ДОЛГАЯ ОХОТА ЗА "ВЕДЬМАМИ".

Откуда взялся и что из себя представляет дьявол? Библия не дает вразумительного ответа на эти вопросы.

Все знаменитые богословы, начиная с Иринея, занимались проблемой дьявола. Созданный ими образ великого искусителя олицетворяет Зло. Дьявол, как его рисуют идеологи церкви, он же сатана, он же царь тьмы, князь ада и великий искуситель - главный враг бога, его соперник и хулитель. Дьявол - падший ангел, низвергнутый с небес богом за свои низменные пороки - зависть и гордыню, и с тех пор, вместе с ему подобными ангелами-изгоями, составляющими его многочисленное сатанинское воинство, неустанно и повсеместно стремится переманить на свою сторону верующих, завладеть их душами. Дьявол коварен, жесток, беспощаден, похотлив, безобразен, он, по словам св. Августина, "божья обезьяна". Одновременно он и соперник бога - величайший маг, волшебник и чародей, может перевоплощаться, принимать человеческое обличье, испаряться, преодолевать мгновенно огромные пространства, предоставлять "запродавшим ему душу" грешникам всевозможные земные блага и наделять их "вредительными" способностями. Он читает мысли людей, перемещает их тела с места на место, производит на свет монстров и занимается многими другими преступными и отвратительными делами.

Если бог, по учению церкви, трехлик, то дьявол многолик, его преступным ипостасям несть числа. Авторитетнейшие церковные специалисты по демонологии инквизиторы Шпренгер и Инститорис, авторы "Молота ведьм" (1487) - печально известного руководства по истреблению ведьм,- утверждают, что человек, заключивший "пакт" (он может быть ясно сформулирован или подразумеваться - pactum expressum, pactum implicitum) с дьяволом, запродавший ему душу, становится дьявольским отродьем - колдуном или ведьмой, способным причинять вред окружающим, посылать на них всевозможную порчу. "Молот ведьм" Шпренгера и Инститориса, опубликованный в конце XV в., это - по меткому выражению С. Г. Лозинского - "роковая книга средневековья", в которой даются подробные инструкции по истреблению ведьм и детальные описания их отвратительных "преступлений". По сей день эта книга - памятник религиозного изуверства и мракобесия - считается некоторыми богословами кладезем знаний по колдовству и ведовству. Священник Монтэгю Соммерс пишет об этом "труде": "Даже те, кому в настоящее время страницы этого энциклопедического учебника могут показаться фантастическими и крайне нереальными, должны признать глубину изложения, неустанную заботу и скрупулезность, с которыми этот необъятный сюжет трактуется и ясно прослеживается указанными авторами во всех ответвлениях и тончайших сложностях" (Summers M. The Geography of Witchcraft. Evanston and New York, 1958, p. 479). Но это же "дьявольское отродье" способно не только на вредительские, но и на весьма приятные действия. Оно может обеспечить любовь, дать красоту, исцелить от бесплодия, обогатить чудодейственным способом тех, кто готов служить ему верой и правдой. Сатана строго соблюдает условия пакта не из благородства, а из расчета, иначе кто бы согласился вступать с ним в соглашение.

Дьявол, "доказывают" в "Молоте ведьм" Шпренгер и Инститорис, способен принимать вид мужчины (инкубус - сверху лежащий) и вступать в половую связь с женщиной или вид женщины (суккубус - лежащий снизу) и отдаваться мужчине. Как поясняет авторитетнейший католический богослов Фома Аквинский в "Summa Theologica", когда от совокупления дьявола с женщиной рождаются дети, то они произошли от семени, которое приобрел дьявол от другого мужчины. Хотя дьявол толкает верующих к блуду, одна из его специальностей - вызывать импотенцию мужчины.

Сексуальные козни дьявола - излюбленный сюжет средневековых богословов и инквизиторов. Всевозможными мерзостями на эту тему заполнена и книга "Молот ведьм", творчество двух папских инквизиторов, одобренная папской властью и рекомендованная как руководство в борьбе с колдунами и ведьмами. Только развращенный ум и садизм авторов мог породить это позорное сочинение.

Некоторые из богословов утверждали, что бог разрешает дьяволу искушать человека и предоставляет последнему свободу выбора. Человек властен принять или отвергнуть посулы искусителя. Отсюда следовал важный "теоретический" вывод: дьявол не способен принуждать, а может лишь побуждать к греху.

Правда, во всей церковной истории о сатане и его могуществе, как, впрочем, и в других библейских сказаниях, критически настроенный ум мог найти немало уязвимых мест. Представлялось непонятным, как это всемогущий, вездесущий, всеведущий и мудрейший бог вообще мог допустить существование сатаны, как и почему бог не в состоянии совладать с ним, почему допускает существование ведьм и разрешает совершать им различные преступления и мерзости, почему ведьмы не используют связи с дьяволом в личных интересах, не богатеют. Эти и многие им подобные вопросы немало смущали самих церковников.

Шпренгер и Инститорис утверждали, что бог допускает околдовывание невиновных для того, чтобы возбуждалась этим взаимопомощь в человеческом обществе и чтобы его члены больше заботились об уменьшении греха в своей среде.

На вопрос, почему ведьмы не богатеют, те же инквизиторы отвечали: потому что они, по воле демона, готовы за самую незначительную мзду осрамить и опозорить творца; а также чтобы своим богатством не обращать на себя внимания.

Колдуньи, поясняли авторы "Молота ведьм", лишены возможности уничтожать всех своих врагов потому, что добрый ангел препятствует им в этом; они не могут вредить инквизиторам и другим должностным лицам потому, что последние отправляют обязанности по общественному правосудию. Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм.

В целом же церковь не поощряла сомнений. Она предупреждала верующих, что "чрезмерная пытливость" не угодна богу, и требовала слепо верить в мудрость божественного провидения, пути которого неисповедимы...

Авторитет сатаны, благодаря его популяризации церковью, был особенно высок в средние века. Его укреплению всеместно способствовали церковники, без конца твердившие о его могуществе с амвона и в исповедальне. Само заклинание, произносившееся церковниками при "изгнании дьявола" из одержимого, не могло не вызвать суеверного ужаса перед отвратительной и порочной и тем не менее могущественной фигурой искусителя рода человеческого: "Изыди, злой дух, полный кривды и беззакония; изыди, исчадие лжи, изгнанник из среды ангелов; изыди, змея, супостат хитрости и бунта; изыди, изгнанник рая, недостойный милости божией; изыди, сын тьмы и вечного подземного огня; изыди, хищный волк, полный невежества; изыди, черный демон; изыди, дух ереси, исчадие ада, приговоренный к вечному огню; изыди, негодное животное, худшее из всех существующих; изыди, вор и хищник, полный сладострастия и стяжания; изыди, дикий кабан и злой дух, приговоренный к вечному мучению; изыди, грязный обольститель и пьяница; изыди, корень всех зол и преступлений; изыди, изверг рода человеческого..." Цитируется по: Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм.

Слушая подобного рода заклинания, нуждающийся в помощи верующий мог подумать: "А не обратиться ли мне за поддержкой к этому могущественному персонажу, перед которым трепещет сама церковь?" Русский психиатр Н. Сперанский, автор интересного исследования о ведьмах и ведовстве, отмечал, что постоянное запугивание сатаной было чревато для церкви самыми бедственными последствиями. "Всякая сила,- писал Н. Сперанский,- вызывает перед собой преклонение, а средневековый католицизм сделал из образа сатаны такую силу, которой в конце концов стала страшиться даже сама создавшая его римская церковь". Сперанский Н. Ведьмы и ведовство.

Но без дьявола церковь не могла (и не может) обойтись, так же как и без бога. Наличие дьявола позволяло списать на его счет все человеческие слабости и мерзости, все недостатки и пороки церкви и самих церковников. Вот почему последние с пеной у рта всегда доказывали его существование.

Полемизируя со сторонниками здравого смысла, считавшими демонов и прочую чертовщину продуктом суеверия темных и невежественных людей (а таких здравомыслящих и во время оно было немало), Фома Аквинский упрекал их в безбожии, "доказывая", что демоны не только реально существуют, но и способны по "божьему попущению" вытворять с людьми самые невероятные и фантастические вещи, в том числе перемещать их в мгновение ока на огромные расстояния. "Некоторые утверждают,- писал этот "ангельский доктор" в одном из своих трактатов,- будто бы никакого волшебства в мире не существует, кроме как в представлениях людей, относящих на его счет естественные явления, причины коих непонятны. Это, однако, противоречит авторитету святых мужей, которые говорят, что демоны с божьего попущения имеют власть и над телом и над воображением людей, почему с их помощью волшебники и могут производить некоторые знамения.

Возникает же подобное мнение из корня неверия, ибо они не верят, чтобы демоны существовали где-нибудь, кроме народного воображения. Они толкуют, будто человек относит на счет демонов страхи, порождаемые собственной его головой, и так как при сильном возбуждении фантазии в чувствах являются те образы, о которых думает человек, то отсюда людям и кажется иногда, будто они видят демонов. Но истинная вера отвергнет это, и мы, следуя ей, веруем, что демоны - суть падшие с неба ангелы, что по тонкости своей природы они способны делать многое, чего мы не можем, и что есть люди, наводящие их на это, которые и называются вредителями". Цитируется по: Сперанский Н. Ведьмы и ведовство.

Фома также утверждал, что "с божьего попущения демоны могут волновать воздух, поднимать ветры и вызывать падение небесного огня".

Но что Фома Аквинский! Католическая церковь и во второй половине XX в. продолжает утверждать, что дьявол существует. "Дьявол-раскольник все еще продолжает сеять смуту среди христиан,- читаем мы в одном из номеров за 1966 г. журнала доминиканского ордена "Люмьер э ви".- Некоторые христиане считают, что дьявол смог убедить часть верующих в том, что он не существует, и это самый его хитрый обман".

А в 1968 г. официальный орган Ватикана журнал "Чивильта каттолика" совершенно серьезно утверждал, что сомневаться в существовании ангелов и чертей - значит проявлять дерзость. "Разумеется,- писал журнал,- не все действия ангелов в священных книгах следует понимать текстуально... Но разве позволительно дойти до полного сомнения относительно существования ангелов и демонов? Большинство теологов ответило бы, что в таком случае подвергается сомнению одна из религиозных истин".

Однако вернемся к средним векам. Ересь определялась церковниками как проповедь новых вероучений и настойчивое отстаивание ошибочных, ложных религиозных взглядов. Обвиненных в колдовстве никак нельзя было подвести под такое определение ереси. Ведь колдуны и ведьмы никаких еретических взглядов не отстаивали и не проповедовали, хотя и служили дьяволу.

С точки зрения церковной еретик тоже был "слугой дьявола" и действовал по его наущению. Как учил епископ св. Киприян еще в III в., дьявол является "созидателем" любого церковного раскола и любой ереси. Но в отличие от колдуна и ведьмы еретик, утверждали церковные идеологи, преследовал более грандиозные и опасные цели.

Он стремился ниспровергнуть господствующий порядок, господствующую церковь, заменить ее своей собственной - сатанинской - организацией, в то время как колдуны и ведьмы таких задач перед собой не ставили, они занимались, если можно так выразиться, мелким вредительством. Церковь их осуждала, наказывала, однако преследование колдовства вплоть до XIV в. никогда не носило массового характера. Дела о ведовстве подлежали как светским судам, так и церковным. Это были дела "смешанной юрисдикции" (delictum mixti tori). Более того, в первые два столетия существования инквизиции папы римские неоднократно пресекали ее попытки подчинить своей юрисдикции эти дела, подчеркивая их второстепенный характер и предупреждая, что такие дела только излишне загрузят ее и воспрепятствуют выполнению непосредственных ее функций по преследованию ереси.

Так, в 1260 г. папа Александр IV предупреждал инквизиторов: "Порученное вам дело веры настолько важно, что вам не следует отвлекаться от него преследованием другого рода преступлений. Поэтому дела о гаданье и колдовстве надобно вести инквизиционным порядком только в тех случаях, когда они определенно отзываются ересью; во всех же прочих случаях их надо оставлять за учрежденными для того ранее судами". Цитируется по: Сперанский Н. Ведьмы и ведовство.

Чтобы колдовство и ведовство превратились в объект массового преследования и стали подсудными инквизиции, они должны были в свою очередь превратиться в ересь - "явно запахнуть ересью" (haeresim manifesto sapis). Наличие "пакта с дьяволом" еще не превращало колдуна или ведьму в еретиков, так как отсутствовал важнейший элемент, без которого церковь считала немыслимой ересь,- тайная, заговорщицкая организация. Ее не было, но ее создали, вернее, выдумали инквизиторы. Умудренные опытом, они знали, что еретиков без организации не бывает. Ведьмы и колдуны, утверждала церковь - воины сатаны, значит, принадлежат к "сатанинскому воинству", к "синагоге сатаны". Доказательством же существования "синагоги сатаны" для извращенного ума инквизиторов являлись мифические "шабаши ведьм". Раз была выработана эта "гениальная" схема, то подтвердить ее не представляло особого труда. Любой инквизитор с помощью палача мог заставить любую женщину признаться в принадлежности к "синагоге сатаны" и в участии в шабашах и на этом основании осудить ее за ересь и бросить в костер.

По мере укрепления инквизиции в различных странах христианского мира она все чаще начинает привлекать к суду "колдунов" и "колдуний", выколачивая из них угрозами и пытками все более чудовищные признания о сговоре с сатаной и в совершении кощунственных, еретических и позорнейших деяний и всякого рода гнуснейших преступлений. В 1324 г. в Ирландии францисканец Ричард Ледредом судил по обвинению в колдовстве 12 человек- семь женщин и пять мужчин. Они обвинялись в том, что отреклись от Христа, оскверняли таинства, приносили жертвы дьяволу, который являлся перед ними то в образе мавра, то черной собаки, то кота, распутничали с ним и его дружками. Обвиняемые признались, что варили в черепе обезглавленного преступника из мозгов некрещеного младенца, особых трав и всякой несказанной мерзости зелье, которым околдовывали правоверных христиан. Некоторые из обвиняемых бежали, остальных сожгли. В 1335 г. в Тулузе инквизитор Петр Ги судил несколько колдуний, которые "признались" ему под пыткой, что заключили пакт с сатаной, летали на шабаш, где поклонялись повелителю преисподней, принимавшему облик гигантского козла, предавались с ним блуду, ели мясо младенцев и пр. и пр. Хотя потом обвиняемые отказались от своих показаний, их предали сожжению.

Такого рода процессы вызывали всеобщий ужас и негодование, страх, недоверчивость и подозрительность среди верующих, чувство незащищенности и обреченности, убеждали их в том, что только церковь и инквизиция могут уберечь их от кошмарных козней сатаны и его гнусного воинства.

Не было таких мерзостей и преступлений, которые не приписывались бы инквизицией колдунам и ведьмам. Тут были и естественные бедствия - засуха, наводнения, град, падеж скота, бури и столь частые в средние века эпидемии чумы и других болезней, и несчастные случаи, пожары, нераскрытые кражи, "порча", бесплодие, преждевременные роды и пр. и пр. Инквизиция устраивала настоящую охоту за ведьмами. Любой недоброжелатель, маньяк, фанатик, злоумышленник мог обвинить соседа или знакомого в том, что тот, действуя по наущению дьявола, сглазил его, навредил ему или его семье, наслал "порчу" на его корову или петуха. Инквизиции не представляло особого труда, наложив свою руку на такого "колдуна" или "колдунью", добиться при помощи пытки полного признания в совершенных якобы ими злодеяниях.

Доносительство являлось неотъемлемой частью инквизиторской системы. Ведьму, впрочем, как и любого еретика, можно было обнаружить только через доносчика. Не удивительно, что доносительство всемерно поощрялось церковью, доносчики приравнивались к мученикам за веру, они получали отпущения грехов, денежные вознаграждения. Доносительство, пишет С. Г. Лозинский, нередко принимало эпидемический и совершенно сумасшедший характер, в особенности при наличии страха у доносителя, что он сам на подозрении у ревнителей религиозной чистоты. Так, некто Труа-Эшель, накануне своего ареста в 1576 г., донес, что он может выдать 300 тыс. ведьм и колдунов. Инквизиторы при всем своем желании не могли такое большое количество людей изничтожить, но все же 3 тыс. человек по доносам Труа-Эшеля было арестовано и понесло суровое наказание.

Во второй половине XIV в., как об этом можно судить по появлявшимся тогда демонологическим трактатам, церковники уже обладали весьма стройной концепцией наличия еретической секты колдунов и ведьм, созданной с "божьего попущения" сатаной на погибель христианам. Сатана вербует себе сторонников сам или через своих агентов. Агент-соблазнитель выискивает себе жертву, которой обещает "сладкую жизнь", и приглашает принять участие в тайном сборище - шабаше, где можно встретить могучих людей и удовлетворить всласть самые низменные прихоти. Добившись согласия, вербовщик дает соблазненному магическую палку от помела и волшебную мазь, приготовленную из печени некрещеных детей, завернутую в тряпку, и обещает сам или с "приятелем" (дьяволом) зайти за ним, чтобы отправиться на шабаш. Этот "приятель" становится "личным наставником" (daemon familiaris) вступившего в преступную колдовскую секту еретика. Затем наступает день или, вернее, ночь, когда вербовщик с "приятелем" являются к неофиту, намазывают палки мазью, садятся на них верхом и вылетают через окно или печную трубу в "поднебесную высь". Через окно еще можно вообразить, но как этой тройке вылететь через трубу? Инквизиторы и авторы таких нелепых измышлений давали ответ и на этот вопрос. "Приятель" в мгновение ока раздвигает и снова сдвигает кирпичи в трубе...

Развращенная и больная фантазия церковных авторов, благочестивых католиков, писавших обо всем этом, рисовала "детальную картину" шабаша ведьм. Здесь неофит или неофитка перед сатаной - волосатым чудищем с козлиными копытами, крыльями летучей мыши и длинным хвостом - отрекаются от бога, Христа, всех святых и клянутся ходить в церковь и исполнять христианские таинства только для виду, а втайне осквернять их; тут же они топчут крест и гостию, приносят сатане верноподданническую присягу, неофит целует сатану в зад, чем окончательно отдает свою душу лукавому. Взамен демон наделяет посвященного способностью совершать колдовские действа и исполняет какое-нибудь его заветное желание.

На шабаше, утверждали церковники, все происходит по-иному, чем у людей: дьяволу отвешивают низкие поклоны, повернувшись спиной; ведьмы пляшут, повернувшись друг к другу спинами. В полночь совершается традиционное пиршество, на котором пожираются такие излюбленные ведьмами деликатесы, как жабы, печень, сердце и мясо некрещеных детей. Следует оргия, во время которой ведьмы и черти предаются чудовищному блуду. Шабаш кончается "черной обедней". Ее ведет сам дьявол, кощунственно издевающийся над христианской службой, плюющий на крест и топчущий его.

Такого рода мерзкими описаниями шабаша ведьм полна ведовская литература средневековой церкви. Все это, да еще в более гнусных вариантах, преподносилось верующим людям церковью, чтобы запугать их и держать в повиновении.

Жертвами обвинения в принадлежности к "чертовой шайке" были главным образом женщины - "ведьмы". Инквизиторы Шпренгер и Инститорис в "Молоте ведьм" утверждали: "Речь идет о ереси ведьм, а не колдунов; последние не имеют особого значения". Почему именно ведьм, а не колдунов? Это соответствовало церковной традиции, рассматривавшей женщину как виновницу "первородного греха". Шпренгер и Инститорис, в свою очередь, объясняли это тем, что женщины будто бы далеко превосходят мужчин в суеверии, мстительности, тщеславии, лживости, страстности и в ненасытной чувственности. Поэтому, заключили эти крупнейшие церковные "специалисты" по ведовству, "правильнее называть эту ересь не ересью колдунов, а ересью по преимуществу ведьм, чтобы название получилось от сильнейшего. Да будет прославлен всевышний, по сие время охранивший мужской род от такой скверны. Ведь в мужском роде он хотел для нас родиться и страдать. Поэтому он и отдал нам такое предпочтение". Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм.

Значительное число погибших на кострах "ведьм" составляли женщины с нарушенной психикой, больные истерией, "одержимые". В средние века, пишет С. Лозинский, "численно превосходя мужчин, ввиду неучастия в войне, ни в междоусобицах, ни в опасных предприятиях, ни в изнуряющих занятиях, ни в тяжком, подрывающем силы труде, женщины оказывались в избыточном количестве и наполняли собой монастыри и всевозможные богоугодные и благотворительные учреждения.

Больные женщины оказались в роли самых сильных представителей дьявола, и церковь не щадила сил, чтобы вырвать с корнем этих наиболее опасных и упорных еретичек, и в этой кровавой расправе продолжала творить свое гнусное преступление. Она никогда и нигде не отрицала сношений женщины, идущей на костер, с дьяволом, она никогда не называла ее больной и слова обезумевших жертв выдавала как признание реальной связи преступницы с врагом человеческого рода.

Сжигая женщину как опаснейшую преступницу, церковь лишь укрепляла в обществе идею ведовства и дьявольщины и сеяла вокруг себя безумие, которое тут же делалось жертвой всепожирающих аппетитов церкви. Будучи источником опаснейшего суеверия, питая все слои населения губительным ядом фантасмагорий, церковь не могла, конечно, искоренить того дела, которое ею же взращивалось". Лозинский С. Г. История папства.

"Наставления по допросу ведьм", составлявшиеся в средние века инквизиторами - специалистами по борьбе с ведьмами, знакомят нас с преступлениями, совершавшимися этими "служками дьявола". Одно из таких "Наставлений", входящее в состав Баденского земского уложения 1588 г., советует добиться сперва у обвиняемой в ведовстве признания в том, что ей известно о существовании ведьм и об их "искусстве", а затем вести допрос согласно следующему эталону:

"Не делала ли и она сама каких-нибудь таких штучек, хотя бы самых пустячных - не лишала ли, например, молока коров, не напускала ли гусеницы или тумана и т. п.? У кого и при каких обстоятельствах удалось ей этому выучиться? С какого времени и как долго она этим занимается и к каким прибегает средствам? Как обстоит дело насчет союза с нечистым? Было ли тут простое обещание, или оно скреплено было клятвой? И как эта клятва звучала?

Отреклась ли она от бога и в каких словах? В чьем присутствии, с какими церемониями, на каком месте, в какое время, с подписью или без оной? Получил ли от нее нечистый письменное обязательство? Писано ли оно было кровью и какой кровью или чернилами? Когда он к ней явился? Пожелал ли он брака с ней или простого распутства? Как он явился? Как он был одет и особенно какие у него были ноги? (подразумевалось, что у нечистого конечности козла - "ноги с копытами".- И. Г.). Не заметила ли она и не знает ли в нем каких-нибудь особых чертовских примет?"

Следует подробнейший допрос предполагаемой ведьмы о том, как она себя вела и что вытворял бес на "брачном ложе". Далее идут такие вопросы:

"Давно ли праздновала она свадьбу со своим любовником? Как свадьба эта была устроена, кто на ней был и что там подавались за кушанья? Особенно, какие были мясные блюда, откуда было взято мясо, кто его принес, какой у него был вид и вкус, было ли оно кисло или сладко (подразумевалось, что это было мясо невинно убиенных младенцев.- И. Г.)? Было ли у нее на свадьбе вино, и откуда она его добыла? Был ли музыкант? И кто он был - человек или бес? Каков он был из себя? Сидел он на земле или на дереве или стоял? Какие на упомянутом собрании были их замыслы, и когда у них решено было собраться снова? Где они ночной порой учиняли свои пирушки - в поле, в лесу или в погребах, и кто, когда на них бывал? Сколько малых детей съедено при ее участии? Где они были добыты? У кого были они взяты - или они были вырыты на кладбище? Как они их готовили - жарили или варили? На что пошла головка, ножки, ручки? Добывали ли они из таких детей тоже и сало, и на что оно им? Не требуется ли детское сало, чтобы поднимать бури? Сколько родильниц помогла она извести? Как это делалось, и кто еще был при этом? Не помогала ли она выкапывать родильниц на кладбище и на что им это надобно? Кто в этом участвовал, и долго ли они это варили? Не выкапывала ли она также выкидышей, и что они с ними делали? 

Насчет мази. Раз она летала, то с помощью чего? Как мазь эта готовится, и какого она цвета? Умеет ли она сама ее приготовлять? Всякий раз, как им понадобится человеческое сало, они обязательно совершают столько же убийств; и так как они вытапливают или вываривают сало, то их надобно спрашивать: что они сделали с вареным или жареным человеческим мясом?.. 

Для мазей им всегда необходимо человеческое сало из мертвых или из живых людей? Туда идет еще человеческая кровь, папоротниковое семя и т. п., но сало непременно туда входит, тогда как другие вещи иногда и опускаются. При этом от мертвых людей оно идет для причинения смерти людям и скотине, а от живых для полетов, для бурь, для того, чтобы делаться невидимкой и т. п. Сколько с ее участием напущено было бурь, морозов, туманов? Сколько времени это продолжалось и какой был в каждом случае вред? И как это делается и кто в этом участвовал? Был ли ее любовник (сатана.- И. Г.) при ней на допросе или не приходил ли к ней в тюрьму? 

Доставала ли она также освященные гостии и у кого? Что она с ними делала? Являлась ли она также к причастию и потребляла ли его как следует?..

Как они добывают уродов, которых подкидывают в колыбели вместо настоящих младенцев, и кто им дает их? Как она вынимала у коров молоко и превращала в кровь? И как им можно от этого опять помочь? Может ли она также пустить вино или молоко из ивы?

Как они делали мужчин неспособными к брачному сожитию? Какими средствами? И чем им можно опять помочь? Точно так же, как она молодых и старых людей лишала потомства, и как им можно опять помочь?.." Сперанский Н. Ведьмы и ведовство.

"Сознаться" добровольно, ответить исчерпывающе, к удовлетворению инквизитора, на эти и многие другие умопомрачительные вопросы могла только психически больная женщина, действительно воображавшая себя ведьмой и готовая поэтому под диктовку инквизитора дать любые показания. В противном случае добыть их можно было только пыткой.

Как писалось в соответствующем "Наставлении к допросу ведьм", "служители Божественной юстиции могут рассчитывать на желаннейшие ответы, когда явится мастер Ой-ой, мальчик-щекотун и пощекочет стакнувшихся чертовых женок чистенько и аккуратненько по всем правилам искусства тисочками на ручки и на ножки, лестницей и козлом" Сперанский Н. Ведьмы и ведовство... Инквизиторы, обвинявшие ведьм в колдовстве, сами колдовали, приступая к выколачиванию обличающих их показаний. Они служили перед началом пыток мессу за ее успех; поили несчастных жертв на тощий желудок "святой" водой, чтобы "дьявол во время пытки не мог связать им язык"; прикрепляли к голому телу "ведьм" ленту "длиной в рост Спасителя", которая якобы отягощала виновных "хуже всяких цепей"; произносили различного рода заклинания, чтобы "открыть уста" строптивых и непокорных "чертовых женок".

Перед пыткой палач сбривал все волосы с тела жертвы, чтобы она не могла спрятать "сатанинской грамотки", делавшей ее нечувствительной к страданиям. Палач тщательно осматривал тело "ведьмы" в поисках "ведовской печати", за которую сходило любое родимое пятно, любое пятнышко на коже. Наличие "ведовской печати" считалось "железным" доказательством виновности.

Палач начинал свой "богоугодный" труд с умеренных - "человечных" - пыток, переходя по мере надобности к более рафинированным, утонченным, "бесчеловечным", если говорить языком отцов-инквизиторов.

Инквизиторы призывали не церемониться с ведьмами, ссылаясь на то, что "исключительность этих дел требует исключительных (по своей жестокости.- И. Г.) пыток" (singularitas istius casus exposcit tormenta singularia). Сперанский Н. Ведьмы и ведовство.

Есть ли необходимость доказывать, что все дела по обвинению в ведовстве, в принадлежности к "синагоге сатаны", были вымышленными и основывались только на показаниях обвиняемых, добытых инквизиторами при содействии палача? По-видимому, сказать об этом следует, ибо даже в наше время появляются "ученые" труды теологов, в которых на полном серьезе отстаивается традиционный церковный тезис о существовании дьявола и его земной агентуры - ведьм и колдунов. В качестве примера можно привести популярные на Западе "исследования" американского католического священника Монтэгю Соммерса "История ведовства и демонологии" и "География ведовства", появившиеся в свет в 20-х годах XX в. и неоднократно переиздававшиеся с тех пор.

Соммерс, пишет о нем американское университетское (!) издательство, выпускающее его книги, "вовсе не стыдится огромных эксцессов, совершенных церковью в XVII и XVIII вв., более того, он всемерно защищает все, что когда-либо сделала церковь для истребления ведовства и ереси".

Для иллюстрации приведем всего лишь несколько примеров, приподнимающих завесу над инквизиторской техникой создания дел по обвинению в колдовстве и ведовстве.

В 1597 г. в г. Гельнгаузене (Германия) была арестована 67-летняя вдова поденщика Клара Гейслер, которую другая женщина, казненная за ведовство, обвинила в сожительстве с тремя чертями и тому подобных отвратительных преступлениях. На допросе Клара отрицала свою вину. Стали ее пытать. Взяли в тиски пальцы, но, как повествует протокол допроса, "дьявол навел на нее упорство, и она крепко стояла на своем". Когда же стали ей "мозжить ноги и надавили посильнее", тогда она "жалобно завопила, что все, о чем ее допрашивают, сущая правда: она пьет кровь детей, которых ворует", и т. п. Однако, как только прекратили ее пытать, Клара все вновь стала отрицать: "Все это-де сказала она от муки, все это - выдумка, где нет ни слова правды". Подвергнутая новым, на этот раз "бесчеловечным", пыткам, она дала, наконец, исчерпывающие показания: "Я более 40 лет распутничала с множеством чертей, которые являлись ко мне в виде кошек и собак, а то в виде червяков и блох. Я погубила жалкой смертью более 240 человек, старых и молодых; я родила от своих чертей 17 душ детей, всех их убила, съела их мясо и выпила их кровь. За 30 или 40 лет я много раз в широкой округе поднимала бури и девять раз сводила огонь на дома. Я хотела было спалить дотла и весь наш город, но демон, который зовется Бурсиан, мне не велел, говоря, что он еще много женщин сумеет тут обратить в ведьм и заставит служить себе, как богу".

На этом ее показания обрываются, ибо она скончалась, пока над ней манипулировал палач. "Дьявол,- говорится в протоколе следствия,- не захотел, чтобы она еще что-нибудь выдала, и ради того свернул ей шею".

А вот показания другой ведьмы, из Сересгейма (Вюртемберг), полученные в 1616 г. тоже, разумеется, под пыткой: "Я с незапамятного времени сделалась ведьмой. Я извела сотни четыре детей, в том числе и троих из собственных. Все они были потом вырыты из могил, сварены и частью съедены, частью же пущены на мази и на другие волшебные снадобья. Косточки ног пошли на дудки, У собственного родного сына я извела жену и двоих детей, обоих своих мужей я много лет изводила и под конец погубила насмерть. С чертом распутничала я бесконечно. За 40 лет я навела бесчисленное множество пагубных бурь на протяжении многих миль вдоль Гейхельбергских гор. На этих горах пять раз в году бывает шабаш. Туда собирается до двух с половиной тысяч всякого люда: бедных, богатых, молодых и старых, кое-кто и очень знатного рода". Сперанский Н. Ведьмы и ведовство. Ее, естественно, сожгли.

В г. Бамберге, в центральной Германии, инквизиция особенно энергично искореняла ведовство. В 1609 - 1633 годах там было публично казнено около 900 человек, обвиненных в колдовских действиях. Среди жертв инквизиции были не только простые жители, но и представители городских властей, в том числе пять бургомистров.

Обвинения в преступной связи с дьяволом были выдвинуты даже против самих судей. В 1628 г. был арестован городской советник Иоганн Юниус. Три свидетеля, в их числе его собственный сын, показали, что его видели на шабаше ведьм. Иоганн категорически отверг обвинения и был подвергнут пытке. Его восемь раз вздернули на дыбу и предупредили, что пытки будут продолжаться до полного его признания. Надеясь избежать дальнейших мук, Иоганн сделал "частичное признание". Однажды в поле к нему подошла девушка, которая внезапно превратилась в козла; козел бросился на него с возгласом: "Ты будешь мой!" и, угрожая перегрызть ему горло, потребовал "отказаться от бога". Иоганн согласился, его окрестили в "дьявольскую веру" и повезли на шабаш. Судьи потребовали, чтобы он назвал имена присутствовавших вместе с ним на шабаше жителей Бамберга. Под воздействием пытки арестованный назвал 30 человек. Палач заставил его признаться и в том, что он выступал в роли суккуба, получил от черта "белый порошок", которым хотел отравить сына, профанировал гостию. Пытки довели Иоганна до такого состояния, что он был готов выдать кого угодно и обвинить самого себя в чем угодно. На суде он подтвердил данные на следствии показания и был присужден к сожжению на костре. Однако своей дочери он сумел переправить письмо, в котором отрекался от своих показаний: "Все это ложь и выдумки... Они никогда не перестают пытать, пока не получат каких-либо показаний".

В 1645 г. в Меране (Тироль) был казнен за колдовство Михель Пергер. Его дело "стряпалось" таким образом. Кто-то донес, что Пергер ведет себя подозрительно, болтает об астрологах, кудесниках, хвастается, что может предугадывать бури и штормы. Попав в руки инквизиции, он под пыткой стал давать различного рода показания, уличающие его и других людей в сатанинских кознях. Пергер "признался", что сожительствовал с демоном, который являлся ему в виде молодой девушки. Чем больше его пытали, тем больше он выдумывал подробностей о своих "преступных" деяниях. Он будто бы подписал своей кровью "пакт" с дьяволом, украл гостию, навел "порчу" на виноградники своих соседей и т. п. Когда пытки прекратились, Пергер отказался от своих показаний. Его вернули на дыбу и заставили вновь их подтвердить. От обвинений в ведовстве и пыток не спасались и дети. В 1628 г. в Вюрцбурге были казнены две девочки 11 и 12-летнего возраста и два мальчика того же возраста. Они под пыткой признались в принадлежности к "синагоге сатаны".

В авторитетных инквизиторских руководствах по борьбе с ведовством, в частности в таких известных сочинениях на эту тему, как трактаты инквизиторов Жана Бодена "De Magorum Daemonomania" (1581) и Николаса Реми "Daemonolatreia" (1595), рекомендовалось казнить детей, уличенных в "преступных связях с ведьмами и дьяволом".

Дети, попавшиеся в руки палачей инквизиции, могли спасти себя только показаниями против своих родителей. Французский судья Анри Боге, автор демонологического опуса "Discours des sorciers" (конец XVI в.), описывает дело некоего Гилльома Вилльермоза, обвиненного в колдовстве на основе показаний его малолетнего сына Пьера:

"Это было странное и ужасное переживание - быть свидетелем их очных ставок. Тюрьма превратила отца в развалину, на руках и ногах были кандалы, он стонал, кричал и бился об пол, доказывая свою невиновность. Я помню также, что когда он несколько успокаивался, то с нежностью обращался к сыну, говоря, что, несмотря на все содеянное сыном, он будет всегда считать его своим ребенком. И все это время сын держался стойко, точно лишенный чувств, казалось, природа вооружила его против самого себя, способствуя тому, что он стал повинен в постыдной смерти человека, давшего ему жизнь. Безусловно, я верю, что таким образом проявлялось справедливое и тайное суждение бога, который не мог допустить, чтобы столь отвратительное преступление, как колдовство, осталось бы не раскрытым и не выявленным". Цитируется по: Сперанский Н. Ведьмы и ведовство.

Но если у мужчин, обвиненных в колдовстве, были ничтожные шансы на спасение, то у женщин таких шансов вовсе не было. Обвиняемую в ведовстве женщину, попадавшую в адскую машину инквизиции, никто и ничто не могли спасти. Ее участь была заранее предрешена. Иезуит Фридрих Шпе, исповедовавший сотни "ведьм", прошедших через застенки инквизиции в Вюрцбурге, писал в своем трактате "Cautio criminalis" (1631): "Если обвиняемая вела дурной образ жизни, то, разумеется, это доказывало ее связи с дьяволом; если же она была благочестива и вела себя примерно, то ясно, что она притворялась, дабы своим благочестием отвлечь от себя подозрение в связи с дьяволом и в ночных путешествиях на шабаш. Если она обнаруживает на допросе страх, то ясно, что она виновна: совесть выдает ее. Если же она, уверенная в своей невинности, держит себя спокойно, то нет сомнений, что она виновна, ибо, по мнению судей, ведьмам свойственно лгать с наглым спокойствием. Если она защищается и оправдывается против возводимых на нее обвинений, это свидетельствует о ее виновности; если же в страхе и отчаянии от чудовищности возводимых на нее поклепов она падает духом и молчит, это уже прямое доказательство ее преступности... Если несчастная женщина на пытке от нестерпимых мук дико вращает глазами, для судей это значит, что она ищет глазами своего дьявола; если же она с неподвижными глазами остается напряженной, это значит, что она видит своего дьявола и смотрит на него. Если она находит в себе силу переносить ужасы пытки, это значит, что дьявол ее поддерживает и что ее необходимо терзать еще сильнее. Если она не выдерживает и под пыткой испускает дух, это значит, что дьявол умертвил ее, дабы она не сделала признаний и не открыла тайны".

И все же палачи не всегда добивались желаемого результата. "Легче дрова колоть, чем вести дела об этих ужасных женщинах!",- восклицал один баварский судья XVII в. В протоколах инквизиции упоминается, что некоторые жертвы выносили пытки, не меняясь в лице и не издавая ни звука, "хотя в них били, как в шубу". И объяснялось такое мужество не только тем, что жертвы находились в состоянии шока или "истерической анестезии", но и подлинным героизмом многих женщин, предпочитавших принять всевозможные муки и смерть, чем ложными показаниями погубить и опозорить себя и своих близких. Разница в казни заключалась только в том, что раскаявшуюся и давшую показания ведьму сперва обезглавливали или душили, а потом сжигали, а "упорствующую" просто сжигали живьем или предварительно калечили, отрезая конечности или вырывая куски мяса раскаленными щипцами. Все эти жестокости производились публично, при огромном стечении народа, в присутствии детей, причем зрители были обязаны выражать им одобрение!

Ответственность церковной инквизиции за неописуемые жестокости и зверства, которыми сопровождались процессы против ведьм, вместе с инквизицией разделяют и папы римские и церковные соборы, освящавшие все эти чудовищные преступления.

Из многочисленных документов, подтверждающих это, мы приведем только один - буллу "Summis desiderantis" Иннокентия VIII, наделяющую неограниченными полномочиями инквизиторов Генриха Инститориса и Якова Шпренгера, завоевавших печальную славу самых кровожадных охотников за ведьмами и суммировавших свой богатейший палаческий опыт в известном уже читателю руководстве по искоренению "сатанинского племени" - "Молоте ведьм".

"A5<8 A8;0<8 4CH8,- 2>725I0; 25@CNI8< 2 2KH5=0720==>9 1C;;5 ==>:5=B89 VIII,- :0: B>3> B@51C5B ?0ABK@A:>5 ?>?5G5=85, AB@5<81K :0B>;8G5A:0O 25@0 2 =0H5 2@57@0AB0;0 8 ?@>F25B0;0, 0 2AO:>5 5@5B8G5A:>5 =5G5AB85 40;5:> 8A:>@5=O;>AL 87 A@54K 25@=KE. 5 157 9 1>;8 =5402=> 2 =5:>B>@KE G0ABOE 5@<0=88, >A>15==> 2 09=A:><, Q;L=A:><, "@8@A:><, 0;LF1C@3A:>< 8 @5<5=A:>< >:@C30E, >G5=L <=>385 ;8F0 >1>53> ?>;0, ?@5=51@53H8 A>1AB25==K< A?0A5=85< 8 >B2@0B82H8AL >B :0B>;8G5A:>9 25@K, 2?0;8 2 ?;>BA:89 3@5E A 45<>=0<8 8=:C10<8 8 AC::C10<8 8 A2>8< :>;4>2AB2><, G0@>20=8O<8, 70:;8=0=8O<8 8 4@C38<8 C60A=K<8 AC525@=K<8, ?>@>G=K<8 8 ?@5ABC?=K<8 45O=8O<8 ?@8G8=ONB 65=I8=0< ?@56452@5<5==K5 @>4K, =0AK;0NB ?>@GC =0 ?@8?;>4 682>B=KE, E;51=K5 7;0:8, 28=>3@04 =0 ;>70E 8 ?;>4K =0 45@52LOE, @02=> :0: ?>@BOB <0H=8E 682>B=KE 8 4@C38E 682>B=KE, 0 B0:65 28=>3@04=8:8, A04K, ;C30, ?0AB18I0, =82K, E;510 8 2A5 75<=K5 ?@>87@0AB0=8O; GB> >=8 =5I04=> ;O<8 <0H=8E 682>B=KE; GB> >=8 ?@5?OBAB2CNB 872>48BL, 0 65=I8=0< 70G0BL 45B59 8 ;8H0NB A>1=>AB8 8A?>;=OBL A2>9 AC?@C65A:89 4>;3; GB> A25@E B>3> >=8 :>IC=AB25==K<8 CAB0<8 >B@5:0NBAO >B A0<>9 25@K, ?>;CG5==>9 ?@8 A2OB>< :@5I5=88, 8 GB> >=8, ?> =0CI5=8N 2@030 @>40 G5;>25G5A:>3> (B> 5ABL A0B0=K.-/. .), 45@70NB A>25@H0BL 8 5I5 15AG8A;5==>5 <=>65AB2> 2AO:>3> @>40 =5A:070==KE 7;>459AB2 8 ?@5ABC?;5=89, : ?>3815;8 A2>8E 4CH, : >A:>@1;5=8N 1>65A:>3> 25;8G8O 8 : A>1;07=C 4;O <=>3>3> <=>65AB20 ;N459.  E>BO 2>7;N1;5==K5 AK=K =0H8, 5=@8E =AB8B>@8A 8 /:>2 (?@5=35@, G;5=K >@45=0 4><8=8:0=F52, ?@>D5AA>@0 1>3>A;>28O, =0H8< 0?>AB>;LA:8< ?>A;0=85< 1K;8 =07=0G5=K 8 4> A53> 2@5<5=8 A>AB>OB 8=:2878B>@0<8, ?5@2K9 - 2 2KH5=0720==KE G0ABOE 5@E=59 5@<0=88, >1=8<0NI8E, :0: =04> ?>=8<0BL, 8 ?@>28=F88, 8 3>@>40, 8 75<;8, 8 5?0@E88, 8 4@C385 B0:>3> @>40 <5AB=>AB8, 0 2B>@>9 - 2 =5:>B>@KE >1;0ABOE 24>;L 59=0; >4=0:> =5:>B>@K5 :;8@8:8 8 <8@O=5 2 MB8E AB@0=0E, =5 2 <5@C 2KA>:> AB02O A2>5 @07C<5=85, =5 ABK4OBAO C?>@=> CB25@640BL, GB> B0: :0: 2 ?>;=><>G=KE 3@0<>B0E =5 1K;8 ?>8<5=>20=K 8 B>G=> C:070=K MB8 5?0@E88, 3>@>40 8 <5AB=>AB8, 0 B0:65 =5:>B>@K5 ;8F0 8 8E ?@>ABC?:8, B> ?>MB>8<5=>20==K< 8=:2878B>@0< 2 2KH5=0720==KE ?@>28=F8OE, 3>@>40E, 5?0@E8OE, 75<;OE 8 <5AB=>ABOE =5;L7O 70=8<0BLAO 8=:2878F859 8 GB> 8E =5 4>;6=> 4>?CA:0BL : =0:070=8N, 70:;NG5=8N 2 BN@L459AB20 8 ?@5ABC?;5=8O. ;03>40@O A528=F8OE, 3>@>40E 8 5?0@E8OE, 75<;OE 8 <5AB=>ABOE ?>4>1=K5 ?@>28==>AB8 8 ?@5ABC?;5=8O 8 >AB0NBAO 157=0:070==K<8, : >G5284=>9 ?03C15 8E 4CH 8 ?>B5@5 8<8 25G=>3> A?0A5=8O. > <5E8, :>B>@K5 <>3CB :0:8<-;81> >1@07>< ?@5?OBAB2>20BL 8A?>;=5=8N >1O70==>AB59 8=:2878B>@>2; 0 401K 70@070 5@5B8G5A:>3> =5G5AB8O 8 4@C38E ?>4>1=>3> @>40 ?@5ABC?;5=89 =5 >B@028;0 A2>8< O4>< =528==KE ;N459, 3> B@51C5B =0H 4>;3 8 :0: : B>1C6405B =0A @52=>ABL : 25@5, ?@8<5=8BL A>>B25BAB2CNI85 A@54AB20. >A5AB8 =5 >AB0;8AL 157 4>;6=>3> >1A;C6820=8O 8=:2878F859, AB>;LA:>9 2;0ABLN ?>AB0=>2;O5<: 40 =5 G8=8BAO =8:0:>9 ?><5E8 =0720==K< 8=:2878B>@0< ?@8 8A?>;=5=88 8<8 8E >1O70==>AB59 8 40 ?>72>;5=> 1C45B 8< 8A?@02;OBL, 7045@6820BL 8 =0:07K20BL ;8F, A>25@H0NI8E C:070==K5 ?@5ABC?;5=8O, :0: 5A;8 1K 2 ?>;=><>G=KE 3@0<>B0E 1K;8 B>G=> 8 ?>8<5==> =0720=K >:@C30, 3>@>40, 5?0@E88, <5AB=>AB8, ;8F0 8 ?@5ABC?;5=8O. ! 25;8:8< ?>?5G5=85< AB@0=O5< MB8 ?>;=><>G8O =0 =0720==K5 <5AB=>AB8 8 ?>@CG05< 2KH5=0720==K< 8=:2878B>@0<, GB>1K >=8 8 :064K9 87 =8E, ?@8 ?><>I8 =0H53> 2>7;N1;5==>3> AK=0 >0==0 @5=AB0=FA:>9 5?0@E88, 2AO:>3> 87 =0720==KE >1;0AB59, :>3> =094CB 28=>2=K< 2 C:070==KE ?@5ABC?;5=8OE, 8A?@02;O;8, 70:;NG0;8 ?>4 AB@06C 8 =0:07K20;8 A ;8H5=85< 8@0< ?>;=CN 2>7<>6=>ABL 2> 2A5E F5@:20E, 345 >=8 =094CB B> ?>B@51=K<, ?@>?>254>20BL A;>2> 1>685 8 2A5 8=>5 A>25@H0BL, GB> >=8 =094CB ?>;57=K< 8 =5>1E>481K< ?>A;0=85<2всякого прекословия карать отлучением, запрещением в священнослужении, лишением таинств и другими еще более ужасными наказаниями, а если потребуется, то и привлекать к содействию против них руку всякого прекословия карать отлучением, запрещением в священнослужении, лишением таинств и другими еще более ужасными наказаниями, а если потребуется, то и привлекать к содействию против них руку светской власти. Никто не должен нарушить это наше послание или дерзновенно поступить противно ему. Буде же кто-либо попытается это сделать, то пусть знает, что он навлечет на себя гнев всемогущего бога и апостолов Петра и Павла.

Дано в Риме, у св. Петра, от воплощения господа в 1484 г., нашего первосвященства 1-м году, 5 декабря". Цитируется по: Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм.

Нелишне отметить, что папа Иннокентий VIII, издавший эту буллу, сам слыл как "невежественный и грубый развратник, мечтавший лишь о женщинах, вине и деньгах". Лозинский С. Г. История папства. Булла Иннокентия VIII характерна не только в том отношении, что она показывает, с какой настойчивостью и бессердечностью папский престол проводил политику истребления ведьм, но и тем, что свидетельствует о сопротивлении, которое эта политика встречала на местах. Было немало людей, в том числе и священников, сопротивлявшихся инквизиторам, считавших ведовские процессы сущим бредом. Но церковь жестоко преследовала таких "пособников" сатанинской секты. Ведь неверие в чары ведьм считалось ересью. Шпренгер и Инститорис в "Молоте ведьм" авторитетно провозглашали: "Не верить в деяния ведьм - величайшая ересь" ("Haresis maxima est opera maleficarum non credere"). Основные положения буллы Иннокентия VIII, призывавшие к истреблению ведьм, были повторены 140 лет спустя, в 1623 г., в так называемой конституции "Omnipotentis Dei" папы Григория XV.

Протестантские церкви, отвергавшие многие суеверия, свойственные католицизму, и разоблачавшие преступления инквизиции, разделяли, однако, католическую демонологию и продолжали преследование ведьм с не меньшим рвением, чем это делали до них представители "священного" трибунала. В этом вопросе, отмечает современный историк ведовства Чарлз Уильямс, не было расхождений между католической и протестантской церквами. "Если наши отцы,-пишет Уильямс,-ошибались в этом вопросе, то они ошибались в одинаковой степени. Католики и протестанты спорили о небе; что касается ада, то у них было почти единое мнение".

Охота за ведьмами, процессы и казни женщин, обвиненных в ведовстве, продолжались со второй половины XV в. до второй половины XVIII в. Они прекратились только тогда, когда могущество средневековой католической церкви было резко подорвано.

Возникает вопрос, почему именно охота за ведьмами начинается на пороге Возрождения и продолжается в период абсолютизма, то есть в относительно просвещенную по сравнению с глубоким средневековьем эпоху? Некоторые исследователи объясняют это следствием 100-летней войны и эпидемии чумы, охватившей Европу в XIV в. Но войны и эпидемии случались и до этого.

На наш взгляд, преследование ведьм - следствие многовековой борьбы церкви с еретиками. Инквизиция своей террористической деятельностью создала атмосферу всеобщей подозрительности, заразила манией преследования многих церковных иерархов и богословов. Машина инквизиции не могла остановиться на истреблении только еретиков, она продолжала лихорадочно стряпать и явно вымышленные дела, найдя в охоте за ведьмами новую золотую жилу. Преступления, совершаемые ею в этой области, оправдывали ее существование еще на протяжении ряда столетий и способствовали укреплению влияния церкви на верующих.

Характерно, что в Испании и Португалии, где инквизиция была занята преследованием обращенных в христианство иудеев и мавров, почти не было преследования ведьм.

Охота за ведьмами, продолжавшаяся в христианских странах Западной Европы более двух столетий, привела к истреблению свыше ста тысяч ни в чем не повинных людей, в большинстве женщин. Если же учесть родственников и друзей казненных, которые в результате ведовских процессов лишались имущества и своего положения, то число пострадавших следовало бы исчислять миллионами.

Но зло не ограничивалось этим. Преследуя ведьм, церковь в действительности насаждала и укореняла среди верующих бесчеловечное отношение к женщине, дикие предрассудки, веру во всякую чертовщину, бредовую мистику, всеобщую подозрительность и недоверие, черствость, жестокость и безразличие к человеческим страданиям, предательство, наконец пресмыкательство перед всесильным палачом. Таким образом создавался христианский "образ жизни", с таким энтузиазмом воспринятый впоследствии ревнителями буржуазного общества.


Warrax Black Fire Pandemonium™   http.//warrax.net  e-mail. [email protected]