Nicodimus

Жизненный цикл

Mul.kak.si.sa mu.ne mu-sha-lil qab-li mus-te-'-u ur-he-ti mu-shak-lil mim-ma shum-shu. Таблицы Сулантепа

Часть первая. Сиан.

Он стоял на краю обрыва и, приподняв переднюю трёхпалую лапу, сканировал широкий диапазон спектра. От леденящего кожные сенсоры инфракрасного излучения, до приятно согревающих массивное тело, покалывающих и щекочущих рентгеновских волн. Скалистый, усыпанный оголёнными самоцветами кряж был многообещающим. А вот и оно! Характерный гамма-всплеск, способный пробудить аппетит даже основательно насытившегося сиана. Сложная система синаптических каскадов искрящегося зверя, сформированная на протяжении более восьмиста оборотов Кра, рефлекторно измерила интервал между двумя пиками поглощения, подтвердив присутствие вкусного тяжёлого металла на достаточно небольшой глубине. Координаты источника излучения и его кулинарная ценность были определены параллельными каскадами с точностью до нескольких миллиметров. Расстояние в несколько сотен земных метров преодолено двумя величественными прыжками, сбалансированными парой неожиданно расправившихся небольших крыльев-стабилизаторов. Удары виброкогтей вспороли гранитную поверхность, обнажая тускло светящуюся ториевую жилу. Хвост гигантского кремнийорганического котоподобного прогнулся в дугу, направляясь к гамма-калорийной полоске. Прозрачное кристаллическое жало на конце хвоста налилось ослепительным голубым светом, вибрируя всё быстрее и быстрее, издавая выскокочастотный визг, распугивающий мелких минералогрызунов. Сиан принялся скоблить поверхность жилы острием жала, снимая металлическую пыль волнами ультразвука и собирая ёё на внутреннюю поверхность когтей левой лапы. Когда достаточно тория было собрано, он провёл несколько кругов жалом по поверхности валявшегося неподалёку гигантского аметиста и аккуратно сдул тёмно-фиолетовую пыль. Зверь поместил радиоактивную пыль в образовавшуюся каменную чашу и, довольно облизнувшись, обильно оросил её своей высококислой слюной, удовлетворённо наблюдая за шипением и фтористыми парами, сопровождавшими растворение питательных пылинок. Теперь можно было подумать и о мясном.

Он принялся снова сканировать окружающий электромагнитный ландшафт, стараясь отсеять информацию о его наиболее сытных обитателях. Вот неторопливо пасущиеся стада кристаллоядных артхартов. Несмотря на то, что некоторые эксцентрики считают мясо артхартов деликатесом, старый Р'Куанг никогда не польщался на это странное блюдо, частое употребление которого могло легко привести к плачевным последствиям. Свинец, накапливаемый в мышцах неторопливых высокогорных кристаллоядных, постепенно откладывался вдоль цепочек поверхностных электромагнитных сенсоров сианов, приглушая их чувствительность. Впрочем, сторонники артхартофагии всегда заявляли, что лёгкая степень сатурнизма способствует снижению уровня информационного шума, облегчая информационный стресс, из-за которого взрослые, сформировавшиеся сианы были обречены на вечное одиночество. Но нет, ничто не должно препятствовать снижению возможностей...

Спар'т'анг! Это действительно охотничья удача. Плоская тварь снизилась чуть ниже безопасного уровня и парила на высоте всего нескольких километров за соседним пиком, не подозревая об ожидающей её участи. Толстое, непробиваемое веко медленно приподнялось, открывая обычно незаметную для постороннего наблюдателя многогранную структуру, отливающую тёмно-малиновым свечением — "третий глаз" сиана. Поверхность органа удалённого контроля несколько искривилась, переливаясь рубиновыми бликами, и Р'Куанг без труда овладел сигнальными системами существа-на-более-низком-уровне-развития, изменяя направление его полёта. Ближе. Ещё ближе. Сфера удара. Искристая волна прокатилась от кончика хвостового шипа до рогов существа, на мгновение обретших сверхпроводимость. Сорвавшийся с заостренных рогов сиана разряд в несколько миллионов вольт поразил камбаловидную тушу спар'т'анга, и груда основательно прожаренного мяса рухнула на отполированную временем поверхность скалы. Отхлёбывая радиоактивный раствор из аметистовой чаши, зверь с удовольствием рвал дымящееся мясо прозрачными клыками. Удачная охота. Последняя удачная охота. Последняя охота.

День подходил к концу, как и полная приключений и странных философских открытий жизнь старого Р'Куанга. Он знал это, и нуждался в крайней мобилизации энергии перед последним путешествием. Это было записано в жестких структурах Кристалла Предназначений. Это было впитано вместе с ториевой взвесью матери. Старик закончил сытную трапезу и отправился вниз, к долинам, на поиски своего Кцитха.

Часть вторая. Кцитх.

Там, где покидая водопой, только что прошло стадо массивных жукоподобных Р'хо, поверхность тропы приподнялась, перестав сливаться с оттенками радужного мира, и длинное членистоногое тело Мастера Биохимической Эволюции скользнуло по направлению к реке. Аэлон жадно поглощала "мягкую", с лёгким металлическим привкусом D₂O, попутно прогоняя часть питьевой тяжелой воды через обширную сеть капилляров, густо заполненную хемо- и иммуносенсорами. Утолив жажду и параллельно проанализировав биохимическую информацию о состоянии экосистемы данного участка реки, членистоногое впало в состояние короткого транса. По выходу из него все необходимые приготовления были завершены, а вернее — синтезированы. Аэлон опустила задную часть тела в полупрозрачную воду и, выдвинув скрытые хелицеры, выделила состоящий из сотен высокоактивных компонентов вязкий секрет. Каждый из компонентов этой смеси обладал невероятной селективностью и губительной силой по отношению к различным паразитическим жизнеформам. Паразитам, обнаруженным существом на основании анализа воды и запахов окружающих джунглей. Все компоненты были индивидуально сконструированы в состоянии крайнего сосредоточения, требовавшего временного отключения от внешних событий. Это было единственной возможностью выжить на равнинах, переливающихся буйной сине-оранжевой растительностью. Излучение гигантского голубого и маленького, но ещё более ослепительного белого солнц системы Аль Каэн беспрестанно поливало поверхность планеты своим бешенством, запитывая живущих высоко в выжженных горах гордых сианов, но порождая непрерывные и непредсказуемые мутации обитателей кишащих кремний, бор- и германийорганикой низин. Многоклеточные (если это можно было назвать клетками) вредоносные мутанты были крайне редки вследствие нестабильности таких систем в хаотичных экологических нишах долин. А вот одноклеточные и вирусные частицы были настоящей проблемой. И кто-то должен был их контролировать.

В задней части тела Аэлон и других кцитхов помещался белесоватый мешковидный орган удлинённой формы. Функция его, непонятная для непосвящённого в проблемы планеты наблюдателя, была тем не менее великолепно отлажена и жизненно необходима — не только для его носителей. Органические ярусы этого органа вмещали полную генетическую библиотеку обитателей всего Саурванга. Кцитх нуждался в этой базе данных и прилагающейся к ней распределенной по всему телу молекулярно-биологической "лаборатории" в не меньшей степени, чем сиан в своих "дозиметрах", отложениях радиоактивных солей и внутренних "динамо-машинах". Выделение феромона, обозначающего "паразит", по отношению к другому кцитху, было смертельным оскорблением и заканчивалось токсинной дуэлью согласно правилам Внутреннего Круга. Тем не менее, в случае необходимости, эти высокоразвитые членистоногие могли воспроизвести и ввести в жертву любой вредоносный микроорганизм, геном которого хранился в органической базе данных кцитха. К счастью, последний раз подобная необходимость возникала много тысяч оборотов Кра назад, и её повторение в ближайшем будущем не предвиделось.

Снова сливаясь с многоцветьем джунглей, Аэлон заскользила по направлению к гнёздам своего клана. Её уже ждали. Биофлюоресцентные огни возвещали о начале ритуала Прощания. В связи с тем, что львиная доля общения кцитхов происходила путём выделения феромонов, контакт на коротких дистанциях был необходим и, в отличие от сианов, кцитхи были высокосоциальными существами. Юные члены Круга клана троекратно обползли Аэлон, сливаясь с её генетической матрицей, отраженной в гамме запахов пластинчатого тела, в последний раз перенимая достижения уходящей навсегда старейшины клана. Глава местного представительства Внутреннего Круга, психохимик Ксаторх обнял Аэлон потоком стимулирующих хемоаттрактантов, вводя под вторую грудную пластину старейшины галюциногенный сок Кьси. Полёт в царстве теней помогал Аэлон осознать правильность записанной в геномах симбиотических вирусов информации о запрограмированной смерти, подчёркивая значимость и торжественность момента ухода. Когда пожилая кцитх пришла в себя, она была уже довольно высоко, на границе джунглей и горного массива. В полумраке заката обеих светил виднелась громоздкая рогатая тень. Даже без предписанного традицией анализа концентрации озона, испускаемого насыщенным статиком мехом существа, Аэлон знала - это её сиан.

Часть третья. Некросинтез.

Будучи верхушкой эволюционной пирамиды Саурванга, сианы и кцитхи существовали в состоянии своеобразного симбиоза, регулярно встречаясь на границе гор и равнин один раз в 63.7 оборота карликового белого солнца Аль Каэн. Несмотря на сравнительную чистоту прожжённых высокогорий от паразитических жизнеформ, особо патогенные вирусы-мутанты всё же представляли опасность для неосторожных, насыщенных энергией кремнийорганических идеалистов. Сианы нуждались в помощи кцитхов, анализировавших степень этой опасности и нейтрализовавших вышедшие из-под контроля вирусные частицы лёжа на спине гигантского искристого существа. С другой стороны, заросшие джунглями равнины были бедны стабильными высокоактивными изотопами. Радиоактивный распад служил одним из основных источников энергии обитателей мира двух звёзд. В то время, как лежащий на спине сиана кцитх методично устранял инволюционную вирусную информацию из массивного тела, тщательно регулируемые потоки излучения котоподобного способствовали синтезу относительно стабильного кобальта-60 в различных частях организма членистоногого, следуя установленной миллионами лет эволюции строгой последовательности. Но была и совершенно иная степень симбиоза. Та, которую представители обоих видов всегда старались обходить стороной...

Аэлон медленно заползла на спину готового к Переходу Р'Куанга. Если бы сианы умели читать запахи, старик был бы способен распознать ноты сожаления и необходимости один-единственный раз подчиниться круговороту судьбы. Если бы кцитхи могли воспринимать высокочастотные электромагнитные излучения, Аэлон смогла бы понять и поддержать неуклонное стремление Р'Куанга завершить до конца последний и наиболее смелый эксперимент на протяжении долгих веков жизни сиана. Вместо стандартного активирования каскадов хемосенсоров, Аэлон обнажила передние боевые иньекторы и вонзила их глубоко в шею старого Р'Куанга. Потоки невероятной силы алгогенов ударили вовнутрь и заструились вдоль шейных протоков Мастера Волновой Эволюции.

"Вопль" невероятной боли и ярости покрыл огромные диапазоны электромагнитного и акустического спектра, заставляя съёжиться множество сианов на поверхности планеты, в очередной раз напоминая о том, что рано или поздно произойдет с любым живым существом. Кцитх, пронзённая коротковолновой мощью выброса, превратилась в кучку сероватого пепла, плавно опадающего вовнутрь через залитый ядерным сиянием контур того, что только что было Р'Куангом. Взрыв поглотил всё, разламывая и оплавляя скалы, сжигая не успевшие укрыться мелкие существа, разбрасывая на многие километры радиоактивные обломки самоцветов. В вихре тщательно накопленной и высвобожденной за мельчайшие доли секунды энергии, две энергетические матрицы, две мыслеформы слились в единое сознание, с силой скручивая бушующий вокруг них электромагнитный поток в кокон своеобразной, движущейся спирали. Кокон, способный предотвратить немедленную аннигиляцию в мрачных лабиринтах антимира.

Подход к запретным границам вызывал невероятно тяжелое, гнетущее, сводящее с ума своим давлением и дробящее на части ощущение отчуждённости. Но в линиях Кристалла Предназначений и причудливых завитках симбиотических вирусных геномов был заложен единственный рецепт совершения успешного перехода — тотальное устранение противоположностей. И энергоформа, временно защищённая вращающейся спиралью от чёрного, всепоглощающего тумана, прорвалась, устремляясь к напоминающей ажурный, чужеродный жидкий кристалл сути Антипода Та, сбрасывая спираль как скорлупу при столкновении с желанной целью. Адская вспышка озарила мир многоцветным, бесконечным полётом разрушения. До чего же ничтожным оказался выброс всей накопленной за многовековой период жизни Р'Куанга энергии! Рождённая аннигиляцией S-матрица, бессмертная, неподчиняющаяся обоим мирам и легко способная изменять их, соединила воедино сознания трёх несоизмеримо различных существ.

Скорость неуклонно возрастала. Сияющие линии постепенно стали терять контур, превращаясь в странные, невообразимых цветов водовороты, облака, орнаменты фракталов и пучки молний. Швыряло из стороны в сторону при полном отсутствии сторон. Распыляло и соединяло, опустошало и наполняло, отталкивало и манило в полном, безоговорочном торжестве Хаоса. Расплываясь по неоднородности эргосферы, S-жизнеформа накапливала колоссальную энергию, необходимую для прыжка через световой барьер. Восьми, затем тринадцати, затем бесконечноугольная, расходящаяся концентрическими кругами и лучами вспышка...

Только появившееся из ревущего жидкого пламени триединое сознание ощупывало жгуты тахионных потоков. Задача предстояла достаточно легкая — переместиться в будущее на несколько миллионов лет, не меняя географических координат.

Часть четвёртая. Перерождённые.

Полупризрачная, слегка сгорбившаяся фигура с регалиями Синклита наблюдала за постепенной материализацией ещё одной S-формы, стабилизировавшей усилиями воли конденсирующиеся потоки сверхматерии.

— С удачным переходом, Синтальх

— Благодарю, Лорд Координатор

— Если есть необходимость, сфера рекреации проявившихся на смещении девятого уровня. Добро пожаловать!

— Что-нибудь новенькое за прошедшие три миллиона лет?

— Смотрите сами, ничего особенного...

Тройственное сознание Координатора коснулось тройного сознания неофита, вложив в него невидимую информационную матрицу. Эпические битвы грандиозных межзвёздных флотов, агония безумных изысканий, свобода и абсолютное порабощение, разрушение и рождение миров, борьба за выживание и выживание ради продолжения борьбы...

— Мне бы не хотелось быть пассивным зрителем, я желаю идти дальше.

— Вы знаете традицию и то, что привело к её возникновению...

— Да, раскол. Бессмысленные войны, длившиеся миллионы лет, пока Коалиции не удалось выбросить эту светло-коричневую мразь за пределы известной вселенной, в единообразие пустоты, которого они так добивались здесь.

— Не без этого, — "усмехнулся" Координатор.

— Тогда как скоро я смогу обсудить условия принятия в Гензериат?

— А это уже ко мне, — излучил возникший из ниоткуда Инженер-по-Инициации

Синтальх внимательно изучил переливающийся тёмно-синим и рубиновым тонкий контур антаресца.

— Практика показывает, — продолжил тот, — что лучший способ определения основных направлений развития индивидуального Атрибута — это прохождение тренировочного задания, которое впоследствии будет проанализировано Старшими Уртангами. Они вынесут рекомендации по дальнейшему совершенствованию, и учитывая опыт этих ветеранов, к нему стоит прислушаться. Это, так сказать, первая ступень.

— Система, планета и время ?

— У меня есть одна любопытная идея. Кстати, именно в данном секторе. И долго не займет. Темпоральное смещение 815, неопределенность шесть и три в периоде, S-натяжение — 0.85. Это небольшой грязно-сине- голубой шарик в системе ближней, ничем не примечательной тускло-оранжевой звезды.

— Если я не ошибаюсь, у двух из моих составляющих Граней есть определенные воспоминания, связанные с этим шаром. Как раз со времен Эпохи Раскола. Думаю, их не мешало бы оживить.

— Логично, особенно учитывая то, что рекомендуемое Синклитом время обычно предшествует её окончанию. Зато задание будет недолгим... Не хотите-ли всё-таки на рекреационный уровень?

— Хаос благоволил мне, и Переход был относительно мягким. Я не заинтересован в ожидании и готов двигаться дальше. Единственный момент...

Поверхность Саурванга резко отличалась от ландшафта, оставшегося в памяти некогда живших на ней существ-Граней. Сине-оранжевая растительность исчезла, и на месте Гнёзд Клана Аэлон помещалась тёмно-красная энергоколоннада. Горные хребты, некогда достигавшие небес, превратились в изъеденные эрозией, поросшие пурпурным мхом низкорослые холмы. Синтальх переместился к колоннам, пытаясь нащупать, что они хранят, когда и кем они были запитаны. И, возможно, именно от прикосновения к их холодному, матовому течению, спирали привнесенной памяти Граней пришли в медленное контрпоступательное движение, раскручиваясь, растекаясь по поверхности фрактала сознания волнами оживших событий архаичных времён. Перелистывая страницы, зафиксированные не только самими составными частями разума Синтальха, но и тысячами поколений их предтеч...

Часть пятая. Память.

Массивная, ощетинившаяся раструбами аннигиляторов, тёмно-коричневая туша боевого модуля Монолита зависла на стационарной орбите, сканируя поверхность планеты.

— Докладывайте, Легат

— Разумные существа присутствуют как на высокогорьях, так и под покровом джунглей. Тем не менее, никаких признаков развитой, высокоорганизованной технократической цивилизации не наблюдается. Орбитальные системы обороны отсутствуют. Чего-либо напоминающего войска и армейские сооружения не обнаружено. Похоже, мы имеем дело с ушедшими в себя пацифистами.

— Дикари, — костлявый отросток Изначального Миссионера Модуля потянулся к голограмме управления системами огня.

— Тем лучше. Учение Глаза и Треугольника сделает большинство из них добропорядочными согражданами Монолита. А смутьяны не смогут оказать значимого сопротивления Миссии.

Без слов отросток Изначального полоснул по голограммам управления. Модуль взревел и, подобно гигантской огненной колеснице, резко пошёл на снижение в ореоле залпов полыхающих раструбов. К тому времени, когда его опоры коснулись поверхности, километры сине-зелёных джунглей были выжжены дотла, подготовив идеальную оплавленную площадку для постройки первого на планете Храма Менкара и защищающих его сооружений. Через секунды, там уже кипела работа.

Кратальх не мог поверить своим сенсорам. Там, где только что расстилалась буйная растительность, где процветали гнёзда клана Р'харнехр, присматривавшего за этой экологической нишей, зияющей раной раскинулась выжженная пустыня. Затем на неё приземлилось раскалённое нечто, выпуская множество металлических отростков, и орды чужих, живых и механических, выкатились наружу, с невиданной скоростью воздвигая непонятные сооружения, ощетинившиеся чужеродным механическим оружием. Вскоре вдоль всего периметра сооружений бледно засветилась стена, пахнущая как разьярённый сиан. В воздухе витал и запах самого паразита. Не обычного, постепенно иссушающего тело своего неудачливого носителя, а Паразита высшей гильдии. Паразита популяционного. Паразита, снижающего разнообразие целых экосистем и замораживающего их эволюционное развитие ради собственной безопасности. Подпитки. Власти. Кратальх замер в трансе, его каскады хемо- и иммуносенсоров и соединённые с ними множественные узлы анализаторов работали с полной отдачей, сопоставляя, отбрасывая, фиксируя, разлагая непривычные молекулы на компоненты и синтезируя их вновъ и вновь...

Смеркалось. Блики обоих заходящих солнц причудливо отражались от "листвы" непривычно тихих джунглей, отбрасвающих тень на замерших старейшин Внутреннего Круга, над которыми витали гигабайты молекулярной информации.

— Нам не справиться с их экзоиммунитетом.

— Я проскользну в горы, им тоже не справиться без нас.

— Как насчёт эндо?

— Он слишком чужероден. У нас недостаточно данных.

— Захват на дизассемблирование?

— Исключён. Их дисциплина исключительна.

— Значит...

— Да, у нас нет другого выхода. Это не дает абсолютного шанса, но это лучшее, что мы можем сейчас противопоставить.

— Худшее, Мастер...

— Не время для законности. Мы смогли усмирить Это тогда. Сейчас мы мудрей.

— Пока они не осознали наши возможности...

— Прийдется пожертвовать Вылупившимися.

От воя инфразвуковых сирен дрожала броня и закладывало слуховые сенсоры.

— Что это, Легат?

— Электромагнитный импульс. Мощный. Узконаправленный. Источник — ущелья ближайшей горы. Орудия главного калибра сравняли её с землёй одномоментно с выходом из строя. Большая часть оборудования базы тоже мертва.

— Защитное поле?

— Выведено из строя импульсом.

— Но кто... у них же... как они смогли?! Раздать переносные аннигиляторы, занять периметр, готовность номер один!

Круг летучего секрета по всей окружности базы.

Р-р-нгох'и р-а-р'хонгхе с-крх'и а-агх'е с-хонгх'и Р-ха-ргхонгхе скрх'н аугх к-цитх!

Переносные сенсоры защитников базы зашкалило. И поверхность джунглей вокруг выжженной площадки вздыбилась, переходя в наступление. Тысячи и тысячи юных кцитхов, связанных в единую феромонную сеть. Несформировавшиеся, не обладающие и сотой долей возможности взрослых существ. Юркие и проворные, ещё не несущие информацию, которой нельзя было бы пожертвовать ради продолжения жизни клана. Но, как и каждый кцитх, с рождения обладающие твердой германийхитиновой капсулой в недрах белесоватой "базы данных". Капсулой, где дремлет Цефоид. Чума, омертвившая галактики. Чума, занесённая из глубин дальнего космоса. Чума, едва не уничтожившая жизнь на Саурванге, но вовремя изученная и поставленная под контроль Предтечами Внутреннего Круга. И за ночь эти капсулы были изьедены и покрыты порами.

Встречные снопы густого пламени. Множество разрываемых членистоногих тел...

— Вперед, это всё, что мы можем сделать сейчас!

Защитникам базы не откажешь в меткости и огневой мощи. Плавится выжженная почва...

— Мимикрия бессильна против их ручных сенсоров!

Пламя, пепел, бушующее излучение...

— Наши кланы не покроются позором!

И откуда-то над рытвинами, над изувеченными останками, поплыла потоком молекул почти забытая песня Предтеч...

Наша память — легенды,

Наш разум — сверхсеть,

Наша совесть — в ячейках прионы,

Слит в чужого хитина единый корсет

Легион саранчи Абаддона...

Рокот, лязг, снопы искр, при таком радиоактивном фоне мы долго не протянем...

Но подобное лечит подобным наш бог

Истлевая рождённых к закланью

Пролистав списки Смерти, подводит итог

Пандемии карающей дланью.

Дым, дым, дым, чёрный, едкий, изьязвляющий... И сквозь него — ослепляющие лучи вражеского огня...

Время Древних настало.

День тысячи жал

Не боящихся яркого света

Меж мирами провалы

Разверзни, Нергал.

Пусть в крови захлебнётся планета.

Дрожит поверхность. Расползаются ветви оплавленных трещин. Разлетаются обломки. Боли нет. И нет пути назад...

Для хранителей мрака глубин чёрных дыр,

Для чужих в этих юных наивных мирах,

Для носителей краха, спешащих на пир

Тлена этой Вселенной, стираемой в прах,

Гневом древних Начал, что застыл на шипах

На клещах, хелицерах Нин-Азу...

Прах, разлетающийся легкий прах убитых тел, шелест кожистых крыльев Смерти сквозь гром вражеского оружия...

Только бы проскользнуть. Доползти. Ужалить. Любой ценой.

И один дополз. И в пылу боя, обильно сдобренный смесью всех возможных анальгетиков, укол был незаметен.

И когда они праздновали победу над всё-таки проявившими некоторую степень организации странными дикарями, это был всего лишь короткий инкубационный период, позволивший полиморфу поразить всех обитателей базы Монолита. До единого.

Вирулентность Цефоида была такой, как будто это древнее биологическое оружие наконец дождалось своего часа и нашло тех, против кого его и предназначал таинственный архитектор. В первую очередь, была выведена из строя психическая организация пришельцев. Затем вся нервная система. Затем... иногда истлевание заживо может принимать самые причудливые формы.

В глубинах Кристалла Предназначений и завитках геномов симбиотических вирусов записано, что тогда, когда всё было закончено, самый могущественный из отшельников спустился с гор. Без особого труда он изучил и овладел системами контроля корабля. И так как уничтожения локального очага распространения паразита никогда не бывает достаточно, и дело следует доводить до его логического завершения, он также определил координаты планеты, с которой и прилетел в систему Аль Каэн боевой Модуль Монолита Барков. Ей оказался небольшой сине-голубой шар в системе недалёкой тускло-оранжевой звезды. Взревели двигатели, и корабль отправился на исходную базу, унося с собой необычных пассажиров.

В глубинах Кристалла Предназначений и завитках геномов симбиотических вирусов также зафиксировано, как правильный идентификационный код был передан командованию базой, предшествуя сообщению о существенных повреждениях систем жизнеобеспечения и просьбе о помощи. И какой своеобразный сюрприз ждал обитателей базы и её окрестностей, когда беззвучно открылись люки приземлившегося тёмно-коричневого Модуля. И добропорядочных граждан Монолита, и немногих оставленных ими в живых, прошедших через "упорядочивание" Глаза и Треугольника, порабощённых и временно обезволенных аборигенов. И ещё долго эти аборигены и их потомки будут слагать красочные мифы и подкреплять их высеченными в камне изображениями на стенах своих трапециевидных храмов. Мифы о могучих, окружённых неземным сиянием, крылатых, когтистых львах со скорпионьими хвостами, с остриев рогов которых срываются ослепительные разящие молнии. О невиданных скорпионоподобных членистоногих существах, таинственным проклятьем и ядом уничтожающих сонмы врагов и восстанавливающих справедливость. И о том, что принесший чуму также способен её исцелить...

Часть шестая. Внедрение.

Транс углублялся. Поверхность, недра, окружающее пространство, система, скопление, галактика, метагалактика, Вселенная... Вселенная на кончике кристалла? Или же это кончик когтя? Иньектора? Сознание пульсировало, пело и бормотало, расширяясь до бесконечности и сжимаясь в микроскопическую точку. Затем резко наступила тишина. Синтальх постепенно приходил в себя, притупляя нахлынувшие ощущения, осваиваясь с ландшафтом до боли знакомого, и в то же время почему-то уже чужого мира. Неподалеку, в центре расходящегося во все стороны заострённого восьмиугольника, тускло мерцала кристаллическая пирамида. Ну чтож, сине-голубой шар в системе тускло-оранжевой звезды. Синтальх вошел в центр пирамиды и усилием воли переместил себя на 2.7 парсека.

Потоки тахионов зондировали разум обитателей лежащей, как на ладони, планеты, отделяя мягкое, несформировавшееся сознание эмбрионов в качестве возможной мишени. Читая линии будущих возможностей по изгибающимся спиралям азотистых оснований. Затем, сохраняя достаточную для воссоединения связь между Гранями, S-энергоформа разделилась на дерзкий, рождающий сомнения и смелые гипотезы, мощный пучок энергии Р'Куанг, взвешивающий, анализирующий, сбалансированный, наблюдательный разум Аэлон и полудремлющее, хаотично-иррациональное, проникающее глубины, мудрое сознание Антипода Та. Набирая скорость, три сужающихся пучка золотистых молний устремились вниз.

Три пронзительных крика, объединенных единым моментом времени с точностью до миллионных долей секунды, возвестили о появлении трёх, внешне абсолютно человеческих существ в трёх различных точках земного шара. Пройдут годы, и одно из них станет астрофизиком, одно — генетиком, и одно — странствующим мистиком и мастером Дим Мак. И, зачастую тщетно, все три будут пытаться передать аборигенам хотя бы небольшую толику знания, накопленного за бесконечность Синклитом. Аборигенам, которые до сих пор так и не смогли полностью осознать сущность упрощённо-механистической эволюции их родной планеты. Аборигенам, для которых попытка понять эволюционный процесс более высокоразвитых существ может легко привести к расставанию с их разумом, часто именуемым одержимостью.