются преимущественно на своем жизненном опыте и сформировавшихся в обществе, членами которого они являются, представлениях о справедливости. Соответственно, существенное значение приобретают личностные характеристики присяжных заседателей, их незаинтересованность в исходе дела, объективность, независимость от оценок и волеизъявления других лиц"

Даже рядовые юристы понимают опасность формирования коллегии присяжных в пределах одной маленькой национальной республики, понимают, что именно это и ведёт к судебному произволу. Вот характерная цитата о решениях таких местечковых коллегий присяжных :

"Особенно часто с такими случаями сталкиваются мои коллеги с юга России ... И в Верховном суде это понимают, поэтому возвращают дела по формальным основаниям, а на самом деле для того, чтобы суд первой инстанции нашел способ как-то иным способом подобрать присяжных. Другая сложность – суды в маленьких городках, где все друг друга знают, и присяжные имеют личные отношения с подсудимым или кем-то из его родственников. Это тоже очень влияет на вердикт присяжных. Что с этим делать – не очень понятно". ^**

Это ли тот идеал «беспристрастности», к которому нас призывает Конституционный Суд? Видимо, да. Это оправдание террористов и осуждение тех кто воюет с терроризмом (и такие примеры уже пошли – по Дагестану, например). Это оправдание кровной мести и «традиционного» кавказского рабовладения, и безусловное осуждение того, кто осмелиться поднять руку на рабовладельца. Это суд, стоящий на страже родоплеменных понятий и местных зверских и преступных обычаев.

Заслуживает того, чтобы его задать уважаемым судьям КС - в качестве домашнего задания - и ещё один вопрос.

Как известно, согласно Конституции РФ субъекты федерации имеют право на объединение, (и вообще на изменение своих границ) и таковые уже состоялись, например, объединение Красноярского края и Таймыра, Чукотского автономного округа и Камчатки, в судебном порядке фактически изменена граница Москвы и области.

Закономерен вопрос : ограничен ли обвиняемый, которого судит в таком объединённом субъекте федерации суд присяжных его права на беспристрастный суд. Да или нет ? Или тут сразу надо усмотреть "опасность произвольного формирования коллегии присяжных заседателей" (цитирую решение КС) и бить в колокола ?

А также, как они прокомментируют, в этой в связи, заявление своего коллеги, Председателя Верховного суда Лебедева :

"мы практически пришли к выводу, что надо решить вопрос изменения границ судебных округов. То есть административно-территориальное деление не должно совпадать с судебным районом". В некоторых регионах подобную практику уже ввели - судебные районы стали включать в себя сразу несколько территориально-административных единиц.

Итак: в том, в чём Конституционный суд усмотрел угрозу правосудию (несовпадение границ административного и судебного деления), суд Верховный усмотрел путь совершенствования судебной системы...

Долог будет же наш путь до торжества «единства правоприменительной практики» ..

Думаю, что никакой "опасности произвольного формирования коллегии присяжных заседателей для рассмотрения конкретного дела" при формировании сборной коллегии присяжных не возникает. Опасность "произвольного формирования коллегии присяжных заседателей для рассмотрения конкретного дела" создал именно конституционный суд своим неправовым решением, которое фактически предписывает судебной системе формировать коллегии присяжных не по военным округам, а по месту проведения операций анититеррора, а фактически из родственников террористов, пусть и дальних, и их земляков.

Меня всегда удивляла способность некоторых знатных юристов опираться в своих постановлениях на вещи прямо противоположные реальному положению вещей, "общеизвестным фактам", и ладно бы по причине, что так прописано в Законе - но и тогда хорошо бы указать обществу на это несоответствие - а только лично по своей инициативе.

И хорошо это фундировать.

Для этого надо быть очень большим юристом, и очень сильно презирать действительность.

ДИСКРИМИНАЦИЯ

Конституция не ограничивает перечень признаков, по которым исключается любая дискриминация граждан, а напротив, предполагает его дальнейшую конкретизацию и уточнение как в законодательстве, так и в правоприменительной практике. «Декларация прав и свобод человека и гражданина», базовый международный документ в области прав человека, формулируя принцип равенства граждан перед законом и судом, не дает исчерпывающего перечня признаков, по которым не допускается дискриминация, и при этом вводит в него некоторые новые (в сравнении с Конституцией) обстоятельства, например убеждения, принадлежность к какому-либо общественному объединению, должностное положение.

Ни статья 54 Конституции Российской Федерации, ни статья 15 Международного пакта о гражданских и политических правах не содержат норм, которые допускали бы возможность ограничения действия закрепленных в них правил в зависимости от видов правонарушений, категорий лиц, их совершивших, или каких-либо иных обстоятельств.

Дискриминация наших военных по принципу и своего социального, и служебного положения, лишение именно участников анититеррора права на суд присяжных, причём одновременно как по территориальному, так и по социальному признаку - настолько вопиющее проявление дискриминации и [нарушения] права на равный доступ к правосудию, что уже само по себе делает неправосудными в глазах общества любые правовые манипуляции с отменой приговоров.

Возвращаясь к нормам международного права, являющимися частью нашей правовой системы и имеющими, согласно Ст 15 п. 4 Конституции РФ, приоритет над правилами федерального закона, нельзя не напомнить ещё и про Европейскую конвенцию по правам человека ратифицированную Россией совсем недавно - в 1998 году.

Статья 4:

1. Никакое лицо не должно быть повторно судимо или наказано в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое это лицо уже было окончательно оправдано или осуждено в соответствии с законом и уголовно-процессуальным законодательством этого государства.

2. Положения предыдущего пункта не препятствуют повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальным нормами соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела.

3. Отступления от выполнения настоящей статьи на основании положений статьи 15 Конвенции не допускаются.

Надо ли говорить, что в решениях Военной Коллегии Верховного Суда об отмене оправдательных вердиктов коллегии присяжных и повторном привлечении наших обвиняемых к ответственности не содержится ни малейших доказательств того, что те «нарушения», на которые суд ссылается как на основание отмены оправдательных приговоров, хоть как то повлияли на исход дела, или в деле открылись какие либо «новые обстоятельства». И уж тем более само по себе решение Конституционного суда разумеется не является ни "существенным нарушением, повлиявшим на исход дела", ни "вновь открывшимися обстоятельствами", так как вообще не являются ни частью деяний обвиняемых и даже не составляют части судебной процедуры по данному уголовному делу.

Единственным «новым обстоятельством» в этих делах стала пожалуй «воля чеченского народа».

ЧТО ДЕЛАТЬ

Что можно сделать сейчас в отношении, скажем, группы Ульмана, когда приговор вступил в законную силу, и одобрен высшими судебными инстанциями страны. Только одно.

Процитирую на этот раз решение Верховного Суда России от 11 мая 2006 :

"Являясь институтом конституционного права, помилование входит в сферу исключительной компетенции Президента Российской Федерации и не связано с вопросами привлечения к уголовной ответственности и применения наказания, относящимися к ведению судебной власти, а поэтому процедура помилования не реализуется уголовно-процессуальным законодательством и осуществляется за пределами правосудия".

Когда правосудие становится правосудием без предела, исправить ошибки такого правосудия можно только за пределами правосудия.

И мы даже знаем, кто может и должен это сделать.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Возвращаясь к делу Квачкова, с которого мы начали, нельзя не отметить, что и в этом деле вероятность продолжения манипуляций правом со стороны власти – в духе тех, что мы сейчас рассмотрели - настолько реальна, насколько этим оправдательным приговором затронуты серьёзные силы в нашем истеблишменте. А силы затронуты серьёзные.

Мы можем всерьёз опасаться не только частных манипуляций и коррекции системы национального права в ручном режиме под конкретное дело, как это было цинично сделано с делом Аракчеева и Ульмана, но и вообще выведения из-под юрисдикции судов присяжных этой категории дел.

Людям, которые распродали половину страны - это по плечу.

И только от нас зависит – позволим ли мы снова растоптать правосудие ради радостей власти и денег.

ПРИЛОЖЕНИЕ

И напоследок - два мнения, две стороны вопроса.

Дмитрий Рогозин :

"если разобраться в обстоятельствах этого дела, то, конечно, оно вызывает больше вопросов, чем ответов. Можно ли использовать вооруженные силы на территории собственного государства, в том числе диверсионное произведение, которое действует по определенным правилам, не оставляя после своих действий следов? Можно ли поручать военным действовать в условиях военного времени, а судить их в случае каких-то правонарушений по законам мирного времени? Почему политическое руководство, дважды проводя военную кампанию на территории Северного Кавказа, не удосужилось ввести хоть какие-то законодательные ограничения - например, хотя бы режим чрезвычайного положения, который бы регламентировал деятельность военнослужащих в данных условиях? Почему те, кто давали приказ Ульману и его группе, вообще, в принципе, не фигурировали в этом деле и не подвергались судебному преследованию? Почему приказ Ульман должен был счесть преступным, притом что в армии вообще не принято обсуждать какие бы то ни было приказы? Вот как, например, после вынесения данного решения ростовским судом должны действовать снайперы Федеральной службы охраны, которые ... получают приказ по рации устранить в толпе какого-то гражданина ..? Он что, должен думать, преступный это приказ или не преступный, и только после этого принимать решение, произвести выстрел или нет?"

Член Комитета действия Всероссийского гражданского конгресса Руслан Кутаев:

"Независимо от того, кто бы ни пришел к власти, кто бы ни сменил Путина, а если придет нормальный, законопослушный руководитель государства, таких процессов будет огромное количество, потому что российские военные, спецслужбы совершали неимоверное количество преступлений.... Я думаю, мы еще будем с вами свидетелями, когда люди, которые сегодня даже и не подозревают, что их могут привлечь, они будут привлечены к уголовной ответственности, и они будут отвечать по всей строгости законов Российской Федерации. Если преступная власть отдает преступные приказы, люди, которые их выполняли, они знали, что они идут на преступления. ... Поэтому это все будет востребовано, к ответу будут призваны все". ^****

Вот воля чеченского народа, вот сторона на которой воюет сегодня с нашей Армией Конституционный суд Российской Федерации и Военная коллегия Верховного суда РФ.

Воля русского народа против воли чеченского.

Вы на какой стороне?

Сноски:

* Постановление Конституционного Суда РФ от 6 апреля 2006 г. N 3-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального конституционного закона "О военных судах Российской Федерации", федеральных законов "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации", "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Президента Чеченской Республики, жалобой гражданки К.Г. Тубуровой и запросом Северо-Кавказского окружного военного суда"

** Адвокат Ирина Гордеева, цитата из статьи Ж. Снежкиной «Очередная отмена приговора по делу Ульмана: чем руководствуются присяжные на самом деле» на сайте Уполномоченного по правам человека в РФ.

*** Российская газета" - Федеральный выпуск №4554 от 27 декабря 2007 г.

**** Цитирую по материалам статьи Олега Кусова "Приговор Ульману: «Это решение принято не в Ростове»