Оv4arka

Сказочка о Тёмных и нечисти

Давным-давно в тридевятом царстве, в некотором государстве жили-были Тёмные. Чудной это был народ, странные существа. Царей и богов над собой они не признавали, чувств имели мало, а которые имели – ставили низко. Быть не бывало, чтобы, например, Тёмный полумёртвого товарища пожалел и добить отказался, или чтобы заради любви неземной жизнью и свободой своей пожертвовал. Посему соседи Тёмных побаивались. Хотя и зря, в общем: лишнего зла от них никто не видал, без смысла Тёмные никого не грабили, смертью не казнили и пытками не мучили… Но уж больно страшно было соседям с такими дело иметь, с бесчувственными. Со своим братом-человеком и поссоришься сдуру, да и помиришься. А если и убьёт тебя брат-человек, всё понятно: или за государя-батюшку своего, или от корысти какой, или просто по злобе человеческой. А тут дело иное: тут глаза бесстрастные, смотришь в них – будто в огонь или на воду текучую. Разговоры всё непонятные – ни тебе о промыслах каких потолковать, ни о делах чужих, ни просто язык почесать. Слова всё скупые, непонятные… А коли перейдёшь такому дорогу по-сурьёзному – тут уж о пощаде не спрашивай, выкупа не сули – убьёт, словно комара какого прихлопнет.

Так рассуждали о Тёмных люди, ближние их соседи. Однако ж и сами Тёмные не были все одинаковы. И дельные (по рассказчика разумению) попадались среди них, и нечисть встречалась дурная и беспорядочная.

Дельные жили своими заботами, для людей непонятными. Внимание на соседей обращали мало, разве по какой необходимости. Бывало, прошуршат чёрными крыльями над головой какого-нибудь поселянина, ан ничего – проскочили, не тронули. Если самого поселянина после встречи такой Дед Кондратий к себе не заберёт – живёт, ничего с ним особенного не делается. Были б все Тёмные такими – половины страхов людских не стало бы.

Однако немало жило меж Тёмными и нечисти. Ох, какие это твари страшные и опасные! Жалости да доброты они, как и все Тёмные, не имели. Царей не признавали: хоть Самый Заслуженный Тёмный упади между ними раненым – зажрали бы, заклевали б. Но при этом и ума, коим дельные Тёмные меж людьми славились, нечисть не имела. И дел, этим умом нашёптанных – тоже. Одно дело было у них: на живого кого-нибудь накинуться, да и высосать у бедолаги горячую кровушку. Стаями сидела нечисть по чёрным болотам, стерегла добычу слабую. А то и в деревню людскую ходить повадятся, воровать младенцев беспомощных. Если ж добычи не видать – нечисть устраивала в своих владениях шабаши страшные, извращённые.

Сказывают, двумя способами прибывало полку этих страшных существ. Кто происходил из человека слабого, страстям поддавшегося. Раз напьётся допьяна, другой – старуху беспомощную ограбит, а там и прибьёт кого безвинного, а там, глядишь, уж и на болоте – клыки отрастил, облизывается…

А другой вступит на дорогу тёмную по своей воле, от души избавится, да тут и даст слабину. Не зажгётся в нём огня адского, осядет он в болоте придорожном. Будет со злостью глядеть как на оставшихся там, куда ему нет возврата, так и на идущих по пути, для которого у него сил не хватает. Ух, только упади рядышком кто из них израненный!

Нет способа отбиться от нечисти, коли попал в её сети: жалости она не знает, разума воспринять убеждения не имеет. Потому болот, ею населённых, зело беречься надобно.

 

P.S. Нечисть, ушедшая во тьму добровольно, но "сломавшаяся"– сатанюки. Попавшая в болото в результате искушения – уркаганы, нелюди в плохом смысле этого слова.