Приключения Интеллигентного Интернационалиста в России

Однажды интеллигентный интернационалист (далее - ИИ), вернувшись домой из Музея Холокоста и раздав ползарплаты цыганским попрошайкам обнаружил, что в его квартире поселились многочисленные родственники соседа во главе с самим соседом (когда-то давно он жил вместе с ним в одной коммуналке, соседями они остались и сейчас, даже получив отдельные квартиры). Перед походом в музей ИИ забыл запереть дверь, и теперь гости уже прочно обосновались у него дома. Пришельцы заняли ванную, варили что-то на кухне, распространяя мерзкий чад и пачкая плиту, их дети с криками бегали по квартире, порвав занавески, разбивая тарелки и ломая мебель. ИИ возмутился и потребовал от них очистить помещение и убираться прочь туда откуда они пришли, гневно крикнул:

"У меня - своя квартира, у вас - свои! Каждый должен жить у себя дома!". На что достопочтенная многодетная мать, развешивая свежевыстиранное белье на веревках в ванной, от возмущения аж заикнувшись и пустив слезу, прочитала изничтожающую речь о том, что у соседа в квартире плохая экономическая ситуация, зато у ИИ очень много пустого места, да и к тому же у него недавно умер отец, после чего образовалась вопиющая нехватка людских ресурсов.

ИИ собирался было ответить, что предпочел бы принять своего брата из провинции абсолютно чужим людям, но сразу же укорил себя, осознав: "А чем мой брат лучше родни соседа? Тем лишь, что родился у "нужных" родителей? Не могу я относиться к человеку зависимо от его происхождения. Родителей не выбирают. Да и все семьи так перемешались. Да, возможно, и не родной он мне брат, мало ли нагуляла мать от кого. Не брать же анализы крови! А иначе я могу дойти до того, что буду гордиться национальностью и расой, как мракобес какой-то".

ИИ смирился с новой реальностью своей жизни. Ночью на него вылили ведро помоев, и когда он смиренно пошел умываться (дать по морде обидчику он посчитал слишком нетолерантным), то выяснилось, что его кровать занята дородной женой соседа, прогибающей ложе своей массой и уже сладко спавшей и храпевшей. Наконец, ИИ не выдержал, сколько не собирался с силами толерантности и гуманизма. "Убирайтесь вон!!! ДОМОЙ!!" - орал он, размахивая своим паспортом с пропиской. И тут же проклял себя за такой поступок. "А ведь они мне на самом деле ментально близкие. Ведь я и сосед еще недавно жили в одной общей коммунальной квартире. У нас общее прошлое и общая история. Мы сможем легко ужиться у меня дома".

Шли дни, недели. ИИ спал на полу, ругался в душе на возникшую тесноту и неудобства, но терпел. Как-то раз брат соседа починил протекавшую раковину, чему ИИ сразу же умилился: "И правда - это же трудовые ресурсы! Ведь каждый служащий моей квартире и любящий мою квартиру может здесь жить! Это фактически член моей семьи! Даже более того-каждый считающий себя членом моей семьи-мне родня. И не могу я отказать ему в праве таковым считаться".

ИИ прописал брата соседа. Вечерами ИИ не мог помыться, потому что душ все время кто-то занимал. Но он предпочитал вонять, чем быть нетерпимым. Он уже испугался, что в случае его негостеприимности трудовые ресурсы могут покинуть его и пойти к кому-нибудь другому, опозорив этим ИИ на всю жизнь.

Неоднократно у него пропадали из кошелька деньги и он робко сказал об этом семье соседа. И сразу же услышал в ответ от многодетной мамы (быстро выхватившей из рук шумного сына кошелек и положившей его к себе запазуху), что преступность не имеет происхождения. ИИ пришлось жутко извиняться и торжественно обещать задавить в себе зачатки нетерпимости. Положив левую руку на сборник статей Брода и Аллы Гербер, ИИ поклялся, что никогда больше не позволит себе подобных зоологических проявлений.

Вещи ИИ постепенно выносили в коридор, а иногда просто выкидывали с балкона. "Да ничего страшного. У меня они еще мирные. Такое теперь во всех цивилизованных квартирах происходит. Одну вообще чуть не подожгли. Нужно с этим смириться, прогресс не остановить".

Но однажды ИИ совершил ужасное. Напившись, он вспомнил, каким трудом ему досталось это жилье. Как отец старался, чтобы получить его и как мечтал передать своим потомкам, представлял себе сына, растящего в ней его внуков. "Да почему я должен делиться им с ЭТИМИ??!!" - вскипел в нем праведный гнев. И он вдруг решил выписать пришельцев через суд. Но после внушения управдома о том, что это суть ксенофобия, чреватая развалом его многосемейной квартиры, к тому же несвойственная ИИ, ибо ИИ всегда был очень гостеприимным и терпимым, совсем не жадным. И если ИИ не даст им селиться у него, то он перестанет быть самим собой. К тому же, несмотря на несвойственность семье ИИ такой нетерпимости и эгоизма, да их вечную любовь к соседям, на нем лежит груз исторической вины его отца за колонизацию и оккупацию комнаты соседа (то есть совместного проживания в коммуналке - см. историческое отступление 1). Но опять же, при этом у ИИ есть великое предазначение и историческая миссия служить соседям. Даже при учете прошлого его коммуналки как "тюрьмы семей".

ИИ стало очень стыдно за ксенофобское помутнение ума. Протрезвев, он на своем примере убедился в истине, что ксенофобия -удел пьяных неудачников и завистников. И в целях покаяния он согласился спрашивать у новых жильцов разрешения войти к себе домой.

Иногда его встречают друзья, знакомые. Он стал бомжом и обитает на свалке. О том, что квартира когда-то принадлежала ему, мало кто уже помнит. Но он счастлив и горд собой. Он остался Интеллигентным Интернационалистом, несмотря ни на что. С такими людьми за будущее Многонациональной Федерации можно не беспокоиться. Фашизм не пройдет!

UPD: Исторические отступления их жизни рода ИИ.

1) Сосед, уезжавший на на время на заработки, попросил отца ИИ пожить в его комнате пару месяцев и последить за его детьми, отец ИИ так и сделал, даже приучил соседских детей к туалету. А заодно даже обустроил его комнату, поклеил обои, вывел тараканов, принес свою мебель взамен его рухляди. А вернувшийся из командировки сосед объявил его оккупантом и с дракой изгнал, после чего его комната пришла в разруху и упадок. Упадок и плохая экономическая ситуация перешли уже и в отдельную квартиру соседа, что сподвигло его родню на великое переселение к ИИ.

ИИ в свое время задумался над тем, кем же был его отец - то ли поработителем соседей, перед которыми у него комплекс вины, то ли благодетелем, примеру чьей мессианской идеи служения он должен следовать всегда, иначе перестанет быть собой. Он ощутил странное чувство какого-то подвоха, противоречия. Но тут же его лицо просияло. Независимо от того, был ли его отец благодетелем соседей или нет, по несокрушимой логике управдома ИИ должен был быть все равно толерантным к гостям. Это придало ему уверенность в себе и веру в будущее. "Вот она, неумолимая логика жизни", - порадовался сам ИИ своему философскому открытию.

2) Управдом напомнил, что однажды, еще во времена коммуналки, дед ИИ очень враждовал с нетерпимым человеком (далее НЧ). НЧ (кстати дальний родственник ИИ, но совсем в другой среде выросший) пожелал, чтобы его дом принадлежал его семье, а не соседям (в том числе и управдому), наглых посягателей он поставил на место и свой дом обустроил. Но потом зашел слишком далеко и захотел присвоить уже коммуналку, общую деда ИИ и соседей ИИ. Дед ИИ захватчика тогда наказал, даже с соседской помощью.

И не смог ничего ИИ ответить укору управдома в том, что если ИИ уподобится тому НЧ и пожелает сделать свою квартиру именно своим домом, то этим предаст память деда. Ибо дед ИИ отстоял свой дом от НЧ только затем, чтобы впредь он был открыт всем соседям и никто не смел никогда делить окружающих по принципу родные-неродные, хозяева-гости. Опять же тогда соседи помогали против НЧ. И неважно что тогда была общая квартира, а теперь-разные. В полной мере уважать память деда ИИ сможет только если сделает свою квартиру домом общего пользования. Разве можно в квартире, победившей фашизм негостеприимство, быть ксенофобом? Разве мог после такого ИИ уподобиться проклятому НЧ? Вот и живет теперь в многонациональной стране на помойке.