http://www.atheism.ru/library/Perakh_3.phtml
(Статья выложена в Интернет с разрешения автора. Самую позднюю версию статьи на английском языке можно найти на сайте http://www.talkreason.org/)
Вопрос о соотношении между библейскими историями и данными современной науки издавна занимал и продолжает занимать воображение многих как верующих, так и агностиков. Первые хотели бы примирить религиозную и научную точки зрения вопреки их очевидным расхождениям, а многие из вторых хотели бы найти доказательства в пользу либо Библии, либо науки. Этот интерес легко объясним, если учесть, что с одной стороны наука предлагает весьма убедительные рациональные доказательства правильности её положений, а с другой стороны вера, основанная на иррациональном, но глубоко чувствуемом основании, отвечает эмоциональной жажде чудесного, казалось бы поднимающего человека над его животной природой и отрицающего трагедию неизбежной смерти. Каждый человек стоит перед выбором одного из трёх вариантов мировоззрения. Один выбор состоит в принятии научного взгляда, и с тем в отказе от религиозной веры. Противоположный выбор состоит в безоговорочном принятии догматов религии и, следовательно, в отрицании научных теорий, невзирая на доказательства правильности положений науки. Однако есть и третий выбор, состоящий в попытке найти способ согласовать религиозную догму с данными науки. Привлекательность последнего варианта очевидна, ибо в случае успеха такой попытки человек может сохранить веру, эмоционально необходимую ему, в то же время принимая научные данные с их интеллектуальной убедительностью.
Поскольку спрос рождает предложение, в последние годы появились в большом количестве статьи, книги, а также материалы на Интернете, авторы которых предлагают различные варианты толкований Библии и научных теорий, предположительно раскрывающие их взаимное соответствие и объясняющие, что противоречия между наукой и религией - кажущиеся.
Материалы на эту тему заметно различаются по уровню дискуссии, от крайне примитивных до весьма утончённых.
Обилие указанных материалов не позволяет рассмотреть их в совокупности в одной короткой статье. Однако можно получить некоторое представление о такой литературе, если рассмотреть какой-либо типичный образец её, не относящийся ни к наиболее примитивному, ни к наиболее утончённому её уровню, а стоящий где-то посреди между указанными крайностями.
В качестве такого образца могут служить две книги, написанные физиком Дж. Шрёдером, которые достаточно типичны для литературы указанного типа, и которые мы и обсудим в этой статье.
Первая книга Дж. Шрёдера, под названием "Большой Взрыв и Книга Бытия" (Bantam Books, 1992) имеет подзаголовок: "Раскрытие гармонии между современной наукой и Библией". Этот подзаголовок представляет в краткой форме основную идею книги Шрёдера. Др. Шрёдер поставил перед собой амбициозную цель: показать как верующим, так и скептикам, что противоречия между библейскими откровениями и научными данными проистекают всего лишь из неправильной интерпретации, и что на самом деле каждое слово в Библии находится в точном согласии с результатами научных исследований.
Дж. Шрёдер начинает свою книгу с детального рассказа о том, как он участвовал в испытаниях подземных атомных взрывов. Этот рассказ не имеет прямого отношения к теме книги. По-видимому, он предназначен для того, чтобы показать читателям, как хорошо Дж. Шрёдер квалифицирован для обсуждения темы его книги. Мы узнаём, что Дж. Шрёдер не какой-либо невежда в науке, слепо защищающий библейский рассказ, а напротив, опытный физик, с докторской степенью. В самом деле, мы находим в его книге многочисленные уважительные ссылки на научные теории и данные, от археологических находок, до Теории Относительности Эйнштейна.
Нет никаких противоречий между современной наукой и Библией, уверяет Дж. Шрёдер.
Кто станет возражать против такого утверждения, если оно может быть доказано в логически непротиворечивой форме, и без искажения научно установленных фактов? Например, я был бы счастлив принять утверждения Дж. Шрёдера, если бы они были доказаны логическим и непротиворечивым образом, без искажения фактов.
В начале своей книги Дж Шрёдер сообщает, что его книга была результатом его усилий ответить на вопросы его детей. В частности, его восьмилетний сын Джошуа изучал Библию с трёхлетнего возраста, и, когда он достиг восьми лет, начал обнаруживать противоречия между Библией и наукой.
Дж. Шрёдер не сообщает, удовлетворили ли его объяснения его восьмилетнего сына, хотя такое утверждение кажется подразумеваемым. Нас интересует однако, могут ли объяснения Дж Шрёдера удовлетворить тех, чей возраст перешагнул порог восьми лет. В этой статье я предложу мой ответ на этот вопрос.
В моём обсуждении книги Дж Шрёдера, моя цель ни в какой мере не будет состоять в принятии той или другой стороны в противоречии между наукой и Библией. Моя цель будет ограничена обсуждением аргументации Дж. Шрёдера, для того, чтобы увидеть, привели ли его усилия к доказательству отсутствия противоречий между данными науки и библейским рассказом. Обсуждение книги Дж. Шрёдера будет включать следующие разделы:
На стр. 12 его книги Дж. Шрёдер пишет ": разногласия между археологией и богословием не только не необходимы, но и не реальны". Через несколько строчек Дж. Шрёдер продолжает: "Цель этой книги - объяснить эту согласованность, как экспертам, так и любителям".
Таким образом, как мы видим, Дж. Шрёдер сформулировал амбициозное намерение: объяснить как специалистам, так и неспециалистам, которые до его книги бродили во мраке, истинный смысл, как научных данных, так и библейских откровений. Это было, конечно же, похвальное намерение.
Важной ступенью на пути к достижению цели Дж. Шрёдера явился его анализ хронологических данных, которые прежде его книги казались столь непримиримо различными в Библии и в науке.
Хронологические рассуждения Дж. Шрёдера состоят из двух частей. Первая часть рассматривает библейский рассказ о сотворении мира в шесть дней, а вторая часть - период между концом этих шести дней и нашим временем. Мы рассмотрим обе части в указанном порядке.
Поскольку главная цель Дж. Шрёдера состояла в доказательстве, что библейский рассказ и данные науки не противоречат один другому, одной из его важных задач было согласование библейского рассказа о сотворении мира за шесть дней с данными науки о существовании вселенной в течение примерно 15 миллиардов лет.
До опубликования книги Дж. Шрёдера, указанное расхождение между Библией и наукой обсуждалось несчётное число раз. Объяснение, которое часто выдвигалось, сводилось к предположению, что слово "день" в Библии не следует толковать в буквальном смысле, то есть как приблизительно 1/365 продолжительности одного оборота Земли вокруг Солнца. То, что для нас миллиард лет, для Бога может быть один "день".
Невзирая на отрицание этого Дж. Шрёдером, его объяснение, в сущности, сводится к той же идее, но с одним различием. Опираясь на его осведомлённость в физике, Дж. Шрёдер обращается к Теории Относительности Эйнштейна, чтобы предложить конкретное истолкование рассказа о шести днях творения, согласное с данными науки.
Как объясняет Дж. Шрёдер, Теория Относительности, среди прочих результатов, установила, что не существует абсолютного времени. Это верно. Дж. Шрёдер далее сообщает, что в различных системах отсчёта промежуток времени между двумя событиями может быть различным. Это тоже верно. Процесс, который в одной системе отсчёта длился шесть дней, в другой системе отсчёта мог продолжаться миллиарды лет. И это верно.
Далее Дж. Шрёдер приводит пример из физики. Это хорошо известный экспериментальный факт поведения мю-мезонов (мюонов). Как объясняет Дж. Шрёдер, пока в системе отсчёта, связанной с лабораторией (то есть, с Землёй) проходит 200 микросекунд, в системе отсчёта, связанной с движущимся мюоном, проходит всего 4.5 микросекунды. Эксперты охотно согласятся с этим объяснением, а не эксперты так или иначе, должны полагаться на научный авторитет профессионального физика, каковым является Дж. Шрёдер.
Однако, начиная со следующего шага в рассуждениях Дж. Шрёдера, пути экспертов в физике и читателей, не осведомлённых в этой науке, неизбежно пойдут в разные стороны. Неосведомлённые читатели, впечатлённые научной квалификацией Дж. Шрёдера, скорее всего, будут и далее принимать, как истину, его дальнейшие рассуждения. Однако те читатели, которые знакомы с физикой, скорее всего, будут поставлены в тупик продолжением его хода мыслей. В этом продолжении, Дж. Шрёдер совершает скачок от опыта с мюонами до рассказа о шести днях творения. Согласно Дж. Шрёдеру, прежде создания первого человека, Адама, Бог действовал в своей собственной системе отсчёта, крайне отличной от той системы отсчёта, к которой он перешёл в момент создания Адама. Промежуток времени, который в первой системе отсчёта (до Адама) длился шесть дней, во второй системе отсчёта длился 15 миллиардов лет. В момент создания Адама, Бог перешёл от первой, его собственной системы отсчёта, к новой системе отсчёта, общей для Бога и человека.
Можем ли мы утверждать, что вышеприведённое объяснение неверно? Нет. Можем ли мы утверждать, что это объяснение верно? Нет. Объяснение Дж. Шрёдера требует порыва веры. В этом нет ничего дурного, если только это объяснение не выдается за основанное на научных данных. Предположение, что система отсчёта творца отлична от системы отсчёта человечества, не имеет никакого отношения к науке. С точки зрения религии, вышеприведённое объяснение не ново, и находится вне научной дискуссии. Дж. Шрёдер, однако, хочет, чтобы читатели поверили, что его объяснение основано на Теории Относительности. Объяснение это никаким образом не основано на Теории Относительности или на каких-либо иных научных данных.
Действительно, Теория Относительности установила, что в различных системах отсчёта время течёт с различной скоростью. Однако, Теория Относительности чётко определяет, что понимается под "различными системами отсчёта". Течение времени различно в таких системах отсчёта, которые механически движутся одна относительно другой с определённой скоростью. Для того чтобы промежуток времени между двумя событиями, который в одной системе отсчёта длится шесть дней, в другой системе длился бы 15 миллиардов лет, эти две системы отсчёта должны двигаться одна относительно другой с очень большой скоростью.
Понятно, что приложение этих выводов Теории Относительности к сотворению мира за шесть дней требует изрядно напрячь воображение. Для того чтобы удовлетворить условиям Теории Относительности в соответствии с объяснением Дж. Шрёдера, придётся вообразить, что в процессе сотворения вселенной Творец мчался с колоссальной скоростью мимо сотворяемой им вселенной. Бог-марафонец - возможно, такая картина удовлетворила восьмилетнего сына Дж. Шрёдера. Для тех же, чей возраст превысил восемь лет, лучшим выбором представляется отнесение рассказа о шести днях творения обратно в сферу религиозной веры.
В общей теории относительности показано, что течение времени зависит также от тяготения. Опять, применение этого научно установленного факта к библейскому рассказу о шести днях творения потребует весьма эластичного воображения. Я оставляю для читателей, склонных к таким упражнениям, вообразить очень тяжёлого творца, создающего очень лёгкую вселенную (или, может быть, очень легкого творца, создающего очень тяжёлую вселенную?). Читатель должен простить мне этот шуточный подход к книге Дж. Шрёдера, ибо книга его сама наталкивает на такие шутливые замечания.
Вывод: не становясь на точку зрения ни Библии, ни науки, можно заключить, что попытка Дж. Шрёдера примирить точку зрения Библии с научной, путём ссылки на Теорию Относительности, совершенно неубедительна.
Дж. Шрёдер сообщает нам, что в тот момент, когда творец создал Адама, он мгновенно переключил ход времени, так что, вместо предыдущей системы отсчёта, в которой творение вселенной заняло шесть дней, была введена новая система отсчёта, на этот раз общая для Бога и человека. С этого момента, говорит Дж. Шрёдер, все даты событий указанные в Библии, абсолютно достоверны и совпадают с датами, определёнными наукой. Например, если Библия говорит нам, что Адаму было 130 лет, когда родился его сын Сет, то это означает в точности 130 лет по нашему календарю, то есть, продолжительность периода времени, в течение которого Земля делает 130 оборотов вокруг Солнца. Если Библия говорит нам, что Адам был создан 5759 лет назад, то это означает в точности именно указанный период времени. Дж. Шрёдер уверяет нас, что указанный срок - 5759 лет от Адама до нас, в точности совпадает с археологически установленной хронологией истории человечества. Приведём соответствующую цитату из книги Дж. Шрёдера (стр. 31): "В 1990 году все поколения со времён Адама в совокупности прожили 5750 лет. Эти данные Библии о начале зарегистрированной истории хорошо совпадают с археологическими открытиями двух последних столетий".
Очень впечатляющее утверждение. Читатель несомненно ждёт с нетерпением доказательств, основанных на научных данных. Дж. Шрёдер затем предлагает такие доказательства.
Аргументация Дж. Шрёдера по этому вопросу включает две части. Одна часть относится к дате начала бронзового века, а другая к природе тех человекоподобных существ, которые, как показывают данные археологии, жили на Земле в течение многих тысяч лет ранее, чем 5760 лет назад.
Рассмотрим обе части аргументации Дж. Шрёдера.
Дж. Шрёдер сопоставляет поколения потомков двух сыновей Адама - Сета и Каина. Библия сообщает продолжительность жизни каждого из потомков Сета, от Еноша (сына Сета) до Ноя, которому было 600 лет, когда произошёл потоп. Между Еношем и Ноем всего было девять поколений. Далее Дж. Шрёдер сосчитывает так же девять поколений потомков Каина, кончая Тубал-Каином. Продолжительность жизни потомков Каина не сообщается в Библии, но на основании подсчёта числа поколений, Дж. Шрёдер предполагает, что Тубал-Каин был современником Ноя, и исходя из этого, вычисляет промежуток времени от Адама до Тубал-Каина. Он приходит к выводу, что указанный промежуток составил 1350 лет. Вычитая 1350 из 5750, Дж. Шрёдер заключает, что Тубал-Каин жил приблизительно 4400 лет назад.
Приведённые вычисления Дж. Шрёдера оставляют место для сомнений. Как мы увидим при обсуждении второй книги Дж. Шрёдера, он сам вынужден был пересмотреть свои хронологические вычисления. Дж. Шрёдер ни одним словом не поясняет в его второй книге, почему он изменил там вышеприведённые даты. Нетрудно, однако, увидеть ошибку в вышеприведённых вычислениях, которую, по-видимому, кто-то указал Дж. Шрёдеру после опубликования его первой книги, что и должно было вынудить его пересмотреть приводимые им даты. В таблице 2, озаглавленной "Генеалогия до потопа" (стр. 31 первой книги) Шрёдер сопоставляет поколения потомков Сета и Каина. При этом он включает в последовательность потомков Каина такие имена как Иавал (седьмое поколение) и Иувал (восьмое поколение). После них он указывает Тубал-Каина, который, по этому подсчёту, принадлежит к девятому поколению после Каина. Однако, достаточно прочитать соответствующие стихи (от 4:20 до 4:22) в книге Бытия, и становится очевидно, что Иувал и Иавал были не отцом и дедом Тубал-Каина, а его единородными братьями, ибо все трое были сыновьями Лемаха. Таким образом, согласно Библии, Тубал-Каин принадлежал не к девятому, а к седьмому поколению после Каина, что отодвигает его на несколько сот лет назад по сравнению с таблицей Дж. Шрёдера.
Поскольку, однако, мы рассматриваем сейчас первую книгу Дж Шрёдера, где он использует описанные вычисления для важных и далеко идущих выводов, мы примем приведённые им даты для дальнейшего обсуждения, тем более поскольку во второй книге, изменив даты, Дж Шрёдер не изменил выводов из этих дат.
В качестве следующего шага Дж. Шрёдер сообщает, что, согласно Библии, Тубал-Каин был изобретателем бронзы. Следовательно, заключает Дж. Шрёдер, согласно Библии, бронзовый век начался примерно 4400 лет назад. Но это как раз то, говорит Дж. Шрёдер, что и наука вывела из археологических данных. Какое убедительное доказательство, что хронология, данная в Библии, полностью согласуется с данными науки!
В самом деле?
Проверим, что в действительности говорит Библия. Дж. Шрёдер ссылается на стих 4:22 в книге Бытия. Посмотрим на это стих. Вот буквальный перевод стиха 4:22 из книги Бытия: "Также Цилла родила Тубал-Каина, кузнеца всех режущих инструментов из меди и железа".
Обратим внимание на последние два слова в этом стихе. На иврите эти слова "нехошет убарзель" что дословно означает "медь и железо". Дж. Шрёдер утверждает, что слово "нехошет" обозначает бронзу и латунь. Разумеется, это может быть только предположением, так как точное значение слова - это медь, в то время как бронза на иврите это "адар" а латунь это "плиз". Однако, поскольку слова "адар" и "плиз" вообще не встречаются в тексте Торы, возможно, что слово "нехошет" (Нун-Хет-Шин-Тав) было использовано в цитированном стихе для обозначения также сплавов, основанных на меди, то есть бронзы и латуни.
Однако, трудно не заметить, что Дж. Шрёдер, в его стремлении найти согласие между библейской и научно установленной хронологией, странным образом игнорировал слове "барзель" в приведённом стихе о Тубал-Каине. Это слово означает железо. Если Тубал-Каин делал инструменты не только из меди или бронзы, но также из железа, время его жизни должно быть отнесено к намного более поздней эпохе, чем Дж. Шрёдер хочет нас поверить. Использование железа началось приблизительно через полторы тысячи лет после начала бронзового века. (При рассмотрении второй книги Дж. Шрёдера мы увидим, что изменение дат в ней, по сравнению с первой книгой, усугубляет описанное противоречие).
Пропуск Дж. Шрёдером единственного слова - железо - в ссылке на стих о Тубал-Каине полностью опровергает хронологию, предложенную Дж. Шрёдером. Более того, зияющий пропуск этого слова, который мог быть только преднамеренным, подрывает всю аргументацию Дж. Шрёдера, делая сомнительной его беспристрастность.
На этом разваливается хронология "после Адама", предложенная Дж. Шрёдером.
Разделавшись, как он думает, с началом бронзового века, Дж. Шрёдер должен был разобраться с другим противоречием между Библией и наукой. Согласно Библии, Адам был создан из праха земного примерно 5760 лет назад.
С другой стороны, научные данные указывают, что существа, весьма подобные современному человеку, жили на Земле намного ранее. Чтобы примирить эти два взгляда, Дж. Шрёдер выдвигает весьма остроумное объяснение. Согласно Дж. Шрёдеру, человекоподобные существа, которые жили до времён Адама, были на самом деле не вполне людьми. Они были, как говорит Дж. Шрёдер, животными, которые обладали многими чертами человека, но не обладали человеческой душой (на иврите "нешама"). Согласно этому объяснению, Адам был первым настоящим человеком, который получил "нешама" от Бога, в то время как человекоподобные существа пред-Адамовой эпохи души не имели.
Прежде, чем детально рассмотреть объяснение Дж. Шрёдера, отметим следующий исторический факт. Согласно Дж. Шрёдеру, примерно 5760 лет назад произошло поистине революционное событие, коренным образом изменившее природу человека. Человек получил от Бога душу (нешама) тем самым превратившись из человекоподобного животного в настоящего человека. Известно, однако, что, например, в Египте развитое государство существовало ранее, чем 5760 лет назад. Имеется обилие информации об этом государстве. Не следует ли ожидать, что в исторических материалах, относящихся к периоду времени около 5760 лет назад, когда, по Шрёдеру произошло такое кардинальное изменение природы человека, как превращение из животного в настоящего человека, должны были бы найдены следы революционного превращения? Однако, в материалах, оставленных Египетской цивилизацией, не обнаруживаются какие-либо следы какого-либо революционного события приуроченного ко времени 5760 лет назад.
Для обсуждения гипотезы Дж. Шрёдера следует попытаться определить, что отличает человека от животного. В этом обсуждении я не буду опровергать идею Дж. Шрёдера как таковую, поскольку она не может быть ни доказана, ни опровергнута посредством рациональных доказательств. Принятие или опровержение гипотезы Д. Шрёдера об отсутствии души у человекоподобных предшественников Адама - это вопрос веры, а я не обсуждаю в этой статье аргументов за или против верований. Я попытаюсь, однако, установить некие критерии, позволяющие отличить человека от животного.
Представляется, что среди черт, присущих человеку, но отсутствующих у животных, можно указать следующие:
Если мы примем перечисленные пять пунктов, нам придётся заключить, что согласно объяснению Дж. Шрёдера, человекоподобные существа, которые жили ранее, чем 5760 лет назад, и были не настоящими людьми, а лишь человекоподобными животными, не имели письменности, не имели системы законов, не имели правительства, не имели никакого искусства, и не имели никакой религии.
Примечание: здесь автор приравнивает относительную неразвитость черт, перечисленных в списке, к абсолютному отсутствию. Строго говоря, это не так. Список, приведенный ниже, более корректен.Археологические данные опровергают подобные допущения.
Библейский рассказ утверждает, что первый человек шагал по земле 5760 лет назад. Посмотрим, что говорит археология.
Повторю снова, что в этой статье я не затрагиваю вопрос, какие данные верны - библейские или научные, в частности библейский рассказ о создании первого человека 5760 лет назад, или археологические свидетельства о гораздо более раннем существовании человека на Земле. Я могу сказать, однако, что аргументация Дж. Шрёдера, направленная на доказательство согласия между библейским рассказом и данными науки, не выдерживает элементарного рассмотрения.
В главах, посвящённых статистическим соображениям, подход Дж. Шрёдера существенно отличен от принятого им в главах о хронологии. В последних, Дж. Шрёдер полностью принимал, как доказанные, научные данные и стремился показать, что они вполне соответствуют библейскому рассказу. Очевидно Дж. Шрёдер считает данные археологии настолько убедительными, что попытка опровергнуть их была бы заведомо обречена на провал. Поэтому, для подкрепления его веры в библейский рассказ, Дж. Шрёдер не имел иного выбора, кроме как попытаться согласовать библейский рассказ с данными археологии. В предшествующем разделе мы видели, что Дж. Шрёдер не преуспел в такой попытке.
В главах, посвящённых статистическим соображениям в отношении происхождения жизни на Земле, Дж. Шрёдер чувствовал себя более комфортабельно в его приверженности к библейской версии, поскольку научное объяснение происхождения жизни не доказано с такой степенью достоверности, как археологические данные. Поэтому, рассуждая о происхождении жизни, Дж. Шрёдер выглядит гораздо более уверенным в его способности опровергнуть научную теорию и поддержать библейский рассказ. В этих главах мы не видим более попыток согласовать науку и Библию, но видим зато полное отрицание научной теории и такое же полное принятие библейского рассказа.
Научная теория происхождения жизни основана на предположении, что жизнь возникла самопроизвольно, в результате случайных химических реакций в атмосфере первобытной земли. Другой вариант той же теории допускает, что жизнь была принесена на Землю из космоса, и что она первоначально возникла в какой-то иной звёздной системе в результате упомянутых случайных химических взаимодействий. Дж. Шрёдер отрицает такую теорию на основе статистических соображений.
Например, на стр. 111 он пишет об учёных, которые придерживаются описанной теории: "Эти учёные предлагали гипотезы, без всякой попытки тщательно исследовать вероятность таких процессов". Очевидно Дж. Шрёдер хочет, чтобы читатели поверили, что в отличие от "нетщательных" учёных, он тщательно исследовал возможность самопроизвольного возникновения жизни через посредство случайных химических взаимодействий. Вывод, сделанный Дж. Шрёдером из его тщательных исследований, таков: самопроизвольное зарождение жизни было невозможно, потому что промежуток времени, необходимый для осуществления подходящих химических реакций, должен был бы быть настолько долог, что превзошел бы всю длительность существования вселенной. Этот вывод не нов, он был предложен несчётное число раз и до Дж. Шрёдера сторонниками библейской версии происхождения жизни.
Описанный вывод в свою очередь основан на определённом истолковании понятия вероятности, разделяемом Дж. Шрёдером. Сущность взгляда Дж. Шрёдера на вероятность иллюстрируется следующими цитатами из его книги (стр. 113): "Вероятность случайного воспроизведения двух одинаковых протеиновых цепочек, каждая со 100 аминокислотами, составляет 1 шанс из 20100 , что равно единице со 130 нулями".
Хотя арифметика в цитированной фразе не вполне точна (фактически выражение содержит многие цифры, отличные от нуля) утверждение Дж. Шрёдера верно в том смысле, что соответствующая вероятность действительно очень мала.
Однако, последующие рассуждения Дж. Шрёдера противоречат понятию вероятности. Вот что он пишет далее на стр. 113: "Для того чтобы достичь вероятных условий случайного возникновения единственного протеина, необходимо было бы совершать 10110 попыток в каждую секунду с момента начала времён. Для одновременного протекания таких попыток требовалось бы 1090 грамм углерода. Но вся масса Земли (все элементы вместе) составляет только 6х1027 грамм".
Какой триумф для противников теории самопроизвольного зарождения жизни! Какое элегантное вычисление! Какое впечатляющее утверждение, категорически уничтожающее гипотезу о самопроизвольном зарождении жизни! Если бы только эти вычисления и выводы были верны за пределами чистой арифметики!
В действительности вышеприведённые рассуждения Дж. Шрёдера ошибочны. Они основаны на непонимании смысла понятия вероятности. Если бы рассуждения Дж. Шрёдера были верны, то, например, для того, чтобы выиграть главный приз в Калифорнийской лотерее, где шанс такого выигрыша приблизительно 1 из 16 миллионов, было бы необходимо покупать по одному билету 16 миллионов раз. Известно, однако, что несколько раз госпожа Удача улыбалась лицам, купившим только один билет, в первый раз в жизни. Такие выигрыши случались не один раз, вопреки крайне малой их вероятности.
Для понимания глубоко неправильного толкования Дж. Шрёдера, поговорим о смысле понятия вероятности.
Начнём с нескольких примеров. Рассмотрим простейшую ситуацию - расчёт вероятности результата подбрасывания монеты. Разумеется, общеизвестно, что обычно вероятности выпадения орла и решётки равны и составляют 1/2. Если в конкретной попытке выпадает орёл, есть в этом что-нибудь удивительное? Разумеется, нет, мы не удивлены таким результатом, несмотря на то, что его вероятность была менее единицы. Оба результата - орёл и решётка - равновероятны, какой-то один из них должен был обязательно случиться, и нет никакой надобности предполагать, что какой-то сверхъестественный фактор вмешался в игру и предопределил результат.
Теперь обратимся к случаю метания кубика с шестью гранями. В этом случае имеются шесть равновероятных исходов - появление одной из цифр 1,2,3,4,5, или 6 на грани, обращённой кверху. Если любой из этих равновероятных исходов имел место, удивительно ли это? Нисколько, несмотря на то, что вероятность действительно случившегося исхода была всего 1/6.
Пусть теперь имеются 50 различных карт, беспорядочно разбросанных по столу. Мы выбираем наугад одну карту и он? оказывается семёркой пик. Удивляемся мы этому? Нисколько. Какая-то карта из пятидесяти возможных должна была быть обязательно выбрана, и тот факт, что она оказалась семёркой пик, нисколько не удивителен, несмотря на то, что вероятность выбора именно этой карты была всего лишь 1/50.
В чём значение трёх вышеупомянутых чисел - 1/2, 1/6, или 1/50? Ни в чём. Независимо от этих чисел, принципиальная ситуация в трёх вышеописанных играх была совершенно одинаковой. В каждом случае было N равновероятных исходов. В каждом случае было достоверно известно, что один из N возможных исходов случится (хотя мы не знали, какой именно). Какой бы из N возможных исходов ни случился бы в конкретном опыте, в этом не было бы ничего удивительного или сверхъестественного. Такой наш вывод не зависит от величины N, будь она 2,6,50 или один из триллиона триллионов. Более того, если, скажем, вероятность некоего исхода равна 1/50, значит ли это, что мы должны повторить попытку 50 раз, чтобы этот исход действительно имел место? Никоим образом. Если мы желаем выбрать семёрку пик из пятидесяти разных карт на столе, значит ли это, что мы должны выбирать карту за картой 50 раз (восстанавливая начальное количество беспорядочно разбросанных карт после каждой попытки), чтобы, наконец, попасть на семёрку пик? Вовсе нет. Угадать семёрку пик с первого раза так же возможно, как и не угадать её ни разу даже после, скажем 75 попыток.
Здесь ошибка (возможно, переводчика). Верным будет: "Вероятность угадать семерку пик с первой попытки такая же, как и с 75-й, если предыдущие 74 попытки были неудачными".
Величина, именуемая вероятностью, не доставляет никакой информации, позволяющей предсказать исход каждой конкретной попытки. Величина вероятности предсказывает следующее: если мы повторим попытку очень много раз, то семёрка пик окажется выбранной в среднем один раз из пятидесяти попыток. Для того чтобы это предсказание имело реальный смысл, число попыток должно быть намного больше 50. Если число попыток увеличивать, число выборов семёрки пик будет приближаться к рассчитанной вероятности, то есть, к выбору её, в среднем, один раз из пятидесяти. То же самое, однако, справедливо и для любой другой из пятидесяти разных карт на столе. Поэтому, каждый раз, когда семёрка пик оказывается выбранной, в этом нет ничего удивительного или сверхъестественного.
Точно так же, если рассчитанная вероятность какого-либо события составляет один из триллиона триллионов, нет ничего удивительного или сверхъестественного, если это событие происходит в действительности, поскольку это событие так же возможно, как и любое другое событие из совокупности равновероятных событий, для которых была рассчитана указанная малая вероятность. Поэтому аргументы Дж. Шрёдера, основанные на вычислении крайне малой вероятности самопроизвольного зарождения жизни, несостоятельны, ибо сколь угодно малая вероятность никоим образом не означает невозможности того или иного события.
Отметим, что вышеприведённое определение вероятности - лишь одно из нескольких возможных определений. Наше определение верно не всегда (хотя оно верно в рассмотренных случаях). В частности, наше определение предполагало равновероятность всех возможных исходов опыта. Нередки, однако, ситуации, когда одни из возможных событий имеют большую вероятность, чем другие. Для более детального объяснения сказанного, рассмотрим понятие вероятности с несколько другой точки зрения, а именно её соотношение с уровнем информации об объекте. Опять начнём с примера.
Представим, что вы стоите перед многоэтажным зданием, в котором работают несколько тысяч человек. 5 часов дня, конец рабочего дня, сейчас служащие начнут выходить из здания. Вы хотели бы угадать, окажется первый человек, вышедший из здания, мужчиной или женщиной. Вы не имеете никакой информации о составе служащих в здании. Поэтому вы оцениваете вероятность появления, как женщины, так и мужчины как 1/2. Представим теперь, что вы побывали ранее в этом здании, и знаете, что среди служащих в этом здании имеется примерно 2/3 мужчин и 1/3 женщин. В этом случае вы оцениваете вероятность появления женщины первой как 1/3, а мужчины как 2/3. В обеих ситуациях свойства системы - в данном случае соотношение между числом мужчин и женщин в здании, было совершенно одинаковым. В действительности шанс появления мужчины первым был одним и тем же в обоих случаях. Однако рассчитанная вами вероятность была различной. Это различие не было обусловлено какими то ни было свойствами системы, а только объёмом информации о системе, доступной вам. Этот простой пример показывает, что рассчитанная вероятность в большей мере отражает уровень незнания в отношении системы, чьё поведение оценивается рассчитываемой вероятностью, чем действительный шанс того или иного исхода.
Рассмотрим подробнее вопрос о различии между рассчитанной вероятностью и реальным шансом того или иного события. Если информация об объекте ограничена, то мы не знаем о факторах, которые, возможно, исключают какие-либо из предполагаемых исходов. Поэтому мы вынуждены включать в число вероятных исходов и такие, какие на самом деле невозможны, хоть мы и не знаем об этом. Более того, мы не знаем, насколько различаются реальные шансы разных исходов, и потому мы вынуждены предполагать их равновероятными (в приведённом примере истинные шансы были 1/3 и 2/3, но мы оценивали оба, как равные 1/2).Чем больше предвидится равновероятных исходов поведения системы, тем меньше рассчитанная вероятность каждого индивидуального исхода. При этом действительный шанс каждого исхода не зависит от нашего уровня знаний о системе. Если наше знание системы возрастает, мы исключаем из числа возможных исходов её поведения те, которые, при возросшем уровне информации о системе, мы теперь находим невозможными. Рассчитанная вероятность каждого другого исхода, всё ещё считаемого возможным, возрастает. Истинный же шанс каждого исхода вовсе не зависит от нашего знания системы, и потому не связан непосредственно с рассчитанной вероятностью. Таким образом, вывод Шрёдера, основанный на крайне малой вероятности самозарождения жизни несостоятелен ещё и потому, что крайне малая величина рассчитанной им вероятности в значительной мере обязана крайне малому объёму информации об условиях предполагаемых химических реакций. Если бы мы знали больше о возможных и невозможных путях протекания упомянутых реакций, в условиях первобытной Земли, то рассчитанная вероятность зарождения жизни могла бы оказаться на несколько порядков больше рассчитанной Дж. Шрёдером.
Действительно, если бы мы знали детальные условия протекания случайных химических взаимодействий в первобытной атмосфере, то вне всяких сомнений мы нашли бы, что некоторые из таких взаимодействий были существенно облегчены в существовавших тогда конкретных условиях сравнительно с другими. На каждом последовательном этапе указанных взаимодействий, некоторые пути протекания реакций оказываются существенно облегчёнными (например, вследствие сильных каталитических воздействий). Иначе говоря, различные пути взаимодействий были далеко не равновероятны, и это подрывает вычисления Дж. Шрёдера и его единомышленников, так как истинная вероятность процесса создания протеинов могла быть на много порядков больше рассчитанной Дж. Шрёдером.
Наконец, ещё одно принципиальное обстоятельство, ошибочно игнорированное Дж. Шрёдером. После того, как в вышеприведённом примере все служащие покинули здание, вы знаете достоверно, кто и в каком порядке покидал здание. Теперь понятие вероятности лишилось содержания. Получена полная информация о поведении системы и всякое вычисление или обсуждение вероятностей лишается смысла.
Когда событие, чья вероятность была предварительно рассчитана, произошло в действительности, понятие его вероятности становится беспредметным. При этом совершенно безразлично, была рассчитанная вероятность 1/2 или 1 из триллиона триллионов. Какое-то одно, конкретное событие из N равновероятных событий необходимо должно было произойти, так почему же не именно то, которое действительно произошло? Рассчитанная вероятность этого события, как бы мала она ни была, была равна вероятности любого другого из предположительно равновероятных событий, предвиденных при вычислении вероятностей. После того, как событие произошло, информация возрастает до уровня достоверности, и разговор о вероятностях лишается смысла.
Некогда в прошлом возникла жизнь. В этом нет ничего удивительного, поскольку это было одно из множества вероятных (но вовсе не обязательно равновероятных) событий. Рассчитанная вероятность этого события, как бы мала она ни была, не имеет никакого познавательного значения. Любое другое из N вероятных событий могло произойти взамен, но не произошло. Может быть, какое-либо из этих N-1 возможных событий, если бы оно произошло, было бы гораздо более удивительным, чем жизнь, как мы знаем её. Мы никогда не узнаем ответ на этот вопрос. Аргументация Дж. Шрёдера, основанная на вычислениях вероятности самопроизвольного зарождения жизни, лишена смысла, так же, как и вычисления времени, якобы необходимого для протекания соответствующих химических реакций. В действительности химические взаимодействия выбирали на каждом этапе наиболее лёгкий путь, и время, необходимое для завершения процесса, тем самым сокращалось на много порядков по сравнению с рассчитанным Дж. Шрёдером.
То, что произошло, несомненно произошло, и после этого вычисление вероятности этого события - это бессмысленное упражнение в арифметике.
Могут вышеприведённые соображения служить доказательством самозарождения жизни в противовес рассказу о создании жизни по божественному замыслу? Разумеется, нет. Однако вышеприведённые рассуждения показывают, что гипотеза самозарождения жизни никаким образом не противоречит каким-либо статистическим/вероятностным соображениям. Рассмотрение вероятностей Дж. Шрёдером не служит доказательством противного.
Вывод: вопреки намерению Дж. Шрёдера, он не сумел продемонстрировать согласие библейского рассказа с научными данными, а его вероятностные соображения основаны на наивном истолковании понятия вероятности.
Помимо рассмотренных недостатков и слабостей общего характера, в книге Дж. Шрёдера есть также немало мелких (и не очень мелких) конкретных ошибочных утверждений и аргументов. Некоторые из этих недостатков будут обсуждены в этом разделе.
На стр. 182 книги Дж. Шрёдера мы читаем: "Я предлагаю здесь только два примера из числа тысяч тонких особенностей обнаруживаемых в Библии".
Первый такой пример, рассмотренный Дж. Шрёдером, касается так называемого библейского "кода". По этому вопросу имеется обширная литература, включая несколько книг, множество Веб сайтов, статьи в журналах, фильмы, итд. Дж. Шрёдер приводит один, хорошо известный пример так называемой ПРБ, что означает Последовательность Равноотстоящих Букв. Для этого Дж. Шрёдер показывает, на стр. 183, начальный абзац Библии. Прежде, чем обсудить пример ПРБ в этом тексте, обратим внимание на следующую деталь. Рассматривая предполагаемую репродукцию первых фраз книги Бытия, мы сейчас же обнаруживаем, что на самом деле текст, напечатанный Дж. Шрёдером - это не вполне настоящий текст книги Бытия. Третье слово в тексте, приводимом Шрёдером, это Элоким. В действительном тексте книги Бытия такого слова нет. В третьем слове истинного текста, вместо буквы Куф, имеется буква Хей. Конечно, замена Хей на Куф - это не нововведение Шрёдера. Такая замена практикуется нередко, предположительно, чтобы избежать частого использования имени Бога всуе. Однако, одно дело - заменить букву в тексте, написанном комментатором, но совсем другое дело - представить "исправленный" текст Торы, выдавая его за настоящий текст Писания, и даже не упомянуть об этом. Вспомним, что, согласно традиции, изменение даже одной буквы в тексте Торы делает копию непригодной для использования в свитке.
Что касается сущности примера ПРБ, приведённого Дж. Шрёдером, обсуждение этого примера Шрёдером содержит искажение действительного текста Торы.
Примечание: на сайте НА статья была без картинок, а мне лень искать ее оригинал. Однако вы можете ознакомиться с фальсификациями "библейского кода" в соответствующей статье на Сайте Скептиков.
На рис 1 воспроизведен текст отрывка, в точности, как он представлен на стр. 183 книги Шрёдера. Процитируем, что пишет Дж. Шрёдер: "Возьмём букву Т когда она впервые появляется в версии книги Бытия на иврите. Сосчитаем 49 букв, начиная от этой Т, и заметим следующую букву, то есть пятидесятую букву. Повторим это 3 раза. Результат: ТОРА". Пока что всё верно. Дж. Шрёдер продолжает: "Повторим то же самое в книге Исхода. Тот же результат: ТОРА". И это пока верно. Сказанное предположительно определяет некую закономерность, согласно которой в каждой книге Пятикнижия в её начале имеется ПРБ для слова ТОРА с промежутком между буквами в 49 позиций (то есть с шагом 50). Далее Дж. Шрёдер пишет: "Теперь перейдем к книге Чисел. Слово ТОРА появляется с тем же характерным интервалом в 49 букв, но в обратном направлении". И это всё ещё верно. Здесь ПРБ для слова ТОРА начинается с буквы Хей и растягивается через буквы Реш и Вав до буквы Тав, с тем же интервалом в 49 (то есть с шагом 50). Что Дж. Шрёдер не сообщает, это где в точности располагается упомянутая ПРБ. Она начинается не с первого появления буквы Хей в тексте этой книги, а с третьего, нарушая тем самым предполагаемую симметричность расположения описываемых ПРБ. Далее Дж. Шрёдер продолжает: "Повторим тот же процесс в книге Второзакония и получим тот же результат". Увы, последнее утверждение вообще ошибочно. В книге Второзакония (на иврите) действительно имеется ПРБ для слова ТОРА, читаемая против текста (то есть слева направо) но, во-первых, она начинается вовсе не с первого появления буквы Хей в тексте этой книги, а с двадцать второго её появления (считая от начала книги), а во-вторых, вместо 49 букв, интервал в этой ПРБ составляет 48 букв (шаг 49 вместо 50). Разумеется, это портит якобы безупречную симметрию четырёх ПРБ, и потому обычно сторонники библейских "кодов" упоминают ПРБ для слова ТОРА в четвёртой, и тем более в пятой книге Пятикнижия, избегая входить в детали. Разумеется, это подрывает доверие к утверждениям Шрёдера. Возможно, что Дж. Шрёдер не знал об упомянутом истинном положении с четырьмя ПРБ для слова ТОРА, и положился на других сторонников библейских "кодов", но не вправе ли читатель ожидать от Дж. Шрёдера тщательной проверки сообщаемых им фактов, особенно если этим фактам придается такое большое значение?
Ну, а каково же значение самого факта появления описанных ПРБ для слова ТОРА в тексте Торы? Следует рассматривать появление этих ПРБ, как чудо, как результат целенаправленного действия автора Торы?
Для ответа на этот вопрос обратимся к рис. 2, где показан отрывок из текста на иврите. В самой первой строке отрывка мы видим ПРБ для слова ТОРА с "шагом" в шесть пропущенных букв, вполне аналогичную ПРБ в тексте Торы на рис. 1. Однако, текст на рис. 2 не имеет отношения к Библии. Это - часть страницы 91 из учебника географии Израиля, опубликованного издательством Ам Овед в Тель-Авиве, в 1975 г. Это лишь один из множества примеров ПРБ для различных слов, легко находимых в любых текстах. Так что пример, приводимый Шрёдером, и якобы иллюстрирующий скрытые тонкости библейского текста, на самом деле лишён смысла.
Обсуждение трёх пунктов, перечисленных в заголовке этого раздела, представляется нелепым, когда речь идёт о книге, написанной физиком с учёной степенью. К сожалению, Дж. Шрёдер даёт повод заняться таким обсуждением. Например, на стр. 40 он пишет: "Масса (или вес) тела, когда оно в покое, в технических терминах называется массой покоя". Мне трудно представить, что физик с учёной степенью может всерьез считать массу и вес одним и тем же. Я предпочитаю истолковать это, как небрежность стиля. Такое истолкование, возможно, подтверждается использованием слов "в технических терминах", которые не имеют никакого очевидного смысла. В каких "нетехнических терминах" масса тела в покое называется как-то иначе, чем масса покоя?
С другой стороны, такому доброжелательному истолкованию противоречит применение Дж. Шрёдером того же выражения "масса (или вес)" более, чем один раз. Например, это же выражение мы видим на стр. 37. Это даёт повод для предположения, что Дж. Шрёдер на самом деле считает массу и вес одним и тем же. Подобное утверждение, сделанное студентом первого курса на экзамене по физике, означало бы немедленную двойку. Масса покоя - это свойство тела, константа, независимая от системы отсчёта. Полная (или релятивистская) масса зависит от скорости, и, следовательно, от системы отсчёта. Однако, вес тела - это совершенно иная величина, определяемая взаимодействием тела с планетой. Вес зависит от массы тела и от массы планеты, и, в первом приближении, от квадрата расстояния между центром планеты и телом (если тело намного меньше планеты или имеет сферическую форму). Нет сомнения, что Дж. Шрёдера учили этому, когда он был студентом.
На той же стр. 40 Дж. Шрёдер пишет: "...оно приобретает скорость и таким образом приобретает кинетическую энергию пропорциональную скорости". В самом деле, доктор Шрёдер? Вы не знаете, что кинетическая энергия пропорциональна квадрату скорости? Что это, опять небрежность стиля?
На стр. 41 мы видим ещё одно выражение, которое, выражаясь мягко, очень странно в устах физика с учёной степенью. Я цитирую: "... законы физики (которые не более, чем законы природы):" На самом деле? Дж. Шрёдер, как кажется, не знает, что законы физики - это постулаты, сформулированные как интерпретация результатов эксперимента. В лучшем случае, законы физики - это догадки о том, что может служить разумным приближением к законам природы. Законы природы, как мы верим, не изменились, скажем, между 18 и 20 веками, но законы физики претерпели многие существенные изменения и поправки.
Есть ещё немало примеров сомнительных формулировок в книге Дж. Шрёдера, и вопрос - были они результатом незнания или отсутствия тщательности в выборе выражений, не меняет дела, особенно учитывая, что книга Дж. Шрёдера предположительно должна была пролить свет на важные и доныне недостаточно понимаемые проблемы.
Приведём ещё несколько примеров. На стр. 100 мы читаем: "Мы видим, что беспорядочность энтропии возрастает в каждой наблюдаемой системе". Это - абракадабра. Энтропия - это и есть мера беспорядочности в системе. Выражение "беспорядочность энтропии" лишено смысла.
Стр. 117. Я цитирую: "Центробежная сила вращения сплющила облако, превратив его в диск". Центробежная сила - это один из видов сил инерции. Силы инерции обычно рассматриваются в физике, как фиктивные силы. Реальная сила в данном случае - это центростремительная сила, обусловленная гравитацией. В ряде случаев удобно использовать понятие сил инерции (применяя так называемый принцип Даламбера). Однако сказать, что центробежная сила сплющила облако, означает затуманить суть дела облаком бессмысленного выражения.
Подобные примеры можно было бы умножить.
Дж. Шрёдер взялся за весьма амбициозное начинание. На стр. 24 он пишет: "Среднему неспециалисту, будь он иудеем или христианином, неизбежно представляется конфликт между наукой и Библией: Являются мир науки и мир Библии взаимно исключающими? Истина прямо противоположна".
Разбираемая книга предположительно должна была доказать последнее утверждение для "среднего неспециалиста". Как бы похвальной ни была такая цель, после прочтения книги Дж. Шрёдера приходишь к выводу, что автор не сумел достичь её. Имеются немало книг, посвящённых той же или подобной теме. Многие из этих книг так же плохи, как и книга Дж. Шрёдера. Некоторые лучше. Вопрос состоит в том, какова была цель публикации ещё одной книги на эту тему, книги, изобилующей ошибками, необоснованными гипотезами и сомнительными утверждениями?
Далее мы рассмотрим вторую книгу Дж. Шрёдера(The Free Press, 1997).
Вторая книга дж. Шрёдера называется "Божья Наука", с подзаголовком "Слияние Научной и Библейской Мудрости". Она значительно превосходит по объёму первую книгу. Исходя из названия и объёма, можно было ожидать, что вторая книга продолжит и разовьёт тему первой книги. В определённой мере это ожидание оправдывается, так как Дж. Шрёдер действительно повторяет, в более или менее схожей форме, ряд тезисов, затронутых в первой книге, частично варьируя и дополняя их. С другой стороны, однако, вторая книга Дж. Шрёдера существенно отличается от первой. Одно из различий состоит в том, что, в отличие от первой книги, где Дж. Шрёдер ограничил себя сравнительно узким кругом вопросов, во второй книге он стремится охватить гораздо больший диапазон проблем. Один из результатов такого расширения тематики - это расплывчатость "фокуса". Различные главы касаются проблем, иногда мало связанных с другими главами, так что, вместо относительно чёткого плана первой книги, во второй книге мы видим конгломерат тем и вопросов, рассматриваемых каждый порознь. Это обстоятельство диктует и форму обсуждения второй книги. В отличие от нашего рассмотрения первой книги, мы будем рассматривать различные аспекты второй книги Дж. Шрёдера поочерёдно, не подчиняя порядок дискуссии какой-либо логической последовательности.
Ещё одна особенность второй книги Дж. Шрёдера - это её неровный характер. Во второй книге можно указать ряд хорошо написанных параграфов, где вопрос освещается правильно и в доходчивой форме. С другой стороны, немало параграфов содержат фактические ошибки, иногда элементарные, и очень странные, если учесть, что автор - физик с большим стажем и научной степенью. Мы рассмотрим примеры обоего вида.
Наконец, ещё одна особенность второй книги Дж. Шрёдера. Как уже упоминалось, в этой книге он местами приводит данные, противоречащие его же данным в первой книге, никак не объясняя причину изменения данных. Мы начнём обсуждение второй книги Дж. Шрёдера именно с этой её особенности.
Одно из расхождений между первой и второй книгами Дж. Шрёдера - это хронологические данные, относящиеся к Ною, всемирному потопу, Тубал-Каину и началу Бронзового века.
Как было отмечено ранее, в его первой книге Дж. Шрёдер привёл вычисления, согласно которым от Адама до Тубал-Каина прошло приблизительно 1350 лет, Тубал-Каин был современником Ноя и Бронзовый век начался приблизительно 4400 лет назад (стр. 31-32 и таблица 2 в первой книге). Во второй книге для начала Бронзового века указывается уже период времени, отстоящий на 5000 лет от нас, то есть смещённый на 600 лет назад по сравнению с указанным в первой книге (см. например, стр. 131 второй книги). Далее, на стр. 130 второй книги Дж. Шрёдер указывает интервал времени от Адама до Тубал-Каина - 700 лет, вместо 1350, им же указанных в первой книге. С другой стороны, во второй книге Дж. Шрёдер относит всемирный потоп ко времени приблизительно 4100 лет назад (стр. 131 второй книги), то есть на 900 лет позднее той даты начала бронзового века, которой он теперь придерживается во второй книге. По этим изменённым данным, Тубал-Каин уже не оказывается современником Ноя, так как изобретение бронзы, приписываемое Шрёдером Тубал-Каину, теперь отнесено на 900 лет ранее. Никаких объяснений такому изменению дат Дж. Шрёдер не даёт. Как было сказано при обсуждении первой книги, указанное изменение дат было, по-видимому, вызвано тем, что кто-то указал Дж. Шрёдеру на ошибку в его счёте поколений от Каина до Тубал-Каина, использованном в его первой книге. Не в праве ли читатель ожидать, что если автор отказывается от каких-то утверждений, то он должен, по крайней мере, как-то объяснить такое изменение взгляда?
Несмотря на пересмотр дат, Дж. Шрёдер во второй книге по-прежнему утверждает, что начало Бронзового века, согласно археологическим данным, совпадает с данными Библии (согласно его вычислениям). При этом, как и в первой книге, Дж. Шрёдер игнорирует указание в Библии, что Тубал-Каин делал инструменты также из железа. Поскольку теперь время жизни Тубал-Каина сдвинуто Шрёдером на 900 лет назад, то оно оказывается еще дальше во времени от эпохи применения железа, определённой археологически, так что в свете пересмотренных дат, хронологические изыскания Дж. Шрёдера относительно начала Бронзового века становятся ещё менее обоснованными.
Рассмотрим сейчас пример хорошо написанного параграфа во второй книге Дж Шрёдера.
Рассматриваемый параграф (стр. 161-164) содержит истолкование предельного случая "сокращения времени" в быстро движущейся системе отсчёта, согласно Теории Относительности. Как показывает эта теория, интервал времени между двумя событиями, происходящими в одном и том же месте внутри некоей системы отсчёта и измеренный внутри этой системы отсчёта, всегда короче, чем интервал времени между этими же событиями, измеренный в другой системе отсчёта, по отношению к которой данная система отсчёта движется с определённой скоростью и в которой эти два события в результате происходят в различных местах. Различие между двумя измеренными интервалами времени тем больше, чем быстрее данная система отсчёта движется относительно второй системы отсчёта. Если относительная скорость приближается к скорости света, "местный" интервал времени стремится к нулю.
Дж. Шрёдер рассматривает пример светового луча, несущего информацию о взрыве сверхновой, произошедшем по земному времени 170 миллионов лет назад. Поскольку сверхновая 1987А находится в 170 миллионах световых лет от Земли, световому лучу понадобилось именно столько времени, чтобы достичь Земли, если считать по земному времени. Поскольку, однако, световой сигнал движется со скоростью света, в системе отсчёта, связанной с сигналом, течение времени остановлено, и если бы в системе отсчёта, связанной с сигналом, "жил" наблюдатель, то для него взрыв сверхновой и прибытие сигнала об этом на Землю произошли бы одновременно.
Дж. Шрёдер правильно объясняет этот "парадокс" Теории Относительности, и его изложение весьма образно и впечатляюще. К сожалению, Дж. Шрёдер упускает весьма существенную деталь описываемой ситуации, а именно тот факт, что в системе отсчёта, связанной с сигналом, оба события - взрыв и достижение Земли сигналом - происходят в одной и той же точке, в то время как в системе отсчёта, связанной с Землёй, эти два события происходят в двух различных местах, отдалённых одно от другого огромным расстоянием. Именно это выделяет систему отсчёта, привязанную к фотонам, из всех прочих систем, где интервал времени между событиями больший (и, следовательно, в данном случае отличный от нуля). Такое объяснение могло бы способствовать более легкому восприятию "парадоксального" вывода Теории Относительности с его кажущимся противоречием каждодневному опыту. Невзирая на это упущение, в целом, изложение "парадокса" Теории Относительности в этом параграфе в книге Шрёдера заслуживает похвалы.
Разумеется, в соответствии с его программой, Дж. Шрёдер пытается провести аналогию между описанным "парадоксом" Теории Относительности и концепцией Бога, находящегося вне времени. Концепция Бога вне времени относится к области веры, и не имеет никакого отношения к "остановке времени" в системах, движущихся со скоростью света. Попытка Шрёдера, невольно вызывающая представление о Боге, бегущем со скоростью света мимо звёзд и планет, чтобы удовлетворить требованиям Теории Относительности, может только дискредитировать его подход, и, вместе с тем, и сами концепции веры, которые никак не нуждаются в опоре на данные науки.
На стр. 150-151 Дж. Шрёдер объясняет явление дифракции волн. Как и в примере с сигналом от сверхновой, эти абзацы хорошо написаны. До определённого предела объяснение Шрёдера правильно и наглядно объясняет дифракцию на примере морских волн, проникающих в акваторию гавани через проход в дамбе. Это наглядное объяснение показывает, что Шрёдер обладает потенциалом доходчиво объяснять сложные концепции. К сожалению, и в этом случае Шрёдер не смог удержаться полностью на пути физически правильного рассказа. Суть объяснения Шрёдера, верная, пока он трактует дифракцию на отверстии, размер которого близок к длине волны, становится неверным, когда он, в сущности, утверждает, что на отверстиях, размер которых превосходит длину волны, дифракция якобы не имеет места (стр. 150).
Если бы это утверждение было верным, было бы возможно построить оптический микроскоп с практически неограниченным увеличением. Диаметр входного отверстия микроскопа намного превосходит длины волн видимого света. Если бы не дифракция световой волны на входном отверстии, то, применяя последовательно установленные линзы, можно было бы достичь миллионно кратных увеличений, без электронной микроскопии. Увы, дифракция кладёт предел разрешающей способности любого оптического инструмента, а с ней и полезному увеличению.
В простейшем случае дифракции на одном отверстии, увеличение размера отверстия сверх длины световой волны не ликвидирует дифракцию, а только расширяет центральный дифракционный максимум, оттесняя максимумы высших порядков к краю отверстия и сближая их. Более того, дифракция имеет место, даже если один из краёв отверстия расположен бесконечно далеко, так что в этом случае приходится уже говорить не об отверстии, а об огибании волной края непрозрачной стены. Дифракция имеет место всегда, когда свободное распространение волны во всех направлениях стеснено каким бы то ни было образом.
Это один из типичных примеров многочисленных неточностей, характерных для стиля Шрёдера, и бросающих тень на надёжность всех его утверждений.
На стр. 153 мы видим начало секции, озаглавленной "Причинность опровергнута". Процитируем фразу, выражающую главную мысль этой секции (стр. 157): "В противоположность тому, чему мы научились в школьной физике, закон природы, известный как причина-и-следствие - это не закон".
В этом параграфе Дж. Шрёдер описывает эксперименты по дифракции частиц на одном и двух отверстиях и утверждает, что результаты этих экспериментов опровергают принцип причинности.
Прежде, чем детально рассмотреть конкретные аргументы Шрёдера, отметим, что опровержение принципа причинности означало бы конец науки, в частности физики.
Примечание: причинность принципиально недоказуема (и неопровержима) - см. Поппера. Однако аксиому вовсе не "берутся на веру", как считают многие неучи.
Физика - экспериментальная наука. Законы физики - это постулаты, сформулированные на основе обобщения и интерпретации опытных данных. Такое обобщение и такая интерпретация возможны только потому, что основаны на принципе причинности. Никакой экспериментальный результат не становится частью физики, если он не воспроизводим. Требование воспроизводимости результатов опыта основано на предположении, что в правильно поставленном эксперименте воспроизведение условий опыта вызывает воспроизведение результатов. Это и есть принцип причинности в его практическом применении. Дж. Шрёдер многократно подчёркивает в его книгах его приверженность к науке и постоянно ссылается на научные данные. В то же время, крайне непоследовательно, он объявляет не больше и не меньше, чем недействительность принципа причинности, без которого не может быть никакой науки.
Обратимся теперь к конкретному описанию Дж. Шрёдером опытов с дифракцией частиц, которые, по его мнению, опровергают принцип причинности. Дж. Шрёдер странным образом не замечает, что каждая фраза в его рассуждениях об отсутствии причинности на самом деле утверждает незыблемость этого принципа. Дж. Шрёдер, пытаясь опровергнуть причинность, постоянно опирается в его рассуждении на эту же причинность.
В самом деле, посмотрим что Дж. Шрёдер говорит о дифракции пучка частиц (атомов, электронов, итд - стр. 153-157). Если на пути частиц установлена преграда с одним отверстием в ней, объясняет Шрёдер, то на экране за преградой появится изображение отверстия, края которого размыты из-за дифракции. Это верно. Если в преграде сделаны два отверстия, то картина изменится, и на экране появится решётка из нескольких максимумов (изображенная на рис 9, стр. 151). Это тоже верно. Далее Шрёдер сообщает, что описанные картины, различные в зависимости от числа отверстий, возникают даже если частицы движутся через отверстия поодиночке. Верно. Каким образом, спрашивает Шрёдер, частица, проходящая через одно из отверстий, знает о существовании или отсутствии второго отверстия? С точки зрения частицы, проходящей через одно из отверстий, существование или отсутствие второго отверстия, через которое она не проходит, никак не меняет условия эксперимента для этой частицы. Однако, в зависимости от наличия или отсутствия второго отверстия, поведение частицы различно. Следовательно, говорит Шрёдер, в этих опытах одинаковые условия не ведут к одинаковым результатам. Приведём прямую цитату из книги Шрёдера (стр. 156-157): "Эти эксперименты означают конец пути для принципа причинности. В классической физике причинность требовала, чтобы одинаковые условия приводили к одинаковому результату. В этих экспериментах с двумя отверстиями результат оказывается неопределённым. Частица движется с заданной скоростью через отверстие к заданному экрану. На место её падения на экран влияет второе отверстие, через которое она не проходит. С точки зрения частицы одинаковые условия приводят к разным результатам".
Следовательно, согласно Шрёдеру, принцип причинности не действителен.
В самом деле?
В самом деле рассуждения Шрёдера ошибочны. Он не замечает, что всё его рассмотрение полностью основано на принципе причинности. Рассмотрим, что надо сделать, чтобы получить на экране размытое изображение отверстия. Шрёдер говорит, что для этого надо открыть на пути частицы одно отверстие. Посмотрим теперь, что надо сделать, чтобы на экране появилась типичная дифракционная картина, с несколькими максимумами. Теперь надо, говорит Шрёдер, открыть два отверстия. И наоборот, если открыть одно отверстие, то неизбежно, в России, Америке или Австралии, вчера или сегодня, или через двадцать пять лет, на экране возникнет тот же самый полностью предсказуемый размытый дифракционный максимум, а если открыть два отверстия, то так же неизбежно всегда возникнет та же самая полностью предсказуемая типичная дифракционная картина. Это и есть принцип причинности в действии. Никакой опасности исчезновения науки эти опыты не предвещают.
В вышеприведённой цитате, ошибка Шрёдера заключается в словах "с точки зрения частицы". Описанные опыты вовсе не свидетельствуют о произволе в поведении частицы. Поскольку открытие одного или двух отверстий влияет на поведение каждой индивидуальной частицы (но изменяет его всегда одинаково) правильный вывод состоит в признании, что открытие второго отверстия на самом деле изменяет условия опыта именно "с точки зрения частицы".
Наука давным давно объяснила, каким образом частица, проходящая через одно отверстие, ведёт себя по разному в зависимости от наличия или отсутствия второго открытого отверстия, "через которое она не проходит". Причина состоит в волновых свойствах частиц.
Со времени гениального прозрения Луи де Бройля, реализация волновых свойств частиц материи стала неотъемлемой частью науки. До появления термина "Квантовая Механика", это великолепное достижение человеческого интеллекта имело два других названия. В формулировке В. Гейзенберга (1928) эта наука в течение некоторого времени именовалась матричной механикой, а в формулировке Е. Шрёдингера, волновой механикой. Вскоре, однако, было выяснено что обе формулировки эквивалентны, и тогда был рождён термин Квантовая Механика. Однако термин Шрёдингера очень точно отражал сущность этой науки. В зависимости от условий, один и тот же материальный объект может вести себя, как частица или как волна. Чем меньше масса объекта, тем сильнее выражены его волновые свойства. Очень характерный пример - это поведение электрона, хотя аналогичные черты поведения присущи всем частицам, в тем большей мере, чем меньше из масса. Электрон ведёт себя, как частица с определённой массой только, если он ничем не стеснён.
Такой, свободный электрон не проявляет волновых свойств, пока он не подвержен действию, например, электромагнитного поля. Если электрон оказывается, скажем, в электрическом поле, периодически распределённом в пространстве, его поведение начисто теряет все признаки частицы. Такой электрон во всех смыслах ведёт себя как волна. У такого электрона даже не обнаруживается та масса, которая присуща ему в свободном состоянии. Если электрон сталкивается в его движении с механическим препятствием, например, с перегородкой, в которой имеются отверстия, то "с точки зрения электрона" на него накладываются ограничения со стороны микроскопических электрических полей, существующих в материале перегородки. Как показывает Квантовая Механика, в такой ситуации электрон (а также протон, атом, ион, итд) проявляет волновые свойства. Правильно теперь говорить не о частице, а о волне, движущейся через отверстия. Как иллюстрирует пример с морскими волнами (рис. 9 на стр. 150) нет ничего удивительного, что волна ведёт себя по разному в зависимости от количества открытых отверстий в перегородке.
Ещё до возникновения Квантовой Механики, другая замечательная наука - Статистическая физика, углубила и развила Лапласов принцип причинности. Квантовая Механика стала следующим этапом на пути более глубокого понимания причинности.
Однако никакого опровержения принципа причинности квантовая механика не предполагает. Изложение Шрёдера в этих параграфах вульгаризирует и искажает данные науки.
Читатель может спросить, как может физик с учёной степенью быть настолько плохо осведомлён в его специальности? Что ж, степень доктора философии Дж Шрёдера эквивалентна степени кандидата наук в бывшем СССР. Можно припомнить поговорку: "Учёным можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан".
В свете сказанного, утверждение Дж. Шрёдера на стр. 74, что (я цитирую) "Чудеса не только возможны согласно квантовой механике, они регулярно наблюдаются в физических лабораториях" - это не более чем подмена действительного желаемым. Никаких чудес никто никогда не наблюдал в контролируемых условиях научного эксперимента.
Причина подобных высказываний становится понятной из собственного признания Дж. Шрёдера на стр. 51: "Моя цель - показать гармонию между наукой и Библией". Когда цель становится самоцелью, установление истины отходит на второй план.
В этом разделе мы поговорим о ряде отдельных несуразностей и ошибок, коими изобилует вторая книга Дж. Шрёдера.
1)На стр. 152, в начале секции, озаглавленной "Открытие частично-волнового дуализма" Дж. Шрёдер рассказывает историю открытия и объяснения фотоэлектрического эффекта. Здесь, в пределах полу страницы, одна ошибка погоняет другую.
Дж. Шрёдер начинает с утверждения, что в 1905 г. А. Эйнштейн (я цитирую) "опубликовал результаты экспериментов, продемонстрировавших то, что стало известным, как фотоэлектрический эффект".
На самом деле Эйнштейн не опубликовал никаких экспериментальных результатов по фотоэффекту, так как он никогда не выполнял таких экспериментов. Фотоэлектрический эффект был открыт, и его основные закономерности были частично изучены Генрихом Герцем более, чем на двадцать пять лет ранее. Эйнштейн, однако, в его знаменитой статье предложил революционную теорию для объяснения фотоэффекта.
Далее Дж. Шрёдер пишет: "Свет, направленный на некоторые металлы, выбивает из них поток электронов".
На самом деле, не на "некоторые металлы", а на любой металл.
Шрёдер пишет далее: "Эйнштейн продемонстрировал, что частота, с которой электроны испускаются металлом, зависит не только от интенсивности светового луча, но также от его цвета". Во-первых, Эйнштейн не продемонстрировал это, ибо ещё Герц обнаружил роль длины волны (цвета). Во-вторых, утверждение Шрёдера неверно. На самом деле "частота" испускания фотоэлектронов (то есть, количество электронов, выброшенных за одну секунду) зависит только от интенсивности света и не зависит от длины волны (цвета). С другой стороны, кинетическая энергия выброшенных электронов (то есть, их скорость) зависит только от длины волны и не зависит от интенсивности света.
2)На стр. 154 Дж. Шрёдер описывает воображаемый опыт, в котором пучок атомов направлен на преграду с отверстиями. Он пишет: "Мы применим мазер, прибор, который может выстреливать атомы поодиночке". На самом деле? Читатель, знакомый хотя бы на самом элементарном уровне с физикой или электроникой, вправе быть озадаченным, пытаясь решить, с чем на самом деле Шрёдер больше незнаком - с тем, что такое атом, или с тем, что такое мазер, или и с тем и с другим?
Слово мазер, как известно, это аббревиатура для английского выражения "Усиление микроволн посредством стимулированного испускания радиации". Мазеры были изобретены в 50ые годы. Мазер не может испускать атомы, ни поодиночке, ни группами. Мазер чаще всего используется для испускания когерентной электромагнитной радиации в микроволновом диапазоне. Разновидность мазера, работающая в диапазоне видимого света, иногда именуется оптическим мазером, но чаще лазером, ныне ставшим всем известным вездесущим компонентом бытовой электроники. Эти сведения Дж. Шрёдер мог бы почерпнуть в любом техническом справочнике или учебнике.
Можно продолжать перечисление ошибочных и необоснованных утверждений и неточностей во второй книге Дж. Шрёдера, потому что книга изобилует ими. Однако я уже чувствую, что затратил на разбор этого опуса намного больше времени и усилий, чем он того заслуживает. Поэтому я ограничусь лишь ещё одним, последним замечанием.
На стр. 180 мы читаем: "Эффект охлаждения при расширении логичен. Это - разбавление данного количества теплоты в увеличивающемся объёме". Читая такое смехотворное заявление, невольно испытываешь жалость к весьма уважаемому университету, который так снисходительно пожаловал учёную степень автору этого открытия в физике. Объяснение Дж. Шрёдера, с точки зрения элементарной термодинамики просто анекдотично. Если бы Др. Шрёдер открыл элементарный учебник физики, главу о началах термодинамики, он бы узнал или вспомнил, что теплота не может "разбавляться" в каких-либо объёмах.
На стр. 183 Дж. Шрёдер снова повторяет бессмысленное утверждение о "разбавлении теплоты".
Приведённые отрывки создают впечатление, что, как ни трудно поверить в это, в отличие от всех остальных физиков, как с учёными степенями, так и без таковых, Дж. Шрёдер всё ещё придерживается теории теплорода, оставленной наукой, как ошибочной, ещё со времён Румфорда (1796). Все остальные физики считают, что "теплота" - это не субстанция, которая может содержаться в системе. Термодинамика определяет теплоту, как величину, аналогичную работе и измеряющую преобразование энергии из одного вида в другой, если такое преобразование происходит посредством хаотических молекулярных взаимодействий. Никакого "разбавления" эта величина не может претерпеть, ни при расширении, ни при каком-либо ином процессе. Возможно, конечно, что, применяя неправильно понимаемый им термин "теплота", на самом деле Дж. Шрёдер имел в виду компонент внутренней энергии, отражающий кинетическую энергию молекулярного движения. Но и при таком снисходительном толковании высказываний Шрёдера, всё равно утверждение о мифическом "разбавлении" внутренней энергии при увеличении объёма так же бессмысленно. На самом деле, в соответствии с первым законом термодинамики, падение температуры при расширении обусловлено тем, что работа расширения совершается за счёт уменьшения внутренней энергии, а температура - это мера внутренней энергии. Расширение приводит не к выдуманному Шрёдером "разбавлению" тепловой энергии, а к уменьшению среднеквадратичной скорости молекулярного движения.
В самом деле, расширение в вакуум - это изотермический процесс. Иными словами, если система расширяется в вакуум, её температура не изменяется (поскольку никакая работа не совершается в таком процессе). Расширение само по себе не вызывает охлаждения, для которого необходимо, чтобы расширение сопровождалось совершением работы.
Заметим, что возможность применения законов термодинамики ко вселенной как к целому не очевидна (что, однако, ни в какой мере не означает оправдания выдуманного Шрёдером "разбавления теплоты").
Теория расширения вселенной после "Большого Взрыва" не объясняет, куда вселенная расширялась. Представляется, что эта теория предполагает расширение вселенной в "никуда" что бы это слово ни означало (это "никуда" очевидно не то, что в пределах вселенной именуется вакуумом).
Указанная неопределённость вызывает вопрос: почему вселенная охлаждалась в процессе расширения? Термодинамика как таковая не может дать прямой и детальный ответ на этот вопрос. Однако представляется разумным предположить что по крайней мере наиболее фундаментальные законы физики сохраняют силу при рассмотрении расширения вселенной, включая закон сохранения энергии. В этом свете, охлаждение вселенной в процесс её расширения может быть объяснено эндотермическим характером процессов создания химических элементов, звёзд, галактик, и.т.д. В ходе этих процессов колоссальная тепловая энергия первоначального "огненного шара" постулированного теорией, превращалась в другие формы энергии, включая энергию, потенциально содержащуюся в создаваемых массах, согласно уравнению Эйнштейна.
Попытка Дж. Шрёдера разделаться со сложным вопросом об охлаждении расширяющейся вселенной путём изобретения бессмысленного "растворения теплоты в увеличивающихся объёмах" говорит гораздо больше о научной квалификации Дж. Шрёдера, чем о предмете дискуссии.
Во второй книге Дж. Шрёдера имеются многие главы, где он обращается не к физике, а к другим наукам, от археологии до палеонтологии и от биологии до математики. Поскольку, в отличие от Дж. Шрёдера, я не считаю себя экспертом во всех этих областях знания, я не хочу подробно разбираться в изысканиях Шрёдера в названных науках. Однако, судя по нелепостям и псевдообъяснениям, обнаруживаемым в главах, где Дж. Шрёдер решает проблемы, связанные с физикой - его предположительной специальностью - можно представить, какую путаницу и какой любительский уровень обсуждения мы можем ожидать от Шрёдера, когда он берётся за проблемы очевидно далёкие от его специальности.
Warrax Black Fire Pandemonium http://warrax.net
e-mail [email protected]