Warrax

К вопросу о так называемой «декоммунизации»

Утвердилось русское государство страшными средствами: рабством, кнутом, казнями гнали народ русский к образованию огромной империи, сквозь строй шел он на совершение судеб своих. Сердиться на прошлое — дело праздное; живой взгляд состоит в том, чтоб равно воспользоваться силами, хорошо ли они приобретены или дурно, кровью ли достались или мирным путем... Эпоха военного деспотизма пройдет, оставив по себе неразрывно спаянное государственное единство, и силы, закаленные в тяжкой и суровой школе. Александр Герцен

 

В середине июля и.о. секретаря по взаимоотношениям церкви и общества Отдела внешних церковных связей Московского патриархата священник Георгий Рябых заявил, что осуждение коммунизма, начатое в 90-х годах, должно быть продолжено.

Вообще говоря, там какое-то просто феерическое интервью.

Священник с ходу постулировал, что «Правовой нигилизм, коррупция, невнимание к судьбе простого человека, хамство и безразличие чиновников, нередкий обман при предоставлении услуг — эти явления тянутся из советской эпохи, когда человеческая личность не значила ничего. Не отмежевавшись от злодеяний советской эпохи, мы легко можем их повторить».

Я застал СССР и ответственно заявляю, что человеческая личность тогда значила куда больше, чем сейчас в РФ, а хамство и безразличие чиновников тогда — это вообще дельта малое по сравнению с настоящим временем.

Также прозвучали реверансы в сторону ислама: «царскому правительству удалось создать систему учета религиозных и национальных особенностей жителей империи, в том числе в области права. Например, в исламских регионах действовали нормы шариата». Видимо, это — образец, на который сейчас надо всем ориентироваться.

Заодно позвучала гордость тем, что церковники всегда очень хорошо устраивались при любых оккупантах: «Церковь всегда должна была вести переговоры с той властью, которая была в наличии. Это было и в польских землях, и в Золотой Орде, и на оккупированных нацистами территориях».

Но сейчас нас интересуют не эти «оговорки по Фрейду», указывающие на курс МП РПЦ, а сам тезис «России нужно выдвинуть свое понимание осуждения коммунизма, основанное на ее историческом опыте. Осуждению должны подвергаться только конкретные злодеяния и конкретные идеи, а не вся эпоха в целом. Священными и неприкосновенными должны быть память о Великой Отечественной войне и вся символика, с ней связанная. Предметом национальной гордости должны быть достижения науки, культуры и спорта советского времени». Честно говоря, я не представляю, как можно гордиться тем, что было достигнуто под руководством коммунистов, и при этом их огульно осуждать. Это какое-то плюплюс двоемыслие по Оруэллу получается.

Я лично к коммунизму (в отличие от социализма) отношусь резко отрицательно, но нельзя же забывать, что, помимо партноменклатуры, которая быстренько переориентировалась в демократов (кто из нынешних депутатов и чиновников не состоял в КПСС, ась?), жили, трудилась и воевали миллионы честных коммунистов. Которые честно заблуждались — но при этом были весьма достойными людьми.

Но вопросы этики — не метод для политики. Давайте посмотрим, целесообразна ли «декоммунизация»?

Мнение «за»

Михаил Диунов, «О пользе декоммунизации» сначала заявляет верный подход (см. эпиграф): «…не буду рассуждать о преступлениях коммунистической власти против русского народа, эти преступления очевидны и повлекли огромный и невосполнимый для русских ущерб. Не стану я говорить и о достижениях СССР — они были, спорить с этим фактом бесполезно.», а затем предлагает: «Посмотрим на проблему исключительно с точки зрения права. Права России на то, что принадлежит ей, права защищать свои права».

Но сразу начинается нечто странное.

«…в РФ и большей части республик бывшего СССР произошли верхушечные перевороты, когда более низкий слой партийного и советского руководства отодвинул от власти своих начальников под предлогом перехода к демократии.

Вопрос, хорошо или плохо данное явление, спорен и не относится к теме нашего рассмотрения, потому что это факт, имевший место в новейшей истории России и нам придется принимать его таким».

Я как-то не понял. Почему это захват власти одними чиновниками «придется принимать», а власть других надо безоговорочно осуждать? Смена «вывески» — она что, дает индульгенцию? Коммунисты, которые были при СССР, были, по крайней мере, честнее. Да и вреда от них было куда меньше — особенно если рассмотреть осознанный, а не по недомыслию или безразличию. И почему претензии именно к коммунизму? Давайте, например, посмотрим на национальный состав руководящих органов (в пропорциях от процента в народонаселении) и проанализируем эти данные — может, что интересное получится.

 

Но ладно, согласен: «давайте просто рассмотрим, чем же мешает коммунизм, тесную связь с которым России так усиленно пытаются навязать определенные силы».

Тезис: «благодаря тому, что Россия является правопреемником СССР, а коммунизм не осужден, наша страна обречена постоянно выслушивать требования, на которые невозможно ответить в рамках международного права».

Гм? Ладно, читаем далее.

«Все соседи РФ предъявляют, и будут предъявлять нам претензии в возмещении ущерба, который был нанесен им в результате кратковременного господства коммунистической власти. … Учитывая желание правящих кругов РФ вписаться в мировую элиту и смягчить критику, адресуемую их стране, можно ожидать, что рано или поздно подобные претензии будут удовлетворены».

И при этом, замечу, предлагается осуждать именно коммунизм, а не правящие круги, которые готовы действовать в ущерб России. Все чудесатее и чудесатее…

«Если же мы признаем тот факт, что Россия сама была оккупирована коммунистической властью, которая осуществляла террор против собственного населения, то это не только выставит нас как объект, невозможный для предъявления претензий, поскольку сам он является пострадавшей стороной, но и позволит поднять вопрос о взыскании убытков от ряда государств. Например, от Латвии, за преступления латышских стрелков, от Китая за террор китайцев находившихся на службе большевиков…»

Я извиняюсь, но это — интеллигентщина.

«Ты виноват лишь тем, что хочется мне кушать» — самая адекватная модель международной политики. И там прав тот, кто сильнее. Без вариантов и учета некоего «международного права».

Вот прямой и незамысловатый вопрос: почему в мире было очень много гевалта о «нарушении прав чеченцев федеральными войсками», но подобного и близко не наблюдалось при бомбардировках Сербии?

Или возьмем тот же Гаагский трибунал — учреждение, созданное для оправдания преступлений. Или кто-нибудь думает, что там осудят тех, кто вмешивался во внутренние дела других стран?

 

Так что объект, невозможный для предъявления претензий, — это объект, которому эти претензии предъявлять не получится вовсе не по какому-то там «праву», а просто потому, что проблемы мосек слонов не волнуют. Да и другой слон понимает, что в случае драки еще неизвестно, кто выиграет и оклемается ли потом победитель.

Особенно смешно выглядят ссылки на некое «право». Этот момент отлично откомментировал Джагг:

«…господин Диунов предлагает назвать советский режим “оккупационным”. Тем же самым эпитетом, насколько мне известно, обозначался режим, установленный Германией на занятой ею советской территории во Вторую Мировую. Вопрос: какова юридическая разница между этими квалификациями — и какова разница в юридических последствиях? Например, считается ли каждый, отслуживший в рядах РККА и СА, военнослужащим оккупационной армии на территории России, и какие меры должны быть к нему применены? Особенно красиво ответ будет смотреться с учётом того, что женщины по призыву обычно не служили...

Можно ли считать прецедентом объявление режима, существующего на протяжении поколений при согласии населения на это, “оккупационным”?

Опять-таки, мне даже воображения не хватает на поиски ответа о собственности, созданной под руководством советского государства, в рамках переучреждения России с Февраля — она бесхозная? Результаты приватизации будем пересматривать или признавать?»

Последнее особенно интересно, да.

 

Далее. «Неразрывная связь коммунистического режима и России приводит к тому, что Россию очень удобно использовать как всемирное пугало, правители которого до сих пор не отказались от преступной идеологии и явно вынашивают какие то планы…»

Что-то опять не понял. КПСС давно уже осуждена и запрещена, а что касается связи коммунистического режима с нынешним — так это, опять же, вопрос персоналий.

А от преступной коммунистической идеологии давно отказались, что легко продемонстрировать: жилищный вопрос, медицина, образование, наука, армия, космос, даже национальный вопрос — все давно и категорически отличается от того, что было в СССР.

Вот так странно получается: «…русским людям даже не придется отказываться от достижений советской власти. Ведь всем очевидно, что эти достижения были заслугой русского народа, который даже в тяжелейших условиях, находясь под властью тиранической диктатуры большевиков, был способен творить, создавать, развивать науку и искусство.», а как только советская власть кончилась — так с достижениями сразу стал напряг, зато деградация пошла по всем направлениям полным ходом. Коммунисты тоже виноваты, да?

И уж совсем наивно думать, что «…начинают действовать все договоры и иные правовые акты, определявшие положение Российской империи в мире. Согласно этим актам, которые не нуждаются в признании, так как уже были признаны, например существование всех республик бывшего СССР незаконно, так как они являются неотъемлемой частью России».

Варианты вида «…мы так и быть отдаем Курилы Японцам, а России возвращаются многократно большие размером, населенные русскими, богатые земли Украины и Белоруссии» могут быть осуществлены лишь в той части, где про «отдать», как не трудно догадаться.

 

Весьма странный тезис напоследок: «…признание коммунизма мешает России оформить свою государственную и национальную доктрину, которая бы определяла программу нашего развития и русские приоритеты. История РФ начинается в октябре 1917 года, хотим мы этого или нет. Тысячелетнее прошлое русского народа оказалось за ненадобностью отложено в дальний угол».

Что-то не понял. История РФ, тогда уж, начинается после развала СССР. А до 1917-го Россия существовала как Российская Империя. Это вообще про что и о чем?

Ладно, я вполне согласен с тезисом «Защита коммунизма сейчас это именно что сознательное уравнивание понятий русский и коммунист». Но кто, когда и как защищает сейчас коммунизм в РФ на официальном уровне?!

Честно говоря, подобная позиция сводится лишь к «вот мы тут покаемся, смешаем с грязью наших родителей и дедов, и вы потеряете возможность ругать нас по одному-единственному поводу». И все. Стоит оно этого, а?

Позиция «против»

Александр Дюков опубликовал статью «Ловушки и тупики “декоммунизации”»

Верно подмечено, что диакон А. Кураев поддержал инициативу, но при этом отметил, что нужно осуждать не коммунизм как идеологию, а советскую власть как политический режим: «Нужно объявить о том, что мы исходим из нормативных актов, которые действовали на октябрь 1917 года. Все решения, принятые после, мы считаем с правовой точки зрения недействительными. Затем собрать учредительное собрание и принять огромный пакет документов. Голосованием восстановить все нынешнее право РФ…»

Обратите внимание: и здесь позиция «советский период безоговорочно осудить, а сейчас все должно оставаться как есть». Сговорились, что ли?

Дюков верно замечает: «…речь, собственно говоря, идет не о “декоммунизации”, а о “десоветизации”: объявлении советской власти незаконной».

«Все это мы уже проходили двадцать лет назад. Тогда многим казалось, что как только Россия перестанет быть Советским Союзом, ее сразу же с распростертыми объятиями примут на Западе. Советский Союз ушел в прошлое — а критика нашей страны только ожесточилась.

Причина проста: антикоммунизм вторичен, русофобия первична.

И сегодня, когда в Прибалтике, Польше или на Украине начинают говорить о необходимости “борьбы с коммунизмом” — это делается исключительно для борьбы с Россией. Для формирования устойчиво антироссийских идентичностей, для вступления в НАТО и ЕС, для ущемления прав местного русского населения».

Вспомните, что ли, времена, когда Россию называли «жандармом Европы», хотя завоевательных войн она там не вела, а лишь помогала союзникам и обороняла себя? Тут-то, надеюсь, коммунисты не при чем?

Или давайте подойдем с другой стороны. Приведите кто-нибудь пример, когда правительства других стран искренне сотрудничали с Россией — для общей выгоды и честно. Или когда население этих стран так же искренне уважало русских (тут, пожалуй, можно вспомнить сербов, но и все).

Очень верное замечание: «Финансовые претензии “за оккупацию” никуда не исчезнут, поскольку осуждение советской власти должно быть деятельным. В течение многих десятилетий русские были становым хребтом зловещей Советской империи, угнетая малые свободолюбивые народы — как тут без компенсаций?»

«Когда к “декоммунизации” призывают прибалтийские или украинские политики — все понятно, история сознательно используется как инструмент международной конкуренции. Цель — максимальное ослабление России ни для кого секретом не является.

Гораздо менее понятно, когда с подобными инициативами выступает сотрудник ОВЦС МП, недавний выпускник МГИМО, между прочим. Призывая к “декомунизации”, Георгий Рябых призывает к расколу в российском обществе, к расколу в Русской Православной Церкви, к масштабной капитуляции нашей страны на международной арене. Более того – перед тем, как выступить с этим призывом в России, Рябых апробирует его на прошедшей недавно в Чехии международной конференции “Совесть Европы и коммунизм”, собравшей практически весь русофобский истэблишмент Восточной Европы. Традиционный вопрос: “Что это, глупость или измена?”, так и вертится на языке».

Я еще в 2005 году писал:

«Русские виноваты, страшно виноваты. И должны немедленно покаяться.

В чем именно виноваты и перед кем — особого значения не имеет. “Грехи” русских портативны и взаимозаменяемы. Если вдруг исчезнет один — тут же вынырнет какой-нибудь другой. Главное — постоянно поддерживать в русском народе чувство вины. И создавать впечатление, что вину эту невозможно проанализировать и исправить — в ней можно только вечно каяться…

…возникают сразу два вопроса. Первый: перед кем нам следует каяться? Бога не предлагать: покаяние перед богом — дело сугубо интимное, о нем не положено трубить в газетах, да и относится это только к верующим. Перед Николаем Вторым/раскулаченными крестьянами/пострадавшими на войне и т.п.? Но все эти люди уже умерли. Выходит, что реально нам предлагается каяться перед теми, кто нас к этому призывает — т.е. перед “хозяевами дискурса”. И решать, состоялось ли покаяние и можно ли позволить нам спокойно жить дальше, будут эти раскормленные журналюги. Именно так.

И второй вопрос: по каким признакам определить, что покаяние состоялось? Да и может ли оно вообще “состояться”? “Покаяние... не имеет предела”, — читаем мы у Медведева; и, увы, похоже, что нынешняя “прогрессивная общественность” это мнение вполне разделяет. Скажем, немцы за нацистский период своей истории каются уже шестьдесят лет. Сколько денег перечислили на счета “пострадавших от холокоста” (историчность которого весьма проблематична), какие комплексы внушают собственным детишкам на “уроках толерантности”! Сами нацисты давно сошли в могилу, теперь очередь за их детьми и внуками; но нынешний канцлер Герхард Шредер по-прежнему при любом удобном случае изливается в публичных покаянных пароксизмах, и не похоже, чтобы это “состояние души” бедных немцев в ближайшее время “нашло себе предел”.

 

Если же вернуться к российским реалиям и прокрутить в памяти последние двадцать лет — возникает естественный вопрос: что еще мы должны с собой сделать, чтобы нас наконец простили? Пойти и удавиться?»

Главное

Оба автора обсудили «за» и «против» с точки зрения права и политики. Но, с моей точки зрения, главное другое.

У французов была Французская революция. По «страшности» не уступающая нашей (а по сравнительным масштабам, пожалуй, и превосходящая). Пролились реки крови, от Наполеона пострадала вся Европа. И что же? «Марсельеза» — национальный гимн, день взятия Бастилии — национальный праздник, Наполеон — национальный герой (причем культ Наполеона французы сумели распространить и на страны, с которыми он воевал), а «Свобода-Равенство-Братство» — изобретение, которым французы гордятся по сей день. Предпочитая не вспоминать о том, к чему это изобретение привело.
Список можно продолжать — практически у любой нации либо страны найдется в истории как то, чем стоит гордиться, как и то, чем гордиться не принято. Однако почему-то никому, кроме русских, и в голову не приходит исходить комплексами по поводу «неоднозначных» страниц своей истории. Общепринятое отношение к подобным вещам таково: «Да, это трагедия: но это высокая трагедия, неотъемлемая часть нашей истории, мы ценим и уважаем и победителей, и побежденных, гордимся мужеством и героизмом тех и других». Это эстетическое отношение к истории, снимающее конфликт, убирающее необходимость занимать чью-то сторону в войне многолетней давности и бесконечно каяться, каяться, каяться в том, чего уже никак не изменишь.

И во всем мире такое положение вещей до самого последнего времени (т.е. до появления т.н. «политкорректности») считалось нормальным: протестовали только немногие прекраснодушные маргиналы, которых никто не принимал всерьез. Исключение существует лишь для русских: при попытках заявить о чем-то, что заслуживает гордости, сразу поднимается разноголосый вой: «Постыдились бы и покаялись (список прилагается)!»

«Ты — русский, и поэтому виновен!» — внушается всеми антирусскими идеологами, от явных «сепаратистов» до либеральных поборников «прав человека».

И у них это получается.

Русский, парализованный чувством вины, считающий себя «страшным грешником» и готовый беспрерывно извиняться и оправдываться — хороший русский. Дешевая и доходная дойная корова. Его можно заставлять работать на себя, резать, насиловать, убивать. А он будет покорно хлопать глазами и бормотать: «Это все по грехам нашим...»

Идея «советская власть являлась по отношению к русским оккупационным режимом» предполагает, что подавляющее большинство русских были коллаборационистами и предателями. В ситуации «преступного оккупационного режима» не бывает «просто хороших людей, которые живут и честно делают свое дело». Тут население делится на три разряда: враги, предатели-коллаборационисты и изнасилованные жертвы (бывают еще партизаны, но партизан-антисоветчиков в СССР как раз не наблюдалось, за исключением краткого периода после войны — недобитки на Украине и в Прибалтике). Если состоял в КПСС — понятно, враг русского народа. И предатель-коллаборационист заодно. Если не состоял — то бедная-несчастная жертва. Или, опять же, коллаборационист.

И дело не в том, «кто был кто» — дело в том, что к какой бы категории из перечисленных не принадлежал человек, уважать его и гордиться его достойными делами становится невозможно.

И вот так антисоветчики предлагают оценивать каждого русского человека, живого или умершего, который застал СССР в сознательном возрасте. Соответствующая самооценка внушается либо по отношению к себе, либо к родителям/дедам. Таким образом, под установку попадают три поколения, что вполне достаточно для логического вывода: «Русский — это свинья, сын свиньи и внук свиньи». Что, так и сказать, и требовалось доказать: русские не просто совершили некую историческую ошибку в какой-то момент времени, но это такая нация. Им, знаете ли, это присуще. Наследственное и врожденное. Другими словами: делается все, чтобы любой, кто захочет себя идентифицировать как русского, сам ужасался таких мыслей и бегом бежал записываться в космополиты и интернационалисты.

Люди, плачущие о «слезинке русского ребеночка, замученного большевиками», не понимают — или не желают понимать — что их плач погибшим ничем не поможет, но идет во вред тем русским ребеночкам, которых уже сейчас лишили права на бесплатное образование, которых усиленно превращают в образцовых потребителей, которые массово становятся из русских подростков «поколением Пепси», которые в детстве мечтают не о том, чтобы стать космонавтами, врачами, учеными и т.д. — а валютными проститутками и эффективными менеджерами™.

У националистов могут быть разные мнения по государственным или религиозным вопросам; но не может быть разных мнений по вопросу «вины русского народа». Тот, кто сейчас призывает русских к покаянию — враг.

Единственная вина, которая приемлема для русского сейчас — это «я виноват в том, что до сих пор ничего не сделал для своей нации». Но и здесь необходимо не покаяние, а действие: «Еще не поздно: чем я могу помочь Русскому Делу?»

Мы должны не испытывать инспирированное чувство вины, а гордиться своими предками. И русским есть, чем гордиться в этом плане.