Комментировал Godsatan ( [email protected] ), он же Александр Палкин
Прихожане они были самые что ни есть незаметные: мама и дочка. Екатерина и Людочка
(Word на «людочку» предложил мне «люд очка» – хорошее определение христиан!).
А тогда я даже не знал их по имени. Храм посещали не часто, но регулярно: по праздникам, по воскресным дням, исповедовались кратко. А таких обычно не запоминаешь. Запоминаются те, кто требует к себе особого внимания, и те, которых посещают большие скорби. Не миновали скорби и эту, ничем с виду не примечательную семью.
Примечательно, что как только люди приходят в церковь, попы в их жизни тут же находят очень много скорби.
В субботу вечером, когда я исповедовал, подошла ко мне маленькая девочка с бантиком на тоненькой косичке и неспешно, искренне, почти по взрослому исповедовала свои детские грехи, я уже хотел ее отпустить, но она подняла на меня большие серьезные глаза, и, сделав паузу, сообщила: "Нас учитель на уроках гипнотизирует".
Интересно, а откуда маленькая девочка знает, что такое гипноз и как она его распознала с данном конкретном случае? Или, согласно христианской риторике, как только православный слышит что-то, не согласующееся с программой действий, он зомбируется и гипнотизируется?
Девочка рассказала историю, которая только на первый взгляд может показаться невероятной.
(на второй, третий и четвёртый раз – тоже)
С нового учебного года у них в классе ввели урок психологии. Вести эту так называемую психологию поручили какому-то мужчине, который вообще не имел права преподавать, но зато обладал редкими экстрасенсорными способностями и с их помощью обаял весь педагогический коллектив, по составу, как и повсюду в школах, в основном, женский. И таким образом легко получил доступ к детям.
Когда я представляю, что начнётся, когда в школах преподавательский состав будет исключительно мужским, особенно твёрдо священническим, мне становится жалко детишек.
На первом же уроке он испытал на детях свои чарования
(кстати, церковники ведь ратуют за чистоту русского языка, но при этом очень часто выдумывают новые слова)
, введя весь класс в состояние гипноза. Причем под гипнозом дети не просто спали, но вели себя крайне безобразно. Они прыгали, кричали, конвульсивно дергались
(насколько я помню свои школьные годы, это нормальное состояние активных детей, если преподаватель либеральный и не является поборником строгой дисциплины. Впрочем, Настоящие Православные Дети проводят время в Молитвенном Спокойствии)
, все было приблизительно, как на сеансах Кашпировского, только еще пуще. А на Людочку гипнотические чары не подействовали, потому что она молилась. Она закрыла лицо, уши руками и только повторяла одну краткую молитву, запавшую ей в сердце: "Господи, помилуй мя, грешную". И учитель- экстрасенс не заметил, что она не заснула, не впала в транс. Люда оказалась единственным свидетелем этого урока, потому что другие дети после гипноза ничего не помнили. Она все рассказала дома маме, а мама повела девочку на исповедь.
И вот таких фанатиков называют правоверными христианами.
И вот стоим мы втроем и совещаемся, как нам быть. Я им посоветовал завтра вместе причаститься. Обратился я и к прихожанам с просьбой о молитве за Людмилу, случай был из ряда вон. В понедельник решено было пойти в школу.
Хоть одно конструктивное предложение!
На все недоуменные вопросы директор отвечала с неприязнью, в том смысле, что школа отделена от Церкви. Логики здесь не было никакой.
Почему же никакой логики? Эту директоршу наверняка задолбали священники по поводу закона божиего. Тут у любого началась бы паранойя.
Так что получился диалог, достойный пьесы абсурда.
-- Зачем вы позволяете калечить детей?
-- У нас Церковь отделена от государства, не вмешивайтесь куда не следует.
-- Проведение гипнотических экспериментов с детьми недопустимо, это не входит ни в какие программы.
-- В программы не входит Закон Божий, а мы проводим вполне научные психологические опыты, на уровне современных знаний.
-- Эти опыты губят душу.
-- Душа -- это тоже церковное понятие, а мы решили подправить биополя наших учеников, почистить чакры, расширить сферу ментального.
Просто женщина увлеклась модой на восточные религии и слишком в это втянулась. Разбираться с этим – дело родителей, а не священников.
Так отвечала эта сумрачная женщина. Из моего заступничества, конечно, ничего бы не вышло, если бы не помогла Людочка. Она рассказала все, что происходило на уроке. Как бесновались, кричали ее подружки, как у одного мальчика шла изо рта пена...
А в эту откровенную чушь может поверить только очень правоверный херстианин. У меня возникают смутные подозрения, что эти подробности девочке рассказал сам поп.
Психолог, доселе молчавший молодой человек с неестественно блестящими глазами, вдруг с жаром стал все отрицать. Маленький, с курчавыми черными волосами
(мерзкий маленький сатанистик)
, он дергался от возбуждения, словно на пружинах. От каждого его слова, жеста, исходила какая-то неестественно сильная энергия.
Маленький, но удаленький!
Он дернулся на пружинках в очередной раз, наконец, прочно утвердился на ногах и вперился в Людочку своими черными, колючими глазками-буравчиками. -- Как не заснула?! В голосе были и негодование, и обида, и угроза. Казалось, он хотел немедленно исправить оплошность и усыпить нежелательную свидетельницу и, если возможно, навсегда. Людочка от этого взгляда оцепенела, она смотрела на него и не могла отвести глаза.
А может, парень просто хотел пошутить?
Это нападение произошло так неожиданно, что и я растерялся. А потом, спохватившись, закрыл лицо девочки, положил ее голову себе на грудь: "Гипнотизируй меня, если хочешь, а от ребенка отстань". Я накрыл голову девочки нагрудным крестом. Взгляд гипнотизера уперся в золотой крест и стал медленно угасать. Надо было спасать Людочку.
Как следует из дальнейшего рассказа, способ спасения был выбран весьма неоригинальный. Кстати, на остальных детей, по-видимому, махнули рукой. Естественно, они ж в церковь не ходят.
Решено было доучиться четверть, а потом уж переходить в другую школу, может быть, в гимназию
(естественно, в православную)
Я обещал помочь. Уроки психологии были по вторникам, мы решили, что до начала урока Люда будет приходить в храм, причащаться и сразу после причастия идти на урок.
Я рыдаю от умиления.
Так мы и делали... Людочка часто приходила в храм, не высказывала никакого безпокойства, никакого страха, а "психолог" оставил ее в покое. Она сидела на уроках безучастно, погруженная в молитву. Сделать что-то другое в этой ситуации мы не могли, мы оказались полностью безпомощны. Но кто-то невидимый быстро за нас все сделал.
Девочке поставили плохую оценку?
Обращаться к общественности было безполезно. Газеты, телевидение -- все было полно той же бесовщины и растления. Гипнотизеры лезли из телеящика, как тараканы, один за другим, вся страна дергалась в каких-то гипнотических конвульсиях. С тех пор я часто себе представляю: посреди этой мистической чумы сидит где-то тихая девочка, закрыв глаза и уши, и молится. И ее неслышная молитва есть самый веский аргумент, а все остальное не имеет никакого значения.
«Остальное не имеет значения»... А вот эта фраза вводит меня в бешенство. Умри всё живое! Православный молится!
Четверть еще не окончилась, как "психолог" исчез, так же неожиданно, как и появился. А к концу года опомнились и родители. Были шумные собрания, директора сняли. Приходили и ко мне, благодарили, но Закон Божий так и не разрешили вести.
Ну надо же, родители попались здравомыслящие и поняли, что с введением закона божьего начнётся ещё большая вакханалия и мракобесие.
Лев АЛАБИН Газета "Татьянин День"
Цель этой статьи очевидна – реклама закона божьего в школе. Вы нас введите, а мы вас спасём! Ух, как мы вас спасём! Да поможет вам F1, да сохранит вас F2, во имя Control’a, Alt’a и святага Del’a, Enter! PS Ошибки священника я исправлять не стал.
Warrax Black Fire Pandemonium http://warrax.net
e-mail [email protected]