http://ugryum.livejournal.com/56779.html

Правда об Ирме

Ирме Грезе был всего 21 год, когда она предстала в качестве обвиняемой на позорном Бельзенском процессе. Многим тогда не верилось, что молодая и красивая девушка совершала те ужасные преступления, которые ей инкриминировались.

Бельзенский трибунал утверждал, что Грезе была надзирателем, служившим в СС, которая вместе с семью другими женщинами была назначена охранять 20-30 тысяч заключённых. Большинство заключённых были венгерские евреи, содержавшиеся в Аушвице (Освенциме - прим. автора). Действительно, так было во время её службы в Аушвитце, а не в Бельзене, за преступления в котором она была осуждена. Обстоятельства её дела явно указывают на то, что она пала жертвой злых наговоров со стороны бывших заключённых, которые привели в качестве доказательства капельку крови на её форме. Подобные несправедливые обвинения в жестокости - не редкость среди заключённых по отношению к надзирающему персоналу. Однако в нашей (западной - прим. автора) юстиции подобные жалобы не действуют, если ясно, что они вызваны неприязнью заключённого к своим охранникам. Но это вовсе не говорит о том, что в тюрьмах отсутствует плохое обращение. Несомненно, оно встречается.

В случае с Ирмой Грезе сама констатация факта наводит на мысль о трудности надзора за 20-30 тысячами заключённых. Аушвиц был крупным централом, где преступники могли свободно разнообразить своё нехитрое существование под бдительным надзором охраны. Согласно здравому смыслу, такой молодой женщине не очень высокого роста, работающей охранником среди такого огромного количества заключённых, как г-жа Грезе, следовало бы принять меры по обеспечению своей собственной безопасности. На суде было показано, что она ходила с дубинкой и в сопровождении собаки. Во всём мире в исправительных учреждениях подобные меры вполне обычны среди сотрудников и вызваны беспокойством за их безопасность. Обычная ошибка в оценке обстоятельств, подобных обстоятельствам Ирмы Грезе, такова, что обыватель в большей или меньшей степени не признаёт законных прав охраны Аушвица (как и других исправительных учреждений - прим. автора) на обеспечение собственной безопасности и поддержание порядка.

Ирма Грезе вступила в СС в 1942г., вопреки воле отца, некоторое время служила в женском концлагере Равенсбрюк. В 1943г. она была переведена в Аушвиц и определена на работу в Биркенау (название одной из частей лагеря -прим. автора). Непонятно как она стала сотрудником СС. Согласно её показаниям она была послана на работу в лагерь по Германскому Трудовому Обмену. Очевидно, что в СС критерии отбора и принятия мужчин отличались от условий отбора и принятия женщин, хотя я и не смог найти соответствующих документов. Грезе оставалась в Аушвице до января 1945г., после чего была переведена в Бельзен по своей собственной просьбе. Ели она была бы переведена в какой-либо другой лагерь, то скорей всего мы бы никогда о ней не узнали.

Обязанности Грезе в Аушвице были разнообразны. В основном её работа была довольно "мягкой", например сортировка посылок и надзор на строительных объектах. Однако с мая по декабрь 1944г. Грезе была назначена старшим надзирателем Блока "Ц", что, возможно, и явилось причиной её уничтожения. Она была обязана надзирать за 20-30 тысячами венгерских евреев, целиком находившихся под бдительным присмотром. Огромный приток заключённых создал проблемы, решать которые должна была довольно молодая и неопытная Грезе. Большинство из них было связано с распределением еды. Переполнение вызывало также проблемы с санитарией, с которыми Грезе едва ли была способна справиться. Заключённые, как и в Бельзен, сами помогали создавать себе проблемы, мочась и испражняясь, где и когда им заблагорассудится, что потом имело для них негативные последствия. Они также заполняли отхожие места в бараках мусором и грязью и, в конечном счёте, отхожие места перестали функционировать. Это объясняет распространяющееся зловоние вокруг Аушвица и другую причину, выделенную Анусом Мунди.

Грезе была обвинена в битье заключённых и приказах об их избиении. Грезе призналась в том, что иногда била заключённых кнутом и отдавала приказы подвергать физическому наказанию пойманных за воровство с кухни. Несмотря на то, что это кажется жестоким, если подумать, то окажется, что заключённые, кравшие еду с кухни, на самом деле воровали её у своих собратьев по несчастью в то время, когда еды не хватало. Таким образом, это воровство было очень тяжёлым преступлением и несомненно влекло за собой суровое наказание.

Как старший надзиратель Грезе была также ответственна за проведение переклички. Часто заключённые были вынуждены стоять часами, пока перекличка не будет выполнена, как требовалось. Однако, это стандартная процедура в любой подобной организации и не особенно нас беспокоит. Грезе была обвинена в организации злонамеренных избиений. Однако, эти обвинения не были никогда доказаны. В Бельзене она также боялась приближаться к больным заключённым.

Комментарии Грезе о предполагаемых газовых камерах в Аушвице наиболее интересны. Она никогда не видела газовых камер, но отметила, что слышала о них от заключённых. Кажется, и другие чины СС ничего не знали о том, какие слухи про них распространяют выжившие заключённые. И, поэтому, когда она написала SB (Sonder Behandlung - особое обращение) в своём журнале она предположила, что эти люди посланы в вымышленные газовые камеры.

Без сомнения фрау Грезе подвергала заключённых насилию, но и так же ясно, что и сами заключённые преднамеренно оклеветали её, преувеличив плохое обращение с её стороны. Показания Грезе овеяны правдой и откровенностью точно также как и показания её обвинителей. Очень большой шум вызвало показание, что Грезе всегда ходила в сопровождении злой собаки, кусавшей заключённых ради развлечения. На самом деле ситуация прояснилась благодаря опросу других работавших вместе с ней надзирательниц, но ни следствие, ни защита никогда не принимали это во внимание, как они должны были делать. Хотя прокурор делал всё наилучшим образом, на мой взгляд, он не смог связать с Ирмой Грезе преступления, которые влекут за собой смертную казнь. Он был неспособен в отношении её соединить вместе предполагаемые убийства газом и случаи индивидуальных убийств. Любопытным в обвинениях является то, что все жертвы были безымянными. Ни одна из предполагаемых жертв ни разу не была названа по имени ни одним из обвинителей. Конечно, это только потому, что их обвинения были ложными. Хотя прокурор пытался изобразить деятельность Грезе после её перевода в Бельзен в негативном свете, он потерпел неудачу. Большую часть своего пребывания Грезе была занята подготовкой похорон эсэсовцев, которые были переведены на понижение в лагерь (Бельзен) во время эпидемии сыпного тифа.

Подводя итоги, становиться ясно, что Ирма Грезе не заслужила смертной казни. Прокурор не смог вынести бремя доказательств, которое сегодня требуется в любом беспристрастном суде. Ясно, что Грезе была виновна в избиении заключённых в случае, имевшем место обычно при нарушении режима и лагерных правил и др. Как обычно, профессиональные свидетели (читай: лжесвидетели - прим. автора) и выжившие не смогли придать своим рассказам достоверный вид и их устные показания значительно отличались от письменных.
Едва ли суду союзников было так необходимо обвинить фрау Грезе в плохом обращении с заключёнными в концентрационном лагере, созданным на законном основании законным правительством Германии. За такие нарушения, как избиение заключённых, германские власти могли бы сами назначить наказание. Однако это НЕОБХОДИМО было сделать в качестве примеров в 1945-46гг. Поэтому фрау Грезе была осуждена и приговорена к смерти. Ни её молодость, ни её правдивые показания не спасли её жизнь от приговора старого консервативного английского судьи, преданно выполнявшего приказы и желания своего правительства. Под ширмой законности Ирма Грезе подверглась линчеванию.

В своей книге воспоминаний английский палач Альберт Пиеррепоинт описывает последние земные часы Ирмы Грезе, восхищаясь её красотой, храбростью, достоинством, что он едва мог это скрыть. Он называет её "красивой девушкой" и пишет, что она провела ночь перед казнью, распевая "нацистские песни" вместе со своими осуждёнными товарищами. Она была повешена на следующие утро вместе с двумя другими немецкими женщинами, медсёстрами Элизабет Волькенрат и Юаной Борман. Ирма Грезе была приведена на виселицу первой и Пиеррепоинт пишет, что, когда он накидывал петлю на её шею и одевал колпак на её лицо, она подарила ему "загадочную улыбку", которая преследовала его всю оставшуюся жизнь. "Она была самым храбрым заключённым среди мужчин и женщин, которых я когда-либо вешал," - заканчивает он (из книги "Палач" Альберта Пиеррепоинта).

Являясь женщиной, Ирма Грезе сберегла честь и традиции СС до последнего вздоха, так же, как это делал любой имевший награды ветеран Сталинграда и Курска.

OHS выражает благодарность владельцам ресурса Blood & Honour / Combat18 за предоставленный материал, а также соратнику Скифу из Владивостока за помощь с переводом.