Svjatoy

Жил-был Правозащитник...

Эту историю мне рассказал Следователь прокуратуры. Особую достоверность ей (в моих глаза) придал тот факт, что это был Честный Следователь Прокуратуры. Точнее Патологически Честный. Из тех, кто, отпахав в прокуратуре 30-ть лет, заканчивает всего лишь «старшим следователем» (правда "по особо важным делам"), имея всей собственности квартиру-двушку в панельном доме, да и ту доставшуюся ему в наследство от почившей мамы. (И все это потому, что взяток он ни брать, ни тем более давать не умеет, и совершенно не умеет подлизываться к начальству. И не выгоняют его с "хлебного" места, только потому, что умеет работать как вол. За себя и за "того" парня. "Того", это "который умеет" всё то, что не умеет Патологически Честный. Впрочем, к нашей истории это уже прямого отношения не имеет.)

Дело было в городе Будённовске, в аккурат в тот момент, когда тамошнюю больницу захватила банда чеченца Басаева, и все, кто был в этой больнице - больные и их росдственники, врачи и медсестры, санитарки и простые работяги - оказались заложниками бандитов.

В это-то время и почтил своим посещением Будённовск, Известный Правозащитник. Точнее по правозащитной «табели о рангах» - Очень Известный Правозащитник, один из "Патриархов Советского Правозащитного движения", «другой Очень Известный Правозащитник сегодня» и прочая, и прочая, и прочая. (Все известные вам эпитеты и ранги высшей иерархии экс-советской правозащиты можете дописать сами.)

Очень Известный Правозащитник был не дурак и не трус, а если учесть, что к тому же, неизвестное тогда населению России понятие «пиариться», было ему очень хорошо известно, то не удивительно, что Очень Известный Правозащитник добился аудиенции у самого Басаева, где имел с ним достаточно продолжительную беседу.

Видимо, итоги беседы были настолько удовлетворительны, что Очень Известный Правозащитник поспешил поделится этими итогами с народом сразу, только выйдя из больницы. Благо от народа вокруг больницы, отбоя не было. После недолгого размышления и поисков, Очень Известным Правозащитником был выбран самая простая часть искомого народа - женщины, простые русские бабы, матери, жены и сестры тех, кто был заложником бандитов-террористов.

И вот собрав вокруг себя женщин числом поболее, Очень Известный Правозащитник начал вещать. Речь, двинутая им, была проста и незамысловата, и, главное понятна, не только простым русским бабам, но даже и очень простым. Смыслом речи было то, что надо быстро отпустить всех бандитов, выплатить им денежек сколько запросят, быстро-быстро перед всеми покаяться и всех простить, и тогда они всех отпустят. Всех-всех-всех…

О том, что с простотой народа он очень перемудрил, Очень Известный Правозащитник понял только тогда, когда его речь была прервана воплем одной из женщин: «Бабоньки, дак он же ВРАГ!!!» – после чего над жизнью Очень Известного Правозащитника нависла нешуточная опасность, поскольку всем на Руси известно, что нет на Земле человека опаснее, чем «разошедшеяся» русская баба (опаснее разве только «разошедшийся» русский мужик, но мужиков, как мы помним, Очень Известный Правозащитник избежал заранее). А бабы, стоящие вокруг Очень Известного Правозащитника уже начали «расходиться» – Очень Известного Правозащитника начали пихать, щипать, посыпались удары, и до «первой крови» оставались считанные минуты.

Тут бы и конец пришёл Очень Известному Правозащитнику, но на его счастье проходил мимо патруль Ставропольского ОМОНа. Ребята из ОМОНА имели приказ простой и не допускавший никакого двусмысленного толкования – немедленно разгонять силовым методом любое скопление народа, склонное к несанкционированным властью силовым методам разрешения возникших проблем. Старший патруля вполне обоснованно решил, что тут и имеет место быть это самое «скопление народа, склонное», и, недолго думая, Старший патруля скомандовал «бойцы, вперед!». С помощью «какой-то матери» (в основном), и «демократизаторов» (в меньшей степени), не на шутку «разошедшимся» женщинам было объяснено, что всё-таки хоть этот человек и считается ими врагом, убивать его всё-таки не следует, потому как такое убийство, ну напрочь, противозаконно.

Понятное дело, что в процессе этой недолгой, но достаточно эмоциональной дискуссии кое-кому из женщин досталось «демократизатором» по рукам, а кому-то и по спине. (По голове не досталось никому – это было позже установлено точно. Инструкция "о порядке применения спецсредства ПР-940" была соблюдена в точности.)

Женщины плюнули и пошли туда, где их понимают лучше, чем олицетворявшие «родную власть» омоновцы, а Очень Известный Правозащитник долго благодарил ребят, спасших его. (Если учесть, что ОМОН это «плоть от плоти» МВД, то, согласимся, был совершён поступок правозащитникам совершенно несвойственный.)

Убедившись, что Очень Известный Правозащитник ущерб понёс в основном моральный, омоновцы пошли своею дорогой дальше (патрулировать территорию), а вот куда пойдет Очень Известный Правозащитник им было не очень-то и интересно.

А зря!

«Пиздец подкрался незаметно!..» (с)

Молнией среди ясного неба полыхнула пресс-конференция Очень Известного Правозащитника, организовання им буквально через пару часов после спасения. На конференции, куче корреспондентов от всех систем и калибров масс-медиа, была поведана душераздирающую историю, о том, как отряд омоновцев, прямо на глазах Очень Известного Правозащитника, разогнал митинг женщин города Будённовска. Женщин, вся вина которых была лишь в том, что они жаждали выслушать Очень Известного Правозащитника, про то, как и о чём он договорился с Басаевым. Как вы понимаете, о том, что омоновцы буквально спасли жизнь Очень Известному Правозащитнику, на пресс-конференции не было сказано ни слова.

Поскольку, пресс-конференция изобиловала такими кровавыми подробностями – "полыхнуло" не хило. Всех омоновцев, как принимавших, так и не принимавших участие в упомянутом разгоне, основательно помурыжили всевозможные чины от МВД. Ничего не скажу покомпостировали ребятам мОзги основательно. Позже, из сводной бригады следователей прокуратуры России, был выделен один, особый, специально занимавшийся разбором именно данного случая, для чего ему пришлось опросить по новой не только омоновцев, но и кучу свидетелей – участников данного «митинга».

Впрочем, о пресс-конференции довольно быстро забыли. Хоть это и был Очень Известный Правозащитник, но знаменитое «Шамиль, это Черномырдин…» своей значимостью затмило всё. И на память «о невероятном случае с Очень Известным Правозащитником» остались только подшитые, в почти сто томов «буденовского» уголовного дела, «объяснительные» бойцов Ставропольского ОМОНа, да листы с показаниями свидетелей.

Ждут, дожидаются своего часа.

Да, чуть не забыл… Вы, наверно, очень хотите узнать, как звали Очень Известного Правозащитника?

Ну, право, догадаться было совсем не трудно…

Сергей Адамович Ковалёв.