Илья «Масселл» Маслов

Великая Раса

Расцвет и Закат божественной Индоевропы

Посв. памяти братьев из « Freunden von L. Gesellschaft»

 

Цель данной работы – доказательство правомочности использования термина «нордическая раса» не только в беллетристике и прочем «занимательном чтиве», но и в серьезной научной литературе, как антропологической и расологической, так и этнографической, исторической и культурологической. Кроме того, я возьму на себя смелость здесь же привести доказательства превосходства белой расы как строгого расологического определения и нордической расы как комплексного определения над всеми иными с точки зрения прогресса человечества. Однако прежде, чем выдвигать тезисы и обосновывать их, стоит более четко определить свою позицию.

Первое. Я считаю, что в Природе нет ничего теоретически невозможного. Поэтому я допускаю, что человек, с точки зрения формально-биологического подхода являющийся метисом, или даже вовсе не принадлежащий к белой расе, может полностью вести себя соответственно ее традиционному идеалу. Чаще всего это происходит из-за того, что «белая» наследственность, «проиграв» чужеродной внешне, все же оказывает значительное влияние на психотип. Проще говоря, с точки зрения поведения в социуме, такой человек принадлежит к тому расовому подмножеству, к которому не может принадлежать формально. Однако такие случаи всегда были единичны, и не случайно все цивилизации прошлого гибли в момент кульминации смешения создавшего их народа с инорасовыми чужаками. Поэтому как не стоит плохо относиться к человеку только из-за его происхождения, так не стоит и закрывать глаза на расовые различия из-за наличия нескольких «хороших чужаков». В конце концов, «хорошего (для русских) чужака», скорее всего, можно отнести к самим русским, а не к «чужакам».

Второе. Я рассматриваю историю в том числе и как противостояние элиты человечества и т.н. «быдла», «серой массы», «стада». В золотые периоды развития науки и культуры, которые переживали цивилизации прошлого, к «элите» можно было отнести большую часть конкретного социума. Затем, с ростом населения за счет улучшения качества жизни вследствие прогресса, за счет гибели «лучших людей» в войнах, во внутрисоциумных смутах и т.д. соотношение элиты и «быдла» смещалось в пользу плебеев, превращавшихся из отбросов общества в собственно «общество», с трудом контролируемое элитой, пытающейся жить в соответствии с прежними нормами. И, наконец, однажды «быдло» занимало доминирующее положение в социуме, свергая прежнюю элиту, за чем следовал период «пышного декаданса», расцвет «свободы от…» и гибель конкретной цивилизации. Первому периоду соответствует Имперский принцип организации общества, второму – псевдо-Имперский, третьему – общество потребления (подробное описание этой классификации я давал в статье “Reich ohne Raum”). Пикантность текущей ситуации в том, что сейчас в период декаданса вступило все человечество, и гибель его затронет ВСЕХ, а после этой гибели от нас не останется ничего достойного с точки зрения любого мало-мальски разумного существа. Рассматривая конкретные исторические события с этой точки зрения, сначала я руководствовался наличием у каждой расы и каждого конкретного народа собственной, «исконной» элиты. Однако в дальнейшем мне стало ясно, что само формирование древнейших цивилизаций, известных нам, а через них – единой человеческой цивилизации, было связано с завоеванием древними индоевропейцами (т.е. той самой нордической расой) плодородных областей, населенных менее совершенными народами, которые и составили низшую касту классических обществ. На Ближнем Востоке и в Индии этих завоевателей звали ариями, в Китае – «рыжими Чжоу», в Мезоамерике ходили легенды о белых бородатых людях, учителях ее аборигенов, и даже в далеком Египте самые древние из «Текстов Пирамид» соотносят прародину своих создателей с Севером. Индоевропейцы приносили на завоеванные земли жизнеутверждающее языческое мировоззрение, кастовую систему и представления об Империи, а затем, увы, все происходило по вышеуказанному пути.

Теперь перейдем к основной теме статьи.

Говорят о ненаучности расизма. В современном обществе – это хороший тон, тем более, что за «дурной тон» можно угодить в тюрьму. Однако интернационализм и космополитизм – это частный случай болезни, охватившей социум: неспособность каждого из представителей «интеллектуального большинства» четко определять «свое» и «чужое», при том, что в Природе мы видим четкое разбиение на эти категории относительно любого конкретного индивидуума. Борцы с расизмом и национализмом не способны понять, что базис национального/расового в человеке – это неотъемлемая часть его личности, и можно ее отвергать, обличать, заталкивать в подсознание, но от нее нельзя избавиться без кардинального изменения личности, что равнозначно самоубийству. Отсюда самоубийства и эскапизм сломленных личностей, а также веселое недоумение по этому поводу тех, кто личностью никогда не был. Таким образом, любое национальное самоидентифицирование вплоть до воинствующего интернационализма у людей обусловлено генетически и относится к области бессознательного, и как писал В. Л. Деглин, «Для каждой реакции организма, для каждого рефлекса существует своя определенная кодовая «модель», предвосхищающая форму их эффекторного проявления. Модель безусловного рефлекса имеет врожденный характер». Национальность и раса – это именно модель, к которой можно принадлежать или не принадлежать, но отрицать правомочность ее применения в наши дни – абсурдно.

Из вышесказанного вытекают следующие вопросы:

1) Насколько различаются люди разных рас и национальностей с точки зрения аналитической и сравнительной антропологии?

2) Насколько они различаются внутренне, в плане характеристик личностного психотипа, общих для классического представителя данной нации/расы, но не для всего человечества?

3) Как эти различия проецируются на социум?

На первый вопрос ответить достаточно просто, т.к. вопросы расологии неоднократно разбирались в научной литературе. Привело это к большому доказательно-фактологическому базису в пользу проарийского расизма и к отсутствию теоретического обоснования равенства человеческих рас. В наше время дошло до абсурда – правительства, стоящие на интернациональных позициях, всячески идут навстречу интересам тех же негров в ущерб интересам белых, т.к. прекрасно осознают: даже без государственного расизма белые, поставленные в равные условия с неграми и вообще «цветными», будут доминировать в социуме. А это – уже белый расизм, вот почему белым запрещают создавать националистические и расистские организации, партии, учебные заведения, на возрождение их традиционных верований смотрят, как на блажь, а «цветных» ожидают квоты, поощрение создания землячеств и этноцентров, снисходительность со стороны закона и т.д. Как белая раса дошла до этого, будет объяснено ниже, когда мы будем говорить об истории, а пока приведу несколько цитат и ссылок на про-расистские научные работы, по сей день не опровергнутые, хоть и замалчиваемые.

«Основной физико-химический принцип эволюция заключается в том, что однажды приобретенная биологическая (генетическая) информация не утрачивается. На каждом этапе развития не происходит случайного перебора всех возможных мутаций, так как подавляющая доля мутаций не участвует в отборе и отбор идет лишь между мутантами, совместимыми с условиями существования уже сложившихся организмов. Следовательно, эволюция «канализируется» и «ускоряется». М. В. Волькенштейн, «Физика и биология»

«Уже будучи детьми, мы отличаем красивых людей от безобразных - задолго до того, как приобретаем опыт таких вещей или с помощью сравнения образуем эстетическое чувство. Такие различения мы делаем инстинктивно, поскольку носим образ нашей расы в самих себе». Фриц Ленц, «Раса как основополагающий ценностный принцип»

«Нужно сказать, что человек не только воспринимает физиономический облик другого индивидуума, он соотносит его с Собственными и групповыми антропологическими оценками. На этой основе индивидуум и его группа могут определить ареал распространения популяционных морфологических особенностей и вырабатывать собственную шкалу фенотипических суждений. Кстати, способность порождать ценностные воззрения, в том числе и в отношении внешности, является уникальным свойством человеческого сознания. Для антропоэстетического анализа наибольший интерес представляет форма оценки внешнего облика как этнического признака. Особенности внешности могут выступать носителями определенной информации и играть роль сигналов о расовой и этнической принадлежности человека. Приравнивание физиономических комбинаций к этнической характеристике в процессе восприятия внешности отражает антропологическую составляющую общего механизма идентификации. При формировании категорий идентичности эта составляющая является одной из самых древних и стабильных. Ее древность очевидна, так как человеческое лицо всегда было самым доступным и информативным, а на определенном этапе антропогенеза жизненно важным». Н. И. Халдеева, «Сравнительные антропоэстетаческие исследования в России»

Это если говорить о бессознательном различении человеком своих и чужих в расовом смысле. Но не атавизм ли это? Ученые доказывают, что нет.

«Продолжая цепь наших рассуждений, считаем закономерным обратиться к подлинному шедевру русской «краниологии» - работе Дмитрия Николаевича Анучина (1843-1923) «О некоторых аномалиях человеческого черепа и преимущественно об их распространении по расам» (М., 1880). Основываясь на богатейшем международном опыте, а также на результатах собственных практических наблюдений, он создал интереснейшее научное исследование с глубочайшими, далеко идущими обобщениями, правоту которых мы без особого труда можем наблюдать и по сей день.

Изложение своей концепции Анучин начинает с описания «птериона» - небольшого участка поверхности черепа, на каждой из боковых сторон которого, в височной ямке, сходятся четыре кости: лобная, теменная, височная и основная.

Следует оговориться, что мы не будем утомлять читателя деталями краниологического анализа, всецело доверяя авторитету маститого ученого, и поэтому считаем вполне уместным ограничиться выводами, которые имеют место в этом обстоятельном сочинении. Прежде всего начать нужно с того, что участок птериона являете» хорошим расово-диагностическим маркером, ибо различные виды его аномалий в частотном отношении у больших человеческих рас имеют разницу в 4-8 раз. Столь существенные различия наглядно показывают, что представители основных человеческих рас крайне несходны по темпам динамического роста соответствующих участков черепа, а также и самого головного мозга, ибо еще классической школой антропологии Иоганна Фридриха Блюменбаха (1752-1840) было выявлено, что именно развитие мозга задает формирование черепа человека, но никак не наоборот. Ее представитель Сэмюэль Томас Зоммеринг (1755-1830) писал: «Надо полагать, что природа формирует черепные кости так, чтобы они могли приспособиться к мозгу, но не наоборот».

В частности, лобная и височная кости покрывают именно те участки мозга, что ответственны за высшие психические функции и абстрактное мышление. Но именно у представителей так называемых «низших» рас их развитие завершается быстрее, чем у представителей «высших» рас, что находит соответствующее отражение в преждевременном срастании этих костей. Частота тех или иных аномалий птериона по Анучину стоит в прямом соответствии с интеллигентностью расы как таковой. Ускоренная программа развития этих фрагментов мозга у «низших» рас позволяет соответствующим костям черепа быстрее зарасти, что и находит отражение в их культурной отсталости.

Из всех остальных аномалий черепа, каковых насчитывается значительное количество, наиболее показательным в плане социальной антропологии является «метопизм».

Под метопизмом понимают шов, образовавшийся на месте соединения двух половин лобной кости. Этот лобный шов зарастает у большинства новорожденных младенцев, но у некоторых индивидов сохраняется на всю жизнь. Вот именно эта-то аномалия черепа и является отменным расово-диагностическим и, как следствие, социокультурным маркером. Именно лобные доли мозга, отвечающие за высшие проявления человеческой психики и интеллекта, у некоторых индивидуумов в процессе начальной фазы роста оказывают повышенное давление на соответствующие отделы лобной кости, раздвигая их, что, в свою очередь, и вызывает появление лобного шва под названием метопизм. Многие современные либерально настроенные антропологи тщетно пытаются затемнить дело в этом достаточно ясном вопросе, ибо развитие фрагментов черепа протекает в соответствии с постулатами такой точной инженерной дисциплины, как «сопротивление материалов». И никакие гуманистические спекуляции не смогут стереть физическую границу, разделяющую «низшие» и «высшие» расы. По наблюдениям Анучина, метопические, то есть с лобным швом, черепа имеют вместимость на 3-5% большую по сравнению с обыкновенными. Далее, анализируя частоту возникновения метопизма у разных рас и народов, он делает такой вывод: «Таблица результатов наблюдений показывает, что у европейцев лобный шов встречается много чаще, чем у других рас. В то время, как для различных серий европейских черепов процент метопизма найден варьирующим от 16 до 5, серии черепов низших рас в большинстве случаев только 3,5-0,6 процентов. Известное соотношение существует, по-видимому, между наклонностью к метопизму и интеллигентностью расы. Мы видим, например, что во многих расах более интеллигентные племена представляют больший процент метопических швов. У высших представителей монгольской и белой рас он выражается цифрой, по крайней мере в 8-9 раз большею, чем у австралийцев и негров». Владимир Авдеев, «Рассуждение о расовых предрассудках».

«Аномальный лобный шов у человека наблюдается чаще у культурных рас, что связывается с увеличением головного мозга и возрастающим его давлением на лобную кость». В. В. Бунак, «О гребнях на черепе приматов»

«По своим душевным способностям негритенок не уступает белому ребенку, он так же способен к учению и так же понятлив, как белый. Но как только наступает роковой период возмужалости, то вместе со сращением черепных швов и выступанием вперед челюстей у них наблюдается тот же процесс, как у обезьян: индивидуум становится неспособен к развитию. Критический период, когда мозг начинает склоняться к увяданию, наступает гораздо раньше у негра, чем у белого, именно за это говорит более ранее срастание швов черепа у негра». В. А. Мошков, «Новая теория происхождения человека и его вырождения»

Можно было бы приводить все новые и новые примеры того, что «не прошло цензуру», но в рамках статьи это неуместно. Желающих отсылаю к Philippe Rushton, Arthur Jensen «Thirty Years of Research on Race Differences in Cognitive Ability», K.R. Vincent, «Black/white IQ differences: Does age make a difference?», Richard Herrnstein, Charles Murray «The Bell Curve», классическая работа Richard Lynn, Tatu Vanhanen, «IQ and the Wealth of Nations», знаменитое комплексное исследование Роджера Рутса «Белые и черные: сто фактов и одна ложь», переведенное на многие языки, работы Владимира Авдеева, а также подборки тематических статей наподобие «Расовый смысл русской идеи». Из классиков – Артюр Гобино, Ганс Гюнтер, Мечников, Бехтерев, Ваше де Ляпуж и иные. Что характерно, ни в одной из таких работ читатель не найдет бурных эмоций и апелляций к морали, которые столь характерны для гуманистов, интернационалистов и прочей подобной публики.

Итак, вышеприведенные цитаты обосновывают не только значительные и существенные различия рас, но и свидетельствуют в пользу как минимум отставания черной расы от остальных. Однако главное – не это. Раса в своем высшем биологическом воплощении – это не только форма носа или цвет кожи. Раса – это философия. Ее сущность – те мировоззренческие концепции, которые вырастают из доосознанной, бессознательной сферы, из той бездны, на порог которой совсем недавно и очень робко ступила наука. Неприязнь к чужаку только из-за цвета кожи или глаз – это примитив на уровне разборок «деревенских» с «городскими». Но внешние расовые критерии лишь являются маркерами внутреннего мира человека, того базиса, на котором он будет строить свое мировоззрение и в незыблемости которого ему даже не придет в голову усомниться. Человек может относить себя к любой религии или философской системе, считать себя последователем любого из знаменитых мыслителей и реформаторов прошлого, но мотивационная суть его мировоззрения, определяющая его поступки, пребывает в биологическом, доосознанном, расовом фундаменте его психики. Яркий пример этого – русский народ, который вплоть до наших дней в области своих мотиваций, ценностей и т.д. был языческим, хотя тысячу лет на Руси насаждалось христианство, а потом еще семьдесят лет – коммунизм. Можно вспомнить и негров Кубы, чье Вуду по сути является сплавом традиционного шаманизма Черной Африки и христианства. Арийская Персия, завоеванная арабами-мусульманами, несколько веков сохраняла свои древнейшие традиции в учениях «формальных мусульман» – йезидов и суфиев. Обратный пример – появление в наши дни т.н. «неоязычников», «язычников–белосветников», «православных язычников». Они, разочаровавшись в неприглядной церковной реальности наших дней, ищут свой идеал в дохристианских верованиях своих предков, однако их внутренняя этика остается христианской и гуманистической, и потому они отбрасывают большую часть языческой философии, внутренне отторгаемую ими, а жалкий остаток, идентичный в своем содержимом христианству, и объявляют своей верой. К сожалению, размывание этими профанами эзотерики создает дополнительные трудности для уничтожения старой, выродившейся Традиции и создания новой.

Каковы же те доосознанные черты, характерные для каждой расы, которые проявляются в каждом поступке ее сынов и борются за доминирование в крови метисов? Как ни странно, наибольшую трудность составляет выяснение таких черт для белой расы, т.к. сегодня в социуме господствуют неарийские идеалы, которые (особенно христианство) изредка продвигаются в качестве «исконных», хотя стоит даже бегло ознакомиться с историей, например, России, чтобы понять, как далека наша страна была от библейских утопий во все периоды своего существования. Но к делу.

Согласно Ницше, человек – это канат между управляемым инстинктами животным и разумным сверхчеловеком. Соответственно, в мотивационном плане человеку свойственны как проявления Воли к Совершенствованию, или Желания (the Wilt’а) в магической терминологии, так и устремления, противоречащие этой Воле, или страсти. Соотношение Желаний и страстей в мотивационной сфере человеческой личности и определяет, поднимется ли он до сверкающих высот Познания и Творчества, останется ли крепким середнячком из массы или падет ниже животного. Собственно, для отделения Желания от страсти человек и должен оперировать разумом.

Упомяну еще вот о чем. Сам по себе внутренний мир человека касается только его одного. Но человек живет в социуме, и более того – в мире. Он волен изобретать для себя самые кривые и безумные концепции, и может руководствоваться ими – но он же и ответит за результат. А результат может быть самым различным – от самоуничтожения благодаря кривости мировосприятия до нанесения ощутимого вреда социуму, так что в таком контексте внутренний мир человека касается как его самого, так и окружающих. Если же в контакт входят две общности (расы, нации…) с различным доосознанным базисом и, соответственно, мировоззрением, конфликт неизбежен. Поскольку одной из главных причин объединения людей всегда было стремление выжить, не поступившись собственными доосознанными принципами, чужаков и инакомыслящих преследовали, гнали, порабощали и истребляли. В этом человечество всегда проявляло трогательное единодушие, какими бы фиговыми листками не прикрывало окровавленные клинки.

Хорошо ли это? Пожалуй, что да. Человеку наших дней для совершенствования необходим другой человек в качестве врага. Борьба, которую ведут между собой люди с разным доосознанным базисом, фактически является аспектом борьбы за выживание, которая, как известно, двигает эволюцию. С точки зрения же магии, борьба эта является продолжением поиска человеком своего места во Вселенной, к которому и ведет истинное Желание. В борьбе с внутренними (страсти) и внешними (враги, мешающие реализовывать Желания в мире) препятствиями, человек гибнет (если его доосознанный базис и мировоззрение не соответствует объективной реальности) или (в противоположном случае) занимает причитающееся ему место в социуме и в мире вообще, скорее всего – преодолевая «человеческое, слишком человеческое». Поскольку объективная реальность нам не известна, да к тому же не является застывшей неизменностью, то цель самосовершенствующейся (а значит – сражающейся) личности, реализующей свои Желания – это не только нахождение своего места во Вселенной, но и удержание его. Мифологическим примером «неудачного удержания» является демон-аскет Бали из индуизма, посрамленный Вишну. Теперь рассмотрим с этой точки зрения конкретные расы.

Для черных характерна полная поглощенность своими страстями. Можно даже сказать, что эти страсти являются единственными Желаниями негроидов. В то время как ариец стремится преодолеть свое человеческое несовершенство, негроид даже не помышляет о качественном развитии, довольствуясь развитием количественным. Являясь рабом своих страстей, т.е. подчиняя свою личность животной доминанте, негр персонифицирует смутные образы своего бессознательного в образах устрашающих Богов-Господ, требующих кровавых жертвоприношений и самоистязания. Это нашло свое отражение как в религии и магической системе (маги у черных – это фактически жрецы), так и в социальных паттернах: черный – всегда раб (господ земных или небесных – не важно). Корни всякой культуры, основанной на «страхе божьем», догматизме и господстве количества над качеством, уходят к древним тайнам Черного Континента… Как всякий раб, черный способен лишь подражать господину в рамках дозволенного, но никогда не создаст чего-то принципиально нового в интеллектуальном плане.

Причины этих черт, присущих негроидам, легко объясняются с помощью процитированных выше научных работ. Легенды о Лемурии и великом нашествии чернокожих на Евразию утверждают, что негроиды в глубокой древности были великой расой – возможно, первой из человеческих рас, господствовавших в мире, но позднее деградировали, и везде, кроме Африки, были истреблены и ассимилированы белыми. Также существует мнение о том, что негроиды – продукт деградации белых и смешения их с иными, уже вымершими антропоидами. В пользу последней гипотезы говорит то, что подчинение страстям характерно вообще для неэлитных представителей любой расы, и что характерно – в среде белого «интеллектуального большинства» ныне распространена именно черная культура: рэп, брэйк-дэнс и их производные.

Если говорить о монголоидах, то чистыми представителями их можно считать разве что китайцев. Все иные народы желтой расы несут в себе признаки значительного смешения как с белыми (палеоазиаты, японцы), так и с черными (вьетнамцы). Строго говоря, элита Китая, начиная с эпохи Фу Си, также была белой. Пять тысяч лет назад арийские завоеватели, вооруженные бронзовыми секирами, на колесницах вторглись в долину реки Хуанхэ из степей нынешней Монголии и основали там «царство рыжих Чжоу», перед которым трепетали оттесненные к югу желтые. Осевшие победители и положили начало китайской знати, кровь которой дает знать о себе и по сей день (высокие китайцы со слабой желтизной кожи и почти европейским разрезом глаз не такая уж и редкость), а оставшиеся кочевниками смешались с аборигенами куда быстрее, положив начало бичу Евразии – тюркам.

Желтую расу выводят из легендарной Атлантиды. Она будто бы была ее первым населением, позднее изгнанным белыми, наступавшими с Севера. Иногда утверждают, что сами желтые – продукт смешения черных лемурийцев, колонизовавших Атлантиду, и белых, которых чернокожие захватывали в плен во время набегов на территорию доисторической Европы. Это в какой-то степени подтверждает и характерная черта мировоззрения желтой расы, ее доосознанный базис – стремясь вырваться из плена страстей, монголоиды отрекаются и от Желаний. Идеал желтой расы – неизменность, стабильность. Они не рабы бога или богов, но считают, что нет ничего выше, чем исполнять волю Неба – или того вселенского принципа, который обеспечивает неизменность мира в текущий момент. Впрочем, изменение также трактуется как воля Неба, что неизбежно приводит к фатализму. Желтый не способен понять трагедии и триумфа Люцифера – сущности, основного эзотерического наполнения белой, фаустианской, цивилизации. Видимо, желтые – действительно продукт смешения, поскольку подобные же идеи господствовали в иных регионах массовой интеграции рас. В Индии Будда проповедовал освобождение через избавление от желаний и достижение нирваны, на Ближнем Востоке воле Неба соответствовал замысел Творца в том же иудаизме («все от Яхве»), а мезоамериканские цивилизации были поражены фатализмом, совершенно неведомым, например, индейцам Северной Америки.

Таким образом, если участь классического негроида – это падение в мир животных страстей, то участь классического монголоида – застой. Желтые цивилизации стабильны, но в их стабильности – корень их неудач. Никакое открытие, пусть даже и совершенное самими желтыми, не находит должного применения в их социуме. Китайцы, создатели пороха, подарившие миру Сунь Цзы, оставались позорно битыми всеми иноземными захватчиками, в том числе – дикими сюнну и монголами. Причина нынешнего усиления желтых элементарна – белые, отравленные вирусом интернационализма, не способны поставить монголоидов на место.

Интересно, что некоторые эзотерики считают монголоидов первыми колонизаторами Западной Европы, позднее бесследно растворившимися в белых племенах, но успевших передать им тот фатализм, который особенно ощутим в германском и эллинском эпосах. Возможно, к монголоидам, когда-то бродившим по пустынной палео-Европе (Валузии) со своими отарами овец, восходят и те загадочные культы, которые, наподобие культа друидов, не находят прямых аналогий у арийских народов за пределами Западной Европы.

В отношении белых, арийцев, точнее – их элиты и древнейшего корня, я и применяю термин «нордическая раса», т.е. северяне. С одной стороны, именно с Севером связаны собственно общеарийские легенды о потерянной прародине (Гиперборея, Арьяварта, Беловодье), а Снег, Холод, Лед играют огромную роль в системе образов арийской метафизики. С другой, у неарийских народов с Севером было связано представление об абсолютном Зле, о великом Враге, вечной Опасности. Каббала говорит, что «в Невыразимом есть Врата Севера, и Зло исходит оттуда», в Библии предсказывается нашествие на Израиль воинственных северян под предводительством князя Роша, Мешеха и Фувала, исламские мистики помещают на Севере владения самых могучих и мудрых джиннов, не принявших Пророка.

Выше уже было обосновано, что сущность расы включает как биологические, так и психологические (точнее, личностно-метафизические) компоненты, неразрывно связанные друг с другом. Причем критерием принадлежности к той или иной расе (равно как к «быдлу»/элите) является именно социумная проекция конкретного индивидуума. Исходя из этого, представителя «нордической расы» (элиты белой расы, ее древнейшего корня, метафизически соотносимого с Гипербореей) можно комплексно определить как классического европеоида (об этом аспекте нордичности см. работу Ганса Гюнтера «Расология немецкого народа»), которому неотъемлемо и изначально присущи имперская этика (разобранная мной в «Reich ohne Raum»), разумность (т.е. доминируют Желания, а не страсти) и воля к могуществу (которая предполагает не качественное, а количественное саморазвитие). Подобная модель «истинного арийца» находит свое отражение во всех индоевропейских эпосах, и претерпевает изменения тем сильнее, чем в более неарийском обществе культивировалась.

Таким образом становится ясно, что противостояние рас на протяжении циклов (эонов) и сверхциклов обусловлены отнюдь не различным цветом кожи, и даже не тем, что одни якобы обладают лучшими качествами, нежели другие. Суть, маркером которой и служит тот же цвет кожи – в том, с какими целями будут применять свои качества представители той или иной расы. А поскольку Желания нордов, главным из которых является Желание преодолеть «человеческое, слишком человеческое» через Знание и Власть (опять же – эпический мотив), находятся в конфликте со страстями, обуревающими черных и желтых, то внутрисоциумный конфликт неизбежен. Рано или поздно наступает момент, когда совершенствующаяся Личность начинает изменять мир вокруг в соответствии с собственной этикой, т.е. в сущности – с Желаниями, что может задевать интересы иных Личностей и гарантированно бьет по «быдлу».

Рассмотрим исторический аспект вышеописанной концепции в свете теории циклов. Модель ее я описал в работе “Das Neue Aeon”. Рекомендую учесть, что все названия циклов, а также определения «Гипербореи», «Атлантиды», «Лемурии» и т.д. не претендуют на историчность, но лишь являются терминами моей модели, обозначающими черты, характерные для того или иного социума.

10000 лет назад протоевропейцы-кроманьонцы предстают перед нами как таинственные создатели мегалитических сооружений, почитающие рогатое божество (Велес/Пан более поздних веков) в своих пещерных святилищах. Их символами были Солнце, Волк, Боевой Молот, их цветом был Красный (охра - существенный элемент тогдашней магии), а неистовая воля к странствиям предвосхищала позднейшие прозрения гениев фаустианской цивилизации. К Эре Близнецов (6 000 до н.э.) уже формируется тот доосознанный базис, который можно смело назвать индоевропейским, нордическим, арийским, и не последнюю роль в этом сыграло вторжение на территорию будущей северной и северо-восточной Европы чернокожих с юга и, возможно, монголоидов с востока и запада (последнее – если верна вышеприведенная гипотеза об Атлантиде). Северяне вынуждены были потесниться, отступив на время в еще более суровые приполярные области (о каких недвусмысленно сообщается в индийских Ведах), но очередное глобальное похолодание вынудило их предпочесть войну с превосходящими силами чужаков медленной деградации и вымиранию. Собственно, эти северяне и заслуживают права называться «нордической расой». Во времена их нелегкой борьбы за существование уходит вся архитектоника индоевропейской мифологии.

Однако не все протоевропейцы отступили на север. По данным археологии, часть их осталась на занятых чернокожими землях, смешиваясь с захватчиками, что привело к появлению буферной средиземноморской расы, чей расцвет приходится на первую половину Эры Близнецов. Позднее именно средиземноморцы, завоеванные нордами, составили сословие плебеев первых индоевропейских культур, например – в Триполье. Очевидно, средиземноморцы были куда ближе европейцам, чем негроидам, и потому были достойным базисом для планов своей элиты, от смешения с которой и появилось все многообразие белых расовых типов Европы. «Буферная зона» между черными и белыми была сдвинута к югу, на территории, ныне покрытые Средиземным Морем, тогда представлявшим собой скромных размеров водоем. Ее население, как принято считать, находилось уже ближе к черным, чем к белым, и больше всего напоминало нынешних кавказцев. Кавказ, кстати, был одним из естественных рубежей между черными и белыми, а значит – и местом интенсивного расового смешения, а своеобразие его культур будет показано ниже.

Отвага и воля тогдашних нордов кажется невероятной. Перед ними, еще не вышедшими из каменного века, простирались континенты, заселенные более древними расами и хранящие тайны, пришедшие из невообразимых глубин прошлого. Вытесняемые арийцами чернокожие не были так уж просты, и брали не только количеством: существуют легенды о каменных цитаделях Кавказа, принадлежавших черным королям. Не думаю, что эти короли были всего лишь могущественными вождями – скорее всего, они были аналогом Нордов среди чернокожих, т.е. либо корневой, либо еще более древней расой, пришедшей из легендарной Лемурии. В конце Эры Близнецов им удалось задержать натиск индоевропейцев на несколько столетий. Более того, возьмусь утверждать, что победа белых над черными была в первую очередь психологической.

Как я уже писал, черные по природе своей были и остаются рабами своих богов, и тех, кто говорит от лица этих богов. Это – чисто «женский» аспект покорности, при котором бунт и воинственность возможны лишь при крайней степени фанатизма. В развитой эзотерике религий, коренящихся в черном мистицизме, присутствует идея об услужении богам/Богу как высшем долге, а конечной целью души предполагается экстатическое слияние с Божеством при утрате собственной индивидуальности. Посредником между рабами и суровым мужским божеством-рабовладельцем является женский аспект этого божества как более близкий и понятный людям с женской доминантой в психике. Соответственно, ариец относился к миру по-мужски: он не стремился услужить кому бы то ни было, напротив – он брал мир так, как всякий завоеватель после битвы берет пленниц из поверженного племени. Когда древнейшие индоевропейцы шли от севера, истребляя и гоня перед собой низшие народы, их вел не слепой фанатизм, но Воля к Могуществу, к Становлению Себя. Для арийского мистицизма характерно представление о том, что герой, обладающий Доблестями (т.е. превосходящий окружающих, Мастер дела своей жизни), сам становится Богом (как Геракл), более того – это было центральной составляющей их мировоззрения. Пользуясь славянской терминологией, можно сказать, что ариец через обретение могущества стремился стать подобным самому Роду (т.е. безликой сверхиндивидуальной силе, воплотившейся в наш мир). Интересно, что с торжеством христианства подобные намерения церковники стали приписывать Люциферу, мудрейшему из ангелов, восставшему против деспотии Бога-Отца. В образе этого бунтаря явно просматриваются черты языческих богов-светоносцев (Ярила/Аполлон/Свантевит), а сам он является метафизическим аспектом Сатаны – т.е. опороченного христианами Велеса/Пана/Кернунноса, в какой-то степени соотносимого и с непроявленной сущностью Рода. Собственно, арийцы всю свою историю восставали против нелицеприятной действительности, против Судьбы, сражаясь на краю пропасти – и побеждая. Поэтому их цивилизацию я называю фаустианской – т.к. вся она основана на волевом преобразовании мира «в сговоре» с Силой, этот мир породившей.

Стоит кое-что сказать и о буферных, промежуточных народах наподобии средиземноморцев, поскольку их судьба является прямым отражением судьбы всякой культуры, зараженной расовым смешением. Не случайно позднее именно в среде этих полукровок родился буддизм – недаром Ницше в «Антихристе» говорил о нем: «Чрезвычайно мягкий климат, кротость и либеральность в нравах, отсутствие милитаризма – вот условия, предрасполагающие к буддизму», и далее «Буддизм – религия для поздних людей, для добрых, нежных рас, достигших высшей степени духовности, которые слишком восприимчивы к боли (Европа далеко еще не созрела для него); он есть возврат их к миру и веселости, к диете духа, к известной закалке тела». Несмотря на то, что под властью нордической элиты средиземноморская раса была способна преодолеть голос черной крови в себе, сама по себе она, даже достигнув уровня ранней земледельческой цивилизации, была не способна к агрессии, даже оборонительной. Поскольку сама она была продуктом широчайшей метисации, в ее глазах «все были равны», ее люди не могли ненавидеть чужаков так, чтобы жаждать их тотального уничтожения, а это в те, да и не только в те, времена было необходимо для выживания. А ведь средиземноморцы проживали от Британии и Испании до Каспийского моря, и при желании вполне могли побороться за свои права! Давала себя знать и вышеупомянутая «доброта и нежность», стремление к бесплотной «духовности» - с развитием земледелия в поселениях средиземноморцев стали выживать и те, кто в более суровых условиях был обречен на гибель, возможно – насильственную: увечные и психически больные с рождения, старики, впавшие в маразм и т.д. Неполноценные занимали места воинов и мыслителей, а кроме того – наверняка отравляли своими генами кровь собственной расы. Поэтому средиземноморцы и были частично завоеваны, частично изгнаны и частично истреблены северянами, гуманизмом не страдавшими. Любопытно, что образец средиземноморской цивилизации на краткое время возродился в образе древнего Шумера, основанного т.н. «тертерийцами» - изгнанниками с территории нынешней Трансильвании. Впрочем, его постигла та же участь.

Следует сказать еще вот о чем. Несмотря на значительный разброс характеристик разных метисных народов, всем им на духовном уровне свойственна женско-мужская архетипика. Важно, что она не является равновесной – просто в каждый конкретный момент проявляется либо женская, либо мужская черта. Дух метисной расы – это динамический Адам Кадмон, предстающий скорее не двуполым, а попеременно то мужчиной, то женщиной. Причем метисный народ может быть отнюдь не племенем гуманистов наподобие вышеописанных средиземноморцев: произошедшие от них кавказские народы и баски вполне воинственны, но мужество их именно что находится в жестких рамках. «Маленький, но гордый» чеченский народ, который сейчас всевозможные краснобаи изображают чуть ли не рыцарями без страха и упрека, во времена Сталина спокойно погрузился в теплушки и отбыл куда подальше, и не вспоминая о «непокорности», а «неукротимые» баски при Франсиско Франко тоже в массовом героизме не замечены. Несомненно, нордическая элита управляла средиземноморцами, а позднее – вообще плебсом, железной рукой, и только потому сделала эти народы хоть сколько-то подобными людям.

Что характерно, метисные народы всячески загоняют арийскую часть своего доосознанного базиса в глубины подсознания. Например, иудеи сконструировали свое каббалистическое Древо жизни (Эц Хайим), попросту отрезав т.н. клифот – теневое, темное, враждебное «отражение» сфирот. Клифы можно считать «корневой», «подземной» системой Эц Хайим, подобной корням северного Иггдрасиля, которые гложет дракон Нидхегг. Однако если для Нордов связь с подземным миром (миром Велеса, Бога-Медведя каменного века), путешествие в этот мир к корням мирового древа было путем к обретению Знания, Мудрости, Мастерства, то метисов этот мир устрашает, они мыслят его обиталищем призраков и демонов, которым на севере соответствуют… души предков. Не случайно система клифот зачастую изображается скорпионом, заносящим ядовитое жало над Малхут, сфирой «человеческого» (следует учесть, что тогда люди разных рас не считали чужаков людьми, т.е. враги мыслились демонами, противостоящими людям), ограниченного жесткими рамками Творца, т.е. все того же Бога-Рабовладельца, пришедшего из первобытных мистерий Черной Африки. Иногда скорпиона заменяют на змея Левиафана, что ассоциируется с библейским змеем на древе Познания, дарителем Разума и Знания, столь высоко ценимых белыми... Также интересно, что первоначальные сфиры Кетер, Бина и Хокма «темны и пустынны», в них царствует хаос – т.е. метис боится осознания своего «еретического базиса», идущего в разрез с повседневными нормами. Так современный «европеец», мыслящий в рамках гуманизма, антропоцентризма и «общечеловеческих ценностей», отшатывается от Солнечной Свастики.

В Эру Тельца (4-2 тыс. до н.э.) новая, еще более могучая, волна северян сотрясла мир. Теперь это не дикари в шкурах, потрясающие каменными топорами, а сверкающие латами всадники и колесничие. Менее двух тысяч лет понадобилось нордической расе для того, чтобы превзойти по всем критериям своих врагов, господствовавших над миров на протяжении эонов. К естественной необходимости поиска новых земель примешивались Воля к Могуществу и ненависть к чернокожим, к их кровавым садистским ритуалам. Древний «мудрый зверь» Велес оказывается в тени одного из своих аспектов – Перуна/Индры/Зевса… И вот уже белокурые завоеватели штурмуют прежде неприступные цитадели на скалах, прежде мыслившиеся вековечным обиталищем демонов. Не исключено, что мифы о свержении старых Богов новым поколением небожителей берут свое начало именно с тех времен, когда арийский вождь рассек голову черного короля и поселился в его твердыне.

Сокрушив жалкие остатки средиземноморцев, индоевропейцы устремились далее на юг и восток. Что интересно, на Кавказе, где им долгое время пришлось сражаться с чернокожими, они не задержались: арийские народы аланов и урартов жили по сути у подножия кавказских хребтов, соответственно с севера и юга от гор. Сам Кавказ занимали остатки средиземноморцев, смешивавшиеся с еще более древними реликтами ушедших рас, изгнанниками из индоевропейских поселений, а позднее – с тюрко-арабскими полчищами, в несколько волн накатывавшихся с юга и востока. В наше время к индоевропейцам на Кавказе можно с натяжкой отнести разве что осетин, а урартское наследие окончательно погибло после истребления белой армянской элиты тюркскими захватчиками уже в нашу эру. Ныне кавказцы представляют собой семитский тип с редкими проявлениями средиземноморскости и говорят на языках, выделяемых в особую семью.

Зато в Северной Африке, на Ближнем Востоке, В Индии и Китае, а также в некоторых местах Американского суперконтинента арийцы осели плотно, разрушив выродившиеся цивилизации, когда-то основанные в этих местах белыми же переселенцами тысячи лет назад (например, Хараппа). Вот что пишет об этом Владимир Авдеев в «Рассуждении о расовых предрассудках»: «Легко догадаться, что традиционно высокий уровень культуры, благосостояния и национального самосознания в этой немецкой области сопряжен именно с высокой частотой встречаемости метопического шва, который для всех баварцев составляет в среднем 12%. Знаменитый советский антрополог Г. Ф. Дебец, исследуя захоронения Х-ХП веков под Псковом и Новгородом, установил частоту встречаемости в них метопизма на уровне 14%. Вот вам и разгадка Возникновения первого в Европе парламента - Новгородского Вече. Вот вам и традиционно высокий уровень грамотности и патриотизма псковичей (из которых, кстати, до сих пор набирают элитные части парашютно-десантных войск). Для всех жителей городов, входивших в северный европейский торговый и политический союз - Ганзу, согласно результатам раскопок, характерны высокие показатели этого расово-диагностического признака. Сегодня в Средней и Северной Европе существуют зоны, в которых его частота иногда доходит до 16,5%, и для представите¬лей нордической расы эта величина Всегда заметно выше, чем у других европеоидов.

Известный советский антрополог М. И. Уринсон в своей статье «Метопизм у человека» (Советская антропология, № 1, 1959), избегая резких выводов, тем не менее, приводит поистине уникальные факты, хорошо подтверждающие базовые постулаты классической расологии. В результате раскопок было установлено, что частота встречаемости метопического шва в краниологических сериях составляет: 24% для индейцев Америки и 26% для этрусков. Вот вам и элементарное объяснение причин возникновения высоких культур ацтеков, майя в Новом Свете и ядра римской культуры в Европе, заложенной небольшим по численности, но уникальным по своей одаренности пле¬менем этрусков». За этим последовал долгий период расцвета, а затем – яростных междоусобных войн и смешения с покоренными народами. Приведу здесь более развернутую схему судьбы арийских цивилизаций, уже очерченную в начале:

1) Период варварства – хаотичные вторжения на территории, населенные презираемыми чужаками.

2) Период ранней государственности – упорядочение военной активности, формирование нации, создание на покоренных землях структурированного общества, четкое деление на элиту и плебс, быстрый рост и развитие.

3) Период Империи – высшая точка могущества конкретного государствообразующего народа, скорее качественный, чем количественный рост, окончательное оформление облика конкретной цивилизации.

4) Период заката цивилизации – размывание границ между элитой и плебсом, господствующей нацией и чужаками, утрата имперского идеала и связи поколений, одержимость чужеродными идеями.

5) Период гибели цивилизации – всеобщее смешение и декларируемое «равенство», власть богатства, формирование «общества потребления», декаданс в искусстве, отречение от предков, гуманизм, гибель от рук менее слабых народов.

Хорошей иллюстрацией к этой схеме может служить работа Ганса Гюнтера «Краткая расология Европы», а также книга Мишеля де Будьона «Языческая Свобода».

Итак, сейчас мы живем в пятом периоде т.н. «мировой цивилизации», которую на самом деле и следует назвать белой, арийской, фаустианской. Яд, который отравил ее – это христианство, которое подавляло большинство естественных арийских устремлений, при этом допуская расовое смешение и проповедуя гуманизм, «милость к малым сим». Трагедия средиземноморской расы повторяется в глобальном масштабе, но больше нет тех белокурых завоевателей, которые могли бы сокрушить гниющий Вавилон – плавильный котел рас, нет того Божественного Севера, с которого мог бы пролиться на страждущих свет Могущества. Если кто и сокрушит нашу больную культуру, то только еще более низкие народы. Причина этого лишь в том, что некогда норды, не обладавшие техническим уровнем для соединения покоренных земель в одно целое, утратили связь друг с другом и вместо создания единой всепланетной арийской Империи предпочли локальное господство над плебсом. Во всех последующих войнах в первую очередь гибли лучшие представители расы, а посредственности и трусы выживали за их счет. Когда же элита сократилась настолько, что не смогла противостоять «восстанию масс», плебс сначала поставил ее себе на службу, а теперь, видимо, уничтожает окончательно.

Спасением в сложившейся ситуации для арийцев может быть только одно: опора на интеллект. Поскольку нет ни одного государства, стоящего на четком нордско-имперском базисе, мы должны стать фактически анархистами, т.е. перенести нашу Империю в область метафизического единения по крови. В наши дни это касается в основном русских, потому что только они в силу определенных причин сохранили тот Дух, который во все времена справедливо именовался Северным. Идея «белого интернационала» в том виде, в каком ее преподносят, абсурдна, т.к. предполагает подстраивание всех белых под западных европейцев, которые просто не обладают необходимым потенциалом для возрождения нордичности.

А вот у русского народа такой потенциал есть. Не случайно мы унаследовали саму территорию, на которой происходило формирование нордической расы! Не случайно наш Велес, объявленный церковниками Сатаной, единственный сохранил традиционный облик Бога-Медведя древних индоевропейцев, не случайно так исходят слюной от ненависти наши враги, проклиная нас за нашу ИМПЕРСКУЮ ПСИХОЛОГИЮ! Понятное дело, речь идет именно об элите, о немногочисленном проценте тех, кто помнит о корнях, но все дело в том, что большинство русских людей хотя бы на уровне инстинктов сохранили тот доосознанный базис, которым отличались белые с древнейших времен. Если поинтересоваться результатами опросов на тему иммиграции и вообще инородцев, то станет ясно: русские еще сохранили инстинктивное стремление к Чистоте, а пока оно есть – есть и нация, есть и раса. Не смотря на то, что большая часть русских сегодня, относясь к белой расе (см. А. Борцов, «Русская кровь»), не являются антропологически нордами, их доосознанный базис всегда был нордическим. Его следует лишь пробудить.

Если РУСИЧИ-АРИИ смогут вырваться из пут недочеловеческого псевдобытия к светозарному идеалу Могущества, это будет величайшее восстание истории. Само по себе оно обеспечит крушение всего ублюдского миропорядка, ныне угрожающего нам. Тот, кто говорит, будто это невозможно, не понимает, что вся история белой расы и русского народа – это Воля к Невозможному, к преодолению своей слабости, и через это – к победе над, казалось бы, неизмеримо более могущественными врагами. Опасность и неизбежная гибель наполняет сердце арийца радостью, потому что подсознательно он понимает, что способен победить саму Судьбу. Но поскольку только представитель элиты способен действовать таким образом осознанно, массы должны быть загипнотизированы самой метафизикой Восстания против Бытия, против Константы Данности, против Существующего Порядка. Мы должны снова призвать в этот мир Велеса, вместе с которым наши прародители стали некогда великими. Но для того, чтобы говорить на равных с Тем, Кто Старше Вселенной, следует и самому обрести Могущество. Мы – норды, нам не к лицу просить о помощи.

Будем же сильными, непокорными и мудрыми, как Боги, чтобы подобно небожителям вершить судьбы мироздания! Конечно, в наши дни подобные слова кажутся безумными…

«И все-таки это будет».