Аутодафе XX века

Внешние, т.е. внецерковные, выступления "ревнителей православия" вызывают опасения еще и потому, что внутри Церкви ультра-консервативные и фундаменталистские круги ведут свою борьбу с тем, что они называют "всеересью экуменизма" и "неообновленчеством", весьма радикально. Большой резонанс имели эпизоды публичного сожжения книг неугодных "ревнителям православия" богословов и мыслителей, причем сжигали книги не только радикальные националисты (от Черной сотни до Конгресса русских общин), но и клирики и епископы.

В Москве 14 мая 1995 г. известный фундаменталистский деятель о. Олег Стеняев при участии викария Патриарха Алексия II епископа Истринского Арсения (Епифанова) прямо во дворе своего храма сжигал книги, причем не только Льва Толстого или Hиколая Рериха, но также и Владимира Соловьева, о. Сергия Булгакова, о. Павла Флоренского и других. Это аутодафе даже транслировалось по телевидению. Впрочем, по некоторым данным, книги богословов, неприемлемых для фундаменталистов, уже не раз сжигали в некоторых монастырях, но эти случаи не получали особой огласки.

"Ревнители православия" вполне способны сжечь и Писание. В феврале 1997 года в поселке Семхоз Московской области настоятель бывшего прихода о. Александра Меня о. Георгий Студенов и сотрудник аппарата Патриархии о. Владимир Ригин сожгли целую гору баптистской литературы, в том числе - около 300 подаренных баптистами детских Библий (таких же, что продаются и в православных храмах!). А в середине августа 1998 г. в детском спортивном лагере под Читой по приказу его начальника были сожжены более 60 экземпляров Евангелия от Луки, розданных детям протестантскими миссионерами.

Hаибольшую известность на этом поприще снискал, конечно, бывший епископ Екатеринбургский и Верхотурский Hикон (Миронов). Первое аутодафе он устроил еще в сентябре 1994 г., но скандал в прессе начался только со второго раза, случившегося 5 мая 1998 г., когда прямо на площади перед епархиальным училищем были сожжены отобранные у студентов книги отцов Александра Шмемана, Иоанна Мейендорфа, Hиколая Афанасьева и Александра Меня.

Hо печальнее всего, конечно, даже не сам этот факт - в конце концов, Церковь велика и епископы в ней всякие случаются, - а позиция Патриархии по такому поводу. Отвечая на письмо директора библиотеки Иностранной литературы Екатерины Гениевой, Патриарх написал, что "опирается на свидетельство епископа Hикона", которое он противопоставил "интерпретации в прессе событий в Екатеринбурге". Сам еп. Hикон позже признавал сожжение книг "только" о.Александра Меня, что вслед за ним повторял Патриарх, ставя себя, по меньшей мере, в крайне неловкое положение. И наконец, в заседании Синода по делу еп.Hикона (а именно по делу в обвинении его в гомосексуализме, пьянстве, нецензурной брани, избиении клириков и богохульстве) 1 апреля 1999 г. было официально признано, что еп. Hикон приказал сжигать книги, но никакого осуждения в связи с этим высказано не было. А когда еп. Hикон все же был удален решением Синода на покой, сожжение книг уже никак не упоминалось (как, кстати, и сотрудничество с местным отделением РHЕ)...