http://bormor.livejournal.com

Недобрый сказочник Bormor

Просто офигенные сказки. Была мысль разбить по темам, но циклы про RPG-приключенцев и Тёмного Властелина пересекаются, иногда бывают и другие пересечения. Так что отдельно выделил лишь цикл про демиургов.

  1. Сказки (1-100)
  2. Сказки (101-200)
  3. Сказки (201-234)
  4. Демиург Шамбамбукли и демиург Мазукта (1-100)
  5. Демиург Шамбамбукли и демиург Мазукта (101-159)

Сказки 1-100

Примечание: избранное, разумеется. Нумерация лишь для этой страницы, для удобства, если кому ссылаться потребуется.

* 01 *

На протяжении многих веков из поколения в поколение у эльфийских королей передавался могучий артефакт — Меч Света. Это был... очень хороший меч. И он верой и правдой служил своим хозяевам, разя врагов направо и налево. А потом однажды армию эльфов победили превосходящие силы противника, и какой-то оркский сержант, подняв оброненый меч, уважительно произнес "Шам Гыр!", что по-орочьи означает "неплохое оружие!". С тех пор артефакт стал служить новым хозяевам и называться Шамгыр. Что и правильно. Света — не самое подходящее имя для меча...

* 02 *

— Придёт серенький волчок, — монотонно напевала старуха, — и укусит за бочок...

"Вряд ли я это переживу...", — мрачно думал Один, запоминая пророчество.

* 03 *

Жил-был царь, и было у него три сына. Однажды царь занемог и послал своих сыновей куда подальше — искать живую воду, чтобы поправить себе здоровье.

Долго сказка сказывается, а мы её тут сократим. Два брата не дошли, а третий, после всяких там приключений, вернулся к батюшке с бутылью живой воды. Царь её выпил — и скончался в муках.

Потому что живая вода — наружное средство, а не внутреннее!

* 04 *

Сказка про Очень Маленькое Число

Жили-были Вселенские Константы. И куча разных переменных.

А среди них жила одна крошечная константа, характеризующая невесть что. Такая мелкая, что её и не открыли еще. Вообще никто не знал, что она существует. Да что там — даже рядом с массой покоя фотона она казалась сущей козявкой. Но при этом маленькая константа имела свою гордость и очень ответственно относилась к своему постоянству. Не хотела расти ни за какие коврижки, сколько её ни убеждали другие, более солидные константы.

— Ну подумай сама, — говорила ей Постоянная Планка, — что случится, если ты станешь всего в десять тысяч раз больше? Тебя, по крайней мере, тогда хоть вычислить смогут. А сейчас, из-за тебя одной, масса Вселенной не сходится с рассчетной! Тебе не стыдно?

Константе было стыдно, но она упрямо вздергивала подбородок — красивый жест, если бы кто-то смог его разглядеть.

— Да что ты вообще означаешь?! — набрасывалась на неё Третья Космическая (которая, по большому счету, не была настоящей постоянной, но держалась реди них благодаря обширным связям). — Ты что, отвечаешь за силу тяготения? Нет! За скорость света? Тоже нет.

— Я — коэффициент этой... ну... её не открыли ещё.

— Ну кого, кого?

— Ну... губельдючести.

— Да-а? И что же именно у нас обладает губельдючестью?

— Ну эти... кузявки.

— Кто?!

— Ну они мелкие такие...

— Кварки, что ли?

— Нет, другие. Их не открыли ещё.

— А какая польза от этих кузявок?

— Не знаю я! Этого еще никто не придумал!

— А они не могут быть немножко более губельдючими? Пойми, ведь стыдно за тебя, ты нам весь справочник позоришь!

— Да не знаю! Может, могут, может, нет. А вдруг я увеличусь — и произойдет что-то страшное!

— Да у тебя мания величия! — припечатало Пи. — Мнишь о себе невесть что, а сама при этом стремишься к нулю!

Это была неправда. Константа не стремилась к Нулю. Она им восхищалась на растоянии, но это, конечно, не их собачье дело.

Прочие постоянные (и деже некоторые переменные!) стыдились находиться в одной компании с маленькой константой. И всячески её унижали. Хотя, казалось бы, куда уж дальше. Константа и так была меньше некуда. Но стойко переносила все нападки — хотя это и было нелегко. И даже когда на неё начинало давить Ускорение Свободного Падения, он держалась.

Очень долго держалась. С самого Большого Взрыва и почти до сего дня. Но в конце концов — не выдержала. Попробуйте сами в течении стольких миллионов лет постоянно слышать, что вы — ничтожество! И константа, всхлипывая, устремилась к Нулю, который единственный ееё ни в чем ни разу не упрекал (о да, Ноль — это совершенство, недаром же он Абсолютный!).

Тут бы и написать, что мир без неё рухнул. Но нет. Стоит, как видите. И внешне в нем даже ничего не изменилось. Но в мире больше не стало губельдючих кузявок — ибо, как известно, кузявки с коэффициентом губельдючести ноль существовать не могут. И никто никогда не узнает, что же они из себя представляли, и какую невосполнимую потерю понес мир, каких блистательных возможностей лишился. Если, конечно, от кузявок вообще могла быть хоть какая-то польза.

Зато масса Вселенной наконец-то сошлась с рассчетной.

* 05 *

Страшная сказка народа Хрумба

Жил-был возле большой реки маленький мальчик народа Хрумба. У него были папа, мама, бабушка и дедушка. Однажды папа зарезал бабушку и приготовил вкусный обед. Вдруг приходит Белый Человек и говорит:

— Что это вы тут едите?

— Бабушку, — отвечает маленький мальчик.

— Нельзя бабушку есть! — говорит Белый Человек. — За это вас потом демоны будут на сковородках жарить!

Ушел Белый Человек. Тогда папа мальчика выбросил бабушку, зарезал дедушку и приготовил вкусный обед. Вдруг приходит Белый Человек и спрашивает:

— Что это вы тут едите?

— Дедушку, — отвечает маленький мальчик.

— Нельзя дедушку есть! — говорит Белый Человек. — За это вас потом демоны будут на сковородках жарить!

Тогда папа выбросил дедушку и приготовил маму. Опять приходит Белый Человек.

— Что это вы тут едите?

— Маму, — отвечает маленький мальчик.

— Нельзя маму есть! — говорит Белый Человек. — За это вас потом демоны будут на сковородках жарить!

Тогда папа выбросил маму и хотел зарезать мальчика, но мальчик сам его зарезал и приготовил вкусный обед. Приходит Белый Человек:

— Что это ты тут ешь?

— Папу, — отвечает маленький мальчик.

— Нельзя папу есть! — говорит Белый Человек. — За это тебя потом демоны будут на сковородке жарить!

Тогда маленький мальчик выбросил папу, взял большое мачете и убил Белого Человека. А потом приготовил из него вкусный обед, наелся сам и накормил всю деревню.

* 06 *

Представьте себе сказочную страну. В ней живут самые разнообразные существа: феи, гномы, гоблины, эльфы... ну кто там еще? Все, в общем, живут.

А потом появляется новая раса — назовем ее Бехолдеры. Ничем не примечательная, кроме одного мерзкого, просто-таки жуткого свойства: у них Дурной Глаз. На что ни посмотрят — испортят. Летит, например, фея, а Бехолдер на нее глянет — и вот уже нет никакой феи, порхает бабочка. Встретит Бехолдер в буреломе лешего — и хорошо еще, если в медведя взглядом превратит, а то ведь может и в корягу. Пройдет Бехолдер сквозь толпу великанов, и даже сам не поймет, откуда вокруг взялось столько причудливых скал. Залезет на болото — и ни одного гриндилоу не останется, только мерцают болотные огоньки. А всякие воздушные создания, которые послабже, и вовсе под его взглядом исчезают, исходят легким паром.

Только всякая ночная нечисть худо-бедно уцелела — на их тёмное счастье, Бехолдер ночью слеп как крот. Ну и часть дневных созданий поневоле ушла в ночь; кто-то в землю зарылся, кто-то в пещеры ушёл — куда-нибудь, лишь бы не попадаться Бехолдерам на глаза.

И ведь никому эти Бехолдеры зла не желают! Просто воспитание у них такое. Пока они совсем маленькие, могут хоть в упор на кого угодно смотреть. А потом усваивают от взрослых их магию (взрослые Бехолдеры называют ее просто "правильным взглядом на жизнь") — и все, пиши пропало. Глянут, и наповал!

Словом, никого в сказочной стране не осталось. Одни люди.

* 07 *

Пешка перешла через всё поле — уворачиваясь от коней и слонов, пробираясь между башен, обходя ферзя. Было трудно, но перешла. Стоит на последней клетке, утирает пот со лба. Ей голос с неба:

— Поздравляем! Теперь вы можете, наконец, стать ферзём!

— Не хочу.

— Ваше право. Вы можете выбирать. Офицером хотите?

— Не-а, не хочу.

— Конём?

— Еще чего!

— А кем тогда?

— Пешкой хочу.

— Но почему?

— Да так... нравится мне.

— Но зачем же тогда надо было идти через все поле, рисковать...?!

— Да вот, решил проверить, смогу ли. Смог.

* 08 *

У короля с королевой родилась долгожданная дочь-принцесса.

Собирается народ. Всех рассаживают по местам; вдруг стражник с башни кричит: "Летят!!!"

Король бледнеет, королева падает в обморок. В зал влетают стайкой добрые феи. Устремляются к колыбели и начинают благославлять:

— Ты будешь самая-пресамая красивая!

— Ты будешь умная и рассудительная!

— Ты будешь милая и добрая!

и т.д.

Закончили благословлять; дверь распахивается и врывается злая колдунья.

— Что, уже?! Ууу, пропасть, опоздала!

Подходит к колыбели:

— Дуры! Идиотки! Что ж вы с ребёнком-то сделали? Это ж теперь совсем другой ребенок! Вы ей всю жизнь переломали!

Король с королевой рыдают над колыбелью, в которой вместо их толстого вопливого-сопливого младенца лежит розовое, как пупс, голубоглазое дитя со светлыми локонами — умное, красивое, но совершенно постороннее.

— Принцесса должна была вырасти смазливой дурочкой, выйти замуж по любви, родить кучу наследников, жить долго, беззаботно и счастливо и умереть в глубокой старости, окруженная заботой и вниманием. А теперь что? Вся её предстоящая жизнь будет чередой страданий по нереализованным возможностям и неутоленным потребностям. Ну ничего...

Ведьма на минуту задумалась, теребя бородавку на носу.

— Шестнадцать лет — достаточный возраст. Она будет уже вполне самостоятельной, но еще не сложившейся личностью. Так-так... Пусть принцесса уколет палец и умрёт, чтобы воскреснуть через сто лет. За сто лет изменятся моральные установки и каноны красоты, а прогресс сведет на нет всё, что она к тому времени усвоит, и ей придется переучиваться. Да... пожалуй, это выход.

Король с королевой подняли на ведьму глаза, в которых слабо засветилась надежда.

— Ваша дочь проживет с вами 16 лет. А потом уколет палец веретеном... у вас в замке есть веретено?

— Нет. Но мы достанем!

— Хорошо. Принцесса уколет палец веретеном и умрёт. Через сто лет её воскресит поцелуем прекрасный принц.

— А вот и не умрет! — встряла самая последняя добрая фея, еще не успевшая произнести благословение. — Принцесса всего лишь уснет глубоким сном без сновидений! Что, съела?!

Ведьма благодушно пожала плечами.

— Ну, пусть так. Это уже технические тонкости.

* 09 *

Как водится, один принц нашел в товарах у иноземного купца портрет девушки изумительной красоты. И начал её искать — потому что заочно влюбился без памяти.

Год искал, два искал, расспрашивал друзей, знакомых, друзей знакомых и их родственников, обращался к поисковым службам и частным лицам — и наконец нашёл.

Пришёл в указанное место, постучал в ворота замка, и оттуда вышел толстый плешивый мужик в кожаном переднике.

— Не здесь ли живет Прекрасная Принцесса?

— Ну, допустим, здесь. А что?

— Можно её позвать?

— А зачем звать? Вот он я.

— Ты?!

— Ну да. Я и есть Принцесса.

— Издеваешься, что ли? Вот, у меня же её портрет!

— Нуу... мало ли какой я юзерпик использую!

* 10 *

— Смилуйся, государыня Рыбка! Старуха-то! Хочет быть Владычицей Морскою!

— Ну наконец-то! — прошептала Рыбка. — Свободна! Тысячу лет я этого ждала!

Всплеснула плавниками — и обернулась девицей-красавицей.

— Ну вот, — сказала она, выходя из воды, — теперь пусть твоя старуха вместо меня морем владеет.

* 11 *

На пороге зачарованного замка сидят два добрых фея.

— Ну чего там с принцессой? Уснула или померла?

— Да нет, просто зависла. Слишком много заклинаний наложили.

— И что получилось?

— Да ничего хорошего. Где-то сидела ошибка 16-го года. Как только принцессе исполнилось 16, сразу — пфух!

Добрый фей сделал неопределенный жест рукой. Второй почесал нос.

— Ну и что теперь делать будем?

— Да как обычно. Отмотаем таймер на сто лет вперед — авось само заработает.

* 12 *

Иду по улице, а там люк не закрыт. А я, как назло, замечтался и в упор ничего не вижу!

Только собрался туда навернуться — как ухватила меня за левое плечо чья-то мозолистая рука и в сторону рванула, в самый последний момент.

Оборачиваюсь я — а там черт. Как есть черт, с рогами и копытами, а сам весь аж трясется от нервного напряжения и бормочет только: "Ах ты ж гад! Да что ж ты делаешь, сволочь?"

Я вкратце расскажу. Это был мой бес-хранитель. Работа у него такая — меня оберегать.

Почему не ангел? Ну вот так получилось.

Я ведь, оказывается, если ему верить (а чего бы и не верить, сам всегда подозревал!), сволочь редкостная. Такие сволочи встречаются по одной на миллион. Очень у Преисподней на меня грандиозные планы были. А я их, типа, подвел. Ну вот лень мне гадости творить! Как ни крути, а если мне вот сейчас помереть — для Ада я потерян. Что-то простится, на что-то амнистия выйдет, опять же, Суд проявит милосердие — и только они меня и видели. Так что Аду моя смерть очень даже невыгодна, пока есть хоть какая-то надежда.

А Небеса, напротив, вовсе бы не возражали.

Вот и выходит, что оберегать меня приходится бесу-хранителю. А ангел, наоборот, всё больше подножки ставит.

* 13 *

Дракон, как водится, жил в пещере каменной и стерег сокровища. А однажды его (опять же, как водится) победил заезжий рыцарь. Дракон рухнул на пол пещеры и забился в конвульсиях — которые у драконов длятся иногда часами, уж очень они живучие твари.

— Что, умираешь? — спросил Рыцарь.

— Да, умираю, — ответил Дракон. — Но пока я не умер, я должен открыть тебе страшную тайну.

— Ну, давай.

— Когда-то, много-много лет назад, я тоже был доблестным рыцарем.

— А потом?

— А потом я отправился добывать сокровища, которые стерег страшный дракон. И, как водится, победил его.

— Ты это говоришь к тому, что каждый, кто убьет дракона, должен занять его место?

— Да. Там, за углом, ты найдешь Сокровище. Сундуки со Счастьем, ящики с Честью и Достоинством, мешки с Долголетием, коробочки с болезнями...

— Да ну... Плевал я на это Сокровище. Всё, чего я хотел — это некоторое время побыть Драконом.

* 14 *

Дракон приоткрыл глаза, потянулся и зевнул. Дернул ухом, прислушиваясь, и повернул голову в ту сторону, откуда раздавался разбудивший его металлический звон.

— Ты что там делаешь? — с интересом спросил он у закованного в доспехи мужика, возившегося возле основания драконьей шеи.

— Не видишь? Голову тебе рублю, — пропыхтел мужик, не переставая мерно наносить удар за ударом по прочной чешуе.

— И как успехи? — поинтересовался Дракон.

— Не мешай! — злобно огрызнулся мужик.

— Ладно, — покладисто согласился Дракон и попытался снова задремать. Но звон меча отвлекал.

— Слушай, а зачем тебе моя голова? — спросил Дракон через полчаса.

— Да она мне нафиг не нужна, — ответил мужик.

— А рубишь зачем?

— Так надо.

— Аа... Ну, если надо, тогда конечно. Тяжело, небось?

— Тяжело, — признал мужик.

— Не хочешь передохнуть?

Мужик, прищурившись, поглядел на солнце из-под латной рукавицы.

— Через час передохну, ближе к полудню.

— Это хорошо, — кивнул Дракон. — А то у меня уже шея затекла, лежать в одной позе. И в туалет хочется.

— Ну, слетай, только по-быстрому.

Дракон захлопал крыльями и полетел за кустики. Через минуту вернулся и снова расположился на камнях.

— Можешь продолжать.

Мужик повертел в руках иззубренный меч, отбросил в сторону и, решительно достав из заплечного мешка ножовку, начал пилить. Дракон заерзал и захихикал.

— Эй, перестань, щекотно!

— Ну, извини.

Сменив ножовку обратно на меч, мужик снова принялся рубить.

— Так лучше?

— Ага, — зажмурился Дракон. — Даже приятно. Можешь немножко левее?

— Могу.

Некоторое время не было слышно ничего, кроме громкого пыхтения, звона меча и довольного мурлыканья Дракона.

— Прекрати! — наконец не выдержал мужик.

— Что?

— Мурлыкать прекрати. Меня это раздражает.

— Почему? — обиженно спросил Дракон.

— Потому что у тебя это получается немелодично! И вообще, будь серьезнее, когда тебя убивают.

Дракон задумался.

— А меня убивают?

— Да.

— Ты?

— Да.

— Не верю! — Дракон зевнул. — Если бы ты меня столько времени убивал, то уже убил бы десять раз.

— А что же я, по-твоему, делаю? — разозлился мужик.

— Рубишь мне шею.

— Ну!

— Что?

— Если я тебе отрублю шею, ты же помрешь?

— Ты не отрубишь мне шею, — уверенно заявил Дракон. — Сам видишь, ничего не получается.

— А если динамитом? — предложил мужик.

— Не советую, — покачал головой Дракон. — Я плююсь высокотемпературной плазмой.

Мужик устало вздохнул и сел на камень.

— Ну, и что мне тогда делать? Если у меня работа такая — драконов рубить?

— Ну и руби, — пожал плечами Дракон. — Я что, возражаю? У нас любой труд почетен. А тут, гляди, еще работы непочатый край!

Дракон вальяжно вытянулся на камнях и подставил мужику бронированное брюхо.

— Не в службу, а в дружбу — может, попробуешь поразить меня в сердце? — умильно попросил он. — Я постараюсь не мурлыкать!

* 15 *

Галатея вгляделась в зеркало и страдальчески застонала.

— Что случилось? — встревожился Пигмалион.

— У меня целлюлит! — убитым голосом сообщила Галатея.

— Чушь. У тебя не может быть целлюлита.

— Ах, чушь?! — Галатея резко обернулась к Пигмалиону и уперла руки в бока. — Значит, я, по-твоему, говорю чушь?!

— Нет. Целлюлит — это чушь. У тебя его нет.

— А я говорю, есть! Вот, смотри!

— Зачем мне смотреть, если я и так знаю, что его там нет?

— Значит, тебе уже и смотреть на меня противно? — голос Галатеи задрожал не то от подавленных рыданий, не то от гнева.

— Наоборот, — сдержанно возразил Пигмалион. — На тебя очень приятно смотреть. Ты дивно хороша.

— Нет, я уродлива! — топнула ногой Галатея.

— Ты просто самокритична. А на самом деле... Ну ты же знаешь, что я изваял тебя настолько прекрасной, что сам влюбился.

— Это потому что у тебя дурной вкус, — отрезала Галатея. — Не заговаривай мне зубы.

— Но, милая...

— Ты просто пытаешься оправдаться. У меня целлюлит, и это твоя, твоя работа!

— Милая, поверь мне...

— Не поверю! Я верю только своим глазам! Вот, вот, смотри, складочка. А вот еще одна! Ой, и еще! И это все из-за тебя, изверг!

Галатея зарыдала.

— Милая, — попытался успокоить ее Пигмалион. — Я уверяю тебя, ты безупречна! Мне ли это не знать?

— Тебе, тебе! Да! О боги, ну почему меня изваял не великий Фидий, а какое-то безвестное ничтожество?

— Ну, знаешь ли... — начал Пигмалион, но Галатея жестом велела ему замолчать.

— Не оправдывайся, бракодел! Вот, сюда посмотри.

— Ну?

— Что ну? Что это, по-твоему?

— Нога. Эээ... лодыжка.

— Это лодыжка!? Это ножка от кровати, вот что это такое! Это коровье копыто! Толстое и кривое.

— Не наговаривай на себя. У тебя изумительные ножки...

— А грудь? Где ты видел такую грудь?

— В мечтах.

— А талия? Где у меня талия?

— Вот тут...

— Убери руки! Ай! Я кому говорю, убери... Пусти, не смей!

На целую благословенную минуту голос Галатеи замолк — Пигмалион заткнул ей рот поцелуем.

— Ну извини, дорогая, — произнес он покаянно, не разжимая объятий. — Я был неправ.

— В чем?

— Во всем.

Галатея задумалась.

— Любишь меня?

— Люблю.

— Я самая прекрасная?

— Лучше всех!

— Единственная и неповторимая?

— Да.

Галатея вздохнула и положила голову на грудь Пигмалиону.

— Тогда разбей эту мраморную дуру Хлою, которую ты ваяешь в мастерской.

— Но, милая! Это же моя работа! Я же скульптор!

— А я не желаю видеть в твоей мастерской никаких голых статуй! Ты мой и только мой!

— Ну конечно, но...

— Ты на нее так смотрел! На меня ты никогда так не смотришь.

— Но разве можно сравнивать...

— Значит, ты разобьешь ее? Обещаешь?

"А и правда, ну почему ее не изваял великий Фидий..?" — устало подумал Пигмалион.

* 16 *

Заколдовал Кощей Бессмертный Василису Прекрасную, а Иван-дурак отправился ее искать.

Где именно — у него сомнений не возникало: конечно, на болоте.

Как найти — тоже не проблема: перецеловать всех лягушек, хоть одна да наверняка окажется Василисой Прекрасной.

Купил Иван на базаре Меч-Кладенец, запасные штаны, котомку и лошадь, сел верхом и поехал на дальние болота.

Приехал, стал лягушек отлавливать и в морду целовать.

Сначала было противно, потом даже во вкус вошел.

Лягушкам вроде тоже понравилось, сами к нему прибегать стали, в очередь становиться.

А через месяц-другой Иван и вовсе переселился на болото, и думать забыл о Василисе Прекрасной.

А если бы сразу догадался поцеловать свою лошадь — может, и сказка бы по-иному сложилась.

* 17 *

Долгих три года искал прекрасный принц заколдованный замок. Скольких драконов порубил, скольких колдунов одолел! Терпел и голод, и холод, и соблазны — и вынес все с честью. Четырежды его пытались убить разбойники, трижды он тонул в болоте, дважды бывал брошен в сырые казематы. Ничего, выжил. Выдержал.

И наконец нашел, что искал. Прорубил мечом заросли шиповника, сбил с ворот тяжелый замок, взошел по винтовой лестнице в башню, где спала столетним сном прекрасная принцесса. Откинул полог и поцеловал ее в губы. И ничего не произошло. Опять поцеловал — то же самое. Попытался целовать в других местах — никакой реакции.

Он и тряс ее за плечи, и по щекам хлопал, и перышко под носом жег, и под мышками щекотал — не просыпается принцесса, и всё тут.

Сверился с календарем — всё верно, сто лет уже прошло, должно заклятие расеяться. А вот заклинило что-то — и ни в какую.

А всё потому, что мало быть сильным, благородным и отважным. Надо еще быть принцем. А прекрасный принц на самом деле был сыном старшего конюха, но об этом знала только мать-королева.

А если бы он, прежде чем отправляться в путь, посоветовался с мамой — мог бы сэкономить три года. И давно бы уже женился на какой-нибудь симпатичной фрейлине.

* 18 *

Иванушка подошел к башне, сложил руки рупором и заорал:

Эй! Не здесь ли томится Василиса Премудрая?

— Тшш! Здесь я, — Василиса высунулась из окна, с веревочной лестницей в руках. — А кто меня зовет? Ваня?

— Ага, я это. Спасать тебя пришел.

— Это хорошо. Только прежде ты должен ответить на три моих вопроса. Готов?

— Ну, спрашивай.

— Что выше всего? Что глубже всего? Что быстрее всего?

— Эверест, Марианская впадина и скорость света в вакууме. Ну всё, ответил. Давай, скидывай лестницу.

— Нет, Иванушка, — покачала головой Василиса. — Не скину я тебе лестницу. Видать, не судьба...

— Да почемуже? — удивился Иванушка.

— Потому что ты умный, — вздохнула Василиса. — А меня может спасти только Иван-дурак. Вот если бы ты согласился на лоботомию...

— Да ну тебя! — отмахнулся Иванушка и пошел прочь.

— Ну и дурак! — проворчала вслед Василиса.

* 19 *

Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, ко мне...

Оставь в покое мою избушку!- заорала Баба-Яга и высунула голову из окошка. — Не смей! Тоже, взяли моду... Все шастают, все избушку туда-сюда вертят. Вот сейчас как выскочу, как выпрыгну... Эй..? Да где ты?

— Здесь я.

Баба-Яга близоруко прищурилась. Далеко внизу, у крылечка, сидел в траве пучеглазый лягушонок.

— Ты, что ли?

— Я. Помощь мне нужна, бабушка. Невесту мою украли.

— Помощь ему... А ты знаешь, что я только по царевнам специализируюсь?

— Так она и есть царевна!

— Ну-ка, ну-ка! — заинтересовалась Баба-Яга. — Давай подробности.

— Да какие там подробности... Была у меня невеста, Василиса. Любили мы друг друга. А потом налетел Иван-Царевич, схватил мою суженую и умчался — она и квакнуть не успела. Теперь не знаю, где ее искать. Подскажи, бабушка?

Старуха хмыкнула и прикрыла рот рукой.

— А ведомо ли тебе, что та Василиса — заколдованная девица?

— А мне все равно, — ответил лягушонок. — Хоть девица, хоть волчица, хоть устрица. Да будь она даже цаплей — мне никакой другой не надо. Люба она мне..

— А ты ей?

— Говорит, тоже люб.

— А ты и поверил?

— Конечно, поверил. Я ей во всем доверяю.

— Тяжелый случай, — покачала головой Баба-Яга.

— Ещё какой тяжелый, — вздохнул лягушонок. — Так поможешь?

— Ну, помочь — дело нехитрое. Дорогу я тебе укажу. Придешь ты ко дворцу Ивана-Царевича, а дальше что?

— А дальше — убью его.

Баба-Яга поперхнулась.

— Как убьешь?

— Как — это я еще не придумал. Но убью точно! Нечего чужих невест воровать!

— Ну... ладно. Слушай сюда, внимательно. Расскажу, как с Иваном справиться. Пойдешь отсюда на восток, выйдешь к морю-Окияну. В море-Окияне найдешь остров Буян. На острове растет дуб, на дубе висит сундук, в сундуке сидит заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, а в яйце...

— Смерть Иванова?

— Нет. Там смерть Кощеева. Возьмешь яйцо, и пойдешь с ним шантажировать Кощея. А уж он-то с Иваном как-нибудь справится.

— Спасибо, бабушка.

— Не за что. Работа такая.

* 20 *

Знаешь ли ты, дитя мое, отчего у слона такой длинный хобот? Жил-был однажды в далекой Африке один очень любопытный Слоненок... Что?.. Ах, да, эту сказку я тебе уже рассказывал. Тогда расскажу другую.

Знаешь ли ты, дитя мое, отчего крокодил такой плоский? Оттого, что однажды один любопытный Слоненок подрос, стал большим Слоном с толстой попой, вернулся к сонной, зловонной, мутно-зеленой реке Лимпопо и отблагодарил Крокодила как сумел...

* 21 *

— Уже лучше, — хихикнул уродец. — Попробуй еще раз.

— Твое имя, — медленно проговорила королева, — Румпен... Реппелле... Раппопо...

— Ну же, ну!

— Рампопо... Репупе...

— Сама ты "репупе"! — обиделся гном. — Ну что, сдаешься?

— Сдаюсь, — кивнула королева и заплакала.

— Мое имя, — важно заявил гном, — Румпенцви... Равенкло... Рампунце... Сейчас, минутку. Репепеш... Рамфори... Рефере...

До глубокой ночи, а потом и до самого утра пытался гном выговорить свое имя. Под утро не выдержал, плюнул и убежал от стыда куда глаза глядят. И больше в той стране никто не встречал Рамштихе... Растро... Распре... Румпеншильд... Ну, вы поняли, кого.

* 22 *

Эй, ты, чудовище! Выходи!

Из пещеры высунулась заспанная голова Дракона и уставилась на человеческую фигурку.

— Чего орешь?

— Ты — Дракон, стерегущий Принцесу?

— Ну, допустим. А ты кто такой и чего тебе надо?

— А я как-раз за Принцессой приехал. Отдавай по-хорошему! Я Принц.

— Ха! — скривился Дракон. — Тоже мне, Принц... Знаем мы этих Принцев. Чем докажешь?

— Тебе недостаточно моего слова? — оскорбился Принц.

— Подумаешь, слово. Говорить я и сам умею. А у тебя документ есть, что ты именно Принц? А то, знаешь ли, сюда кто только ни приходит. Я, говорит, герцог, или рыцарь, или вообще король. А на самом деле — какой-нибудь дворовый замухрышка младший баронский сын!

— У меня документы есть.

— Да? — оживился Дракон. — А ну, покажи.

Принц достал длинный свиток, обвешанный печатями, и Дракон углубился в его изучение. Перечитал текст, пошевелил губами, что-то подсчитывая в уме, понюхал сургуч печатей.

— Да, точно, Принц. Наследник королевства.

— Из древнего благородного рода, — добавил Принц.

— Да, это важно, — кивнул Дракон. — Ну, раз такое дело...

Он без церемоний ухватил Принца за шкирку и поволок вглубь пещеры. Принц висел как груша, только зажмуривался на поворотах.

В самом дальнем зале Дракон опустил Принца на пол и лапой указал на возвышение, где на куче атласных подушек восседала насупленная Прекрасная Принцесса, ухоженная, расчесанная и вся в розовых бантиках.

— Посмотри, Жужу, кого я тебе привел, — проворковал Дракон Принцессе. — Молодой симпатичный Принц, породистый, с родословной. Под стать тебе. Ну, плодитесь и размножайтесь.

— Первый ребенок — мне, — уточнил Принц.

— Это уж как водится! — заверил Дракон.

* 23 *

Было темно, и люди не видели, куда идти. Тогда храбрый Данко решил показать всем пример, разорвал себе грудь, вытащил горящее сердце и пошёл.

"О!" — подумали люди. И стали разламывать друг другу грудь и вырывать сердца — чтобы каждый мог пойти туда, куда считает нужным.

...Так вымерло это гордое племя.

* 24 *

Ну, свинопас, что у тебя есть для меня сегодня? с деланным равнодушием спросила принцесса.

Сапоги-скороходы, — угодливо поклонился свинопас.

Принцесса состроила гримаску.

— У меня уже четыре пары таких!

— Улучшенная модель! — быстро произнес свинопас. — Девятимильные. И всего за десять поцелуев.

Принцесса задумалась.

— Три поцелуя! — деловито предложила она.

— Семь.

— Три, и ни на один больше!

— Шесть.

— Ну ладно, четыре.

— Пять.

— Я сказала, четыре!

— Пять, принцесса, и это последняя... — споткнувшись о ледяной взгляд принцессы, свинопас поперхнулся языком и замолк.

— Ладно, четыре, — наконец вздохнул он.

— Давай сапоги.

Свинопас вручил принцессе сверток, она надорвала бумагу и придирчиво рассмотрела красный сафьян и золотые пуговки.

— Угу. Пойдет. Ладно, я готова.

— Один момент!

Свинопас подбежал к своей хижине и вывел оттуда вереницу из трех чудовищ, горбатого карлика и маленького лягушонка.

— Становитесь в очередь, — распорядился он, подталкивая чудищ и карлика к принцессе. — А ты, приятель, извини. В другой раз.

Лягушонок разочарованно квакнул и ускакал обратно в хижину.

— Карлики — по двойному тарифу! — капризно выпятила губу принцесса.

— Хорошо, — вздохнул свинопас. — Запишите на мой счет, в кредит. Один поцелуй я буду должен.

* 25 *

Я стояла на своём обычном месте и наблюдала, как мэр ругается с Крысоловом.

— А я тебе говорю, что ты не получишь ни гроша! — мэр веско отбивал каждое слово взмахом руки, он так умеет.

— Но я же вывел из города всех крыс? — возмущался Крысолов.

— Ты едва не утопил нашего казначея! — рявкнул мэр. — Бедняга нахлебался воды и подхватил тяжелую простуду — и скажи еще, что это не ты заманил его в реку своим черным колдовством!

— Я в точности выполнил уговор! — не сдавался Крысолов. — И не моя вина, что главной крысой, грабящей гамельнские склады, оказался ваш собственный казначей.

— Тебя по закону надлежит сжечь на костре, — заявил мэр. — Во сколько ты оцениваешь собственную жизнь? Всяко дороже трехсот гульденов, верно?

— Верно, — сглотнул Крысолов.

— Ну так иди отсюда и радуйся, что мы еще не требуем с тебя доплаты.

Мэр развернулся и пошел прочь, сочтя разговор оконченным.

Крысолов тоже так считал — во всяком случае, догонять мэра он не стал, а только погрозил ему вслед кулаком. Потом огляделся и увидел меня.

— Здравствуй, девочка.

— Добрый день, господин Крысолов. — Я решила не обижаться на "девочку".

— А скажи, девочка, много ли в вашем городе детей?

Детей в нашем городе было много, и я так ему и сказала. Он кивнул своим мыслям, достал из кармана свирель и некоторое время смотрел на нее, шевеля в воздухе пальцами — придумывал новый мотив. Я уже видела такое, у нас сосед по вечерам играет на дудке, и тоже смотрит на неё таким взглядом, когла размышляет, куда и как поставить пальцы и стоит ли это вообще делать.

— А скажи, девочка...

— Не называйте меня девочкой.

— Да? Ну, извини. А как тебя тогда называть?

Я сказала ему своё имя, он усмехнулся.

— Надо же, какое совпадение. А меня зовут Ганзель.

— Смешно, — согласилась я.

— А скажи, Гретхен, тебе тоже жалко казначея?

— Нет, — ответила я сразу, — он же не утонул.

— А если бы утонул?

Я задумалась.

— Мне было бы жалко, что он утонул, — наконец решила я. — А его самого — нет. Хотя он хорошо платил. И почти не щипался.

— Я помешал твоему бизнесу?

— Ничего.

Крысолов помолчал, повертел свирель в руках и сказал вроде даже не мне, у куда-то в сторону:

— Завтра я буду играть новую песню. И уведу из города всех детей. Клянусь всем святым, что ни одной чистой невинной души в Гамельне не останется!

— Аминь, — хмыкнула я.

— А ты пойдешь со мной, когда я заиграю?

— А сколько дадите?

Это вышло грубо, и Крысолов обиделся, но кажется, понял. Ну куда я пойду, в самом деле? Ведь не просто так тут стою, не от хорошей жизни. Мне семью кормить надо. Не матери же вместо меня выходить, от неё и так на улице уже шарахаются.

Утром Крысолов заиграл. Не знаю, как у него это получилось, но мелодию услышали все, даже на другом конце города. И кто сказал, что Крысолов умеет красиво играть? Может, и умеет — но мне не понравилось. Жуткая это была песенка; свирель взвизгивала и скрипела, как мучимый грешник. Звуки лепились один на другой, звуки шарили по всему телу, проникали под кожу, толкались в животе, поднимали волосы на затылке. Прохожие морщились и кляли Крысолова последними словами. Во многих домах заплакали дети; и мне тоже почему-то хотелось плакать.

Потом мимо меня прошла сумасшедшая старая Роза — вот ей, кажется, песенка нравилась. Лицо у неё, во всяком случае, было совершенно счастливое. Я подождала еще, но больше никого не было. И тогда я пошла в ту же сторону, куда удалилась старуха.

Крысолов сидел на берегу и играл на свирели. Роза расположилась рядом и с обожанием смотрела на него своими бельмами.

— А, это ты, Гретхен, — Крысолов заметил меня и отложил свирель. — Что же ты мне сказала, будто в городе полным-полно детей?

— Детей много, — согласилась я, — а вот чистых невинных душ... Вы ведь их собирались вывести?

— Собирался. Одна вот есть, — Крысолов кивнул на старую Розу.

— Сумасшедшая?

— Почему же сразу сумасшедшая? Просто она впала в детство, со всяким может случиться. Ну, почти со всяким, — тут же поправился он.

— Я тоже пришла.

Крысолов задумчиво пожевал губами.

— Я ни на секунду не заблуждаюсь, будто тебя привела магия моей песенки. Тогда почему же?

— Может, я тоже сумасшедшая, — сказала я и пожала плечами. — Научите меня играть на свирели.

* 26 *

Дело было проще простого, и обвиняемый сам не отрицал свою вину — даже настаивал на ней. И всё-таки судья никак не мог сказать, не покривив совестью, что суду всё ясно. Суд как-раз был в растерянности.

— Подсудимый! Вы признаёте, что произвели поджог, совершив тем самым не только государственное преступление, но также богохульство и акт невиданного вандализма. Все улики однозначно указывают на вас, и о том же говорят многочисленные свидетели. Но может, вы все-таки объясните — ну зачем вам понадобилось сжигать храм?! Вы говорите, что не из-за ваших религиозных взглядов, не из личной мести, не по чьему-то наушению... Но тогда почему?

— Ради славы, конечно! — объяснил подсудимый. — Кто такой, в конце концов, этот Фидий? Такой же человек, как и я, даже хуже. И что он такого великого сделал? Построил дом, велика важность! Но его имя прославлено в веках, а моё? Кто знает обо мне? А ведь я и умнее, и красивее Фидия. Я более достоин. Но храм — вот он, стоит, все им восхищаются, все поминают Фидия, а кто знает обо мне? Зато теперь...

Он улыбнулся и блаженно зажмурился, словно ослепленный собственной славой.

— Вся Эллада гудит! Все обсуждают дело рук моих! И через тысячу лет, и через две тысячи лет о моем преступлении будут помнить. Потому что никто никогда не сможет превзойти меня в искусстве бессмысленного разрушения. Я разрушил величайшее творение всех времен и народов — и совершил тем самым величайшее в истории преступление. Теперь можете меня казнить, мне всё равно. Я увенчал свое имя славой во веки вечные.

Судья вздохнул и сделал знак писарю.

— Теперь суду всё ясно. Пиши приговор. Смертная казнь, гражданская казнь... ну, всё как уже говорилось. И припиши особое постановление суда: дабы стереть самую память о человеке, совершившем это злодеяние, отныне и впредь запрещается произносить его имя...Герострат!

— Какой Герострат?! Мое имя Феофил!

— Я знаю, — сказал судья и осклабился.

UPD. Как мне сказали, такое уже было написано и опубликовано до меня, лет 20 назад, причем неоднократно, разными людьми и в разных местах. Ну и ладно, всё-равно не буду удалять.

* 27 *

— Капитан! Беда!

— Что случилось?

— Крысы бегут с корабля!

И точно: изо всех щелей лезли поджарые корабельные крысы, бежали к фальшборту и прыгали в море. Казалось, ничто не может удержать их.

А вдалеке, на крошечной лодочке с гордым названием "Летучий Голландец", сидел странно одетый субъект и вплетал мелодию флейты в приближающуюся симфонию бури.

* 28 *

В дверь постучали.

— Как же я ненавижу эту работу! — вздохнул Добрый Волшебник и крикнул: "Заходите!"

Посетитель оказался молодым человеком неприятной наружности. Волшебник присвистнул.

— Это кто ж тебя так?

Молодой человек неловко потрогал пальцем свою неприятную наружность и оскалил клыки.

— Да ведьма одна... Здесь недалеко живёт.

— Дилетантка, — проворчал Добрый Волшебник. — Заклинание держится еле-еле, снять пара пустяков. Ну-ка, посмотрим, что тут у нас есть? Так, клыки, свиное рыло, зеленая шерсть. Это понятно. Неприятно, конечно, но не смертельно. Я же говорю, дилетантка. Хм, зато сила у тебя теперь как у трех человек... а здоровье? Ага, ты ничем не болеешь. И понимаешь язык животных. Да что эта ведьма, с ума сошла? Она тебя проклинать собиралась или благословлять?!

— Проклинать.

— Халтурщица! Но это по крайней мере, больно было?

— Нет.

— Тьфу! Гнать в шею таких ведьм. Если бы я накладывал заклятие, всё не так бы организовал. Тебе каждая минута жизни в этом теле грозила бы нечеловеческими мучениями! И деталей бы добавил. Гнойных язв, свищей, или вросших в плоть крючьев.

Посетитель сглотнул.

— А... это можно как-то снять? Вы говорили, легко?

— Да никаких проблем. Искупайся в ванне с человеческой кровью — и станешь как новенький.

— А иначе нельзя? Поцелуй принцессы не поможет?

— Слушай, кто здесь Добрый Волшебник — ты или я? Зачем спрашиваешь, если сам всё знаешь?

— Ну просто... Так что с поцелуем?

— Поцелуй тоже поможет. Но ты подумай, ванна с кровью — это же круто!

— Нет, спасибо. Я уж как-нибудь... уговорю какую-нибудь принцессу.

Посетитель попятился и выскочил из избушки Доброго Волшебника.

— Чертова работа, — вздохнул Волшебник. — Как она мне надоела! А всё проклятый пятый пункт. Ну почему нас, светлых эльфов, не принимают на факультет некромантии?!

* 29 *

— Ай! Всё, сдаюсь, пусти! Ну больно же! Ой, мамочки! Ты мне хвост сломаешь!

— Сдаешься? — уточнил рыцарь.

— Ой-ой-ой, да! Сдаюсь!

Рыцарь выпустил лапу дракона из болевого захвата и тот сел, потирая плечо.

— Я тебя сразил в честном поединке, — заявил рыцарь.

— Но нечестным приемом, — проворчал дракон.

— Неважно. Главное, сразил. Где мой приз?

— Щас, вынесу.

Дракон поднялся и, прихрамывая, ушел в пещеру. Через недолгое время он появился снова, ведя за руку принцессу.

— На. Вот твой выигрыш.

— Ты что, смеешься? — завопил рыцарь. — Что мне делать с этой бабой? Я же тамплиер, служитель Церкви! Где Святой Грааль?

— А я почем знаю?

— А кто должен знать?

Дракон пожал плечами и охнул, когда левое отозвалось болью.

— Ну, парень, это уж твои проблемы. Берешь её?

— Тьфу на тебя!

Рыцарь грязно выругался, собрал разбросанное оружие, сел на коня и ускакал.

— А если бы он за мной пришел? — спросила принцесса.

— Ну, тогда бы я ему вынес Грааль, — хмыкнул дракон.

* 30 *

— Это что? — попятился Дракон.

— Девушка, — угодливо улыбнулся бургомистр. — Как просили.

— Вот это — девушка?

— Безусловно! — Бургомистр протянул Дракону бланк с печатью, — медицински освидетельствована.

— Хм...

Дракон недоверчиво покачал рептильей головой. Все драконьи легенды в один голос утверждали, что самая вкусная еда — это девушки, но по тем же легендам выходило, что это блюдо радует глаз. А то, что привел бургомистр, глаза не радовало. Даже наоборот.

— А вы уверены, что она — самая прекрасная девушка города? — переспросил Дракон.

— Она — самая опытная девушка, — уклончиво ответил бургомистр. — У неё большой стаж.

— А это хорошо?

— Ещё бы! Вот вино, например, чем старше, тем ценнее.

— Так то вино...

Девушка застенчиво улыбнулась Дракону, обнажив голые розовые десны с одним-единственным зубом. Дракон передернулся.

— Я, конечно, знаю, что некоторые деликатесы бывают невзрачными с виду. Но это... Вы вообще уверены, что это можно есть?

— Не хотите — не надо! — бургомистр состроил оскорбленную рожу. — Мы к Вам со всей душой, а Вы...

Дракон виновато опустил голову. Действительно, нехорошо получается. Может, всё-таки пересилисть себя и откусить хоть кусочек, на пробу..? Он искоса глянул на скрюченную как креветка девушку, и тут же поспешно отвел глаза. Нет, это уже слишком. Такого ему не осилить.

— Знаете, что-то у меня аппетита нет, — честно признался Дракон. — Может, обойдемся без девушек?

— Желание клиента — закон, — пожал плечами бургомистр и хлопнул в ладоши. — Эй, там, унесите главное блюдо. Подавайте холодный десерт.

* 31 *

— Эй, ты, поганое чудовище! Выходи, дело есть.

— Не выйду.

— Выходи, добром прошу!

— Да-а, добром? А что мне будет, если я выйду?

— Ну, я тебя тогда убью.

— Фигу. Никуда я не пойду. Тебе надо — сам лезь ко мне.

Рыцарь заглянул в пещеру.

— Я туда не полезу, там темно.

— Точно, темно. А еще мокрицы по стенам бегают.

Рыцарь поспешно отшатнулся от входа.

— Это нечестно! — плаксиво пожаловался он. — Я не могу работать в такой обстановке! Нет этого в правилах, чтобы чудовища в норе отсиживались! Да еще с мокрицами.

— Так ты что, отказываешься драться?

— Конечно! Я что, дурак, лезть в темноту? Я же там ничего не увижу! Лучше ты ко мне вылазь.

— Ага, размечтался! Чтобы ты мне копьем в живот стал тыкать? А я, между прочим, щекотки боюсь.

Рыцарь потоптался у входа.

— Так ты что, сдаешься?

— Я? С какой стати? Это ты ко мне лезть не хочешь. Вот сам и сдавайся.

— А почему я? Это ты от боя отказываешься.

— Не отказываюсь. Но только на своей территории.

— Увиливаешь. Значит, сдаешься.

— А ты трусишь. Значит, сдаешься.

Рыцарь уныло посмотрел на небо. Солнце уже садилось.

— Может, ничья?

— Хм...

— Я заплачу. Скажем, 10 золотых?

— 200.

— Да это же грабёж! 50.

— Сто.

— Восемьдесят.

— Восемьдесят пять.

— Договорились.

— Оставь там, у входа. Под камушком.

— Ну ладно... Вот, я кладу. Слышишь? И камешком прикрываю. Хочешь пересчитать?

— Нет. Потом пересчитаю. Вали отсюда.

Рыцарь быстро вскочил на коня и поскакал в сторону города. Бургомистр обещал 1000 золотых за победу над чудовищем. Интересно, заплатит ли он 500 за ничью..?

* 32 *

— Ну что "мее", что "мее"? Козел ты, Иванушка!

— Мее.

— Говорила я тебе, не пей из козлиного копытца. А ты? Потерпеть не мог?

— Мее.

— Вот именно.

Аленушка шагала по тропинке, сердито размахивая корзинкой, Иванушка понуро плелся следом.

— Сам ведь знаешь, что бывает, когда выпьешь из чужого копыта. И всё-равно пьешь. Кто ты после этого, не козел?

— Мее.

— А я говорю, козел. Учишь тебе, учишь, воспитываешь...

Иванушка не выдержал и, подавшись вперед, боднул Аленушку ниже талии острыми рожками.

— Ай! А вот кого я сейчас хворостиной огрею!

Иванушка проворно отскочил в сторону и показал длинный козлиный язык.

— Не корчи рожи, — строго нахмурилась Аленушка, — а то таким и останешься. Хотя...

Она махнула рукой.

— Ну ты хоть понял, в чем была твоя ошибка? Будешь впредь меня слушаться?

— Понял, — кивнул козленок. — Надо было с самого начала тебя не слушать, напиться из первой лужи. Был бы сейчас конём.

— Тьфу на тебя. И вообще, замолчи, козлы не разговаривают.

Иванушка пожал плечами и взмемекнул.

— Вот, так уже лучше.

Аленушка развернулась и пошла дальше по тропинке; до дома оставалось уже недалеко.

— Ничего, — с угрозой в голосе бормотала она. — Я ещё сделаю из тебя человека.

Иванушка вздрагивал, но покорно шёл за сестрой. В лесу всё-таки волки...

Аленушка завела братца во двор, велела никуда не отходить, и ушла в избу. Через минуту она вернулась с ковшом воды. Сняла лапоть, с силой вдавила пятку в глинистую землю и налила в ямку воды.

— Давай, пей.

Козленок подозрительно присмотрелся к следу. След был маленький и узкий, явно женский. Иванушка вздохнул, скривился, но послушно выпил.

— Ну вот, теперь ты снова человек.

— Сама ты человек!

— Безусловно.

Иванушка шмыгнула носом.

— И долго мне теперь так девчонкой ходить?

— Не нравится? Могу исправить! — сестрица Аленушка многозначительно указала на козьи следы, оставленные братцем. — Да ладно тебе, всё не так страшно. Потерпи немножко, авось приедет добрый молодец ко мне свататься, обязательно во дворе наследит.

— Тебе хорошо рассуждать, — насупилась сестрица Иванушка. — А если он приедет свататься ко мне?

* 33 *

...на холме, мимо которого мы проходили, сидела еще одна странная компания. Автор, высокий тощий тип в берете, с отрешенным видом курил и глядел в пространство. Перед ним полукругом расположились Принцесса, Рыцарь и Дракон.

— А если так, — с надеждой произнесла Принцесса, — вы с Драконом будете лучшими друзьями, а я приду и освобожу...

— Кого?

— Ну, кого-нибудь из вас. Случайно.

— А другому морду набьешь? — спросил Дракон.

— Ну да...

— Старо, — махнул лапой Дракон.

— Ну, тогда мы с Рыцарем будем убегать от тебя, а ты...

— Было.

— Я могу убегать один, — предложил Рыцарь. — А ты будешь у Принцессы домашним животным.

— Я уже был у неё домашним животным! — злобно рявкнул Дракон. — Шестьсот восемьдесят два раза! А сколько раз ты от меня убегал?

— Нуу... примерно столько же.

— А если я буду домашним животным у Рыцаря? — робко пискнула Принцесса. Дракон и Рыцарь повернули к ней головы и на секунду задумались.

— Кажется, я где-то такое читал... — произнес Рыцарь неуверенно.

— Балда! — хмыкнул Дракон. — Там было наоборот, ты у неё был домашним животным.

Рыцарь вздохнул.

— Ну и что же нам тогда делать?

— В общем, так! — решительно провозгласил Автор и затушил окурок. — Дракон будет стеречь Принцессу, а Рыцарь — её спасать.

— Боян... — скривиась Принцесса.

— Не "боян", а "классический сюжет"! — сурово поправил её Автор. — Ну, что скажете?

— Как будто у нас выбор есть... — проворчал Дракон, ухватил насупившуюся Принцессу поперек талии и поволок в своё логово..."

* 34 *

..в стороне от основной массы Героев я заметил одиноко стоящего мальчика и, пока мой друг о чем-то торговался с суровым бородатым гномом, подошел рассмотреть поближе.

Вблизи мальчик производил вовсе жалкое впечатление. Худенький, несчастный, с блестящей слезинкой в уголке глаза. Взгляд его выражал одиночество и тоску — вот прямо так и выражал. Мне сразу захотелось его утешить и взять в свою сказку.

— Мальчик, — обратился я к нему, — ты не хочешь?..

— Дай миллион, — четко произнес мальчик, подняв на меня скорбные глаза.

— Че...го? — отпрянул я.

— Миллион. Дай.

Подскочивший невесть откуда друг ухватил меня за локоть и поволок в сторону.

— Никогда! — зашипел он мне на ухо. — Слышишь, ни-ко-гда не связывайся с бедными одинокими детьми! Ты что, шрама не разглядел?

— Какого шрама?

— На лбу, болван! У него же Знак, "с" в кружочке.

— Нет, не разглядел.

— Под челкой спрятал, зар-раза! — друг злобно сплюнул в пыль и поволок меня дальше...

* 35 *

Математик сидел за рабочим столом, обреченно сжимая голову ладонями. В голове гудело.

— Ну почему ничего не получается? Такое простое уравнение... Нутром чую, что всё правильно! А доказать не могу.

Математик застонал. Не справиться с такой ерундой! Если кто-нибудь только узнает..! Ему представились лица товарищей, снисходительные усмешки, укоризненные взгляды разочарованных учеников. Позор, позор!

Математик смахнул слезу, воровато огляделся и, взяв в руки перо, вывел на полях тетради: "Я нашел воистину удивительное доказательство..."

* 36 *

— Значит, так, — сказал Великий Инквизитор. — Завтра ты выступишь перед коллегией и во всеуслышанье отречешься от своих еретических идей.

— От каких?

— Про вращение Земли.

— Ах, этих... А что, было получено новое Знамение?

— Нет, всё идет по плану.

— Тогда зачем же..?

— Послушай, — устало произнес Великий Инквизитор, — кто из нас лучше разбирается в психологии?

— Ну, ты, конечно.

— Тогда и не спорь. Нам было Откровение, что Земля вращается, и что этот факт нужно донести до сведения масс. А что эти темные невежественные люди сделают с нами (да и с тобой тоже), если мы вот так прямо и заявим: "Да, граждане, ошибочка вышла, Мироздание устроено иначе"?

— Ой.

— Вот то-то же.

— Погоди. Но ведь если я отрекусь, они тем более никогда не поверят...

— О, в этом-то самая изюминка! Официально ты отречешься. А на выходе тихонько скажешь (но так, чтобы тебя обязательно кто-то услышал!): "а всё-таки, она вертится!"

— Не понимаю. А это зачем?

— Да затем, чтобы эта фраза уже назавтра разошлась по всему городу. И чтобы все шептались, как ловко ты провел глупую Инквизицию. Ну а когда симпатии народа будут на твоей стороне — твоя правота станет очевидна всем. Как бы абсурдна она ни была.

* 37 *

Это всё ты виновата, злобно прошипела Ведьма.

Я?! — возмутилась Добрая Фея.

— А то кто же? Это ведь ты отменила моё благословение.

— И ты называешь это благословением? Умереть в 16 лет от укола веретеном?

— Дура! Я же не о благе принцессы заботилась, а о благе народа. Ну, выросла она, ну, стала королевой. И кому это пошло на пользу?

— Ну, хватит! — рявкнула Королева Червей. — Палач, отрубить им головы!

* 38 *

— Поздравляем! Вы — десятимиллионный житель планеты и имеете право на специальный приз. Любое желание!

— Любое?

— Да.

— Эээ... хм. Я бы хотел подумать...

— Отлично, записано! Итак, Соломон Давидович, Вы выбрали свой выигрыш.

* 39 *

Принцесса вздрогнула от поцелуя и открыла глаза.

— Уже?

— Уже, — эхом отозвался рыцарь в белом.

— Спасибо.

— Не за что.

Принцесса села на кровати и улыбнулась.

— Как долго я тебя ждала... лет сто, наверно.

— Дольше, — ответил рыцарь.

— Триста?

Рыцарь помолчал, потом неохотно выдавил из себя:

— Дольше. Гораздо дольше.

— Ааа... — Принцесса неловко поежилась. — Ну... ты всё-таки пришел. Мой рыцарь на белом коне.

Рыцарь криво усмехнулся и бросил взгляд за окно, где пасся на дворцовой клумбе его конь.

— Он не белый, — тихо произнес рыцарь. — Он просто бледный.

* 40 *

"Золушка! Вынеси мусор!"

Золушка в ужасе вскакивает на кровати. Уф, нет... Какое счастье, это всего лишь сон.

Дворцовая опочивальня тонет в полумраке, рядом тихо похрапывает прекрасный принц. Муж. А она — замужняя дама. Принцесса. И не обязана больше перебирать просо и сажать розовые кусты. Наконец-то, свободна. Вырвалась. Какое же это счастье, не видеть одутловатой рожи своей мачехи и её придурковатых дочек, не зависеть больше от их идиотских капризов...

— Золушка!

Ох, нет, это не сон!

Золушка скатывается с кровати, сует ноги в хрустальные башмачки и бежит на требовательный зов.

— Войди, дитя моё.

— Да, Ваше Величество.

— Можешь называть меня просто матушкой.

— Да, матушка.

Королева. Свекровь. Смотрит, как на таракана.

— Передай мне вон ту папку, детка. Да, ту. Спасибо. И постой тут рядом.

Нет, даже не как на таракана. Тараканы всё-таки водятся во дворце, хотя этот факт и замалчивается. А такой взгляд могла бы заслужить разве что плесень, которой тут не место.

— Вчера я имела долгую интересную беседу с твоей матерью, — скучающим голосом произносит королева, и рассеянно теребит завязки на папке. — Да, нечего сказать, учудил мой сыночек.

Золушка молчит. Она и сама всё понимает. Конечно, для родителей принца его выбор оказался тяжким ударом. Кто она такая — без роду, без племени, без образования. Только и есть в ней, что ножки маленькие.

— Ну что-ж, — с хорошо отмеренной долей сожаления вздыхает королева. — Сделанного не поправишь, добро пожаловать в семью. Постарайся быть примерной женой моему сыну. А мне — послушной дочерью.

Папка в руках королевы раскрывается, скользит вбок, ворох бумаг проливается из нее на пол, выплескивается под ноги Золушке.

— Ах, какая досада, — королева сочувственно щелкает языком. — Девочка моя, будь добра, собери это. И рассортируй. Деловые письма отдельно, переписку с иноземными послами — отдельно. А потом, когда закончишь, напиши им всем ответ. И сделай копии для архива. А для меня, будь другом, составь краткий обзор. Ну и для короля тоже, само собой. — Королева смотрит на Золушку с холодной мстительной улыбкой. — И постарайся управиться до завтрака.

* 41 *

— Так. Яблоко готово, маскировка закончена. Еще раз уточню адрес — и пойду.

Королева подошла к зеркалу и постучала по нему ногтем:

— Ну-ка, зеркальце, скажи ещё раз — где живет эта самая, которая всё ж меня милей?

Зеркало не отозвалось. Королева раздреженно нахмурилась.

— Ладно. Будем соблюдать ритуал. Зеркало, зеркало на стене, кто прекрасней всех в стране?

— Ты, — быстро ответило зеркало.

— С ума сошло? — опешила королева

— Никак нет.

— Что, Белоснежка уже умерла? Без меня?

— Зачем умерла? Жива.

— Так ты же еще вчера говорило, что она прекраснее меня!

— Так то вчера. А сегодня ты прекраснее.

Королева недоверчиво уставилась на свое отражение. Спутанные седые лохмы, глубокие морщины, зубы старательно зачернены, на носу — безобразная бородавка...

— Зеркало... — пробормотала она. — Да у тебя просто-напросто извращенный вкус!

* 42 *

— Ну, Дрозд, — сказала Лиса, поглаживая брюхо, — ты меня накормил, ты меня напоил, ты меня развеселил. А теперь напугай меня!

Дрозд молча протянул Лисе счет за услуги.

* 43 *

— Ах! — воскликнула Правда, — я голая!

Ложь стянула с себя одежду и великодушно протянула Правде.

— На, прикройся.

* 44 *

— Конечно, я сделаю тебе пару чудных стройных ножек, — сказала Колдунья. — Но сперва, дитя мое, ты должна отдать мне свой голос.

И бедная наивная Русалочка отдала свой голос за Морскую Колдунью. А та, конечно, никаких предвыборных обещаний и не думала выполнять.

* 45 *

Рыцарь подъехал к пещере и протрубил в рог. Из пещеры высунулся Дракон.

— Чего надо?

— Я по поводу выкупа за девушку.

— А, уже всё уладили? Ну, что там решили старейшины?

— Вот, — рыцарь достал из седельной сумки свиток, развернул и стал читать:

"Золота — три тысячи монет, драгоценностей: рубинов 10 штук, изумрудов — 12 штук, крупных жемчужин — 70 штук..."

— Короче, подтвердили мою заявку или нет?

— Полностью, — кивнул рыцарь и протянул свиток Дракону. Тот подмахнул его не глядя и выволок из пещеры мешок.

— Нате. Это ваше.

— А это — Ваше! — рыцарь стащил с седла увесистый тюк и плюхнул его перед Драконом. Тот распустил веревочку, заглянул внутрь и удовлетворенно хмыкнул.

— Да, всё как договаривались. С вами приятно иметь дело.

— С Вами тоже.

Рыцарь и Дракон учтиво поклонились друг другу, рыцарь закинул мешок на лошадь и ускакал. Дракон развязал тюк и помог девушке выбраться.

— Спасибо, — прошептала девушка.

— Не за что. Пойдем, покажу, где ты будешь жить. И не дрожи так, бояться больше нечего. Уж я-то точно не Инквизиция.

* 46 *

— Эй, косари, а чей это замок там вдалеке?

— Злого волшебника, — ответили косари, утирая пот со лба.

— Очень злого?

— Страсть какого злого! — подтвердил один из косарей. — А ты, мил человек, кто будешь?

— Я Герой.

— Настоящий? Не врешь?

— Не вру. А что, волшебник вас сильно угнетает?

— Ещё как сильно! — Наперебой загомонили косари. — Всю округу, почитай, под себя загреб. Везде свои порядки установил. У него, у супостата, четыре деревни в поте лица работают. Нас вот косить заставляет.

— А крови человеческой не пьет? — поинтересовался Герой.

— Да как же не пьёт? — плаксиво скривились косари. — Пьет он нашу кровушку, сил уже никаких нет.

— Ладно. Ждите меня здесь, — сказал Герой и поскакал к замку.

Через полчаса он вернулся и кивнул косарям.

— Всё. Нет больше никакого злого волшебника.

— Правда, что ли? — обрадовались косари и побросали косы.

— Правда. Никто вас больше не будет угнетать. И земля эта отныне ваша.

— А кто сказал, что земля не наша? — удивились косари. — Наша она, и сено наше.

— То есть как?

— Да вот так.

— Не понимаю. Если вы траву косите для себя, то при чем тут злой волшебник?

— Как при чем? Он нас заставлял.

— А сами-то вы..?

— А чё мы-то? Мы что, самые крайние?

Герой недоуменно разинул рот, но так и не нашелся, что сказать.

— Ну чё, мужики, — зевнул старший из косарей, — полдень ужо, айда до дому. Жарко сёдни что-то. Послезавтра докосим.

* 47 *

Из пещеры доносился громкий рев, то и дело переходящий в пронзительный визг. Рыцарь остановился у входа и неуверенно позвал:

— Эй, дракон, ты здесь? Выходи!

— Щас, минутку, — отозвались из пещеры. Что-то громыхнуло, кто-то возмущенно взвыл, а затем показался сам дракон.

У рыцарского коня сдали нервы и он потерял сознание. Рыцарь попятился и сказал "Ой!" Горожане в один голос утверждали, что чудовище, похитившее принцессу, было десяти саженей в длину. А дракон оказался гораздо больше; он все лез и лез, и никак не кончался.

— Чего надо? — довольно нелюбезно спросил дракон.

— Я это... за принцессой... она у вас?

— За принцессой, значит? Угу. Подожди тут.

Дракон уполз в пещеру, и через минуту выволок оттуда принцессу.

— На, забирай.

— Она моя-а-а-а! — завыли в пещере. — Я её нашел!!!

— Молчи, змееныш! — грозно рявкнул дракон через плечо. — Говорил я тебе, чтобы не притаскивал в дом всякую живность? Вот видишь, у неё хозяин нашелся. А у тебя и так уже крокодильчиков целый аквариум, девать некуда.

Он обернулся к рыцарю и неловко пожал плечами:

— Ребенок, что с него возьмешь. То кошку на улице подберет, то овцу. Теперь вот принцессу приволок. А у меня на принцесс аллергия!

И он громко чихнул в асбестовый платок.

* 48 *

— Остановись! — раздался повелительный голос, и поднятый Принцессой меч замер в воздухе.

— Оракул? — удивленно воскликнула Принцесса, присмотревшись к говорящему. — Что ты здесь делаешь? Ведь ты же никогда не вмешиваешься в ход событий?

— А я и не вмешиваюсь, — спокойно ответил Оракул. — Я хочу всего лишь внести немного ясности.

— А что тут неясного? — Принцесса покосилась на сгорбленную фигуру у своих ног. — Этот тип — сволочь и узурпатор, он убил моего отца, а сейчас я возвращаю себе трон. Ты же сам говорил, что король Людовик — мой отец.

— Верно, — кивнул Оракул. — Ты — незаконнорожденная дочь короля Людовика. Но дело в том, что сам король Людовик тоже был незаконнорожденым.

— Что, съела? — хихикнул Узурпатор.

— Как так?! — воскликнула принцесса.

— Очень просто. Отцом твоего отца был в действительности не прежний король Филипп, а посол Бамбезии...

— Мой отец! — ахнул Варвар.

— Не совсем, — ласково улыбнулся Оракул. — Твоя мать зачала тебя от заезжего менестреля по имени Орест...

— Мой отец! — воскликнул Полуэльф.

— Нет, — покачал головой Оракул.

— Но моя мать говорила...

— Она ошибалась.

— Но я же полуэльф! Мой отец был...

— ...не человеком, а хоббитом по фамилии Хрумли из урочища Круглые Камни.

— Мой о... — пискнул Халфлинг и поспешно зажал себе рот рукой. Оракул вопросительно посмотрел на него, но Халфлинг только помотал головой, и Оракул промолчал.

— А я? — поинтересовался Гном.

— С тобой всё в порядке, — успокоил его Оракул.

— Значит, я не потомок Древней Династии? — огорчилась Принцесса.

— Нет, — вздохнул Оракул.

— А кто же тогда?

— Вообще-то, вот он, — Оракул кивнул на Узурпатора.

— Чего? — Узурпатор сам опешил настолько, что осмелился поднять голову. — Выходит, я законный король?

— Эээ...— замялся Оракул, — Ты, безусловно, прямой прапраправнук короля Урсуса. Но Древняя Династия не была непрерывной...

— И что?

— Король Урсус унаследовал трон после того, как его старшего брата Хендрика сочли убитым. На самом деле, Хендрик (то есть законный наследник) был взят в плен варварами, прижился там, женился, и оставил после себя многочисленное потомство.

— Например? — заинтересовался Варвар.

— Нет, — коротко ответил Оракул.

— А где..?

— Старшая линия Древней Династии поселилась в деревне Большие Кучи. Там они и живут до сих пор, кроме внучки Хендрика Хелен, которая переселилась в Гнилозубье и вступила там в смешаный брак.

— Моя ба... — ахнул Халфлинг и быстро заткнул рот кулаком. Оракул покосился на него, но промолчал.

— То есть, законные наследники Междуземья...

— Нет, — ответил Оракул. — Древняя Династия сама узурпировала влась, изгнав из страны или уничтожив всё потомство Изначальных Королей.

— А кто..?

— Зависит от того, считать ли законным наследование по материнской линии или только по мужской. В первом случае...

Монотонным голосом Оракул завел длинную речь о генеалогии, о близкородственных связях, инцестах, мезальянсах и внебрачных детях. Все слушали, разинув рты.

Наконец Гному это надоело и он подергал Оракула за рукав.

— Короче. Правильно ли я понял, что Король в любом случае будет провозглашен здесь и сейчас?

— Да, это так, — кивнул Оракул.

— И коронован будет тот, у кого самые сильные аргументы?

— Совершенно верно.

— Вот с этого и надо было начинать, — хмыкнул Гном и поудобнее перехватил свой топор.

* 49 *

Одна немаленькая деревня имела немаленькое стадо овец. И, как водится, к стаду был приставлен пастух — а на роль пастуха выбрали самого голосистого из деревенских парней, чтобы случись что, издалека слышно было. И вот, пасет он первый день этих овец, и вдруг волк! Ну, пастух сразу в крик, прибежали деревенские, спугнули волка, пастуха похвалили, и обратно разошлись. Проходит час — опять волк пришел! Пастух вопит, прибегают деревенские, волк убегает, все расходятся. Прошел еще час — опять пастух вопит, опять деревенские бегут — да, точно, никакого обману, волк на месте, прогоняют его и идут по своим делам. Еще час — снова вопли; ну тут уж деревенские не выдержали, прибежали, пастуха измордовали и убрали от греха подальше в армию — пущай там орет, сколько влезет. А к овцам приставили глухонемого дурачка, да еще и глаза ему платком завязали, чтобы не увидел ненароком чего не следует.

И с тех пор в деревне тишь да благодать. Овцы, конечно, пропадают, но зато и поводов для беспокойства стало гораздо меньше.

* 50 *

В одном зоомагазине стояли рядом три клетки. В одной сидела канарейка и целыми днями распевала звонкие песенки о вольных просторах и свободном полете. Правда, она не представляла, что такое полет, и на вольном просторе никогда не была, но других песен просто не знала.

В другой клетке сидела старая крыса, непонятно зачем туда посаженная. Крыса не умела петь, но она прекрасно знала, что такое свобода, и каждую ночь подгрызала угол клетки, в надежде однажды выбраться оттуда.

Между крысой и канарейкой жила шиншилла. Спала на опилках, крутилась в колесе, чтобы поддержать фигуру, грызла семечки, от которых эта фигура необратимо портилась - словом, вела обычную шиншиллью жизнь, а больше она ничего и не умела.

Однажды, когда канарейка спела одну особо проникновенную песню об утраченной свободе, так что даже сама растрогалась, шиншилла её спросила:

— А что это такое, твоя свобода?

— Это сложно объяснить, — уклончиво ответила канарейка. — Словами не передашь, тут нужны чувства. Я могу спеть.

И она стала петь песню за песней — эти песни зажигали сердца, но не давали шиншилле ни малейшего представления о предмете.

— Лучше меня спроси, — проскрипела крыса. — Уж я-то знаю, что такое свобода.

— И что же это? — спросила шиншилла.

— А вот что! — крыса извернулась, протиснулась сквозь дырку и вылезла из клетки. — Теперь я вольное животное, и никакая решетка меня больше не держит. Могу идти куда хочу и делать, что вздумается.

— Ой, правда? Как интересно! — воскликнула шиншилла.

— Да, — кивнула крыса. — Конечно, следует помнить о мышеловках, которые расставлены в укромных местах, о крысиной отраве и уборщице с веником. Но что такое эти мелочи в сравнении с волей! Здесь и собачий корм, и конопля для птиц, и удобные опилки...

Шиншилла задумчиво нахмурилась.

— Значит, воля — это зоомагазин?

— Нет, конечно! — засмеялась крыса. — Зоомагазин — это всего лишь одно из помещений в большом доме. Тоже своего рода каменная клетка. Из неё я могу выйти в сам дом. А там уж мне раздолье! И помойные ведра, и мусоропровод с питательными огрызками, и электропроводка. А сколько места для гнезда! Ну, правда, в доме тоже полно мышеловок, и еще приходится прятаться каждый раз, когда по лестнице ведут терьера с пятого этажа. Он, конечно, дрессированый и всё такое, но осторожность не помешает.

— Значит, свобода — это дом?

— Да нет же! Дом — это всего лишь одна каменная коробка в целом районе. А снаружи — там чего только нет! И мусорные бачки, и канализация, и недоеденные чипсы прямо на улице... Хотя там, конечно, можно попасть под машину, или нарваться на кота, или порсто кто-нибудь пришибет камнем. Чем больше свободы, тем больше сложностей.

— А улица...

— Это часть города. Город огромен, и в нем так много интересного!

— Но и опасностей больше?

— Разумеется. В природе всё уравновешено. Чем больше клетка, тем больше свобод, но и ограничений тоже. Хочешь, я тебя тоже выпущу, пойдешь, посмотришь сама, что к чему?

— Нет, спасибо, — ответила шиншилла и на всякий случай подперла дверцу клетки поилкой. — Кажется, меня вполне устраивает тот уровень свободы, что я имею.

* 51 *

В средней школе будущего Темного Властелина, тогда еще подростка, учили: "Когда наступит час решающей битвы, спроси, что главный герой имеет против тебя лично. Обязательно окажется, что ты убил его отца, или дядю, или Наставника, или лучшего друга. И тогда ты должен горько рассмеяться и сказать, что ты и есть его отец/дядя/наставник/друг. Положительные герои в данном плане очень доверчивы."

И вот он настал, этот час решающей битвы.

— Что ты имеешь против меня? — громовым голосом вопросил Тёмный Властелин.

— Приготовься к смерти, мерзавец! — закричал светлый герой. — Ты убил мою мать!

— Глупец, — захохотал Темный Властелин, — я и есть... уупс!

Вот так последнее слово осталось за Добром.

* 52 *

— Дяденька, — спросил восторженный мальчуган, — а Вы рыцарь?

— Рыцарь.

— Ой, правда? А Вы и с драконами дрались?

— Дрался.

— А расскажите, как это было?

— Ну как... Дракон украл принцессу, а я отправился её спасать. Ну и... подрались мы с драконом.

— И кто победил?

— Я, конечно.

— А принцесса?

— Что — принцесса?

— Вы её освободили?

— Нет, — неохотно признал рыцарь. — Не освободил. Дракон её не захотел отдавать.

— Как не захотел!? Вы же его победили!

— А вот так! Проиграть он проиграл, а принцессу зажилил. С-сволочь..!

* 53 *

— Откуда у тебя этот платок?! — грозно вопросил Кощей, тыча под нос Василисе тонкий батистовый платочек. — Я не дарил тебе такого! Признавайся, кто здесь был?

— Хоть режь меня, хоть бей меня, не скажу! — твердо отчеканила Василиса. Кощей нахмурился, сложил пальцы "козой" и пошевелил ими в сторону Василисы.

— Ай! — взвизгнула Василиса. — Не надо, твоя взяла! Это Иван-царевича платок. Подарок памятный, чтобы смотреть на него и знать, что с милым всё в порядке.

— Подробнее, пожалуйста.

— Подробнее? Ну, если платок чистый — значит, жив-здоров Иван-царевич. Если в уголке кровь появилась — значит, худо ему. А если весь платок в крови...

— Ну, ясно, — кивнул Кощей. Старая добрая магия вуду. Просто и эффективно.

И он смачно высморкался в платок, прежде чем разорвать его в клочки.

* 54 *

Лошадь пала совсем недалеко от города. Дальше Ученик бежал на своих двоих — но, конечно, не успел. В двух шагах от городских ворот ему на плечо опустилась холодная рука Смерти.

— Убежать думал?

— Угу.

— А вот и не убежал, я тебя осалила! Теперь ты водишь!

Она сунула в руки Ученика ржавую косу, подхватила полы плаща и с гиканьем умчалась прочь.

* 55 *

— Опять вы, — поморщился Тёмный Властелин.

— Да! — с вызовом заявила Принцесса. — Готовься, сейчас бить будем.

— Понимаю, понимаю, — протянул Тёмный Властелин, вставая. — Финальная битва Добра и Зла, куда же без этого. В черном углу ринга — я. А в красном... а кто, кстати, в красном?

— Я! — Принцесса сделала шаг вперед и гордо выставила плечико.

— В красном углу ринга — Главная Героиня, — кивнул Тёмный Властелин. — Отлично. Дамы — вперед. Как всегда. Ну что-ж, подходите, Ваше Высочество, а эти мускулистые молодые люди пусть постоят в сторонке, пока я Вас буду убивать.

Спутники Принцессы насупились, один из них, высокий тонкий полуэльф, скинул на пол плащ и заслонил собой Принцессу.

— Я буду драться с тобой, исчадие Зла! Как мужчина с мужчиной!

— О, замечательно! — Тёмный Властелин расплылся в довольной улыбке. — Это по-нашему, это я уважаю! Всё время держаться в тени, на вторых ролях, чтобы в последний момент протиснуться на заглавную роль! Молодец. Да еще оттерев в сторону свою возлюбленную! Достойный противник. С удовольствием скрещу с тобой шпаги.

— Возлюбленную?! — Варвар ухватил полуэльфа за грудки и приподнял. — Ты... ты..!

— Да кого ты слушаешь?! — пролепетал полуэльф.— Он же Тёмный, ему верить нельзя!

Варвар отшвырнул полуэльфа в сторону и, мрачно набычившись, шагнул к Властелину.

— Ну ты! Я не знаю... Но я тебя сейчас... Я человек простой..!

— Прекрасный выбор! — прокомментировал Тёмный Властелин. — Сила есть, ничего другого не надо. Действительно, чего стоит королевское достоинство или Изначальная кровь рядом с таким простым первобытным напором! Граждане, пропустите молодого человека, дайте ему возможность совершить величайший подвиг всех времен и народов.

— А вот фигушки! — Гном отстранил засмущавшегося Варвара и повел в воздухе двуручным топором. — Я девяносто лет мечтал об этой минуте...

— Браво, браво! — захлопал в ладоши Тёмный Властелин. — Иди сюда, благородный старый карлик. Это дело не для здоровых молодых героев, а только для таких, как ты — умудренных опытом, согбенных под тяжестью прожитых лет, почтенных старцев... Или тут есть более достойные?

— Нет! Я молодой! — халфлинг, о котором все едва не забыли, торопливо отползал в сторонку, прикрываясь фикусом. — Я молодой,— исступленно шептал он себе под нос, — совсем не благородный, и жалкий, и слабенький, и вообще трикстер!

— Ну вот что! — Принцесса решительно помахала в воздухе мечом. — Я здесь главная! Это моя битва, и моя королевская воля...

— Я тебе не позволю! — Полуэльф пытался всталь на ноги, но его всякий раз небрежно опрокидывал Варвар, со словами "а я тебе не позволю!"

— Только дайте мне до него добраться! — пыхтел Гном, упорно карабкаясь на высокую ступеньку. — Да подсадите же, кто-нибудь!

— Правильно, правильно, — радостно кивал Тёмный Властелин. — Чего со мной церемониться, навалитесь всем скопом во славу Добра и Света, то-то будет веселья!

— Ваше Тёмное Владычество, — подергал его за рукав зловещий горбатый карлик, — до завершения Окончательного-и-Бесповоротного-Ужас-Наводящего-Кровавого-Ритуала осталось еще полчаса. Приказать жрецам ускорить процедуру?

— Не надо, — вполголоса отозвался Тёмный Властелин. — Спешка нам не к лицу. Успеем.

* 56 *

Во двор, где на веревке сох половичок, зашли четыре слепца.

— Столб, — констатировал первый слепец, наткнувшись на столб.

— Веревка, — добавил второй слепец, нашарив веревку.

— И ковер, — тихо произнес третий, ощупав половичок.

— Слоны, слоны, кругом слоны! — удрученно вздохнул четвертый слепец и покачал головой.

* 57 *

Я бегу по дороге неторопливой волчьей трусцой. Я и есть волк. Ну, почти. И я действительно не тороплюсь и бежать мне незачем. От кого бежать? От людей, что ли? Так я их не боюсь.

Люди машут руками в мою сторону и кричат "оборотень! Оборотень!" Ну да, я оборотень. А что тут такого? "Смотрите, смотрите, оборотень бежит!" Неправда, я не бегу. Просто у меня такой быстрый шаг. По волчьим меркам — ничего особенного, неторопливая трусца, я могу и быстрее. Но пока незачем.

Мне же недалеко. Вон в тот двор на отшибе. Где открыта калитка и на дорожке копошатся дети. Они-то мне и нужны.

"Оборотень, смотрите, оборотень! Он бежит сюда!" Да, теперь я бегу. Теперь мне не терпится. Я влетаю в калитку, роняю с грохотом какое-то ведро, врываюсь в круг визжащих детей, и опрокидываю самого маленького на спину. И вылизываю широким шершавым языком его запрокинутое смеющееся лицо.

"Оборотень, мама, к нам оборотень! Смотри, кто пришел!" Я не пришел, я прибежал. А почему бы и нет?

Дети тискают меня, как большую собаку, серьезная трехлетняя малышка всесторонне исследует мой хвост — даже, кажется, пробует его пожевать, самый маленький взгромоздился верхом и толкает пятками в бока. А я сижу дурак дураком, с блаженной ухмылкой на морде, да рычу на них иногда. Или кусаю несильно за голые ноги. Их мать смотрит на меня из дверей и тоже, кажется, улыбается. А потом выносит плошку с молоком и крошит туда хлеб. Я не голоден, я уже поужинал в лесу. Но съедаю всё, и вылизываю плошку. Я еще не сошел с ума, чтобы отказываться от молока с хлебом.

Детям пора спать, но мать великодушно позволяет им еще полчаса поиграть со мной. А почему бы и нет? Со мной играть интересно, я же не безмозглая скотина какая-нибудь. Я оборотень. Я всё понимаю. Я даже моу считать до десяти, закрыв глаза. Это не имеет значения, я всё равно найду всех по запаху. Только не сразу, а то неинтересно. Но найду непременно. Прятки — хорошая игра, наша, волчья. Салочки — тоже. В салочки поиграем завтра. А летом, когда ночи станут светлее, а вечера — длиннее, мать отпустит детей на ночевку в лес. Это безопасно, со мной их никакой зверь не тронет. Даже не приблизится. Звери, известное дело, боятся оборотней. Так на то они и звери, безмозглые скоты. С детьми куда проще. Дети всё понимают, они меня любят. Ну и я тоже, могу же я хоть иногда, изредка, по ночам, при полной луне, немного расслабиться? Побыть ненадолго пусть даже не белым, но пушистым?

А то, что днем я работаю оценщиком в городском ломбарде — это никому знать не обязательно.

* 58 *

— Господин, я достал его!

— Кого? — спросил Тёмный Владыка, не отрываясь от работы.

— Меч Света! Тот самый, которым можно Вас убить.

— А, этот... Ну, положи там, на полочку.

Горбатый карлик сунул принесенный сверток на полку и пристроился у ног своего повелителя.

— Послезавтра ночь Великого Противостояния, — как бы невзначай заметил он.

— Ну и что? — равнодушно пожал плечами Тёмный Владыка.

— Жертва, господин, — напомнил карлик. — Её еще найти надо.

— Не надо никого искать, — отмахнулся Темный Владыка и отложил в сторону очередную очищенную картофелину.

— Но ритуал...

— Не будет никакого ритуала! — строго нахмурил брови Тёмный Владыка. — Пора бы тебе уже привыкнуть.

Карлик насупился.

— Господин мой! Вы живете в этой глуши уже полтора года! Вы разводите гусей и выращиваете капусту! В то время, как могли бы повелевать этим миром по праву сильного! Где Ваши Легионы Смерти? Где толпы преданных слуг? Дворцы, подземелья, ряды виселиц — где это? Великие завоевания, чудовищные деяния — всё пошло прахом. Взгляните, Добро и Свет торжествуют повсюду, даже дети не боятся ночью гулять по улицам. Как Вы можете терпеть такое, господин?

— Я же тебе уже объяснял, — отозвался Тёмный Владыка. — Добро всегда побеждает, а Зло — проигрывает. Нет никакого смысла затевать безнадежное дело, тратить силы и средства, если нет ни малейшего шанса на выигрыш. А я, знаешь ли, люблю выигрывать. И только так!

— Но каким образом, господин мой? Пока Вы здесь прозябаете в безвестности, Свет набирает силу...

— Вот именно! — поднял палец Тёмный Владыка. — Набирает силу. А что он с этой силой будет делать? К чему приложит?

Он взял новую картофелину и стал, не торопясь, срезать шкурку.

— Чем займется Добро, когда обнаружит, что драться ему не с кем? Я же вот он, сижу, не рыпаюсь, ничем себя не проявляю. А остальные — так, мелюзга одна, любому светлому герою на один зуб. А что потом? Чудища кончатся, а зубы-то останутся. И не один, а целых тридцать два. Кого прикажете грызть тогда?

Очищенная картофелина шлепнулась в кастрюлю, Тёмный Владыка взял луковицу и принялся мелко её строгать.

— Еще три-четыре месяца, и Добро начнет беситься от безделья. Светлые рыцари вернутся в свои земельные угодья и начнут ими управлять. А это далеко не у всех хорошо получается. Будут и территориальные споры, и грызня, и междоусобица, и завышенные налоги. Жрецы снова вспомнят о своих монастырях, станут собираться на диспуты, спорить до хрипоты и мордобоя, пока не разделятся на различные школы и направления, так бывало уже не раз. О магах я уже и не говорю. Эльфы, люди и гномы припомнят старые расовые предрассудки, разворошат былые обиды и учинят множество новых. Бойцы, привычные только сражаться, очень скоро уйдут поголовно в грабители. Воры... ну они и так всегда были личностями без стыда и совести. А борьба за власть? Ты полюбуйся, какая уже сейчас идет грызня вокруг трона! И всё это, заметь, безо всякого моего вмешательства! Исключительно в силу особенностей человеческой природы... Ты не помнишь, я суп солил или нет?

— При мне — нет.

Тёмный Владыка посолил свое варево, попробовал и посолил ещё.

— Умение управлять и умение пробиваться наверх — это два совершенно разных таланта. И они очень редко сочетаются вместе. Значит, скорее всего, к власти придет в конце концов какой-нибудь очень цепкий и пронырливый тип, который сможет где подкупом, где шантажом, а где и прямыми угрозами удержать всех остальных в подчинении. И озабочен он будет прежде всего собственным благополучием — иной бы просто не забрался так высоко. Вот тогда...

Он замолчал и чему-то мечтательно улыбнулся, не переставая помешивать суп.

— Что тогда? — не выдержал карлик.

— Да ничего. Тогда я подожду еще года три-четыре, пока не наступит полная разруха и народ не взвоет. А потом возьму Меч Света, оседлаю нашего вороного, если он не помрёт к тому времени, и поеду по стране, верша подвиги направо и налево. До победного конца. Потому что, — он позволил себе короткую злорадную улыбочку, — добро всегда побеждает.

* 59 *

Буратино вставил заветный ключик в замок потайной дверцы, повернул, толкнул и заглянул в образовавшуюся щель. За дверью был пыльный чулан.

— Всего-то! — пробормотал Буратино и шмыгнул внутрь. Пнул башмаком старый чемодан, поворошил носом в ворохе прошлогодних газет, приподнял крышку обувной коробки... В коробке, сложенные аккуратными рядами, лежали открученные кукольные головки.

У Буратино потемнело в глазах, но он тут же понял, что глаза ни при чем, в чулане действительно стало темно. Потому что дверной проем загородила грузная фигура Карабаса-Барабаса — с длинной, иссиня-черной бородой...

* 60 *

Мама и папа пришли в магазин, выбирать ребеночка.

Нам, пожалуйста, мальчика.

— Нет, нам, пожалуйста, девочку. Рыженькую.

— А я говорю — мальчика.

— Ну, говори, говори. Девушка, нам девочку заверните, пожалуйста.

— Нет, мальчика! Чтобы был на меня похож.

— Вот тогда точно лучше девочку. Девушка, будьте любезны...

— Нет, мальчика!

— Зря спорите, — говорит продавщица. — Девочек сегодня всё равно уже нет, кончились. Вчера надо было заходить.

— Ага, получила? Говорил я тебе вчера, давай пойдем. А ты всё "завтра, завтра, у меня голова болит"!

— Замолчи, а то она у меня опять заболит. А мальчики у вас какие?

— Да любые. И со скидками. Если берете двух, третьего получите бесплатно.

— Ммм... мы подумаем.

— Скажите, а что, мальчиков перестали покупать?

— Да нет, что вы! С руками отрывают. Просто государственный заказ на мальчиков. Война же скоро.

* 61 *

Стрела стукнула по нагруднику, и я выругался. А еще говорят, гоблины плохие стрелки! Этот не промахнулся пока ни разу. Другое дело, что я весь в мифрильной броне, даже из композитного лука не пробьешь.

Отметив, откуда прилетела стрела, я пригнулся и побежал наискосок по склону. В кустах зашуршало — гоблин тоже сменял позицию. Не хочет подпускать вплотную, и тут я его понимаю. Он, конечно, крут, но в ближнем бою я еще круче.

Охота шла уже третий час — или четвертые сутки по местному времени. Я, несмотря на то, что заранее хорошо выспался, уже начал уставать, а гоблин, само собой, был по-прежнему бодр и свеж, как огурчик. До сих пор мне не удалось его даже зацепить. Да что там зацепить, я и увидеть-то его толком не сумел! Только пару раз мелькало что-то смутное за кустами, но пока я вскидывал арбалет, уже и нет никого. Хорошо прячется, зараза. Куда лучше, чем положено при его-то уровне. Можно, конечно, шандарахнуть магией по площади, но все заклинания у меня, как назло, смертоубойные, а гоблин мне нужен живой.

Прошло еще полчаса. Я потратил девять болтов, но, кажется, все впустую. Гоблин стрелять перестал — очевидно, бережет последние стрелы. Их же потом не соберешь, исчезают.

Зато с дерева на меня свалился мешок камней. Ловушка, будь она неладна. А я прошляпил. Не смертельно, но обидно. Два самострела я вовремя обнаружил и обезвредил. Потом провалился в ловчую яму, но успел ухватиться за корень и выкарабкался. Разозлился только очень. Да что этот гоблин о себе думает?! Он не имеет права на такие ухищрения!

Прошло еще часа полтора, я сделал вынужденный перерыв — не железный все-таки, хотя по виду и не скажешь. Гоблин времени зря не терял, и ко времени моего возвращения в рощу успел наделать новых ловушек, так что охота стала еще более выматывающей. Когда очередной скрытый рычаг столкнул меня в берлогу к сильно раздраженному медведю, я совсем рассвирепел. Медведь прожил две секунды. Кажется, это рекорд.

После берлоги были и скатывающиеся со склона бревна, и прикрытые листьями ямы, и даже взведенная катапульта, на которую я чуть было на наступил. Но всему приходит конец, пришел конец и охоте.

Впереди и сбоку раздался громкий треск, а за ним — отчаянная брань. Ну да, я тоже наставил тут ловушек. Что я, хуже гоблина?

Теперь уже можно было не торопиться. Я не спеша подошел к яме и присел в сторонке, благоразумно не заглядывая внутрь. Мифрильний шлем тоже имеет прорези в забрале, а у гоблина могли остаться еще стрелы.

— Гргунц Гхыр! — донеслось из ямы.

— Я не говорю по-гоблински, — ответил я. — Так что не валяй дурака.

Гоблин в яме засопел и произнес уже по-русски:

— Ну и чего ты ждешь? Добивай, раз поймал, и покончим с этим.

— Ты не понял, — я покачал головой, хотя гоблин этого видеть, конечно, не мог. — Мне не нужна награда за твою голову. Я не игрок, я бета-тестер.

— Чего?!

— Что слышал. У меня работа — отлавливать баги.

— А я, значит, баг?

— Значит, так.

Гоблин опять засопел, на этот раз- обиженно.

— Сволочь ты...

— Работа обязывает, — ответил я. — Но и ты хорош. Я бы даже сказал, слишком хорош. Ты же по легенде вор пятого уровня, или забыл? А об тебя ломают зубы группы из шести-семи высокоуровневых файтеров и магов! Ты что, возомнил себя местным мини-боссом? Квест по твоему уничтожению должен быть средней степени сложности, а ты выставил даже не высокую — высшую!

— Жить-то хочется, — пробурчал гоблин.

— А что тебе сделается, ты же после каждого поражения воскресаешь заново. И даже боли не чувствуешь.

— Мало ли, чего я не чувствую. Думаешь, если искусственный интеллект, то мне всё пофиг? Боль... я не знаю, что вы, люди, называете болью, но вот когда из тебя после убийства выпадает квестовый предмет — это, знаешь ли, не то ощущение, которое хочется повторить.

— Меня это мало волнует, — безжалостно отрезал я. — Ты нарушаешь правила. Хочешь, чтобы тебя пофиксили? Снизили уровень интеллекта?

— Нет, не хочу! — испуганно отозвался гоблин. — То есть, если ты никому не расскажешь...

— Расскажу! — мстительно заявил я. — Всё припомню, и медведя, и катапульту, и пять часов беготни по лесу — ничего не забуду. За всё ответишь.

Гоблин помолчал. Недолго, секунды три — искусственный интеллект быстро соображает.

— Может, договоримся как-нибудь? — неуверенно предложил он наконец.

— Вот это уже другой разговор! — усмехнулся я. — Вижу, ты серьезный собеседник. Давай, выкладывай, что у тебя есть.

— В шестой локации, — деловым тоном начал гоблин. — Возле фонтана. Там сдвинуты текстуры, можно провалиться.

— Знаю. Скажи что-нибудь новенькое.

— Вторая локация, дом Габонго, две стрелы в верхнем ящике стола. Они не обнуляются. Если закрыть ящик и снова открыть...

Я понимающе присвистнул.

— И сколько же у тебя еще стрел?

— Восемьдесят две штуки.

— Правильно я не стал соваться к тебе в яму, — пробормотал я. — Еще что-нибудь расскажи, этого мало.

— У летучих крыс в Темно-Синем лесу шестьдесят хитов вместо шести. Заклинание "Freeze" не действует на жестяных големов. Мини-босс Сморкл по непонятной причине иногда роняет щит.

— По непонятной причине? — скептически переспросил я.

— Да!- злобно огрызнулся гоблин. — По непонятной. Ты у нас бета-тестер, можешь выяснить, а я говорю только то, что знаю.

— Ещё что-нибудь знаешь?

— Знаю. Если при покупке зелья Малого Лечения класть его не в рюкзак, а сразу в быстрый слот, то деньги не снимаются.

— А вот за это — спасибо, ценная информация. Ещё что-нибудь?

— Нет. Может, завтра.

— Ну хорошо. Можешь жить. Пока...

Я протянул гоблину руку и вытащил из ямы. Стрелять он и не пробовал — знал, что это уже не нужно.

— А ты меня славно сегодня погонял, — я уважительно похлопал гоблина по плечу. — Ладно, сделаю тебе тоже подарок. Запоминай код: gobredteeth1. Усвоил?

— Да.

— Проверь, если хочешь. У меня без обмана.

— "gobredteeth1", — быстро вывел гоблин в консольном окне. На траву перед ним упал длинный кривой клык.

— Ой! Это же мой! — обрадовался гоблин.

— Квестовый, — кивнул я. — Можешь больше не помирать каждый раз. Только постарайся изображать смерть поубедительнее, ладно? И зуб роняй по возможности естественно.

— Не учи ученого! Я умирал почаще тебя.

— Охотно верю. Ну, бывай, непись.

— И ты бывай, читер.

— Так я загляну завтра?

— Угу. Постараюсь что-нибудь раздобыть.

— Уж постарайся. В долгу не останусь. И смотри, чтоб без этих твоих шуточек! Второй раз жалеть не стану.

— Ладно, ладно. Понял уже.

— Ну, хорошо, если понял.

Они и правда понятливые, эти искусственные. Слишком понятливые иногда.

* 62 *

— Стой, кто идет?

— Я иду.

— Видим, что ты. Пароль знаешь?

— Пароля не знаю, но мне к главному.

— А в лоб не хочешь?

— В лоб не хочу, — честно признался я. — Но если очень надо — можете попробовать, только не жалуйтесь потом.

Стражники, разумеется, пробовать не стали.

— Без пароля не пустим. Много вас тут ходит, таких.

— А вы меня арестуйте, — предложил я.

— Арестовать? — удивились стражники.

— Ну да. Арестуйте. И отведите к главному, на допрос.

Стражники переглянулись.

— Вот ведь настырный, — проворчал один.

— Придется впускать, — скривился другой. — Эй ты, слышишь? Сложи в кучу всё оружие, свитки, снадобья и спеллбук.

Я послушно отстегнул ножны, снял с плеча арбалет, из-за голенища извлек охотничий нож, из пояса — разноцветные пузырьки.

— Готово.

— Я сказал, всё оружие и спеллбук!

— Да нет у меня ничего больше!

— Ну и проваливай тогда отсюда, — стражник демонстративно отвернулся.

— Ладно, ладно, — я добавил в кучу тяжелые четки и увесистый перстень, обычно заменявший мне кастет. — Доволен?

— Спеллбук.

— Слушай, умник. Где ты видел магов в фуллплейте?

Стражник не снизошел до ответа, только презрительно зевнул, обнажив длинные кривые клыки. Я пожал плечами и бросил поверх вещей тонкую книжицу в кожаном переплете.

— Ну, теперь-то всё?

— Раздевайся, — меланхоично предложил стражник.

— А на столе вам не сплясать? — ядовито переспросил я.

— Не, это ни к чему. А доспехи сними. И повернись спиной, вязать будем.

Через пять минут я был связан, как рождественский гусь — и так же, как гуся, меня торжественно внесли в залу.

— Ну, здравствуй, герой, — приветствовал меня Тёмный Властелин. — Зачем пожаловал? Да еще в таком виде? Обычно сюда врываются силой, ты первый, кто постучал.

— И тебе привет, — дружелюбно осклабился я. — А можно хотя бы ноги развязать..?

— Нет, нельзя. Говори, чего надо.

— Это не мне надо, а вам. Хотите получить мировое господство?

— А зачем? — Тёмный Властелин насмешливо склонил голову набок. — На что мне это мировое господство? Чтобы меня сразу смели с доски и снова поставили в начальную позицию? Я же, выражаясь фигурально, пешка на доске. То есть не пешка, конечно, а черный король, но разница-то... Пока партия развивается, я — ключевая фигура. А стоит победить — и мне сразу же подробно объяснят, кто здесь на самом деле хозяин. Не хочу. Другие предложения будут?

— Будут, — кивнул я — еле заметно, насколько позволяли путы. — Мировое господство. Настоящее.

— В смысле? — заинтересовался Тёмный Властелин.

— Настоящее — значит, настоящее. Мир, целиком, в личное пользование. Полностью и безоговорочно.

Тёмный Властелин задумчиво пожевал губами.

— И каким, интересно, образом?

— Очень просто. Купите сервер.

— Купить... сервер?! — Тёмный Властелин даже привстал с трона.

— Ну да. Вот этот, на котором мы сейчас находимся.

— Сервер?

— Да.

— Купить?

— Именно.

Тёмный Властелин медленно опустился обратно на трон.

— Продолжай.

— Не секрет, что подчиненные Вам мини-боссы обладают ценными артефактами, являющимися предметами купли-продажи...

— Не совсем так, — перебил Тёмный Властелин. — Не обладают. Эти предметы выпадают из них в момент смерти.

— После которой они опять оживают, — кивнул я. — Не суть важно. Важно, что у вас есть потенциальный ресурс, который можно реализовать. Нужно только собрать всех мини-боссов и велеть им совершить ритуальное самоубийство... не обязательно даже всем сразу! — быстро добавил я, заметив, как нахмурился Тёмный Властелин. — Выпавший лут собитается, а потом пускается с молотка. По моим подсчетам, должно хватить с лихвой. И на покупку сервера, и на зарплату персоналу... на всё.

Темный Властелин долго задумчиво смотрел на меня.

— Ну а тебе-то какая с этого выгода?

— Мне? Ну, если не считать моих комиссионных (а это очень хорошие комиссионные!), то я и есть тот самый тип, которые продаст вам сервер. Втридорога.

* 63 *

— А-а-а! — закричал Дракон. — Нет, только не это!

— Что, опять? — воскликнул Рыцарь.

— Как мне это надоело, — простонала Принцесса. — Рыцари, Драконы...

— И Принцессы, — добавил Дракон с отвращением.

— Ну что, все собрались? — Сказочник радостно потер ручки. — Тогда начинаем. Итак, в некотором царстве, некотором государстве...

Дракон, Рыцарь и Принцесса переглянулись и зарыдали.

* 64 *

— Здесь! — сказал Полуэльф и сложил карту.

— Не нравится мне это место, — пробурчал Гном.

— А оно и не обязано никому нравиться, — пожал плечами Полуэльф. — Главное, что это то самое место.

— А мне всё равно не нравится, — упрямо повторил Гном. — С чего бы вдруг великим Древним жить в такой глуши?

— А они здесь и не жили. Они здесь хоронили своих мертвых, — разъяснил Полуэльф. — В манускрипте так и было написано, что здесь находится место захоронения величайшего из вождей Древних. А вместе с ним погребено его оружие и самые значительные достижения науки.

— Угу, помню, — насупился Гном. — Оружие такое ужасное, что от одного его вида враги обращались в бегство. И куча артефактов, дарующих процветание и благоденствое. Если эти Древние были такие умные, чего же они все вымерли?

— А это их люди перебили, — с гордостью сообщила Принцесса. — Мы их задавили числом. Так говорят легенды.

— Наши легенды говорят иначе, — робко встрял Халфлинг.

— А, кстати, вот и ты! — обрадовался Полуэльф. — Иди, разведай, что там внутри.

— Но почему я?!

— А кто же еще?

Халфлинг поразмыслил немного и согласился, что больше, действительно, некому. Он вздохнул, вытащил кинжал и, крадучись, углубился в темный проход пещеры.

— Ну допустим, — Гном почесал в бороде. — Я готов поверить, что Древние были великим мудрым народом. Но что это за дурацкий паззл у входа? Три дырки, три камня, требуется вложить каждый камень в подходящую по форме дырку. Ну, и в чем тут фокус?

— Ты недоволен? — язвительно спросил Полуэльф. — Ты хотел бы решать интегральные уравнения?

— Нет, не хотел бы,- покачал головой Гном. — Но что это за замок, который может открыть каждый идиот? Зачем он вообще нужен? Какая-то тут неувязка...

— Ну, ворчи, ворчи, — отмахнулся Полуэльф. — Вон мелкий возвращается.

Халфлинг приблизился к компании, на ходу пряча кинжал.

— Можете заходить. Ничего там опасного нет, всё чисто.

— А сокровища там? Их не разграбили до нас?

Халфлинг как-то странно посмотрел на Полуэльфа.

— Там, там. Никто их не стал грабить.

Кладоискатели вошли в погребальную залу и при свете факела огляделись.

У дальней стены на истлевших шкурах покоилось нетленное тело великого вождя. Смерть не исказила черт его лица. Только клыки оскалились да надбровные дуги выступили больше обычного. Вокруг в идеальном порядке были разложены величайшие изобретения ушедшей цивилизации: колесо, огниво, кремневые наконечники для стрел, костяной гарпун, круглый жернов... И посреди всего этого великолепия покоился огромный, неподъемный каменный топор.

* 65 *

— Эгг, — представился монах, и корчмарь невольно поразился той точности, с которой это имя описывало своего владельца. Больше всего Эгг походил именно на яйцо: не фигурой, и не формой головы — совершенно непонятно чем, но сомнений никаких не возникало — именно яйцо, и никак иначе. У монаха было дряблое вытянутое лицо, носик пуговкой, тусклые волосы и набрякшие веки под неожиданно тяжелыми, густыми бровями. Брови смотрелись совершенно неуместно на этом лице, корчмарь даже усомнился, не приклеены ли. А из-под бровей горели угольно-черные точечки глаз, от взгляда которых становилось почему-то неуютно. "Да этот малый сам похуже любого демона", — подумал корчмарь.

— Где девочка? — без предисловий поинтересовался Эгг.

— Там, — корчмарь махнул рукой. — Мы её связали, потому как...

— Веди, — оборвал монах и пошел по коридору, не дожидаясь, когда корчмарь, путаясь в извинениях, обгонит его, чтобы указать путь.

— Здесь.

Эгг вошел в комнату следом за корчмарем и пошевелил бровями, точь-в-точь как таракан усиками.

— Угу, — произнес он и замолчал.

Связанная девочка зарычала и принялась извиваться в своих путах.

— Вот, — без особой нужды повторил корчмарь. — Связали.

— И давно она так?

— Второй день уже.

— Есть, пить давали?

— Кусается...

— Пшел вон, — не оборачиваясь, бросил Эгг.

— Чаво? — не понял корчмарь.

— Оставьте нас наедине! — рявкнул Эгг. — И чтоб никто не смел сюда заглядывать! Экзорцизм требует полной сосредоточенности, и если хоть одна сволочь мне помешает...

— Всё понял! — корчмарь поспешно попятился, поддал задом дверь и юркнул в коридор. Эгг защелкнул задвижку.

— Ну, и что мне с тобой делать? — задумчиво протянул он.

Девочка защелкала зубами и тихо завыла. Не обращая внимания на сопротивление, Эгг обхватил её лицо ладонями, прикоснулся губами к покрытому испариной лбу и прошептал "спи, дитя!".

Девочка судорожно дернулась, а затем вытянулась и обмякла. Эгг отпустил её голову и брезгливо отер ладони об одежду. Прошло несколько секунд, и глаза девочки открылись. Взгляд был вполне осмысленным, но очень удивленным.

— Почему..? — странным, слишком низким для ребенка голосом спросила она. — Её? Не меня?!

— Не обольщайся, — бросил Эгг, доставая из принесенной сумки инвентарь. — Её я усыпил. А тебя собираюсь изгонять. Разница ясна?

— Ясна, — сглотнул демон.

— Девчонка только мешала бы своими трепыханиями, — скучным голосом продолжил Эгг. — Да и о чем мне с ней разговаривать? А с тобой я намерен серьезно поговорить.

— О чём?

— Да так, — Эгг небрежно передернул плечами. — О жизни.

Демон глухо рассмеялся.

— Да что ты знаешь о жизни, монах?

— Почти всё, — спокойно ответил Эгг. Демон запнулся, но тут жа продолжил с жаром:

— А о смерти? Знаешь ли ты, что такое — быть мертвым? Лишенным тела, формы... парить в солнечном свете — и не видеть его? Скользить сквозь звуки — и не слышать их? Натыкаться на стены — и проходить их насквозь, даже не заметив, что здесь — стена? Когда нет ничего, кроме пустоты — вокруг, и внутри, и везде... И только присутствие жизни вокруг — неощутимой, недосягаемой, вожделенной...

— И ты не утерпел, — закончил Эгг. — Нашел чужую распахнутую душу, и вошел без спроса. А знаешь, что полагается за проникновение со взломом?

— Знаю! — рявкнул демон. — А ты сам, думаешь, утерпел бы? Иметь возможность снова ходить, дышать, чувствовать прохладу воды и жар огня..?

— Угу, — перебил Эгг. — Ты, я полагаю, сполна прочувствовал и то и другое. Когда полез сперва в омут, а потом в очаг.

— Это не я! — выкрикнул демон. — Это она! Она сопротивлялась! Она хотела убить нас обоих! А я не хочу умирать... снова! Можешь ты это понять?

— Могу.

— Да что ты можешь..?

— Почти всё, — повторил Эгг, и демон осекся.

Эгг неторопливо разложил священные символы, куском мела начертил на полу и стенах каббалистические знаки, зажег несколько свечей и ароматических палочек.

— В твоих действиях нет никакого смысла, — подал голос демон. — Я не чувствую силы в этих знаках.

— Ну и что? — пожал плечами Эгг. — Я и не собирался вкладывать в них какую-то силу. Но нужно же отработать свой заработок! Если я просто прогоню тебя и выйду через пять минут, что люди скажут?

— А как ты собираешься меня... прогонять? — спросил демон, слегка запнувшись. Эгг покосился на тело девочки и понимающе хмыкнул.

— А ты уже пытался выбраться сам? — прищурился он и снова хмыкнул, когда демон виновато отвел глаза. — Ты что, сам не понимал, чем дело кончится? Пол, возраст, даже рост — тут же всё другое! Это тело тебе не по размеру, парень. Две души в такой тесной оболочке — не шутка. А душа — материя тонкая, её рывком не выдернешь... хотя некоторые и пытаются, — Эгг мрачно нахмурился. — Тянут, понимаешь, клещами, на разрыв. И душу калечат, и тело, и сами потом в себя прийти не могут, так и ходят пришибленные...

Он потряс головой и возобновил своё занятие.

— Ты, надо полагать, не тянешь? — насмешливо осведомился демон.

— Я — нет, — отрезал Эгг.

Он подошел к телу девочки, положил ладонь ей на лоб и наклонился над запрокинутым лицом. Взгляд демона впился в угольно-черные бусинки глаз монаха.

— Ты... ты... — прошептал демон, побледнев.

— Я, я, — с легкой усмешкой откликнулся Эгг. — Чтобы поймать вора, нанимают другого вора. А чтобы прогнать демона...

Тело девочки изогнулось дугой и протяжно, отчаянно закричало. Любопытствующие во дворе могли быть довольны.

Наутро Эгг получил свою плату от отца ребенка. Девочка чувствовала себя прекрасно, узнавала всех родных и знакомых, хотя о событиях последних двух дней не помнила совсем ничего. Оно и к лучшему.

Отойдя от города на приличное расстояние, Эгг присел под деревом, развязал котомку и разложил на коленях скромный завтрак.

— Твоё здоровье! — произнес Эгг в пространство, приподняв кусок хлеба.

— А иди ты... — ответил он сам себе.

— Грубо, — кивнул Эгг. — Но я тебя понимаю.

— Мог бы предупредить.

— Мог. Но не захотел.

— Сволочь.

— Хм? — Эгг насмешливо вскинул мохнатую бровь.

— Ну хорошо, пускай не сволочь. Но как тебя прикажешь называть?

— Эгг, — представился Эгг.

— Тьфу! — в сердцах сплюнул он на траву.

— Очень приятно, — как ни в чем не бывало кивнул Эгг. — Не переживай, Тьфу, мне тоже пришлось через это пройти.

— Я не Тьфу!

— Поздно, — хихикнул монах. — Теперь тебя будут звать именно так. Какие же вы, ребята, смешные!

— Сам хорош, — беззлобно откликнулся Эгг.

— И что же мне теперь делать? — потерянным голосом спросил Тьфу.

— Сейчас — ничего, — ответил Эгг.

— Твоя очередь будет в пятницу, — пояснил монах.

— После меня.

— И после меня.

— И меня самого, — добавил монах.

— И это, поверь, гораздо лучше того, что могло бы быть, — закончил Эгг.

* 66 *

— Она рождена, чтобы сказку сделать былью! — заявила злая колдунья, отойдя от колыбели принцессы.

— Что?! — хором закричали все присутствующие.

— Что слышали, — огрызнулась колдунья. — Диагноз верный, я в таких вещах не ошибаюсь.

— Скажите, — робко подал голос какой-то дракон. — А драконы в этой... ну, в были - будут?

— Нет! — отрезала колдунья. — Никаких драконов.

— А...

— И гномов тоже. А также эльфов, гоблинов, единорогов и прочих.

Она поправила на голове шляпу и добавила в утешение:

— Злых колдуний тоже не будет. Так что нечего на меня так смотреть.

— А что будет? — спросил король.

— Будет быль, — ответила колдунья. — А больше ничего.

Король горько вздохнул и опустил голову. Вслед за ним приуныли и все подданые.

Из толпы выбралась маленькая несовершеннолетняя фея, про которую все забыли из-за её незначительности.

— Я, конечно, не могу полностью отменить проклятие, — застенчиво произнесла фея. — Сил у меня маловато, и даже волшебной палочки нет...

— Возьми мою, — тут же предложила колдунья.

— Спасибо, — кивнула фея, подошла к колыбели и долго колдовала над ней. Наконец отошла, и утирая со лба пот, устало сообщила:

— Принцесса умрет в шестнадцать лет, уколовшись веретеном. Должна умереть. Во всяком случае... я на это очень надеюсь.

— Ура... — тихо пробормотали все.

* 67 *

Жили-были король с королевой, оба молодые и счастливые в браке. У них родилась дочь-принцесса, очаовательный ребенок, и что показательно, её мать не умерла родами. На день рождения принцессы король с королевой пригласили всех фей королевства, и про злую колдунью тоже не забыли, и за столом выделили старушке почетное место. Колдунья вдоволь поела-попила, а когда подошла её очередь благословлять принцессу, то умилилась настолько, что сделала ребеночку "козу", сказала "ути-пути!" и одарила не то ясным умом, не то повышенной сексуальной привлекательностью — в общем, чем-то приятным и полезным в хозяйстве.

Когда принцессе исполнилось 16 лет, она победила на конкурсе лучших вышивальшиц королевства. И хотя дважды уколола себе палец, ей за это почти не снизили очков. И уж конечно, она не умерла.

Еще через год к принцессе посватался принц, с которым она давно была знакома по переписке. Он оказался именно таким, каким она его представляла, даже еще лучше. Родители ничего не имели против, принц и принцесса поженились, сняли маленький замок с видом на рощу и поселились там на первое время.

Посреди медового месяца к ним заявился дракон — настоящий, огнедышащий, но довольно мирный. Никого воровать не стал, ничего не спалил, передал принцу приветы от дальних знакомых и посылку с вареньем от бабушки, чмокнул принцессину ручку и улетел восвояси.

Через некоторое время принц удачно устроился принцем в родном королевстве, забрал с собой молодую жену, попрощался с тестем и тещей и отбыл. Принцесса обещала писать почаще и наведываться по праздникам.

Когда король убедился, что всё устроилось наилучшим образом, он взял из потайного ящика заветный ключик и спустился в самое глубокое подземелье замка. Нашел замшелую дверь, повернул ключик в замочной скважине, и вошел в открывшийся проход. Там на стене, закованный в тяжелые цепи, с кляпом во рту, висел долгие годы беспомощный Сказочник.

— Ну что? — спросил король, — понял теперь, как надо сказки писать?

* 68 *

— Дура! — закричал Алладдин. — Как ты могла поменять нашу чудную старую лампу на новую!? Она же была волшебная, понимаешь ты это?

— Я не дура, — с достоинством ответила принцесса. — Эта лампа тоже волшебная. С гарантией.

— Волшебная? — захлопал глазами Алладдин.

— Да, и гораздо лучше нашей! Новая! И я её не выменяла, а купила со скидкой, потому что сдала старую модель.

— Купила?..

— Ну, что ты на меня так смотришь? Совсем недорого вышло... Тем более, скидка.

— Ну-ка, ну-ка! — Алладдин взял лампу в руки и потер её рукавом. Ничего не произошло. Алладдин выразительно посмотрел на принцессу.

— Подожди минутку, — успокоила его принцесса. — Лампа должна загрузиться.

— Чем загрузиться?!

— Джинном! Это наш был маленький, старенький, страдал бессонницей. А этот новый, большой, он пока-а поднимется, должно время пройти.

Алладдин сел на ковер перед лампой и скрестил руки на груди. Прошло пять минут.

— Ну? — спросил Алладдин. — Где джинн?

— Здесь, — отозвалась лампа.

— Хм... и правда, волшебная, — удивился Алладдин. — А почему я ничего не вижу?

— Ну, я же не в магазине лампу покупала! — объяснила принцесса. — А с рук, у какого-то уличного разносчика. Изделие пиратское, графика урезана.

— А наша лампа была лицензионная, — с упреком заметил Алладдин.

— Зато старая! — фыркнула принцесса.

— Ну хорошо... — Алладдин вздохнул. — Джинн, а джинн? Сделай что-нибудь.

— Что именно? — спросила лампа.

— Ну, что-нибудь.

— Что именно? — повторила лампа.

— Да какая разница? Ну... ладно, скажем так. Джинн, я желаю золота!

— В смысле?

— В прямом.

— Уточните запрос. Сколько именно золота? В каком виде?

— Много золота.

— Сколько именно?

— Тысяча верблюдов, груженных золотом.

— В слитках, монетах или ювелирных изделиях?

— В монетах.

— Какой чеканки? Год, страна, достоинство?

— Да он что, издевается? — воскликнул Алладдин. — В динарах! Новых!

— Верблюды — двугорбые или одногорбые? Какой масти? Сколько самцов, сколько самок?

— Хватит! — заорал Алладдин. — Проехали! Приказ отменяется.

— Вы уверены? — переспросила лампа.

— Да.

— Вы действительно уверены?

— ДА!

— Ну что-ж, операция прервана. Будут другие пожелания?

Алладдин и принцесса переглянулись.

— Ладно, попробуем что-нибудь попроще, — решил Алладдин. — Накорми нас чем-нибудь.

Из лампы с шуршанием полезло длинное меню.

— Нет! — вскрикнул Алладдин. — Оставь! Лепешку. Дай нам просто лепешку. С маслом. Уж это ты сможешь?

— Ржаную, пшеничную, рисовую, прося..?

— Любую!

— По умолчанию? — уточнила лампа.

— ДА!!!

— Хорошо. Подождите минутку, ваш заказ обрабатывается.

— Да что там обрабатывать?!

— Я думаю, — с достоинством прогудела лампа.

За городскими стенами злой колдун, спрятавшись за чинарой, достал из-за пазухи старую медную лампу и нервно сглотнул в предвкушении.

— Джинн, — прошептал он, потерев лампу пальцем. — Я желаю... желаю булочку с изюмом!

— Слушаю и повинуюсь, — почтительно отозвался джинн, и перед колдуном немедленно появился накрытый стол, заставленный разнообразными благоухаными блюдами и напитками, с удобными подушками вокруг и чернокожими слугами наготове. Посреди стола, на специальной тарелочке, отдельно высилась горка булочек с изюмом.

Колдун запрокинул лицо к небу и счастливо захохотал.

* 69 *

— Итак, сынок, — сказал король, — ты говоришь, что нашел на чердаке портрет сказочной красавицы и хочешь на ней жениться?

— Да, папа.

— А сейчас ты спрашиваешь меня, что тебе для этого надо сделать?

— Да, папа.

— Ничего.

— В смысле?

— Ничего не делай. Забудь и успокойся.

— Но, папа!..

— Я сказал, забудь! Ты умный мальчик... по крайней мере, ты пришел сперва за советом к своему отцу... Я вот не пришел в свое время, а ты...

— Папа! Я пришел к тебе не затем, чтобы ты меня успокаивал, а затем, чтобы ты мне сказал, откуда у нас взялся этот портрет.

— Сынок, — проникновенно сказал король. — Ты меня, наверное, плохо слушал. Забыть — это был очень дельный совет.

— Он мне не нужен.

Король закрыл глаза, сосчитал до десяти и снова посмотрел на принца.

— Сынок, как ты думаешь, сколько лет этому портрету?

— А?

— -Вот именно. Я же говорил. Когда мне было примерно столько же лет, сколько тебе, я тоже залез на чердак и нашел этот портрет. Только, в отличие от тебя, не пошел ни с кем советоваться, а сразу удрал из дому и шесть лет... а, чего там! — он махнул рукой. — В общем, не надо тебе никуда ехать.

— То есть, ты добрался до неё в конце концов?

— Угу, — кивнул король. Принц нахмурился.

— Это... мама?!

— Сынок! — в голосе короля прорвалось раздражение. — Ты опять плохо слушал! Я же сказал, что нашел этот портрет! Откуда он, по-твоему, оказался у нас на чердаке?

— Бабушка..?

— Прабабушка.

— Ну... значит, хоть кому-то в нашем роду повезло.

— Да как сказать... — задумчиво протянул король. — Судя по тому, что я слышал от своего дедушки...

* 70 *

— Умри, гадина! — закричал рыцарь и взмахнул мечом.

— Сдохни, человечишко! — просвистел дракон и щелкнул хвостом.

Две армии, повинуясь сигналу, бросились в рукопашную.

Рыцарь и дракон в битве, разумеется, не участвовали, а стояли поодаль, на удобных наблюдательных позициях. Как и положено полководцам.

* 71 *

Джинн, слушай моё третье желание. Я хочу, чтобы принцесса меня полюбила.

Ну-у...

— В чем дело?

— Извини, хозяин, но боюсь, мне с этим не справиться. Любовь — такая тонкая штука, единение душ, взаимопроникновение характеров... слишком сложно. Опять же, принцесса тебя и в глаза-то не видела, как я ей растолкую, кого надо любить? Вы бы хоть познакомились, поговорили.

— Ерунда. Любовь — это буйство гормонов, и ничего больше.

— Ага, понял. У нас просто разная терминология, ты имел в виду не любовь, а влечение... ну что-ж, это мы без проблем, раз плюнуть.

— Принцесса очень разборчива, до сих пор ей не понравился ни один жених.

— А ты понравишься. Про феромоны слышал?

— Слышал.

— Ну вот. Как только принцесса увидит тебя вблизи, почувствует твой запах — всё, она твоя. Влюбится как миленькая.

— Уверен?

— Обижаешь, хозяин! У нас осечек не бывает!

— Ну ладно тогда, приступай.

— Один момент! Эйн, цвей, дрей... готово!

— Что... ЧТО?! Эй, джинн! Ты что наделал?!

— А что такое?

— Да ты посмотри на меня!

— А ты разве не знал..? Принцесса — латентная лесбиянка.

* 72 *

Рыцарь вошел в кабинет Узурпатора и глубоко поклонился.

— Ваше Величество...

— А, вернулся, — Узурпатор повернул голову от окна и небрежно кивнул Рыцарю. — Задание выполнил?

— Да, но...

— "Но..."? — Узурпатор насмешливо приподнял бровь.

— Возникли некоторые проблемы, — признался Рыцарь.

— И я догадываюсь, какие, — пробормотал Узурпатор. — Короче, сколько их?

— Сир?..

— Я спрашиваю, скольких принцев ты нашел?

Рыцарь вздохнул и потупился.

— Четверых. Один из них — принцесса.

— Блеск! — фыркнул Узурпатор. — Ещё четверо. Можно подумать, покойная королева была крольчихой!

— Простите, государь, но я...

— Ты ни в чем не виноват, — отмахнулся Узурпатор. — Ты сделал то, что мог. Подойди сюда. Стань рядом. Что ты видишь?

— Где?

— Там, за окном.

Рыцарь озадаченно моргнул.

— Я вижу дома. Городскую стену. За стеной — деревня... лес, поля... Люди. Эээ... земля. Осень. Что Вы имеете в виду, сир?

— Земля, — вздохнул Узурпатор. — Двадцать лет назад мы пришли на эту землю. И взяли её огнем и мечом. А удержать никак не можем.

— Почему, сир?

— Потому что в ней остались и огонь, и меч! Разожженый огонь обжигает руки, меч пророс шипами. А тут ещё эти легенды о законном наследнике!

— Но, государь, это не более чем легенды!

— В которые все верят! — злобно рявкнул Узурпатор. Рыцарь отшатнулся. Узурпатор стиснул зубы и продолжил уже спокойнее:

— А ведь мы ничего не можем опровергнуть. Да, это возможно, что королева понесла дитя после двадцати восьми лет бесплодия. Да, она могла родить в сорок шесть лет. Да, король мог зачать ребенка в свои шестьдесят. Да, как раз перед тем, как уйти на войну. Да, верная служанка могла каким-то чудом миновать наши посты и вынести младенца из города. Да, его могли воспитать в какой-нибудь деревне. Всё верно. Но одного ребенка! Одного, а не сотню!

— Сотню?!

— Ну, я преувеличиваю. Пока найдено только сорок. Всё равно много.

— Очевидно, они самозванцы.

— Да уж наверняка. А вдруг один из них — настоящий? Или, хуже того, один из оставшихся? Вот скажи, те четверо, которых ты нашел — они похожи на самозванцев?

— Нет, — честно признал Рыцарь. — У всех были доказательства высокого происхождения. У девушки — золотая брошь с инициалами королевы, у остальных...

— Знаю, тоже какие-нибудь побрякушки.

— Да. И я проверял, драгоценности настоящие. Не поддельные.

Узурпатор ударил кулаком по раме, окно обиженно зазвенело.

— А ещё, — осторожно добавил рыцарь, — я слышал, что где-то в дальних деревнях молодежь стала сбиваться в банды. И их вожаки тоже называют себя принцами.

— Эти банды не враждуют?

— Насколько я слышал, нет. Объединяются. И друг друга зовут... — он на секунду запнулся, — братьями.

— Двадцать лет назад, — произнес Узурпатор сквозь зубы, с ненавистью глядя в окно, — мы перебили почти всё взрослое население страны, всех, кто был способен держать оружие. Мужчин, женщин, подростков... потому что оружие держали все! Проклятые бешеные горцы! Кто остался? Только не способные сражаться старухи и совсем маленькие дети. В каждой деревне...

Он умолк.

— Сир? — решился прервать молчание Рыцарь.

— Что? А, ну да. Ты свободен. Ступай.

Рыцарь попятился к двери, поклонился с вышел. Узурпатор стиснул пальцами подоконник.

— Заговор старух, — простонал он и прижался лбом к холодному стеклу. — Сволочи. Ненавижу!

Он представил себе, как двадцать лет назад немолодая, лишившаяся всего женщина ходит от деревни к деревне, разговаривает с другими такими же обездоленными немолодыми женщинами и раздаёт, не жалея, драгоценные броши, серьги, браслеты...

— Суууука! — выдохнул он.

 

А в дальней глухой деревушке умирающая старуха подозвала к себе внука и протянула ему маленький сверток.

— Мальчик мой! Я хочу рассказать тебе правду о твоем происхождении...

* 73 *

— Вы не можете меня убить, — сказал Чёрный Властелин.

— Это почему же? — ехидно поинтересовался Полуэльф, не отводя меча от горла Властелина.

— Да по кочану! — огрызнулся Властелин. — А ну, скажи мне, умник: что наша жизнь?

— Игра, — заученно ответил Полуэльф.

— Правильно. А что произойдет, когда вы меня убьёте?

Полуэльф переглянулся со спутниками.

— Победа, — предположил Варвар.

— Освобождение, — добавила Принцесса.

— Мир во всем мире, — прогудел Гном.

— И труднопредставимое счастье для всех, — закончил Халфлинг. — И чтобы никто не ушел обиженным.

Полуэльф повернулся к Чёрному Властелину.

— Ну?..

— Да, теоретически всё так. А практически — ничего подобного не произойдет. Игра закончится, вот и всё.

— Как это "игра закончится"? — ахнула Принцесса. — А как же...

— А вот так! — безжалостно отрезал Черный Властелин. — Вас поздравят с победой, прокрутят короткий оптимистический ролик, а потом появится надпись: "Пройти игру ещё раз". И всё начнется сначала.

— То есть как сначала?! — побледнел Полуэльф.

— Очень просто, — пожал плечами Чёрный Властелин, стараясь при этом не оцарапаться о меч. — Все отвоеванные территории снова вернутся под мое тёмное владычество (я, к слову сказать, сразу воскресну). В городах воссядут мои наместники, вдоль дорог вырастут виселицы, разбойники и чудовища вернутся в леса. А что до вас самих...

Властелин вытянул палец в сторону Варвара.

— Ты вернешься в свои северные земли, без оружия, без доспехов, лишенный памяти и всей своей силы. Снова станешь щуплым и беспомощным подростком, и будешь вынужден упорно прокачивать умения, уничтожая волков и тюленей. Ты, — он перевел палец на Халфлинга, — опять окажешься в тюрьме за мелкое воровство. Избитый и также лишенный всего накопленного. Ты, Гном, очнешься в горящем городе, откуда в свое время чудом выбрался. И заново переживешь смерть всех родных и предательство друзей, как уже бывало. Ваше Высочество, — Властелин насмешливо подмигнул Принцессе, — получит свое прежнее место в публичном доме. Ну а что касается...

— Довольно! — оборвал Влестелина Полуэльф, не дожидаясь, когда очередь дойдет до него. — Замолчи!

— Да, и чуть не забыл. Вам, разумеется, снова придется расстаться. Надолго, как того требует сюжет.

Варвар и Принцесса переглянулись и побледнели.

— И что же нам теперь делать? — потерянно спросила Принцесса.

— Ну-у, — задумчиво протянул Властелин, — у меня есть кое-какие соображения.

— Хм? — осведомился Полуэльф.

— Пользуясь своей нечестивой силой, я могу отправить вас, всех вместе, куда-нибудь далеко в провинцию. Где вы могли бы жить долго и счастливо.

— Зная, что ты тоже живешь и здравствуешь?! — возмутился Полуэльф.

— Пораскинь мозгами, тупица! — рявкнул в ответ Властелин. — Сейчас я владею только 30% от бывшей территории своих владений. Вы освободили все мало-мальски значимые города и поселки, уничтожили моих лордов-наместников и установили закон и порядок на большей части страны — так может, сохраним статус-кво? Или вы хотите, чтобы всё вернулось к первоначальному виду?

— Нет, — энергично помотала головой Принцесса, вспомнив публичный дом.

— Я вас тоже не могу убить, сами понимаете, — развел руками Властелин. — По тем же причинам. Мне... тоже есть что терять. Так что мой вариант представляется оптимальным, за неимением других.

Полуэльф оглядел своих спутников, ища в их глазах признаки одобрения. И видимо, нашёл, так как медленно произнес:

— Ну что ж... Мы согласны.

— Только при условии, что ты нам доплатишь! — быстро добавил Халфлинг. — Мы ведь, в конце концов, победили.

— Хрен вам, — холодно произнес Властелин.

— А тогда мы...

— Согласны, — кивнул Полуэльф, не глядя двинув ногой Халфлингу под дых.

— Отлично. Если вы уберете меч и встанете вон на ту площадку, все вместе, то я сотворю необходимый обряд для телепортации. Подберите ноги, не заступайте за черту. Закройте глаза. Эйн, цвей, дрей — готово!

Полыхнуло, громыхнуло, и спутники исчезли. Появившийся из боковой двери горбатый карлик сморщил нос и помахал ладонью перед лицом, разгоняя дым.

— Отлично проделано, Мастер! Вы их уничтожили!

— Нет, что ты, — небрежно отмахнулся Властелин. — Я сдержал слово. Отправил их куда подальше, чтобы не мозолили глаза. Мне, видишь ли, действительно есть что терять.

— Так это что же... — карлик растерянно заморгал, — это, выходит, правда? Всё, что Вы говорили? Насчет того, что жизнь — игра, и мы все обречены в ней ... по кругу, без конца, без выбора... Вы не обманули этих... этих...

— Обманул, конечно, — усмехнулся Властелин, и в его улыбке сквозило торжество. — Выбор всегда есть. Там же не одна надпись, а две. Можно начать игру заново, а можно...

— Что?

— Выйти из игры.

* 74 *

— Папа, — сказал Принц, — смотри, что я нашел на чердаке!

Он положил на стол кусок холста, развернул и пригладил руками.

— Ну как, хороша?

— Нашёл, стало быть... — поджал губы Король. — Ну и что теперь?

— Она мне нравится, — сообщил Принц, кивая на изображение девушки. — И я хотел бы знать, где находится оригинал.

— Да зачем тебе это?

— Я её хочу, — ответил Принц, понизив голос, и нервно облизнул губы. — С тех пор, как я увидел этот портрет, я ночей не сплю, всё думаю, мечтаю...

— И о чем же ты мечтаешь?

— Папа! Ну ты прямо как маленький, такие вопросы задаешь. Зачем, зачем... непонятно, что ли?

— Понятно. Значит, она тебе так понравилась...

— Она прекрасна! — выдохнул Принц, но тут же насторожился и посмотрел на отца с подозрением. — Только не говори мне, что портрет был написан давно, и оригинала давно уже не существует!

— Существует, конечно, — пожал плечами Король. — Что ей сделается, она же бессмертна. И всё так же прекрасна, так что можешь не волноваться по этому поводу. Вот только...

— Что?

— Как ты её собираешься добыть? Её ведь охраняют многочисленные стражи, и ловушек там тоже знаешь сколько! Я вот, помнится, пытался...

— Папа! Я же не спрашиваю тебя, как организовать похищение. Если бы ты знал, то уже сам бы давно всё провернул. Я только хочу выяснить, где она находится — уж это-то ты должен знать!

— Но, сынок, послушай старого отца! Это опасно, это в конце концов просто безрассудно!..

— Папа! Короче. Мне нравится этот портрет. Где оригинал?

— В Лувре, — неохотно признался Король. — Париж. Франция.

* 75 *

— Утром на четырех ногах, днем на двух, вечером на трех — что это?

Эдип задумчиво поскреб в затылке.

— Ну, я жду! — напомнил о себе Сфинкс.

— Сейчас, минуточку, — Эдип поднял глаза к небу, пошевелил губами, что-то подсчитывая про себя, и нахмурился.

— Ну? — повторил Сфинкс.

— Первый ответ, который приходит в голову — это человек, — ответил Эдип. — Но этот ответ не полный: какой человек, что за человек? Всякий ли человек? А если он одноногий? Или предпочитает палочке костыли? И помимо этого, я могу сходу назвать еще несколько правильных ответов, как то: табуретка, дрессированный слон, тапочки...

— Тапочки? — удивился Сфинкс.

— Да. Представь себе, утром муж и жена встают с кровати, надевают тапочки — это уже четыре ноги. Днем муж уходит на работу, остаются два тапочка на ногах у жены.

— А почему вечером три?

— Ну как же! Муж возвращается, надевает свою пару, а жена сидит в сторонке, одна нога обута, а на другой она красит ногти... Да мало ли вариантов!

Сфинкс помотал головой.

— Ты мне мозги не пудри. Ты говори правильный ответ.

— Сейчас, я ещё не закончил. Будем исходить из того, что вопрос был задан корректно и наличие нескольких вариантов решений не является ошибкой. В таком случае, поскольку множество правильных ответов не является пустым, выведем для них общую формулу.

— Что? — опешил Сфинкс.

— Погоди, не мешай. Итак, мы имеем некоторое множество классов, удовлетворяющих ряду условий...

 

— Как легко видеть из уравнений 6 и 9, подмножества х1, х2 и х3 определены для всех случаев, где а равняется 2,3 либо 4. Однако элементы класса х у нас всё-еще не детерминированы по временной оси, поэтому введем новую переменную...

 

— И наконец, сократив эти две части уравнения, получим общий результат для всех элементов класса х, отвечающих граничным условиям а1, а2 и а3, где z стремится к бесконечности, а основание имеет натуральные значения от двух до четырёх. Ну как, я ответил на твой вопрос?

Сфинкс захлопнул рот, несколько раз моргнул и почесал голову когтистой лапой.

— А напомни, что я спрашивал-то?..

* 76 *

Прибежала курочка к кузнецу.

— Кузнец, кузнец, дай скорее хозяину хорошую косу. Хозяин даст коровушке травы, коровушка даст молока, хозяюшка даст мне маслица, я смажу петушку горлышко: подавился петушок бобовым зернышком.

— Косу я, конечно, дать могу. Но почему бы тебе просто не взять у меня масла?

— Да-а?! И запороть такой хороший квест?!

* 77 *

— Вася, открой!

— Чего надо?

— Открой скорее, я всё объясню.

Вася, зевая, открыл дверь, я вломился в комнату и быстро запер за собой задвижку.

— Ну, что случилось? Между прочим, сейчас два часа ночи.

— Знаю.

Я набрал побольше воздуха и сказал как можно спокойнее:

— Вася, ты не поверишь, но у нас началось вторжение.

Вася замер на середине зевка и посмотрел на меня с легким подозрением.

— Повтори, что ты сказал?

— Вторжение, — повторил я. — Началось.

— Инопланетное? — уточнил Вася.

— Не знаю, — честно признался я. — Но они повсюду. Пришельцы, в смысле.

Вася подошел и потрогал мой лоб.

— Жара нет... — произнес он. — А как ты себя вообще чувствуешь?

— Я здоров. И честное слово, ничего не пил. Да ты сам прислушайся — слышишь, там, на улице?

Вася послушно развернулся ухом к окну и склонил голову набок.

— Я ничего странного не слышу. Машина проехала. Телефон где-то звонит. Собака лает.

— Ага! — кивнул я. — Это оно.

— Что "оно"?

— Собаки. Так их называют.

Вася отступил на шаг и как бы невзначай нашарил на галошнице зонтик.

— Ты только успокойся, — ласково попросил он. — Давай по порядку. Ты говоришь, что началось вторжение собак?

— И кошек тоже, — добавил я. — Знаешь, такие маленькие, пушистые, с треугольными ушами.

— Знаю, — осторожно кивнул Вася. — Кошки, ну как же... Древнее неприкосновенное животное.

— Вот и все так считают, — вздохнул я. — И ты тоже...

— Не хочу тебя разочаровывать, — ласково начал Вася, — но собаки и кошки живут вместе с человеком с незапамятных времен. Сохранились фрески, статуи... да что далеко ходить, у тебя самого в квартире уже полгода кот живет!

— Его там не было, — прошептал я. — Ещё вчера у меня не было никакого кота! А сегодня возвращаюсь домой, а он уже там, бежит навстречу, мордой трется... И все уверены, что так было всегда! Но ведь не было, я точно помню! Все эти кошки и собаки появились только сегодня, часа два назад, и утром про них никто даже не слышал, и фресок этих не было, и книжек тоже... Откуда всё появилось?

— Ну откуда, откуда... — Вася неловко поежился и уставился на потолок. — Жаль, что так обернулось, конечно... Не думал, что именно ты заметишь...

— Замечу что? — я почувствовал, как по спине начинают ползать противные мурашки. — Вася, ты что-то знаешь о вторжении? Или... ты сам замешан? Ты их эмиссар?!

— Да ну, не говори глупости, — отмахнулся Вася. — Никакого вторжения нет. Просто нам поставили новый аддон, вот и всё.

— Аддон..?

— Угу. "Earth2: Pets". С этого дня по всему миру существуют домашние животные, для усложнения игрового процесса.

— "Earth2"? — тупо переспросил я.

— Ну да, сиквел. Первая часть была на плоском движке, а эта — трехмерная. Правда, и аддонов к первой части было больше, магия была, дополнительные расы, и вообще... Обещают здесь тоже ввести. А может, врут.

— Вася... что ты несёшь?

Вася не торопясь поднял зонтик, прижал его к плечу, как винтовку, и нацелил мне в лицо.

— Я — игрок, — сообщил он. — А ты непись. Ты не должен был ничего заметить. Это баг. Мне очень жаль, честно.

Я попятился.

— Вася... успокойся! Ты переиграл в какую-нибудь компьютерную игрушку...

— Дурак, — хмыкнул Вася. — Ты сам живешь в компьютерной игрушке!

Он нажал на кнопочку, зонтик щелкнул, и я очнулся. Срывая ногти, откинул задвижку, вылетел на лестничную клетку и помчался прочь, перепрыгивая через две ступеньки. Вслед мне громко хохотал Вася, явно сошедший с ума. Немудрено, если столько времени торчать перед экраном! Стрелять в меня из зонтика... что это на него нашло? И уже не первый раз! То же самое было, когда я показал ему свои университетские фотографии. И когда поздравлял с Новым Годом, тоже... Лечиться ему надо, вот что.

А мне лучше поторопиться домой, Черныш уже наверняка проголодался.

* 78 *

— Я тебя люблю.

Душа вздрогнула и проснулась.

— Я тебя хочу.

"Меня..?"

Душа распахнула пошире окошки глаз и выглянула наружу.

Перед ней стояла другая душа, молодая и симпатичная, одетая в красивое ухоженное тело.

В ответ на немой вопрос чужая душа успокаивающе помахала рукой: всё, мол, в порядке, не обращай внимания.

Душа кивнула, поставила тело на автопилот, свернулась калачиком и уснула.

Происходящее её никак не касалось.

* 79 *

У одного индуса жили три обезьяны: слепая, глухая и немая.

Однажды в дом забрался вор, увидел обезьян и собрался их убить, чтобы не оставлять свидетелей.

— Ничего не вижу! — поспешно сказала слепая обезьяна.

— Ничего не слышу! — добавила глухая.

А немая только руками развела: она, мол, и рада бы что-то сказать, да вот не может.

Вор успокоился, собрал всякое добро в мешок и убежал.

Утром хозяин обнаружил пропажу и вызвал полицию.

— Я всё видела! — сказала глухая обезьяна.

— Я всё слышала! — добавила слепая.

"А я записала номер машины", — показала знаками немая и протянула листок.

Скольких преступников уже погубило следование стереотипам!..

* 80 *

Шла по лесу бедная слепая странница и наткнулась на старую убогую лачугу. Пустил её хозяин переночевать, рассказала ему слепая о своей нелегкой доле, а хозяин смотрит — гостья и умница, и красавица, чего ж ей одной мыкаться? А что слепая, так это даже хорошо — не видит она его, косого, хромого да горбатого; ей что урод, что красавец — всё едино.

Словом, сжалился над убогой, вызвался ей в верные спутники.

С тех пор и ходит Лихо Одноглазое у Слепого Счастья поводырем.

* 81 *

— Я провел свою жизнь в смирении и молитве, — сказал епископ. — Я был праведным и богобоязненным, и нес людям свет истинной веры, просвещал и наставлял их, и вёл за собой...

— Минуточку, — перебил ангел. — А вот тут у меня написано, что ты подвергал гонениям, сжигал на кострах, отсылал в рудники и на плантации, отбирал имущество, отлучал от церкви, накладывал непосильные налоги...

— Да-да, так всё и было! — охотно подтвердил епископ.

— И после этого ты утверждаешь, что действовал на благо людям?!

— Э-э, так ведь тут вся тонкость в том, кого можно считать людьми, а кого нет!

* 82 *

В город пришел пророк и возвестил о Конце Света. Люди пришли в страшное возбуждение, целые толпы повалили в храмы, все принялись просить друг у друга прощения и замаливать грехи, богатые — срочно раздавать рубашки бедным, пьяницы — выливать вино в реку, блудницы — уходить косяками в монастырь... Только один жадный торговец не присоединился ко всеобщему энтузиазму. Он вышел на крыльцо своего магазина и повесил на дверь табличку: "Распродажа по случаю Конца Сезона".

— Нечестивый! — закричал ему кто-то из толпы. — Даже в такую минуту ты думаешь лишь о наживе!

— Я не хочу лицемерить, — спокойно отозвался торговец. — Перед лицом смерти я — такой, какой есть.

* 83 *

Однажды некий мастер стрельбы из лука узнал, что в соседней провинции живёт мальчик, владеющий великим искусством. И действительно, когда он пришел в гости к этому мальчику, то увидел, что все стены разрисованы мишенями: демонами, духами, драконами — и в сердце каждой мишени торчит стрела.

— Удивительно! — воскликнул мастер лука. — Это действительно великое искусство!

— Хочешь, я и тебя научу? — спросил мальчик, улыбаясь. — Всё очень просто, я стреляю в стену, а потом рисую мишень.

Мастер сплюнул, выругался и пошел восвояси. Он ничего не понял.

Мальчик не был великим стрелком. Он был великим художником.

* 84 *

— Бабка, открой, это я, Серый Волк.

— Дерни за веревочку, дитя моё, дверь и откроется.

Волк невольно скользнул взглядом вдоль веревочки — до тяжелой бетонной плиты, хитроумно подвешенной над дверью.

— Бабка, не дури. Французским же языком говорю тебе, я это! Серый Волк. Ле лю гри, понимаешь?

— А не врёшь?

В двери приоткрылся крошечный глазок, старушка с минуту подозрительно изучала Волка, и наконец открыла.

— Вроде и правда ты. Ну заходи, рассказывай, с чем пожаловал.

— Беда у нас, бабка! — тревожно сказал Волк. — Красная Шапочка сюда идёт.

— Ох, страсти-то какие! — бабушка торопливо перекрестилась. — А ты уверен?

Волк сокрушенно кивнул.

— Всё точно. Красная Шапочка уже вошла в лес. Красная Шапочка уже перепрыгнула через ручей. Красная Шапочка уже идёт по тропинке!

— Ну что за наказание! — всплеснула руками бабушка. — Вчера Чёрная Простыня приходила, позавчера — Зеленая Рука, сегодня вот Красная Шапочка... Что же завтра будет?

— А нам что делать? — тоскливо спросил Волк.

— Дай подумать...

— Красная Шапочка уже подходит к избушке, — намекнул Волк.

— Погоди минутку...

— Красная Шапочка уже стучится в дверь.

Дверь загрохотала.

— Дерни за веревочку, дитя моё, — пропищал Волк, не теряя надежды. Послышался глухой удар и треск разбивающейся плиты, через несколько секунд стук в дверь возобновился.

— Быстро, в кровать! — скомандовала бабушка, торопливо натягивая на Волка чепчик. — Притворишься, что ты — это я.

— А ты?

— А я зайду с тыла, с кочергой. Вдвоём небось отобьёмся, не впервой. Лишь бы только опять лесорубы не вмешались!

* 85 *

Ты не сможешь меня убить, Иванушка, я Бессме... Ну что, убедился, дура... Я же говорил, ничего у тебя не... Да хватит уже... Кому говорю, положи кува... Ай, по голове не на... Ну не выйдет у тебя, сколь... Да сколько ж мо... Больно же, в конце кон... Вот пристал... Уйди, прати... Да забирай ты уже свою царе... Ну всё, сдаюсь, сда... Кто-нибудь, уберите этого манья..!

* 86 *

Иов выкарабкался из-под обломков дома, обвел взглядом выжженые поля, раздувшиеся трупы овец, изъеденные червями деревья, задумчиво нахмурил брови, а затем поднял глаза к небесам и спросил:

— У Тебя какие-то проблемы? Ты хочешь об этом поговорить?

* 87 *

— В общем, так, — сказал король, оглядев с балкона толпу рыцарей. — Объявляю свою королевскую волю. Кто из вас женится на принцессе, тому я разрешу сразиться с драконом. То есть...

— Ой, папочка! — взвизгнула от радости принцесса и повисла на шее у отца. — Как ты это здорово придумал!

Через неделю принцесса была уже шестикратной вдовой, дракон, к вящему облегчению крестьян, перестал таскать овец и коров, а число соискателей и не думало уменьшаться.

* 88 *

Каждые сто лет условного времени на одном и том же месте, у большого придорожного камня, собиралась компания старых друзей. Собрались они и в этот раз, чтобы поговорить о жизни и вспомнить, какая она была раньше.

Паладин 223-го уровня жаловался, что уже несколько месяцев не встречал достойного противника. И вообще никакого не встречал. Так сильна его святая аура, что все враги разбегаются загодя, стоит ему появиться в трех полетах стрелы от них.

Бард 181-го уровня с грустью вспоминал те времена, когда мог петь и плясать просто так, ради удовольствия, или за мелкую медную монетку. Сейчас же, стоит ему лишь тронуть струны и открыть рот — непременно кто-нибудь уснет или преисполнится боевой ярости. Какие уж там народные мелодии, когда народу нужна моральная поддержка.

Клирик 250 уровня плакался друзьям в кольчужные жилетки. Он еще сто шестьдесят уровней назад дослужился до статуса полубога, а сейчас и сам не понимает, кто же он такой. Но его боги уже откликаются на свист.

Торговец 199 уровня горестно сообщил, что ему уже нечего покупать и некому продавать. Все известные торговые точки и так принадлежат ему, а ежедневный доход исчисляется семизначной цифрой. Куда всё это девать?

Вор трехсотого уровня тоже был где-то здесь, но его, конечно, никто не видел и не слышал, так что не известно доподлинно, на что он жаловался и жаловался ли вообще. Может, на то, что его, такого скрытного, теперь вовсе перестали замечать, даже если он орёт в самое ухо?
Маг запредельного уровня вздыхал о том, что совершенно нечего осталось желать. Он овладел решительно всеми доступными техниками, изучил все тайны бытия — и превратился в мрачную одиозную фигуру, которой все избегают. Слишком могуч, слишком страшен, слишком мудр. Страшно далек от народа.

Герои сидели и предавались печальным размышлениям.

А наутро возле придорожного камня невесть откуда появилась новая таверна. Словно всегда тут стояла.

Огромный добродушный трактирщик нарезал тяжелым мечом хлеб и ветчину. Высокий хрупкий музыкант играл на свирели. Пухлый веселый монах с пьяной щедростью угощал всех желающих пивом, заигрывал с официантками и небрежно отпускал грехи направо и налево. Заезжий торговец с горящими глазами азартно просаживал в кости свои сбережения. Бродячий фокусник доставал из шляпы кролика и запихивал его обратно. Пьяные посетители утверждали, что здесь даже свой домовой имеется, его иногда можно было заметить в глубокой тени, краем глаза. Таверна дышала покоем и уютом, и вокруг неё на целых три полета стрелы не водилось ни разбойников, ни хищных зверей. Сюда непременно сворачивали путники, чтобы выпить кружку-другую пива и обсудить свежие новости.

И разумеется, помечтать о тех замечательных временах, когда они наконец перейдут на свой первый сотый уровень.

* 89 *

Дракон осторожно высунулся из пещеры и с подозрением оглядел столпившихся героев.

Вам чего?

— Мы пришли, чтобы отобрать твои сокровища, — честно ответил Полуэльф.

— Ах! Мои сокровища! — Дракон схватился за сердце. — Вы это серьёзно?

— Абсолютно.

— Не пущу, — сказал Дракон. — Уходите отсюда.

Он отступил обратно в пещеру и захлопнул за собой тяжелую бронированную дверь.

Герои переглянулись.

— План "Б"? — вполголоса спросила Принцесса.

— Ага, — кивнул Полуэльф. — Давай ты, у тебя лучше получится.

Принцесса подошла к двери и деликатно постучала рукоятью меча.

— Не открою, — отозвался изнутри Дракон. — Шиш вам, а не сокровища!

— А посмотреть-то хотя бы можно? — спросила Принцесса.

— Посмотреть? — Дракон задумался. — А руками хватать не будете?

— Ни-ни! — пообещала Принцесса.

— Ну что ж... посмотреть — это пожалуйста. Заходите.

Загремели засовы, и дверь открылась.

— Ноги вытирайте, — сказал Дракон. — Кто желает, может надеть тапочки. И старайтесь не отставать, тут легко заблудиться, а искать вас потом по всей пещере я не намерен.

Герои неловко втянулись гуськом в узкий проход.

— Вперед, — махнул лапой Дракон. — За мной. Я вас проведу в сокровищницу.

Через десять минут блужданий по запутанным коридорам Дракон вывел групу в небольшую круглую залу, весь пол которой был засыпан монетами.

— Золото! — воскликнул Халфлинг.

— Ага, — кивнул Дракон и не останавливаясь протопал в дальний конец залы, где виднелся темный проход в другое помещение. — Ну, вы идёте?

— Куда? — опешил Халфлинг. — Разве сокровищница не здесь?

— Нет, конечно! — фыркнул Дракон. — Золото — это ерунда, пройденный этап.

— Ерунда..? — Халфлинг растерянно оглядел груду монет. — Но ведь...

— Молчи, — прошипел Полуэльф и толкнул Халфлинга в бок. — В драконьих сокровищницах бывают такие вещицы, что всего золота королевства не хватит, чтобы их выкупить!

— А, ясно, — кивнул Халфлинг.

Дракон повел группу дальше. Следующая зала ослепила героев тысячами бликов, разбежавшихся от ограненных камней.

— Бриллианты! — восхищенно воскликнула Принцесса.

— Не только, — уточнил Дракон. — Также сапфиры, рубины, топазы, турмалины, аквамарины... ну и прочие. Красиво, да?

Принцесса как завороженная шагнула к стеллажу с драгоценностями, протянула руку и замерла в нерешительности.

— Нравится? — ухмыльнулся Дракон. — Можешь потрогать.

Принцесса коснулась кончиками пальцев блестящего ожерелья, повертела массивное кольцо с крупным алмазом, взяла в руки тяжелый изумрудный медальон... Её глаза удивленно распахнулись.

— Это... ОН?!

— Кто? Где? — насторожился Дракон.

— Амулет Зеленого Змея?

— А, ты про него... Нет, Зеленый Змей вон там. А это Сердце Леса, тоже интересный артефакт. А на полочке, обрати внимание, Корона Древних Королей. Мне стоило большого труда её достать.

Принцесса потеряла дар речи. Полуэльф медленно потянул меч из ножен. Гном положил руку на боевой топор, Варвар нашарил на поясе отравленный дротик.

Дракон задумчиво склонил голову набок, посмотрел на Принцессу одним глазом, потом другим, снял с полочки корону и уложил ее на светлые волосы Принцессы.

— Да, — кивнул он. — Тебе идёт. Ладно, носи на здоровье. Ну что, пошли дальше?

Он как ни в чем не бывало прошел мимо остолбеневших героев и скрылся в следующем проходе.

Герои переглянулись.

— Вот так вот, просто, взял и отдал? — недоверчиво пробормотал Полуэльф.

— Это не к добру, — проворчал Гном. — Он нас съест.

— Пусть попробует, — усмехнулся Варвар.

— Ладно, чего рассуждать, пойдем дальше, — решил Полуэльф. — Если и это — не сокровищница, то я даже боюсь предположить, что Дракон считает настоящим сокровищем! Но хотел бы посмотреть.

Герои двинулись следом за Драконом. Принцесса то и дело снимала и надевала обратно обретенную Корону, всё ещё не веря своему счастью.

— Кажется, пришли, — произнес Варвар, когда перед ними открылась следующая комната. — Вот они, бесценные сокровища!

— Ну что Вы, — засмеялся Дракон. — Это так, игрушки.

Варвар как сомнамбула двинулся вдоль стен, завороженно касаясь руками двуручных мечей, сверкающих копий, причудливо изогнутых луков...

— Молот Тора? — спросил он, тяжело сглотнув.

— Копия, — вздохнул Дракон. — Но очень качественная. 75-120 единиц урона, плюс 30 — повреждение огнем.

— А это..?

— Меч Огненных Сполохов. В отличном состоянии.

— А...

— Топор Усекновения, Копьё Тройного Грома, Посох Мужской Гордости, — небрежно перечислил Дракон. — А та железка, которую только что сунул в карман Халфлинг — легендарный эльфийский кинжал Шип.

— Я только... я хотел... — Халфлинг умудрился покраснеть и побледнеть одновременно.

— Да ладно, бери, — махнул лапой Дракон.- Мне он давно уже ни к чему.

— А можно, я тогда тоже..? — шалея от собственной наглости, спросил Варвар.

— Да бери чего хочешь, — пожал плечами Дракон. — Я не жадный. Только побыстрее выбирай, и так уже задержались.

— Это всё ещё не сокровищница, — прошептал себе под нос Полуэльф и покачал головой. — Обалдеть!

Через минуту процессия двинулась дальше. Варвар, весь обвешанный оружием, пребывал в счастливой прострации, с его мужественного небритого лица не сходила робкая улыбка.

— Я знаю, что он хранит в сокровищнице, — громким шепотом сообщил Полуэльфу Гном. — Знания, вот что! Накопленную мудрость веков! Книги, манускрипты... может быть, даже легендарный Чёрный Гримуар! Спорим на золотой?

— Нет, — отказался Полуэльф, потому что Дракон вывел их в очередную залу.

— Я был прав! — воскликнул Гном.

— Библиотека, — коротко сообщил Дракон.

— Библиотека, не сокровищница, — пробормотал Полуэльф. — М-да.

Гном нацепил очки и, задрав бороду, принялся читать названия книг.

— "Некрономикон", "Книга Бездны", "Небесные Врата", "О творении миров, больших и малых", "Призыв" — 1,2,3 том, "Тайны Жизни Вечной", "Чёрный Гримуар", "Белый Гримуар", "Серый Гримуар"...

Глаза Гнома закатились, и он лишился чувств. Друзья бросились на помощь и через недолгое время сумели привести его в сознание, усадили в кресло (услужливо пододвинутое Драконом) и сунули в руку флягу с коньяком.

— Думаю, вам лучше пока остаться здесь, — задумчиво произнес Дракон.- Посидите, передохните, почитайте что-нибудь. Там в вазе на столике — свежие фрукты, можете смело пользоваться. А мы за Вами зайдем на обратном пути, хорошо?

Гном судорожно кивнул, на сводя алчного взгляда с книг.

Дракон развернулся и скрылся в следующем проходе. Герои вереницей двинулись за ним.

— Нет, — шептал сам себе Полуэльф. — Даже и гадать не хочу.

Вскоре героям открылась новая комната.

— Это... что? — недоуменно моргнул Полуэльф.

— Пивные бутылки, — охотно сообщил Дракон. — Встречаются уникальные экземпляры, взгляните, например...

— И это — сокровище?! — воскликнул Полуэльф.

— Нет, конечно, — Дракон, которого грубо перебили, обиженно поджал губы. — Сокровища гораздо дальше, а это — так, былые увлечения. Давно пройденный вариант. За три тысячи лет чего только не перепробуешь! Монеты, камни, бабочки... Вы еще не видели мою коллекцию марок и птичьих яиц!

— А чем же вы увлекаетесь сейчас? — спросила Принцесса.

— Орхидеями, — на морде Дракона появилась мечтательная улыбка. — Они прекрасны! Редчайшие, бесценные растения, со всего мира, и даже из парочки других миров. Я поддерживаю особые условия, освещение, температурный режим...

— Спасибо, было очень познавательно, — сухо произнесла Принцесса, подхватила Полуэльфа под локоть и поволокла обратно.

— Дорогу найдете? — обеспокоенно спросил Дракон. — Я провожу?

— Не беспокойтесь, — чопорно ответила Принцесса. — Не заблудимся.

— Заходите как-нибудь на чаёк, — Дракон помахал вслед лапой. — Я вам покажу настоящую чайную церемонию. Я знаю шестьдесят два разных способа!

* 90 *

— Вот, царь-батюшка, — сказал Иван-дурак. — Выполнил я твое третье пожелание. Просил ты привести чёрных псов Кощеевых — привёл я тебе псов. Просил привести вороного коня Кощеева — привёл тебе коня. Просил самого Кощея — и его привёл.

— Точно, — подтвердил Кощей. — Самому мне сюда ни в жизнь бы не добраться. Так который тут царь?

— А вон тот, лысый, — показал пальцем Иванушка.

— Ага, вижу, — кивнул Кощей, снимая с пояса тяжелую палицу. — Отвернись, Иванушка. А мы с их Величеством пока потолкуем по душам. И за лошадей, и за псовую охоту!

* 91 *

— Что-то ты, Иванушка, быстро обернулся! — сказал царь. — Я ведь тебя аж в Тридевятое царство посылал!

— А я как раз оттуда. Исполнил, стало бы, поручение, достал Жар-Птицу. Вот, сами гляньте.

Иванушка полез за пазуху, вынул пергамент и протянул царю.

"Подтверждаю: этот Иван-дурак меня достал! Жар-Птица. (Прим. И меня тоже! Конь Златогривый)."

* 92 *

Дракон высунулся из пещеры и неприветливо уставился на рыцаря.

— Чего надо?

— Известно чего, — ухмыльнулся рыцарь. — Читать умеешь? Читай тогда!

Он выставил вперёд разукрашенный щит, на котором змеилась витиеватая надпись: "Мой меч — ваша голова с плеч!".

— Я-асненько, — протянул дракон. — По объявлению, значит?

— По объявлению, — кивнул рыцарь. — На всех столбах висит. Нужен рыцарь с большим опытом по усекновению драконьих голов. Оплата гарантируется.

— Значит, говоришь, большой опыт? И много ты уже голов нарубил, позволь узнать?

— Порядочно, — усмехнулся рыцарь.

Дракон прищурился.

— Постой-ка... а это не ты, случайно, моего кузена с Жёлтой Горки..?

— Я, я. И тётку твою с Вонючих Болот.

— Вот, значит, как...

— Ага.

— Ну что ж. Тогда приступим. Я готов!

Дракон молниеносно выскользнул из пещеры и заревел во все девять глоток.

— У-у, как всё запущено, — покачал головой рыцарь и неторопливо потянул из ножен меч.

 

— Ну как? — спросил рыцарь через три часа.

— Великолепно, — с чувством произнес дракон. — Сразу стало легче дышать, и в мыслях прояснилось!

— С Вас шестьсот золотых монет. По сотне за каждую голову.

— Да-да, как договаривались.

— Если опять понадобиться прореживать, свяжитесь со мной по этому адресу, — рыцарь протянул дракону визитку. — Основную шею и две боковых я пока оставил, как Вы просили. Хотя на мой взгляд, левая явно лишняя. Я бы её тоже срезал и привил лучше красный или черный сорт.

— Мне больше нравятся зелёные, — застенчиво сказал дракон.

— Они всем нравятся, — кивнул рыцарь и взвалил на своего першерона вязанку отрубленных голов. — Очередь на прививку расписана на три года вперёд, и спрос продолжает увеличиваться!

* 93 *

Я читал криминальную хронику. Бес сидел на моём левом плече и болтал ногами. Ангел-хранитель, как и положено, незримо парил над другим плечом.

— Маньяка-убийцу поймали, — сообщил я. — Семнадцать человек задушил!

— Четверых, — зевнул бес.

— Но он же сам признался!

— Псих, вот и признался. Набивает себе цену. Читай дальше. Кого там ещё поймали?

— Этого, который украл сорок миллионов. Завтра суд.

— Дадут два года, — со знанием дела кивнул бес. — Через три месяца освободят условно.

— Что-то мало, — усомнился я.

— Мало?! Да он этих миллионов в глаза не видел! За что его сажать?

— Как не видел? Он же сам пришёл, с повинной...

— Мало ли, пришёл... Ему сказали: "На тебе два миллиона, только скажи, что украл сорок." А он что, дурак, от таких денег отказываться?

— Насильника поймали, — хмуро продолжил я. — Серийного. Педофила.

— А этому четыре года, — радостно подхватил бес. — Выпустят через три, за хорошее поведение.

— И он больше не будет никого насиловать?

— Он больше не будет попадаться, — уклончиво ответил бес.

— Хреново.

— Да уж. Дурацкое у вас судопроизводство, и сроки смешные. То ли дело у нас!..

— А кстати, — я закрыл газету, — какое наказание его ждёт у вас?

— У нас? — хихикнул бес. — Его ждут сорок юных дев, прекрасных лицом и телом.

— Э-э..?! Минутку, а разве это не..?

— No comments, — сухо отозвался ангел из-за правого плеча.

— Ха! — бес снисходительно улыбнулся. — Ты просто не представляешь себе, что могут сотворить сорок юных дев с одним педофилом!

* 94 *

— Послушай, — спросил я беса, — почему ты такой вредный?

— Я — вредный?! — подпрыгнул бес. — Да ты вообще знаешь, кто я такой?!

— Знаю. Ты — злое искушающее начало, живущее в человеке.

— Вот именно, в человеке, — горько скривил губы бес. — Не будем уточнять, где именно. Ты хоть представляешь себе мои жилищные условия? И могу ли я после этого любить людей?

* 95 *

— Эй, дракон..? — тихонько прошептал рыцарь. — Ты дома?

— Хр-р-р... — отозвалось в глубине пещеры.

— Я пришел, чтобы...

— Хр-р-р... пф-ф-ф...

— Чтобы вызвать тебя на смертный бой, — договорил рыцарь, отчаянно зажмурившись. — Слышишь, ты?

— Кхр-р-р... пф-ф-ф... хр-хр-хр... пф-ф...

— Ну вот и хорошо, — пробормотал рыцарь и задом быстро-быстро выбрался наружу.

— Ну как? — жадно спросил оруженосец.

— Ждём! — лаконично ответил рыцарь.

Прошла минута.

— Больше не ждём, — сказал рыцарь и торопливо забрался на лошадь. — Пошли отсюда.

— Уже? А дракон?

— А дракону засчитывается поражение за неявку. Итого, это уже наш шестой побеждённый дракон!

* 96 *

— И долго мы будем брести по этому болоту? — раздраженно спросила Принцесса. — Я устала!

— Ещё пятьдесят миль, — ответил Полуэльф.

— А сколько мы уже прошли?

— Столько же. Хочешь вернуться?

Принцесса надула губы.

— Что я хочу — это горячую ванну! И чистую постель!

— Ничем не могу помочь, — сухо отозвался Полуэльф.

Принцесса всхлипнула.

— Я устала!

— Все устали, — проворчал Гном. — И некоторым, кстати, приходится хуже, чем тебе.

Принцесса скосила глаза на макушку Гнома. Там, где ей было по пояс, Гному приходилось подвязывать бороду.

— Нет, — возразила Принцесса. — Мне не лучше! У меня даже сапог нет!

— У меня тоже, — пробормотал себе под нос Халфлинг. — Но я не ною.

— Потому что сидишь у меня на плечах, — откликнулся Варвар.

— А кто тебе виноват? — безжалостно одернул Принцессу Полуэльф. — Ты сама выбирала эту одежду.

— Это не одежда! Это униформа!

Принцесса оглядела себя и сердито фыркнула.

— И она мне идёт!

— Да, безусловно, — кивнул Полуэльф. — Ты выглядишь, как самая настоящая... принцесса.

Перед последним словом он сделал многозначительную паузу. Принцесса насупилась.

— Я выгляжу так, как должна выглядеть. Не я придумала этот фасон, и нечего меня теперь попрекать.

— Ну извини, — без всякого раскаяния в голосе ответил Полуэльф.

— А я вот что хотел бы знать, — задумчиво произнес Гном. — Каким образом эти две крошечные чашечки...

— Они не крошечные! — возмущённо воскликнула принцесса.

— Ну хорошо, — согласился Гном. — Каким образом эти две внушительные чашечки и вот этот жалкий лоскуток могут защищать от ударов не хуже эльфийской кольчуги?

— Это магия, — отрезала Принцесса.

— Я не понимаю принцип действия этой магии.

— Очень просто, — сказал Полуэльф. — Обычный рефлекс. Удар приходится по тому месту, на котором задерживается взгляд. А эти места у неё хорошо защищены.

— Ты хочешь сказать, что по незащищенному месту невозможно попасть? — Гном задумчиво сдвинул брови, а потом решительно ткнул Принцессу пальцем в бок. Принцесса взвизгнула.

— Я попал, — сообщил Гном.

— Потому что ты смотрел, куда тычешь, — пояснил Полуэльф. — А если бы уставился выше...

Гном перевёл взгляд на бюст Принцессы и снова ткнул пальцем.

— Опять попал.

— Прекратите! — заверещала Принцесса.

— Но я же попал! — удивленно заметил Гном. — Твоя магия не действует.

— Это был дружеский тычок, — снова раъяснил Полуэльф. — А вот если бы ты бил по-настоящему...

— Правда? — Гном сплюнул в кулак и широко размахнулся.

— Не смей! — истерически заорала Принцесса и отскочила в сторону. — Хватит уже!

— А как этот костюм защищает от огня, молнии и холода? — не унимался Гном. — Я помню, ты говорила что-то про 50-процентную защиту!

— Это магия! Понимаешь ты, ма-ги-я!

— А от комаров твоя магия тоже защищает?

— Здесь нет комаров, — сообщил Полуэльф.

— Не может быть, — не поверил Гном. — Я же слышу, как они жужжат.

— Ты слышишь звуки болота, — вздохнул Полуэльф. — Вздохи, жужжание, чавканье и тихую музыку, исполненную печали. Это вовсе не подразумевает наличия комаров.

— На болотах всегда есть комары, — упрямо возразил Гном. — Иначе что это за болото?

— Это Унылое Болото. Так оно и называется в путеводителе. И здесь нет комаров, есть только случайные монстры. Комар — слишком маленький объект.

— Ну, ты меня успокоил, — проворчала Принцесса. — А пиявки тут тоже не водятся?

— Только гигантские, — заверил её Полуэльф.

Некоторое время группа шла в молчании, только чавкала под ногами бурая грязь.

— Ай! — снова взвизгнула Принцесса и гневно развернулась к Варвару. — Теперь и ты тоже!?

— Комар, — коротко пояснил Варвар.

— Не ври! Здесь нет комаров! Тебе просто захотелось меня шлепнуть, да?

Варвар молча раскрыл ладонь, на которой лежал раздавленный комар размером с крупного воробья. Принцесса сглотнула.

— Значит, они всё-таки водятся?

— Если достаточно крупные, то да, — кивнул Полуэльф. — Я же говорю, мы можем встретить только монстров.

— Скорее бы уже, — вздохнула Принцесса. — Так надоело однобразие!

— Это Унылое Болото, — напомнил Полуэльф. — Ему положено наводить тоску.

— А я хочу чудовище! Огромное и смертельно опасное!

— Хм? — приподнял бровь Полуэльф.

— Да! — дерзко вскинула подбородок Принцесса. — Тогда бы я вам всем показала, на что способна!

— А так не можешь? — спросил Варвар.

— Не могу, — призналась Принцесса. — Мои способности проявляются только в случае смертельной угрозы для меня и для тех, кто мне дорог. А сейчас... — она с ненавистью обвела взглядом безрадостный пейзаж, — нам никто не угрожает.

Варвар, Гном и Полуэльф многозначительно переглянулись. Халфлинг попытался к ним присоединиться, но при этом чуть не свалился с шеи Варвара.

— Действительно, — задумчиво протянул Полуэльф. — Никто не угрожает... Комары не в счёт?

— Это не смертельная опасность! — отрезала Принцесса.

— Хм... — Полуэльф вытянул шею и вгляделся вдаль. — А вон там, впереди, что за чудище сидит на кочке?

— Ты из нас больше всех похож на барда, сам и скажи, — проворчал Гном.

— Малый болотный хруль, — заключил Полуэльф после недолгого раздумья. — Вегетарианец, не агрессивен, очень глуп. Не представляет особой опасности, если его не злить.

— Не злить — это как? — осторожно уточнил Халфлинг.

— А вот так, например, — ответил Полуэльф, метко всаживая стрелу в заднюю лапу болотного хруля.

Хруль взвыл и развернулся мордой к обидчикам.

— Ага! — радостно воскликнула Принцесса. — Ну, сейчас я..!

Она закрыла глаза, раскинула руки, окуталась розовым светом и медленно вращаясь, поднялась в воздух.

— Во даёт, — покачал головой Гном, доставая из-за спины секиру.

— Угу, — Полуэльф со шпагой в руке принял боевую стойку. — Не подпускайте монстра к Принцессе, пока она не будет готова!

Хруль между тем приблизился на достаточное расстояние, чтобы хорошо разглядеть противника. Глуп он там был или не глуп, но вид вооруженной группы заставил его резко затормозить. Поразмыслив пару секунд, хруль развернулся и уверенно побежал в обратную сторону.

— Не дайте ему уйти! — закричал Полуэльф и помчался следом за хрулем. Варвар метнул лассо и упал от рывка, когда веревка затянулась на шее монстра. Халфлинг свалился с его плеч и ушел в грязь по самые уши.

Принцесса между тем продолжала вращаться в воздухе, помахивая руками и рассыпая в разные стороны снопы розовых искр. Сияние, окутывающее её тело, постепенно принимало вид легкого доспеха с вычурной отделкой.

Полуэльф, Варвар, Гном и пускающий пузыри Халфлинг окружили чудовище и принялись методично его избивать. Хруль орал и отбивался лапами.

— Я готова! — закричала сверху Принцесса.

— Ну наконец-то! — Полуэльф махнул ей рукой. — Срочно вызывай фамильяра!

— Но я могу молнией...

— Не спорь! Вызывай фамильяра, скорее! Мы так долго не продержимся!

— Ну, как знаешь, — пожала плечами Принцесса и снова принялась кружиться в воздухе, раскинув руки и что-то нежно напевая.

Медальон у неё на груди ярко засветился, широкий луч света ушёл вниз, в болотную жижу, и болото шумно вздохнуло.

Хрулю это явно не понравилось, и он снова попытался удрать, но ему не дали.

— Камасучи! — громко выкрикнула Принцесса. — Явись, Камасучи!

Поверхность болота вспучилась, разлетелась брызгами, и на поверхность полезло что-то огромное, многосуставчатое, сверкающее металлическими плоскостями и хрустальными гранями.

— Ик! — сказал малый болотный хруль и упал без чувств.

— Ну вот и отлично, — широко улыбнулся Полуэльф, вкладывая шпагу в ножны. Не обращая больше внимания на хруля, он побрел по болоту к застывшему Камасучи. Гном потащился за ним следом, Варвар сперва нашарил в грязи Халфлинга и взвалил его на плечо.

— Впечатляет! — Полуэльф обошел вокруг Камасучи, похлопал его по боку и деловито осмотрел зубы. — Выглядит выносливым. Всех выдержит?

— Эй! — возмущенно воскликнула Принцесса, когда товарищи полезли на спину Камасучи. — Это мой фамильяр! Он создан для сражений, а не для...

— Ты хотела горячую ванну? — напомнил Полуэльф. — Верхом мы до неё доберемся за полчаса.

Принцесса прикусила губу и проводила взглядом быстро уползающего прочь болотного хруля.

— Держитесь крепче, — буркнула она и взяла в руки сверкающие поводья. — Ай! Что на этот раз?!

— Ничего, — Полуэльф миролюбиво улыбнулся и убрал руку. — Я хотел сказать, что твоя магия тоже может быть иногда очень полезной.

— Р-р, — невнятно отозвалась Принцесса, но тут же снова взвизгнула и гневно развернулась в другую сторону. — Что?! И ты?!!

— А что, всем можно, а мне нельзя? — Халфлинг увернулся от оплеухи и бочком отполз в сторону.

Принцесса зарычала и резко дернула поводьями, поднимая Камасучи в воздух.

— Молодец, — уважительно произнес Полуэльф на ухо Халфлингу.

— Знаю, — шепнул в ответ Халфлинг. — Магия действует, только когда Принцессе угрожает смертельная опасность. Ей — или кому-то из её друзей.

— Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас близок к смерти, — тихо пробормотал Полуэльф, не сводя взгляда с напряженной спины Принцессы.

* 97 *

— Я хочу поведать вам, — начал рассказчик, — о славных делах Абу-Кязыма ибн Сафара аль-Хорезми, его подвигах и злоключениях...

— Ну что ж, — привычно вздохнул венеролог, — показывайте вашего Абу-Кязыма.

* 98 *

Чего вы от меня хотите? — испуганно закричала загнанная в угол нимфа.

— Мы сме-е-ерти твой хотим! — зловеще провыл Халфлинг. — Буа-га-га!

Нимфа прижалась спиной к скале.

— Но почему?! Что я вам сделала?

— Он не совсем правильно выразился, — поморщился Полуэльф. — На самом деле, мы просто хотим выполнить своё задание — очистить эту рощу от всяких монстров. А твоя смерть — это всего лишь возможный результат нашей деятельности.

— Очистить от... монстров? Но разве я монстр?!

— Да! — уверенно заявил Полуэльф.

Нимфа захлопала ресницами.

— Неужели я так ужасно выгляжу?

— Ну-у, не то чтобы ужасно... — протянул Халфлинг.

— Вообще-то, ты довольно мила, — заверил Варвар. — Можно даже сказать, чудо как хороша.

— Но это не имеет никакого отношения к делу! — сурово отрезал Полуэльф. — Внешность не является определяющим фактором.

— А что является?

— Вот! — Полуэльф достал из инвентаря пухлую книжицу и потряс ею в воздухе. — Мануал по всем известным монстрам. Страница 145, открываю. — Он полистал книжку и протянул нимфе. — На, читай. Узнаёшь?

— Ой, — сказала нимфа, разглядев картинку.

— Ну вот и разобрались, — кивнул Полуэльф, убирая мануал обратно в инвентарь. — Раз про тебя тут написано, значит, ты тоже монстр, и не о чем дальше спорить.

— Грядет ужасное возмездие! — Халфлинг демонически захохотал. — За то, что ты одурманивала мирных путников, за то, что утаскивала их под воду и щекотала до смерти, мы тебя саму сейчас...

— Заткнись, — оборвал его Полуэльф. — Она не русалка, она нимфа ручья.

— Ну вот, — обиделся Халфлинг, — испортил такую речь! Какая разница, русалка, не русалка...

Полуэльф молча указал пальцем на ручеёк, бегущий мимо ног нимфы. В нём при самом большом желании трудно было бы кого-то утопить. Даже котенка.

— А за что мы её тогда убиваем?

— Не "за что", а "почему". Потому что у нас задание, а она — монстр.

— Я не монстр! — выкрикнула нимфа сквозь слёзы. — Я никому ничего плохого не делала!

— Не принципиально, — отмахнулся Полуэльф.

— Ну чего вы пристали к девушке? — вмешалась Принцесса. — Отпустите её и пусть идёт куда хочет. Нам же не важно, живая она или нет, главное, чтобы здесь никого не осталось.

— Отпустить? — возмутился Полуэльф. — А лут?

— Лут? — нимфа развела руки в стороны. — Вы что, не видите, у меня же ничего нет! Даже одежды!

— Он имеет в виду твои внутренние органы, — пояснил Гном.

— Ценный алхимический материал, — кивнул Полуэльф.

Нимфа сжалась и заплакала. Гном протянул ей носовой платок.

— На, возьми.

— Спасибо, — чуть слышно произнесла нимфа.

— Потом выжмешь сюда, в бутылочку, — сказал Гном. — Слёзы нимфы, тоже ценная вещь.

— Да хватит вам её мучить! — топнула ногой Принцесса. — Сколько там стоят эти органы? Пять золотых, семь? Я заплачу. А она уйдёт с локации, и всё!

— Нет, погоди, — попросил Гном, — пусть ещё немножко поплачет.

Нимфа зарыдала в голос, время от времени вытирая слёзы и выжимая мокрый платок в бутылочку.

— Ну ладно, достаточно! — Гном закрутил крышку и милостиво кивнул. — Свободна.

 

— А я всё-таки не понимаю, — задумчиво прооизнёс Варвар, когда нимфа убежала. — Такая симпатичная девушка, никакого от неё вреда, живёт себе, никому не мешает — и вдруг монстр! Почему так?

— Потому что в книжке написано, — повторил Полуэльф.

— Это я понял. А почему её вписали в эту книжку?

— Ценные алхимические средства, — напомнилл Гном.

— Легкая добыча, — хмыкнул Халфлинг.

— Некому было заступиться, — добавила Принцесса.

— И она даже не человек, — закончил Полуэльф. — А кто не люди, те...

— Кхм... — нахмурился Гном.

— Да, правильно, спасибо, — кивнул Полуэльф. — Кто не люди, или не похожи на человека...

— Она похожа на человека, — напомнил Варвар.

— Э-э... тогда так: кто не люди и не примкнувшие к людям существа — те монстры.

— Не примкнувшие..?

— Это он об орках, — догадался Халфлинг. — Орки тоже считаются монстрами, но есть отдельные экземпляры, которые такие же герои, как и мы!

— Их очень просто отличить, — добавил Гном, — они посещают таверну.

— Точно! — подхватил Полуэльф. — Кто ходит с нами в таверну, тот герой.

— А кто не с нами — тот монстр, — заключил Гном. — Теперь тебе всё ясно?

— Угу, ясно, — отозвался Варвар, присел на корточки и ковырнул пальцем влажную глину. — А ручей пересох.

* 99 *

— Досмотр, — скучным голосом произнес начальник стражи. — Предъявите ваши документы.

Герои раскрыли свои журналы на первой странице, и стражник придирчиво сверил их внешность с картинкой.

— Что несём? Оружие, наркотики, запрещенная литература? Всё оставляйте здесь, в город с этим нельзя!

Герои со вздохом принялись выкладывать своё имущество.

Варвар положил на стол увесистый двуручник, потом ещё один, потом ещё. За двуручниками последовал набор метательных топоров, связка из ста сорока дротиков, арбалет и колчан к нему с двумя сотнями железных болтов.

Гном ненамного отстал от Варвара. У него нашлось всего два двуручных топора и один боевой молот, превышающий рост самого Гнома примерно вдвое. Зато весил этот арсенал больше 400 фунтов, и стражники посмотрели на Гнома с невольным уважением.

Халфлинг сдал пращу и кинжал и отошел в сторонку, подозрительно позвякивая. Его обыскали, но обыск ничего не выявил.

Полуэльф избавился от шпаги и эпического меча, а кроме того, ещё от двух дюжин разнообразных мечей, луков и кинжалов, отбитых у врага и предназначенных на продажу.

— А это у тебя что? Лютня? Тоже выкладывай.

— Но это же не оружие!

— Знаем мы, какое это "не оружие"! — хмыкнул начальник стражи. — Много вас тут ходит, умников. Недавно тоже был один такой, с дудочкой...

Уточнять начальник не стал, но Полуэльф отдал лютню без разговоров.

— А здесь у нас что?

Принцесса продемонстрировала ворох свитков, десяток различных колец и амулетов, шесть жезлов, два посоха, странно светящийся рунный меч и сорок восемь разноцветных бутылочек. Часть из них стражник отобрал, а часть вернул, решив, что они не годятся для нападения.

— Вот ваши номерки, не потеряйте. Можете идти. Добро пожаловать в наш город!

Герои прошли в широкие ворота и направились в сторону ближайшей таверны. Халфлинг вертелся вокруг Принцессы, то забегая вперёд, то отставая, и при этом беспокойно хмурился.

— Ну, в чём дело? — не выдержала наконец Принцесса.

— Да так, — неопределенно пожал плечами Халфлинг. — Мне просто стало интересно. С нами-то всё понятно, а вот где ты хранишь такую кучу барахла?

Все посмотрели на Принцессу, всю одежду которой составляла коротенькая юбочка, не прикрывающая бедер, и чисто символический бронзовый бюстгальтер.

— Где, где... — рассердилась Принцесса. — В Инвентаре!

— А-а, — понимающе кивнул Халфлинг. — Тогда ладно. А где ты держишь этот Инвентарь?

* 100 *

— Эй ты, чудище трехголовое, выходи на честный бой, как...

— Сдаюсь, — зевнул Дракон, и лениво поскреб лапой пузо.

— Чего? — не понял Рыцарь.

— Я сказал, сдаюсь. Всё, можешь идти отсюда.

— А как же бой?

— А бой окончен. Ты победил.

Дракон улегся на бочок и потянулся.

— Всё, я сплю. Уходи, не мешай.

— Но я же...

— До свидания!

— В тебе что, совсем гордости нет?

— Не-а.

Рыцарь неуверенно потоптался на месте. У него возникло сильное искушение пнуть Дракона, но лежачих, как известно, не бьют.

— А может, всё-таки..?

— Слушай, уйди уже! — поморщился Дракон. — А то сейчас вообще в плен сдамся, а пленных кормить надо, знаешь? Так что убирайся подобру-поздорову, пока я не проголодался.